Боцман подтолкнул замешкавшегося Кирилла, верзила Карась схватил под мышку Машу, и они помчались вперед – туда, куда указывал Боцман. Маша пыталась оглянуться, хныкала, цеплялась ботинками за пол, но все было бесполезно, Карась тянул ее вперед, как лошадь упряжку.
Вдруг по камням пробежала дрожь, пол под ногами затрясся.
– Шаман уже в коридоре! – крикнул Боцман. – Хватай малявку!
Карась взвалил Машу на плечо, хоть та пыталась сопротивляться, и понесся за Боцманом, который тащил за руку упирающегося Кирилла.
– Мы уже близко! – Боцман снова сплюнул. – Чуете воду? Это Логово. Шаман заблудится в лабиринте без карты!
У Маши в полях шапочки снова хрустнула бумага. Болтаясь на плече Карася, девочка с трудом вынула записку и прочитала: «Сбрось Анькин ботинок, сделай маячок». Маша щелкнула пальцами левой руки, заряжая маячок, и принялась дрыгать ногами. Но ботинки были зашнурованы почти до самого колена и ни один никак не хотел сваливаться. К счастью, они были Маше немного велики, поэтому все же левый начал сползать, но окончательно стряхнуть его не удавалось.
– Ну что тебе?! – Карась подхватил ее и поставил перед собой. – Чего ты лягаешься? Мне же больно, блин перченый!
– Прости, – ответила девочка и наступила себе на ногу.
– Ты чего вытворяешь? – удивился Карась.
Маша не ответила. Наступив каблуком правого ботинка на носок левого, вытащила ногу.
Карась снова вскинул девочку на плечо, ботинок тут же свалился и остался лежать на полу. Маша не сводила с него глаз, пока можно было видеть, и надеялась, что Андрей на ее маячок наткнется.
В воздухе чувствовалась сырость, пахло водой, ракушками, йодом, но не рыбой. Вдруг потемнело, несмотря на то что перед Машей по-прежнему в коридоре горели пыльники (ведь девочка висела на плече Карася и смотрела назад).
– Пришли, – отдуваясь, сказал Боцман и скомандовал кому-то: – Заваливайте вход, там враг.
Мимо Маши пробежали несколько длинных светлокожих существ в драных тельняшках и закатанных по колено брюках. Девочка узнала знакомые плоские морды – это были морские тельца. Прямо перед ней кто-то клацнул острыми треугольными зубами, и у Маши тут же пропало желание договариваться с этими существами. Они оглаживали руками с перепонками между пальцев стену около входа, а потом вдруг прыснули в стороны. Внутри коридоров раздался рокот, выход завалило камнями.
– Они же помрут там, в коридоре… – сказал Карась. – Выхода-то не будет, плот не поднимут.
– Да? – презрительно отозвался Боцман. – Они магией домой перенесутся. Как же я сразу не догадался! Анька ведь могла сразу улепетнуть, у нее полна голова зачарованных раковин. Нет же, сидела у двери, ждала чего-то. Может, Андрюшеньку своего? Меня больше отец беспокоит. Как Шаман смог пройти мимо него к плоту?
Карась снял Машу с плеча и поставил перед собой на землю и укоризненно покачал головой.
– Как же ты ходить-то будешь? Смотри, один ботинок уже потеряла.
– Да плюнь, эти же почти все босые ходят, и ничего, им нравится. – Боцман указал на морские тельца.
– Так ты всерьез хочешь… Она же малявка совсем, да еще и девчонка! – растерялся Карась.
– Ведьма она! Ты что, не понял? Будущая Смотрительница. Уже задала шороху и Ордену, и пиратам, и нам, несмотря на то что малявка совсем, да еще и девчонка, как ты говоришь.
Маша между тем рассматривала место, куда они попали. Огромный грот с каскадом пещер, с кучей ходов, переходов, крохотных пещерок, туннелей, уходящих в неизвестность. Сталактиты и сталагмиты образовывали колонны. Всюду горели огоньки и сновали белые существа, с тележками без колес, с коробками, с камнями в руках. Между ними изредка мелькали искорками алые банданы. На дне грота неподвижно стояла вода, в ней отражались сотни огоньков, но было непонятно, что это, огромная лужа или глубокое озеро. Несмотря на кипучую жизнь вокруг, вода была чистой, ни щепочки, ни тряпочки… Внезапно Маша ощутила сильную тревогу – вода на дне пещеры не нравилась ей категорически. Она даже смотреть больше не хотела в ту сторону, к горлу подкатила тошнота.
– Чуешь? – спросил ее шепотом Карась. – Я один раз это видел. Жуть.
– Помолчи, Карась! – оборвал его Боцман.
В пещере были построены деревянные мостки. Они вели вниз, ими, словно паутиной, были оплетены все стены грота. Боцман, который снова ощутил себя в безопасности, принялся вальяжно спускаться. За ним, подталкиваемый Васей, неохотно поплелся Кирилл. Машу Карась вел за руку, заботливо глядя, куда девочка ступает. По пути им попадались морские тельца. Шустро пробегали мимо, некоторые вежливо здоровались. Кирилл вздрагивал и прижимался к перилам, пропуская их. Да и Маша чувствовала себя не в своей тарелке, вспоминая свою первую встречу с подобным существом в пещерах под кельями Ордена.
– Боцман! – вдруг кто-то окликнул их снизу. Это был Капитан, Маша сразу его узнала. – Ты что ж один? А где папаша?
– Не знаю, Капитан, – ответил Боцман. – Отправил меня с пленными, а сам остался задержать Шамана. Нужно связаться с «Удачей рыбака», узнать, как он там…
– Я бы на твоем месте не беспокоился. Твой папаша против мальчишки – смешно. Но ты можешь позвонить с палубы «Чертовой птицы», там хороший сигнал.
– Спасибо, Капитан, я как раз туда иду. Прошу вас, передайте отмоллюзгам, что мы скоро будем там. И что у нас пленные, готовые к кормлению.
Капитан, расхохотавшись, посторонился, шутливо поклонился ребятам. Их путь пролегал прямо над черной водой посреди грота, и Маша съежилась, стараясь не глядеть вниз. То и дело она проводила рукой по полям шапочки, надеясь получить весточку о том, что Андрей жив, но там было пусто. Нога в ботинке глухо стучала по дощечкам, вторая, босая (колготки сразу же расползлись на пятке), звучно шлепала. «В крайнем случае я сама применю маячок, чтобы смыться в пещеры, если удастся захватить с собой Селедку», – успокаивала себя девочка. Но пока приблизиться к Кириллу ей не удавалось, между ними шел Карась, который к тому же крепко держал ее за руку.
У Маши начала уже кружиться голова от переходов по деревянным мосткам, когда они наконец приблизились к разбитому старинному кораблю. У него не было мачты и руля, нос глубоко застрял в камнях, но сохранились корма, палуба и капитанская каюта. Прямо над головой в потолке грота здесь было круглое отверстие, в котором виднелось голубое небо. В двери мог бы пролезть взрослый человек, если бы сверху кто-то сбросил веревку. Врываясь в нее, завывал ветер. Оглядевшись, Маша заметила другие подобные отверстия в потолке.
Боцман отошел в сторонку и начал крутить ракушку. Маша подошла к краю кормы, глядя на огоньки в пещере и на черную воду внизу. Сзади встал Карась. Он без труда смотрел поверх головы девочки, так как был намного выше ее.
– Что с нами будет? – спросила Маша. – Нас сделают морскими тельцами? А как это?
– Да ну, брось, правда не знаешь, что ли… – Карась оглянулся на Боцмана. А тот бубнил в ракушку:
– Бобчик, там отца моего не видно? С пацаном ушел, ты уверен?
Карась нагнулся к Машиному уху:
– Ты не бойся, маленькая, Боцман своих друзей отмоллюзгам не сдает. Попугает и отпустит. Ты-то просто малявка, а Селедке наука нужна.
– Нет, не отпустит, – покачала головой Маша. – Вот увидишь. Отпусти нас сам, а? Пока не поздно.
– Боцман отличный парень, – неуверенно сказал Карась. – Чтобы он друга отдал отмоллюзгам… Да ни в жизнь! Я лучше знаю, я с ним огонь и воду прошел. Если бы он был на такое способен, я бы сам, лично… Хотя знаешь что, заткнись лучше!
Карась отошел к Боцману, который как раз отвернулся, колдуя над ракушкой. Маша поняла – сейчас или никогда. Она осторожно сняла ботинок, чтобы случайно не переместиться в пещеру одной, подошла к сидящему на палубе Кириллу и потянула его за рукав. Тот поначалу отшатнулся, потом посмотрел на нее и замер. Маша щелкнула левой рукой, но маячок не откликнулся. Девочка внимательно посмотрела на свои руки и увидела, что они обе блестят. Когда Карась тащил ее на плече, она вся перемазалась этим антимагиком…
– Вот я дура! – в отчаянии произнесла девочка и, выпустив руку Кирилла, принялась отчищать липкую пыль с пальцев.
– Бесполезно, антимагик смывается только морской водой, – раздался над ней знакомый голос. Это стоял Виталис. – И ты бы уже должна это знать. Тебе удалось отмыться, пока ты тонула, в прошлый раз? Теперь не удастся. Не успеешь.
– Зачем вы лгали в прошлый раз про пиратов? Вы же с ними заодно! – не выдержала Маша. – А еще вы обещали, что простите мне все, если я выживу.
– В жизни есть такая штука, как дипломатия, – усмехнулся Виталис. – Я пытался тебя утешить перед смертью, а что до пиратов… Мало ли что бывает между друзьями, сегодня пьют за твое здоровье, а завтра – потравили всю компанию. Вот и Боцман, юный пират, решился-таки. Школьная дружба – пережиток детства. Когда взрослеешь, пора кончать со старыми игрушками. Верно, брат?
Боцман покосился в его сторону, но ничего не сказал.
– Погоди, ты отдашь Селедку и девочку им? Да? – всполошился Карась.
– Уже отдал!
Мужчины в плащах взяли ребят под руки и повели вниз, обратно по мосткам. Маша оглянулась на свой ботинок, сиротливо лежащий на палубе. Второй чулок тоже сразу же лопнул, и она шла практически босиком, ойкая на деревянных перекладинах, боясь занозить ногу.
– Ничего, недолго терпеть, – улыбнулся одними губами Виталис. – И идти недалеко. Уже почти все готово.
В пещере все ощутимо переменилось. Исчезли алые банданы, остались только Капитан, Боцман, Карась и еще пара мужчин самого сурового вида. Деревянные мостки заполонили белокожие морские тельца в рваных тельняшках или плащах с изображением Сердцевидки. Они все держались повыше, подальше от воды, хотя на мостках им было до того тесно, что веревочные перила натягивались. Внизу, над водой, был еще один мост, ниже всех, дряхлее всех. На него и ступили Виталис и Маша с Кириллом, поддерживаемые двумя служителями Ордена Великой Сердцевидки.
– Что вы намерены делать? – спросила девочка.
– Когда ты вступила в Орден, тебе рассказывали о великом таинстве, наблюдать которое могут только самые старшие из братьев… Это таинство – кормление Святой Сердцевидки. Вами. С тех пор как мы начали растить Великую Сердцевидку, погрузив ее во тьму, она изменилась: принимает в себя людей, а выпускает наружу морские тельца. И растет с каждой новой жертвой!
– Вы говорили, что она спасет город! – произнесла Маша, съежившись.
– Она ведь растет? Растет. А что до людей, которых изменила… Зато они больше не боятся ни Тьмы, ни Ночных Птиц, ни Черного Часа. Великая Сердцевидка даже возвращает к жизни мертвецов. Здесь собрались бывшие граждане Рогонды – члены Ордена, погибшие пираты, моряки и рыбаки, дети и взрослые. Им не страшна старость, болезни, одиночество, смерть. Они сильны и послушны, никогда не спят и довольствуются сырой рыбой, если им не удается поймать добычу повкуснее. Сухопутные акулы и послушные рабы. И вы станете такими же. Тьма наш друг! Тьма создала Великую Сердцевидку! А Ночные Птицы Рогонды уничтожают Тьму, вот почему мы боремся с ними и заставляем жителей города поверить в то, что Птицы их враги. Но хватит слов! Кормление Великой Сердцевидки начинается!
Как по команде, из нижних туннелей и пещер послышался топот множества ног, появились тихие, молчаливые люди в плащах с изображением Сердцевидки. Большей частью они были пожилыми, усталыми, с изборожденными морщинами лицами. Но все улыбались. Вперед вынесли барабан, тот самый, который участвовал в шествии. Женщина с развевающимися седыми волосами начала размеренно бить в барабан огромной костью, конец которой был обернут тряпкой. Звук получался глухой, но от него задрожала вода в водоеме. Маша и Кирилл со страхом смотрели вниз, вглядываясь в черную воду, и не заметили, как забеспокоился Виталис, как все старшие братья и сестры разом подняли головы вверх.
Стены грота, скалы, камни, сталактиты, сталагмиты – все пришло в движение. Огромные валуны задвигались, ломая мостки, морские тельца бросились в пещеры, загомонив, как перепуганные дети. Камни вставали друг на друга, превращаясь в широкую и удобную лестницу. По лестнице, прямо от кормы «Чертовой птицы», неторопливо спускался Андрей, за ним шли Оля и Аня. У Ани в руках были Машины ботинки без шнурков. А булыжники продолжали плыть по воздуху, складываясь в новые ступени.
– Все, Сердцевидку сажаем на диету! – крикнул Шаман и рассмеялся. – У нее явно нездоровое питание!
Глава 18 Сила Шамана
– Андрюха… – протянул Боцман.
Капитан сузил глаза. Виталис замер. Седая старуха продолжала бить в барабан. Люди помалкивали. Последние камушки подтянулись, и подножие лестницы остановилось прямо напротив ребят.
А Маша смотрела, как Андрей спускается – высокий, красивый, и у нее снова возникло странное ощущение уверенности, что теперь-то уж точно все будет хорошо. А между тем ничего еще не кончилось, все ребята по-прежнему находились в опасности.
– Я с тобой, друг заклятый, потом поговорю… – Андрей спустился почти к самой воде, благо напрямую по его лестнице так было быстрее, чем вокруг пещеры по мосткам.
– Мы уже нейтрализовали одну волшебную сиротку, – усмехнулся Виталис, – нейтрализуем и целую армию. Убирайся, мальчик, или тоже пойдешь на корм Сердцевидке!
– Нейтрализуете? – Андрей прыснул. – Попытайтесь!
Камень, на котором он стоял, отлетел от лестницы и приблизился вплотную к служителю Ордена так, что мальчик заглянул ему прямо в глаза. В этот момент мужчины, которые держали ребят, швырнули в Андрея с двух сторон по пригоршне антимагика. Но внезапный ветерок раздул блестящую пыль до того, как она успела осесть на нем. С потолка на Андрея пролился душ из морской воды, и новый порыв ветра высушил на нем одежду.
– Вы когда-нибудь имели дело с Птичьими Шаманами? Знаете, чем их сила отличается от обычной магии? – спросил Андрей и скрестил руки на груди.
В глубине пещер и туннелей послышался рокот, люди поспешили ближе к воде, оглядываясь в страхе.
– Ты же не Птица. Что ты сейчас сделал? – Виталис занервничал.
– Нет, я не Птица, но я Шаман. Вы никогда не задумывались, почему Птичьих колдунов прозвали именно Шаманами? Шаман – служитель природы, у него есть власть над стихиями. Вы пытались засыпать меня камнями в туннелях по пути сюда – меня, Шамана? Камни слушаются меня, как ласковые щенята. Сейчас они перекрыли выходы из пещеры Великой Сердцевидки. Отпустите моих друзей, или останетесь тут навсегда, рядом с вашим моллюском.
Мужчины, державшие ребят, повернулись и побежали туда, где у выходов в туннели стояли люди. Виталис, Маша и Кирилл остались на мостике одни.
– Камушки… – презрительно бросил Виталис. – Удивил! Наше божество – в воде, и оно сейчас явится. Сестра продолжает бить в барабан, и теперь Великую Сердцевидку ничто не остановит.
Братья и сестры завопили разом, перекрикивая барабан, и эхо, отразившееся от стен пещеры, оглушило ребят.
Маша почувствовала, как ее что-то толкнуло под ноги, и села от неожиданности. Внезапно ее подняло почти под самый потолок. Девочка обнаружила, что сидит на большом круглом камне, повисшем в воздухе, как воздушный шарик. Рядом, на таком же камне сидел Кирилл. Только Селедка закрыл глаза руками и съежился. Девочка посмотрела вниз и увидела, что мост, на котором они только что стояли, развалился, потому что камни, подхватившие ребят, разбили доски снизу, и Виталис рухнул в воду. Но он не барахтался, а стоял по пояс в воде и даже медленно, но верно поднимался вверх.
– Бесполезно, Шаман! Великая Сердцевидка откликнулась на призыв!
Андрей, Маша, Кирилл, Оля и Аня стояли на своих камнях высоко над темной водой, а та бурлила, словно ее вскипятили. Вот ее уровень опустился до коленей Виталиса, потом до щиколоток, до пяток, и все увидели, что мужчина стоит на верхней створке гигантской раковины. Вода опускалась все ниже, Великая Сердцевидка поднималась все выше, и наконец ее увидели во всей красе. Люди в пещере закричали. Маша смотрела во все глаза, теперь лежа на своем камне и свесив голову вниз.
Великая Сердцевидка вовсе не походила на свои изображения. Она не была изящной, кремово-золотистой раковиной, переливалась цветами обсидиана и пепла. На ребристой створке торчали огромные загнутые шипы. А когда открылась створка, изнутри вместе с омерзительным черно-красным языком моллюска вырвались языки огня и клубы дыма.
– Что, съели? – заорал Виталис, он стоял на створке, держась за шипы. – Сейчас начнется кормление, и Великая Сердцевидка всех сожрет, всех вас! И мигом вырастет до размеров Рогонды!
Маша поняла, что никакой воды под раковиной нет. Там была густая-густая Тьма. Жуткая и голодная. Она держала Великую Сердцевидку на весу, как на огромной подушке из дыма, и люди, даже фанатично преданные братья и сестры, даже лихие пираты, съеживались, стараясь спрятаться от нее. Но Шаман завалил все выходы из пещеры.
– Она голодная, моя девочка, – напевал, раскачиваясь, Виталис. – Голодная! Пусть сожрет меня – ничего, не жалко. Стану морским тельцем, вечно молодым, ха-ха! Пусть сожрет всех! И вы там, на камушках, никуда не денетесь, Великая Сердцевидка до всех доберется. Моя богиня, моя красавица…
Мужчина переполз через край створки и, разжав руки, упал прямо в огонь и дым. Маша закрыла лицо руками, но крик Виталиса еще долго звучал в ее ушах. Барабан продолжал бухать глухо и размеренно…
– Я иду к тебе, Великая Сердцевидка! – раздался вопль со стороны туннелей, и какой-то пожилой мужчина сделал шаг во Тьму.
– Мы победим! Рогонду проглотит Великая Сердцевидка! – истерично воскликнула какая-то женщина и тоже прыгнула во Тьму.
– Андрей, ты можешь остановить это? – закричали одновременно Маша и Оля.
– Я не говорил, что меня слушаются только камни, – качнул головой Андрей. – Хранители всех стихий – мои друзья. И они не любят Тьму, вот почему я никогда не имею с ней дела.