Казалось, она шагает тут вечность, стены настолько примелькались, что большие цветы размытыми пятнами стояли перед глазами. От усталости ей почудился раздражающий шепот, расходящийся по тоннелю: "Вернись! Вернись!"
Этот шепот сводил ее с ума, пока она не остановилась и громко не произнесла вслух.
— Я не вернусь! Назад пути нет! — после этого шепот стих, Лайтиэль облегченно вздохнула и пошла дальше.
Она решила пройти еще немного и отдохнуть. Но идти пришлось недолго, она резко остановилась возле развилки. По левую и правую сторону от нее зияли два прохода. Это что же получается, она прошла дальше, чем ее отец. Он говорил, что путь проходит все время прямо. И в какую же ей сторону теперь идти?
Стоять больше не было сил, и она плюхнулась на пол прямо напротив двух тоннелей. Размышляя куда ей идти, достала из сумки еду и флягу с водой. Отрезала кусочек мяса и хлеба, есть хотелось жутко, но решила экономить. Неизвестно, сколько она еще будет тут блуждать. Когда она съела больше половины своего порции, пришло искушение отрезать себе еще кусочек, но она решительно затолкала это желание куда подальше, запивая водой. Справа от нее послышался шорох, из тоннеля выбежал небольшой зверек с забавной мордочкой с длинными усами, которые смешно зашевелились, как только он учуял запах еды. Встав на задние лапки, его пушистое тельце вытянулось по стойке смирно, уши встали в стойку, его длинный язычок высунулся наружу, облизываясь. От этой картины ей кусок в горло не полез. Она посмотрела на свой оставшийся кусок мяса с хлебом, затем перевела взгляд на этого попрошайку и, вздыхая, протянула ему оставшийся кусок. Тот проворно подскочил к ней, ловко выхватил еду из ее рук и умчался обратно.
— А где мое спасибо? — прокричала она ему вдогонку, сокрушаясь неблагодарности, махнула рукой достала одеяло и начала устраиваться на ночь.
Уставшая Лайтиэль мгновенно уснула, проваливаясь в сон. Тьма мягко окутала ее, давая покой и отдых утомленному телу, навевая сон. Она видела своих родителей. Со счастливыми улыбками они обнимали ее.
Из сна ее выдернуло верещание зверя, в котором слышалось отчаяние. Вскочив на ноги, она осмотрелась по сторонам, затем быстро всунула свое одеяло в сумку. Выхватила свой меч и, не задумываясь, понеслась в темный тоннель, откуда доносилось отчаянное верещание. На ходу успела отметить, что отлично видит в темноте. По-видимому, ей от вампиров достались не только клыки, крылья, но и зрение. Этот тоннель разительно отличался от предыдущего. Здесь не было растительности на стенах, в этом месте было страшно и жутко. Но она даже не обращала на это внимание, она неслась на помощь, совершенно не думая, что ее ждет впереди. Вот ее взгляд выхватил из темноты жуткую картину. Огромная скрапенда в длинном твердом панцире со множеством лап. Передние ее лапы имели клешни, несмотря на длинное туловище, голова была небольшой, но из пасти постоянно показывались и тут же прятались щупальца — мерзкое отвратительное зрелище. Панцирное туловище заканчивалось длинным хвостом, на конце которого было огромное ядовитое жало. И эта тварь зажала в угол зверя похожего на того, что она кормила. Только этот был немного крупнее, он ловко прыгал между клешнями и громко верещал. Было видно, что еще немного и эта тварь его сцапает. Скрапенда, услышав ее бег, с шипением резко развернулась в ее сторону и кинулась на нее.
— О, Светлый, помоги мне! — закричала Лайтиэль, ловко уклоняясь и отбиваясь от этой твари мечом.
В этот момент за ее спиной распахнулись крылья из струящийся дымки, ускоряя ее движения. Вжик и огромная клешня отлетела в сторону, тварь издала страшный звук, и ее огромное жало чуть не пригвоздило ее, ударив со всей силы возле нее. Уклонившись от удара смертоносного жала, она рубанула его мечом. Ярко-зеленая жидкость брызнула фонтаном во все стороны, попадая на пол, с шипением разъедая его. Лайтиэль с трудом отскочила в сторону, укрываясь щитом, одновременно с этим она вогнала клинок прямо в ее голову. Резко вытянув меч, увидела, как лезвие тут же очистилось. Тварь в предсмертных судорогах засучила своими многочисленными лапами по полу. Лайтиэль утерла дрожащей рукой лоб и поискала глазами своего подзащитного, которого и след простыл.
— Ни тебе благодарностей за спасение, ни тебе спасибо, — проворчала она, пряча свой клинок в ножны, следом тут же спрятались крылья.
Оглянувшись по сторонам, она пошла дальше, углубляясь в темноту. Она четко видела в темноте, но от этого легче не становилось, было страшно и неуютно. Но вот впереди стало светлее, и она прибавила шаг, а вскоре и совсем сорвалась на бег. Влетела в пещеру и замерла на пороге, ее стены, как в начале пути, были оплетены светящими цветами, от чего на душе стало уютнее. Посередине пещеры находился природный бассейн с прозрачной водой. Уставшая эльфийка, не раздумывая, кинулась к воде. Перегнувшись через бортик начала с жадностью пить воду. Затем достала флягу и начала набирать драгоценную жидкость и только тогда заметила на дне бассейна лежащие золотые монеты и драгоценные камни, еще какие-то украшения. Все это сокровище блестело и переливалось, маня к себе. Вот казалось, протяни руку и возьми это богатство. Лайтиэль не спеша спрятала свою флягу, она намного ценнее всех этих сокровищ. Сняла ножны, плащ, жакет, закатала рукав рубашки и всунула руку в бассейн, но странное дело, сокровища оказались намного глубже и чтобы достать их, нужно было нырять. Хотя сам бассейн казался неглубоким. Хмыкнув, она струсила с руки капли воды и спустила рукав на место, оделась, подхватила свой рюкзак и пошла на выход из пещеры. Ей бы поскорее выбраться из этого лабиринта, а не в ловушку с сокровищами лезть. Тем более в нем не было острой необходимости, золота и серебра у нее было достаточно.
Только она вышла из пещеры, как почувствовала сильнейший магический зов. Не в силах сопротивляться этому манящему и желанному притяжению она пошла по его следу. Она даже не заметила, как перешла на бег, не замечая ничего вокруг, она неслась со всех ног. Все, что она чувствовала, это умопомрачительный аромат магии и желание прикоснуться к чему-то особенному, которое звало и манило ее к себе.
Лайтиэль вбежала в очередную пещеру и остановилась, ища глазами желаемое. Взгляд отметил не очень широкий, но достаточно глубокий водоем. Зов усилился, и ее взгляд скользнул дальше и натолкнулся на огромную нишу пещеры. В ней на каменном постаменте стояло оно, то, что притягивало ее. Разглядеть этот артефакт не удалось, так как каменная плита пещеры опускалась вниз, еще немного и она отрежет ее от вожделенного. Она готова была уже сорваться на очередной бег, чтобы с разбегу перепрыгнуть водоем перед самой нишей и перекатиться под опускающей плитой. Сквозь зов до ее слуха дошло уже знакомое верещание. Она устремила свой взгляд на этот звук, чувствуя, как клыки и крылья готовы были вырваться наружу. Но увидев картину, успокоилась. Посередине водоема на небольшом камне в панике метался туда-сюда уже знакомый зверек. Вода постепенно захлестывала камень, еще немного и зверь утонет. Перед ней предстал выбор, либо спасти зверя или же добраться до желаемого артефакта.
Лайтиэль, возмущаясь по поводу глупых зверей, кинулась к водоему, на краю спрыгнула в воду. Воды оказалось по грудь, она дотянулась до тонущего камня, подхватила зверька и, держа его на расстоянии от себя, чтобы он ее не исцарапал, пошла к противоположному краю. На свое счастье она обнаружила каменные выступы и взобралась по ним, как по ступеням. Выбравшись из воды, краем глаза отметила, как вода стремительно стекает, и ее вещи становятся сухими. Заклинание, наложенное на вещи, избавлялось от влаги. Она с поспешностью перевела взгляд на нишу, каменная плита уже практически опустилась, осталась небольшая щель. Расстроенно она пнула мелкий камешек ногой в том направлении. Камень, угодивший в щель, с шумом разлетелся на мелкие осколки, как от взрыва. Лайтиэль и звереныш посмотрели друг на друга.
— Это что же получается, если бы я не спасла тебя, то сама бы там погибла, — удивленно воскликнула она, звереныш что-то возмущенно проверещал, проворно выбрался из ее рук и, спрыгнув на землю, умчался, вильнув на последок хвостом. — Ну вот, как всегда, спасаешь вас, а тебе никакой благодарности, — возмутилась она, поправляя свою одежду. — Артефакт для меня потерян, — рассуждала она вслух. — Ну и куда мне теперь идти? — спросила она пустоту, отвернувшись от ниши и оглядываясь по сторонам, в надежде найти другой проход.
У нее было одно желание выбраться наружу, к солнцу, на свежий воздух. Блуждание в одиночестве ее ужасно утомило и вся эта гнетущая обстановка подавляла ее, действуя на нервы. Из-за этого она и разговаривала вслух, чтобы не сойти с ума от тишины.
Глава 5.
За спиной послышался скрежет, и она резко обернулась, каменная плита медленно поползла вверх. Лайтиэль перешла на магическое зрение, странно, но магической ловушки она не обнаружила. Медленно она подошла ближе, с нетерпением ожидая, когда будет виден сам артефакт, стоящий на постаменте. Вот наконец-то она увидела постамент, плита открыла ее взору матовый стеклянный овал очень похожий на большое яйцо, скорее всего, это и было яйцо. Сверху которого застыла фигурка маленького дракончика. Работа мастера была настолько искусной, что были видны малейшие детали, он словно живой выбирался из яйца. Его голову венчала корона из наростов и рожек. К концу мордочка сужалась, полуоткрытая пасть демонстрировала острые клыки. Но больше всего внимание привлекало хитрое, ехидное выражение мордочки со сверкающими изумрудными глазами. Продолговатое чешуйчатое тело с длинной шеей имело приподнятые полураскрытые крылья, как будто бы он был готов взлететь, длинный хвост, усеянный шипами. Мощные лапы с когтями.
Глава 5.
За спиной послышался скрежет, и она резко обернулась, каменная плита медленно поползла вверх. Лайтиэль перешла на магическое зрение, странно, но магической ловушки она не обнаружила. Медленно она подошла ближе, с нетерпением ожидая, когда будет виден сам артефакт, стоящий на постаменте. Вот наконец-то она увидела постамент, плита открыла ее взору матовый стеклянный овал очень похожий на большое яйцо, скорее всего, это и было яйцо. Сверху которого застыла фигурка маленького дракончика. Работа мастера была настолько искусной, что были видны малейшие детали, он словно живой выбирался из яйца. Его голову венчала корона из наростов и рожек. К концу мордочка сужалась, полуоткрытая пасть демонстрировала острые клыки. Но больше всего внимание привлекало хитрое, ехидное выражение мордочки со сверкающими изумрудными глазами. Продолговатое чешуйчатое тело с длинной шеей имело приподнятые полураскрытые крылья, как будто бы он был готов взлететь, длинный хвост, усеянный шипами. Мощные лапы с когтями.
Лайтиэль сделала еще пару шагов ближе и замерла на месте, как будто она боялась спугнуть этого дракончика. Она с восхищением рассматривала это творение, вдруг матовое яйцо засветилось, и ее магия хлынула из нее, устремляясь потоком к этому артефакту. Со скоростью заполняя его цветной светящийся магией. Вот оно наполнилась, а дальше магия внутри него забурлила, засияла ярче и устремилась к дракончику, в свою очередь впитываясь в него. По мере этого его чешуя, начиная снизу, обретала разноцветный цвет. Она не поверила своим глазам, когда фигурка ожила после того, как впитала всю ее магию. Дракончик встрепенулся, зевая, раскрыл крылья, разминая их и вытягивая длинную шею, сбрасывая с себя остатки сна.
— О.ооо, живой дракончик! — восторженно зашептала она.
Это живое создание резко развернуло свою голову к ней, чуть вытянув шею, принюхиваясь к ее магии, затем облизнулся и ехидным голосом произнес.
— Я, между прочим, твой хранитель, неуч! Так что прошу любить меня и жаловать. Ну чего встала там? Подойди, — величественно произнес он. — Будем привязку делать! — усевшись на задние лапы, важно поднял он переднюю лапу и поманил ее когтистым пальцем.
— Хранитель?! — удивленно переспросила она, опешив от такого поведения этого ехидного создания.
— Мало того, что неуч, так еще и глухая, — проворчал он, уставившись на нее. — Боги посчитали тебя достойной, ты прошла все испытания: не сдалась во время длительного пути, хотя могла вернуться назад, значит, целеустремленная. Поделилась едой, когда у самой было мало, что говорит о твоем добром сердце. Кинулась защищать никчемную зверушку, не посмотрев на опасность для себя, ты смелая и готова пожертвовать собой ради спасения других. Не польстилась на сокровище, это значит, что твоя душа не алчна. Ну и, наконец, выбрала жизнь зверушки, а не могущественный артефакт, что значит, ты не жаждешь могущества и власти. И этим самым ты заслужила самую большую ценность — МЕНЯ! — важно выпятил он грудь, смотря на нее с превосходством. Затем театрально выдохнул тоненькую струйку огня. Не увидев желаемой реакции, вздохнул, махнув на нее лапой, как на большое недоразумение и проговорил. — Ну что стоишь, непонятливая ты моя? Говорю же тебе, привязку нужно делать, магия мне твоя нужна напрямую, чтобы я мог покинуть это место с тобой. Пойдем к твоему Владыке законную власть отбирать. По древнему закону избранный с личным хранителем становится Владыкой. А у нынешнего, как я понимаю, такого нет, — прочел он подтверждение в ее глазах. — Иначе я был бы уже дано у него. Всеобщий хранитель земель не в счет. Ну хватит болтать, давай иди уже сюда!
Наглость этого ехидного создания, именуемого ее хранителем, окончательно привела ее в чувства. Хранитель должен защищать ее, заботиться о ней, стать близким другом, неотъемлемой частью ее сущности. Но ни как не ехидничать, обзывать, приказывать и тем более не возноситься над ней. Нет, такое счастье на всю жизнь ей не нужно. Сложив руки на груди, она насмешливо на него посмотрела сверху вниз.
— Во-первых, меня звать Лайтиэль! Во-вторых, почему ты решил, что я хочу делать привязку? Мне такой ехидный и вредный хранитель с раздутым самомнением не нужен! — припечатала она его словами, от чего он как-то резко сник, затем раскрыл крылья, подлетел к ней, усевшись на плечо, заглядывая ей в лицо, обеспокоено спросил.
— Кккак не нужен?! — куда делась вся его самоуверенность.
— А зачем ты мне? Мне не нужна головная боль и власть Владыки тоже. К тому же у меня две сущности, а с темной сущностью мне опасно появляться в своих землях. К тому же хранитель в первую очередь друг, который дорожит тобой, как большой ценностью. А ты ведешь себя нагло и ехидно, еще и магией моей питаться хочешь. Так что оставайся ты тут и жди следующего достойного тебя, — указала она рукой в сторону яйца, от чего дракончик крепко обвил ее шею хвостом, как будто она собирается его уже согнать.
— Я не… не могу оставаться тут… и ждать я никого не хочу, — затем этот хитрец стал ластиться и тереться об нее. — Я больше не буду себя так вести. Я стану хорошим, — скосил он на нее изумрудного цвета глаза и жалобно утер своим хвостом нос, громко шмыгая.
— Ну ладно, попробуем заново, но если ты опять примешься за свое, я точно откажусь от тебя. А что бывает с теми хранителями, от которых отказываются? — сняв его со своего плеча, она посмотрела на него с интересом.
Выражение мордочки дракончика изменилось, стало перепуганным, в глазах мелькнул страх. Но все же он ответил, при этом кончик его хвоста начал дрожать.
— Это непростительное преступление и Создатель растворяет такого хранителя в небытие, и он больше никогда не сможет возродиться заново, как при гибели своего хозяина. Не отказывайся от меня, — вывернувшись из ее ладоней, он быстро вскарабкался по ее груди, и затаился под ее подбородком возле шеи, дрожа всем телом.
— Глупенький, ну чего же ты испугался, я не откажусь от тебя, если мы с тобой подружимся, — с трудом она отцепила его от себя и подняла напротив своего лица. — Как привязку делать?
Дракончик оживился и довольно бодро произнес.
— Для начала ты должна дать мне имя! Оно обязательно должно быть величественное, устрашающее, — под ее насмешливым взглядом он сразу умолк, вздохнув, вскарабкался к ней на плечо.
А она задумалась. И как его назвать, он такой крохотный, хоть и дракон, насколько она знала, хранитель растет по мере того, как набирает магические силы.
— Как тебе такое имя, Шэдар? — погладила она его. — Насколько я знаю, на драконьем языке оно означает огонь. Уменьшительно буду звать тебя Шэд — огонек.
— Ну не знаю… А другого нет? — спросил он ее с надеждой.
— Почему же нет, есть, например, Дракоша!
— Нет, нет, мне и Шэдар очень даже нравится, — оскалился он в подобии улыбки. — Теперь произнеси вслух, что нарекаешь меня Шэдаром и дай мне лизнуть своей крови.
Лайтиэль достала свой кинжал и торжественно произнесла.
— Хранитель нарекаю тебя Шэдар! — с этими словами она полоснула свой палец и поднесла его дракончику.
Он обхватил ее руку лапками и его длинный язычок быстро вылезал кровь с ее пальца, от чего он засветился и чуточку увеличился в размерах. Вместе с кровью он впитал в себя всю ее прожитую жизнь. Со стороны постамента послышался треск, яйцо рассыпалось на мелкие осколки из-за ненадобности, хранитель обрел свой источник магии.
— Ну вот, осталось нам только с тобой выбраться из этого лабиринта подземелья, — грустно вздохнула она.
— Завтра обязательно выберемся, а сегодня тебе нужно поесть и выспаться, как следует, — заботливо проговорил Шэд. После привязки он ощутил в ней самое близкое и родное существо, они стали одним целым. После гибели хозяина, хранитель уходит за ним следом, потому что не может существовать без его магии, без его души. Каким он был глупцом, когда возомнил себя выше нее. Это все равно, что возноситься перед самим собой.
— Ты уверен, что нужно ложиться спать, а не выбираться отсюда? — устало уселась она возле постамента.
— Конечно, я же твой хранитель! — фыркнул он. — Мы же не знаем, что нас ждет там снаружи, поэтому нужно набраться сил.
— Да…да… Ты у меня самый лучший и заботливый хранитель и мне с тобой очень повезло, — пробурчала она и полезла в сумку, доставая одеяло и еду.
Шэд с любопытством смотрел, как она отрезала кусочек мяса и хлеб. Он быстро взобрался на нее, нюхая ее еду на расстоянии. Она тут же предложила ему, но он понюхал, чихнул и отказался, сказал, что таким не питается. После еды она умостилась на одеяле, удобно укладываясь спать. Шэд суетливо бегал по ней, пытаясь найти себе удобное место. Не выдержав его беготни, она стянула его со своего плеча и, притиснув к груди, обняла его. Он тут же удовлетворенно засопел, Лайтиэль, засыпая, почувствовала, как ее магия хлынула из нее к Шэду, от чего он блаженно заурчал, убаюкивая ее.