— Да, правильно.
— Я не казню себя. Просто стараюсь измениться. И поэтому прошу уделить мне время и помочь развить то, что во мне есть, так же, как вы помогли мне совершенствоваться в боевых искусствах.
— Хорошо. С удовольствием.
— Я тебе благодарна.
— Рановато благодарить. Это будет тяжелая работа. Магия это искусство и в то же время ремесло. И дар. Хотя сравнение с физической тренировкой недалеко от истины. Способности к магии тоже что-то вроде мускулов, — Гленна постучала пальцами по бицепсу. — Нужно тренировать, наращивать их. Мы практикуем магию, подобно медицине. И это нужно делать постоянно.
— Любое оружие, которое я беру с собой на битву, — еще один удар по врагу. — Вскинув брови, Мойра согнула руку. — Поэтому я буду тренировать эти мускулы и сделаю их настолько сильными, насколько смогу. Я хочу уничтожить Лилит, Гленна. Не просто победить, а уничтожить. По многим причинам. Мои родители, Кинг. И Киан, — прибавила она после некоторого колебания. — Наверное, ему не понравится, что я думаю о нем как о жертве, да?
— Киан не считает себя жертвой.
— Отказывается. Именно поэтому он преуспевает — по-своему. Он пребывает... не могу сказать, что в мире, потому что это слово ему не подходит, правда? Но Киан примирился с судьбой. И мне кажется, в каком-то смысле даже доволен ей.
— Думаю, ты понимаешь его, насколько это вообще возможно.
Мойра в нерешительности передвигала остатки еды на тарелке.
— Он опять меня поцеловал.
— О... — только и смогла произнести Гленна. — О-о.
— Я сама его заставила сделать это.
— Не хотелось бы преуменьшать твое очарование или силу, но не думаю, что кто-то может заставить Киана сделать то, чего он не хочет.
— Может, он и хотел, но не решался, пока я не вынудила его. Выпила лишнего,
—Гм.
—Нельзя сказать, что я была пьяна, — с нервным смешком сказала Мойра. — Нет. Просто вино раскрепостило меня и добавило решительности. Мне хотелось свежего воздуха и тишины, и я поднялась на стену замка. А там был Киан.
Мойра вновь вспомнила, как все произошло.
— Он мог пойти куда угодно — и я тоже. Но этого не произошло, и мы оказались в одном месте в одно время. Ночью, — тихо сказала она. — Музыка и свет почти не достигали нас.
— Романтично.
— Наверное.
— В воздухе уже запахло дождем, который должен был начаться до рассвета, а в небе ярко светился белый серп луны. Мне так хотелось разгадать его тайну.
— Он вызывает любопытство у любого человека. Это естественно, — заметила Гленна. Они обе знали, о чем она умолчала. Киан не был человеком.
— Он был, как всегда, напряжен и сдержан, и это раздражало. И должна признаться, воспринималось как вызов. В то же время... Иногда в его присутствии со мной что-то происходит. Это нечто вроде знания или магии. Идет откуда-то изнутри.
Она прижала руку к животу, потом к сердцу.
—Просто... поднимается из самых глубин. Я никогда не испытывала таких сильных чувств к мужчине. Небольшое волнение, трепет — понимаешь? Приятно, интересно. А тут что-то жаркое и мощное. В нем есть нечто притягательное. Он такой...
—Сексуальный, — закончила за нее Гленна. — Потрясающе сексуальный.
—Мне хотелось знать, будет ли это похоже на тот раз, на тот единственный раз, когда мы оба разозлились, и он набросился на меня. Я попросила его повторить и не приняла бы отказ.
Мойра склонила голову набок, словно удивляясь сама себе.
— Знаешь, мне кажется, я заставила его нервничать. Видеть, как он взволнован, но старается не выдать себя, — это возбуждает не хуже вина.
— Да уж. — Вздохнув, Гленна взяла чашку чая. — Точно.
— А когда он поцеловал меня, я почувствовала все то же, что и в прошлый раз, только гораздо сильнее. Потому что ждала этого. И Киан был ошеломлен не меньше меня. Я уверена.
— Что тебе от него нужно, Мойра?
— Не знаю. Может быть, просто почувствовать тот жар, ту силу. То наслаждение. Это плохо?
— Не знаю... — В голосе Гленны сквозило беспокойство. — Он никогда не сможет дать тебе что-то большее. И ты должна это понимать. Киан не останется здесь, а если и останется, у вас все равно нет будущего. Ты ступаешь на опасную дорожку.
—Опасность подстерегает нас ежедневно, вплоть до Самайна. Я понимаю, что ты желаешь мне добра, и твои слова резонны, но мои разум и сердце жаждут чувства. И мне нужно утолить эту жажду, прежде чем я решу, как жить дальше. И я точно знаю, что не хочу идти в бой, отказавшись от этого только из страха перед тем, что может произойти — или не произойти.
Гленна вздохнула.
—Возможно, мои слова и резонны, но я сомневаюсь, что на твоем месте сама бы послушалась своего совета.
Мойра взяла Гленну за руку.
—Как приятно поговорить с женщиной. Поделиться тем, что у тебя на сердце.
В другой части Гилла, в доме, укрытом от тусклого, рассеянного света, вели беседу две другие женщины.
Для них это был конец дня, а не начало, и они неспешно делили друг с другом «тихую» трапезу.
«Тихую» — потому что человек, чью кровь они пили, не мог протестовать или сопротивляться.
— Ты права. — Лора откинулась назад и изящным жестом промокнула губы льняной салфеткой. Человек был прикован цепями к столу между двумя женщинами: Лилит хотела заставить Лору сесть за стол, а не лежать в постели и пить кровь из чашки. — Встать и поесть как следует — вот что мне было нужно.
— Вот видишь. — Лилит улыбнулась.
Лицо Лоры по-прежнему покрывали ужасные ожоги. Святая вода, которую плеснула на нее эта проклятая охотница на вампиров, причинила ей невероятные страдания и оставила страшные следы. Но Лора выздоравливала, и свежая пища должна была способствовать восстановлению ее сил.
— Тебе нужно еще поесть.
— Поем. Ты так добра ко мне, Лилит. А я подвела тебя.
— Нет. План был хорош, и он почти сработал. И ты заплатила высокую цену. Мне жутко даже подумать, какую боль ты испытывала.
—Я бы умерла без тебя.
Любовницы и подруги, соперницы и враги, они на протяжении четырех веков были друг для друга всем. Но раны Лоры и тот факт, что она едва не погибла, сблизили их еще больше.
—Пока тебя не ранили, я не понимала, как сильно тебя люблю, как ты мне нужна. А теперь, милая, поешь еще немного.
Лора послушалась. Взяв безвольно свисавшую руку мужчины, она вонзила зубы в запястье.
До ожога она была хорошенькой молодой блондинкой, с несколько высокомерным выражением лица. Теперь ее лицо стало багрово-красным, испещренным незажившими ранами. Но из ее синих глаз уже исчез болезненный блеск, а голос вновь стал звучным и сильным.
— Это было чудесно, Лилит. — Лора вновь откинулась назад. — Но в меня не влезет больше ни капли.
— Тогда я прикажу убрать его, и мы просто посидим вдвоем у огонька, а потом ляжем спать.
Лилит позвонила в золотой колокольчик, чтобы слуги убрали со стола. Она не сомневалась, что остатки не пропадут.
Потом она встала и помогла Лоре перебраться на диван, где заранее разложила подушки и плед.
—Здесь удобнее, чем в пещерах, — заметила Лилит. — Но я все равно с радостью бы покинула это место и перебралась в более подходящее.
Устроив Лору, она села сама — царственная в своем красном платье и с заколотыми золотистыми волосами. Ей хотелось придать изысканность этому вечеру.
За два тысячелетия, прошедших после смерти, ее красота нисколько не увяла.
—Тебе больно? — спросила она Лору.
— Нет. Я уже почти пришла в себя. Прости, что я так по-детски вела себя сегодня утром, когда эта сучка пролетала над нами на своем дурацком драконе. Увидев ее, я опять все вспомнила — боль и страх.
— Но мы преподнесли ей сюрприз, правда? — Успокаивая подругу, Лилит расправила плед и заботливо подоткнула его. — Представляю, как она удивилась, когда стрелы отскочили от щита, который возвел Мидир. Ты была права, что уговорила меня не убивать его.
— В следующий раз я не буду плакать и прятаться, словно испуганный ребенок. В следующий раз она умрет — от моей руки. Клянусь.
— Ты все еще хочешь изменить ее, сделать своей подругой?
—Нет, я не преподнесу ей такого подарка. — Лора оскалилась. — От меня она получит только смерть. — Лора положила голову на плечо Лилит. — Она никогда не смогла бы стать тем, кем стала для меня ты. Я хотела лишь немного развлечься с ней. К тому же я подумала, что она могла бы доставить удовольствие нам обеим — ее сила и страсть выглядели такими привлекательными. Но я никогда бы не полюбила ее так, как люблю тебя.
Она повернула голову, и их губы соединились в долгом, нежном поцелуе.
— Я твоя, Лилит. Навечно.
— Моя милая девочка. — Лилит поцеловала Лору в висок. — Знаешь, когда я впервые увидела тебя — плачущую на темных, сырых парижских улицах, — то сразу поняла, что ты принадлежишь мне.
— Мне казалось, что я люблю мужчину, — пробормотала Лора, — А он любит меня. Но он меня использовал и бросил ради другой. Я думала, что никогда не оправлюсь от потрясения. А потом появилась ты.
— Помнишь, что я тебе сказала?
— Никогда этого не забуду. Ты сказала: «Моя милая, грустная девочка. Ты совсем одна?» Я ответила, что жизнь моя кончена и к утру я умру от горя.
Рассмеявшись, Лилит погладила волосы Лоры.
— Такая драма. Разве я могла устоять перед тобой?
— А я перед тобой? Ты была так прекрасна — словно королева. В красном платье, как сегодня, а волосы сияли и спускались на плечи нежными кудрями. Ты привела меня к себе домой, дала вина и хлеба, выслушала мою историю, осушила слезы.
— Ты была так молода и прелестна. И твердо уверена, что мужчина, который тебя бросил, — это единственное, в ком ты нуждаешься.
— Я уже забыла его имя. И лицо.
—Ты сама шла ко мне, — прошептала Лилит. — Я спросила, хочешь ли ты всегда оставаться молодой и красивой, хочешь ли получить власть над мужчинами? Ты согласилась. Даже когда я пила твою кровь, ты крепко прижималась ко мне и повторяла: «Да, да».
Лора вспоминала то величественное мгновение, и белки ее глаз порозовели.
— Я никогда не испытывала подобного волнения.
— А когда ты попробовала мою кровь, я полюбила тебя так, как никого не любила.
— А когда я снова ожила, ты привела его ко мне, чтобы моей первой кровью стала кровь того, кто меня оскорбил. Мы разделили его — как и многое другое.
— Когда наступит Самайн, мы разделим на двоих всю вселённую.
Пока вампиры спали, Мойра тренировалась на ристалище. Она была вся в грязи и промокла насквозь. Бедро пульсировало болью от пропущенного удара, воздух со свистом вырывался из легких — она еще не отдышалась после схватки.
Но чувствовала она себя просто великолепно.
Протянув руку, она помогла Дервил подняться с земли.
—Молодец, — похвалила королева. — Едва не одолела меня.
Поморщившись, Дервил потерла пышные ягодицы.
—Ну, вот это вряд ли.
Гленна — руки на бедрах, на голове широкополая кожаная шляпа, уже основательно промокшая, — окинула обеих женщин внимательным взглядом.
— На этот раз ты дольше продержалась на ногах и встала быстрее. — Она одобрительно кивнула Дервил. — Делаешь успехи. Судя по всему, ты способна справиться с некоторыми мужчинами, которые тренируются на том конце поля.
— Она уже справилась с некоторыми мужчинами на том конце поля, — под общий смех сказала Ислин.
— Я знаю, как обращаться с мужчинами, — ответила Дервил.
—Действуй энергичнее, и ты сможешь победить, а не бухаться в грязь. Давайте закончим занятия стрельбой из лука, и на сегодня хватит.
Не успели женщины облегченно вздохнуть, чувствуя, что занятия подходят к концу, как Мойра подняла руку.
— Я еще не состязалась с Кэрой в рукопашном бою. Самое интересное оставила на закуску. Чтобы уйти с поля настоящим победителем.
— Самоуверенно. Мне это нравится. — Шлепая по грязи, к ним подошла Блэр. — Производство оружия потихоньку налаживается, — добавила она. — Мы немного ускорили процесс. — Она запрокинула голову. — Знаешь, так приятно побыть под дождем после пары часов, проведенных у наковальни и горна. Ну, и какой тут счет?
— Мойра расправилась со всеми, кто принял вызов, — на мечах и в рукопашной. Остался поединок с Кэрой, а потом стрельба из лука.
— Неплохо. Я могу отвести остальных к мишеням, пока вы здесь закончите.
Услышав эти слова, женщины громко запротестовали — все хотели посмотреть последнюю схватку.
—Кровожадные, — одобрительно кивнула Блэр. — Это мне тоже нравится. Итак, дамы, освободите им место. На кого ставишь? — шепнула она Гленне, когда соперницы приняли боевую стойку.
— Мойра азартна и жаждет выиграть. И сегодня уже побеждала. Ставлю на нее.
— А я выбираю Кэру. Она хитрая и не боится пропустить удар. Смотри, — указала Гленна, когда Кэра упала лицом в грязь, но тут же вскочила и бросилась в атаку.
Кэра сделала обманное движение, в последнее мгновение повернулась вокруг свой оси и ударила Мойру ногой в корпус. Удар отбросил королеву назад, но она сумела удержаться на ногах и уклониться от следующей атаки. Перейдя в наступление, она бросила Кэру через плечо, но, повернувшись, увидела, что та вовсе не лежит на земле. Оттолкнувшись руками, она ударила Мойру обеими ногами, повалив в грязь.
Мойра быстро поднялась; глаза ее сверкнули.
— Ага. Я вижу, что твоя репутация — не вымысел.
— Я собираюсь выиграть приз. — Присев, Кэра начала двигаться по кругу. — Берегитесь.
— Давай.
—Хорошая драка, — прокомментировала Блэр, наблюдая за мельканием рук и ног. — Кэра, держи руки выше!
И тут же локоть Гленны вонзился ей в бок.
—Эй, только без подсказок с галерки.
Гленна улыбалась, и не просто потому, что это был хороший поединок, — остальные женщины кричали вовсю и давали советы.
Они стали командой.
Мойра упала на спину и «ножницами» выбила почву из-под ног Кэры. Но когда она перекатилась, чтобы прижать соперницу к земле, Кэра стремительно перебросила ее через голову.
Под сочувственные вздохи женщин Мойра со всего размаху ударилась о землю. Встать она не успела — Кэра уже сидела на ней верхом, прижав локоть к горлу, а кулак к сердцу.
—Вы мертвы.
—Да, черт бы меня побрал! Слезай, ради бога, ты раздавишь мне легкие.
Задыхаясь, она пыталась поднять свое еще дрожащее тело с земли. Кэра соскользнула с нее и уселась рядом, прямо в грязь. Они тяжело дышали, разглядывая друг друга.
— Ты настоящая стерва в драке, — через некоторое время произнесла Мойра.
— И вы тоже — при всем уважении, миледи. У меня синяк на синяке, а сверху еще синяк.
Мойра тыльной стороной ладони стерла с лица грязь.
— Я была уставшей.
— Это правда, но я справлюсь с вами и тогда, когда вы будете полны сил.
— Думаю, ты права. Ты выиграла приз, Кэра, в честной борьбе. Я горжусь, что уступила тебе.
Она пожала руку Кэры, затем высоко подняла ее.
—Вот победитель в рукопашной!
Все бросились поздравлять Кэру и — как это принято у женщин — обниматься. Но когда победительница протянула руку, чтобы помочь Мойре подняться, та отказалась.
—Я посижу еще минутку, отдышусь. Иди, бери свой лук. Тут уж ни тебе, ни другим со мной не потягаться.
— Мы и за тысячу лет не научимся так стрелять. Ваше величество?
— Да? Боже, я теперь неделю не смогу сидеть, — пробормотала Мойра, потирая бедро.
— Я еще никогда так не гордилась свой королевой.
Мойра улыбнулась, прислушиваясь к себе. Ее взгляд скользнул вверх, туда, где вчера вечером она стояла с Кианом.
Он и теперь стоял там — в полумраке, под дождем — и смотрел на нее. Даже на таком расстоянии Мойра чувствовала его силу, его обаяние — такие, каких не было ни у одного мужчины.
— Ну, и что ты смотришь? — произнесла она. — Интересно наблюдать, как я сижу на заднице в грязи?
Вероятно, действительно интересно, подумала она. Но кто может его упрекнуть? Должно быть, забавная картина.
—Ну что ж, я думаю, рано или поздно у нас будет еще один поединок. Посмотрим, кто победит.
Мойра встала и, стиснув зубы, направилась к стрельбищу. Усилием воли ей удалось сохранить твердую походку и не оглянуться.
6
Мойра соскребла с себя тонну грязи и присоединилась к остальным, обсуждавшим стратегию. Она вошла в комнату в самый разгар спора — вот-вот готова была разразиться ссора.
— Я не утверждаю, что ты еще слаба. — Ларкин обращался к Блэр, и, судя по всему, терпение его уже иссякало. — Просто говорю, что мы с Хойтом сами справимся.
— А я говорю, втроем будет быстрее.
—О чем вы? — спросила Мойра.
Ответили все сразу, возбужденными голосами.
—Ничего не понимаю. — Она успокаивающе подняла руку и заняла место за столом.
— Мы собираемся послать отряд, чтобы разбить лагерь поблизости от поля боя, а по дороге произвести разведку?
— Вслед за ним, утром, выдвинется первая часть нашей армии, — закончил Хойт. — Мы отметили места, где можно сделать привал. Здесь. — Он ткнул пальцем в расстеленную на столе карту. — На расстоянии дневного перехода к востоку, И еще здесь, в дне пути от первого лагеря.