— Вижу. Над входной дверью закреплено зеркало. Под нужным мне углом. Ну, а насчет ножа в сапоге — я просто догадался…
— Оригинальное решение, — хмыкнул Мудрый. И жизнерадостно улыбнулся: — Баронесса, у вас очень изобретательный и внимательный телохранитель. Или продуманная система охраны. Что не может не радовать… Впрочем, радоваться мелочам мы сможем и потом, поэтому, если вы не имеете ничего против, я бы перешел к вопросу, ради которого вы меня сюда вызвали…
— Не против, — решив, что не мешает изобразить улыбку, я приподняла уголки губ.
— Тогда я бы хотел оценить ваш реальный уровень. Вы бы не могли создать какое-нибудь плетение жизни, скажем, печать Великого восполнения, а потом как можно быстрее наполнить его силой?
Я пожала плечами и выполнила его просьбу. Решив, что в любом случае ничего не теряю.
— Мда-а… — протянул разумник. И, повернувшись к Облачку, ехидно поинтересовался: — И это, по-твоему, первая категория? Ты что, ослеп? Или окончательно выжил из ума?
Эрр Маалус пожал плечами и вопросительно посмотрел на меня.
Я помотала головой.
Сообразив, что это значит, Гериельт грустно усмехнулся и сказал:
— Ваша милость! Я вижу магистра магии Жизни второй раз в жизни. В первый раз моя встреча принесла мне только разочарование. Сегодня я надеюсь на лучшее. Так, о чем это я? Ах, да! Я хотел сказать, что приблизительно представляю, на что может быть способен Темный маг с вашим уровнем силы. Да, самый мощный стихийник по сравнению с вами — ребенок. Не по мощности, а по последствиям. И по логике, я должен сделать все, чтобы вас уничтожить. Но… я этого делать не буду. И знаете почему?
Я пожала плечами.
— Я знаю эрра Маалуса почти всю жизнь. И уверен, что он бы не стал приносить вассальную клятву человеку, который не достоин его уважения. Отсюда следует, что опасаться вас не надо, ибо он способен разглядеть в человеке, которого знает с детства, и ростки немотивированной агрессии, и стремление к абсолютной власти, и болезненное самолюбие пополам с обидой на весь мир. В общем, все то, что может привести к катастрофе. А если вспомнить, что мага Жизни делает Темным не вид лица на фоне полного резерва, а намерения и поступки, то получается, что вы — просто очень сильный жрец. То есть маг Жизни, несущий в мир добро. Поэтому я с удовольствием помогу вам восстановить поврежденную печать…
— Что ж. Ваши выкладки предельно логичны, — сухо, по-книжному ответила я. И, вспомнив его вопрос, заданный Облачку, добавила: — Первая категория у меня была вчера днем. А вечером мы слегка увеличили мой резерв. То, что вы сейчас видите — результат наших экспериментов…
Маг непонимающе свел брови и забавно склонил голову к правому плечу:
— Что значит «слегка увеличили»?
— Раскачали, — пояснила я. — Я применила на себя печать Костра силы, потом — использовала оборотное плетение. И так — несколько раз… Дальше рассказывать?
Эрр Гериельт с трудом подобрал отвалившуюся челюсть и несколько раз мотнул головой. Так ожесточенно, что я всерьез испугалась за сохранность его шейных позвонков.
— Нет. Дальше — не надо. Суть процесса я понял. А вот услышать историю разрушения печати и что-нибудь о темпах развития ваших способностей, причем с привязкой к датам, мне было бы интересно.
…Естественно, о своих навыках работы с контурами и умением трансформировать плетения других школ магии в нужные мне печати я рассказывать не стала. Так же, как и о настоящей причине смерти Крысы. Поэтому рассказ получился довольно коротким: попала под откат Огненного шторма, наложила на себя печати Восстановления и Жизни, а через какое-то время вдруг поняла, что становлюсь сильнее.
Несмотря на обилие в рассказе всякого рода недоговоренностей и нестыковок, эрр Гериельт ничем не выказал своих сомнений. Видимо, решив, что рассчитывать на полную откровенность в первые минуты знакомства глупо. Дослушав рассказ до конца, он задумчиво произнес:
— Что ж, я еще раз готов подтвердить свое желание помочь. Поэтому хотел бы осмотреть остатки той самой татуировки. Вы позволите, баронесса?
Я посмотрела на Крегга. И вздрогнула: судя по цвету и форме плетений, мой брат сжимал в левой руке амулет Алого безумия. То есть готовился к атаке ближнего боя. К той самой атаке, в которую, по нашей предварительной договоренности, он мог сорваться только в одном случае — если моей жизни гарантированно угрожала бы опасность!
Оценивающе посмотрев на ожидающего моего решения разумника, я вдруг почувствовала себя дурой: эрр Гериельт был головы на полторы выше меня. Раза в два тяжелее. И, судя по его пластике и толщине предплечий, не чурался работы с мечом. То есть мое согласие подставить голову для осмотра в глазах Молчуна выглядело бы как попытка самоубийства!
«Свернуть мне шею — дело одной секунды… — мелькнула паническая мысль. — Молчун не успеет даже пошевелиться. Даже под Алым безумием. Значит… надо искать другой путь!»
— Увы, я вынуждена вам отказать, — приняв решение, холодно ответила я. И мысленно усмехнулась: в глазах брата мелькнуло облегчение. — Я думаю, что логичнее будет сделать по-другому: татуировку перерисует эрр Маалус, а вы изучите его рисунок…
Разумник пожал плечами, откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. А через мгновение дверь тихонько скрипнула, и в кабинет заглянул слегка растерянный Шрам:
— Ваша милость! Там… это… прибыли его светлость граф Дамир Летье, эрр Урмас Грач, две боевые четверки и двадцать Черных Соколов его величества! Стоят у внешних ворот… Что с ними делать? Впускать?
В голове мгновенно зазвучал голос Облачка: «…максимум через неделю сюда пришлют пару десятков разумников, столько же стихийников и сотни полторы-две увешанных амулетами солдат…»
— Что им надо, Шрам? — К моему удивлению, в голосе эрра Маалуса не прозвучало и тени страха! Он говорил так спокойно, как будто в наш лен такие гости прибывали как минимум два раза в неделю.
Сотник уткнулся взглядом в пол и хмуро процедил:
— Граф Летье назначен Рукой[71] его величества Азама Манорра в лене Орейн. Десять солдат и одна боевая четверка — это его свита. Этому отряду поручено оказывать помощь гарнизону замка в случае каких-либо посягательств на собственность короны[72]. Остальные сопровождают эрра Урмаса Грача, которому приказано сопроводить ее милость баронессу Меллину в Лайнту…
— Зачем? — вырвалось у меня.
— Пункт сорок восьмой ленного договора между вашим дедом и родом Манорров, ваша милость! — скрипнул зубами Облачко. — Его величество решил выполнить свой долг верховного сюзерена и выдать вас замуж…
Глава 28 Крегг Молчун
Эрр Гериельт оказался универсалом. То есть и воином, и магом. Причем очень высокого уровня. Для того чтобы это определить, мне хватило одного взгляда. Увидеть его телосложение, осанку, пластику. То, как он держит руки и ставит стопы. Поэтому на его дуроломов я даже не покосился: гость Мел был воплощенным кошмаром для любого телохранителя без Дара. И то, что он, зайдя в кабинет, старался двигаться так, чтобы у меня не возникло и тени сомнения в его добрых намерениях, моего настроения не улучшило: воины-маги были чрезвычайно опасны. Как своей непредсказуемостью, так и умением работать с заклинаниями во время боя на мечах.
Безусловно, универсалов, способных использовать и магию, и технику работы на мечах одинаково хорошо, было крайне мало. Поэтому в теории мастер-мечник, закрытый от воздействия магии печатью Великой защиты, мог успеть сбить концентрацию рубящемуся с ним магу. И отправить его во Тьму. Но это — в теории. А на практике все было по-другому: против универсала рекомендовалось работать боевой тройкой или четверкой. В составе которой рекомендовалось иметь жреца.
Жрец в кабинете был. Пусть без боевого опыта, но чрезвычайно сильный. А вот с остальными членами «боевой тройки» было гораздо хуже: я, сжимающий в руках арбалет и с ног до головы увешанный печатями Жизни, изображал мечника. А эрр Маалус, боевой маг с опытом… изображал непонятно кого. Ибо, по словам Мел, мог поддержать как нас, так и своего друга детства…
Поэтому вместо того, чтобы смотреть на эрра Маалуса, обязанного подать сигнал при любой попытке эрра Гериельта начать работу с плетениями, я был вынужден ждать сигнала от сестры. Реакция которой по определению не могла сравниться с отточенными до предела навыками того же Облачка. В общем, если отталкиваться от средней скорости плетения боевого заклинания магистром магии, то на активацию амулета Великой защиты, прицеливание и выстрел у меня должно было остаться от силы два удара сердца. Два удара сердца и один болт. На двух магов, один из которых наверняка способен плести заклинания на ходу. Во время движения к моей сестре, баронессе Меллине Орейн…
…Короче говоря, в нюансы разговора между Меллиной, эрром Маалусом и эрром Гериельтом я не вникал. Стараясь не терять концентрации. И пребывая на самой грани начала движения. И поэтому среагировал не на фразу эрра Гериельта о его желании осмотреть остатки татуировки, а на нервное движение сестры.
— …поэтому хотел бы осмотреть остатки той самой татуировки. Вы позволите, баронесса?
Мгновенно сообразив, что разумник собирается осматривать не что-нибудь, а голову Меллины, я тут же вцепился в амулет Алого безумия. И, готовясь к выстрелу, задержал дыхание. Хотя совершенно точно понимал, что как только Гериельт окажется вплотную к баронессе, не дам за ее жизнь и гнутого медяка…
Видимо, выражение моих глаз было достаточно красноречиво, так как Мел, посмотрев на меня, задумалась. И даже сообразила, что, позволив приблизиться к себе эрру Гериельту, лишит меня всякой возможности ее защитить.
— Увы, я вынуждена вам отказать. Я думаю, что логичнее будет сделать по-другому: татуировку перерисует эрр Маалус, а вы изучите его рисунок…
Услышав эти слова, я еле удержался от вздоха облегчения… и снова приготовился к действию: в этот момент еле слышно скрипнула входная дверь…
Несмотря на то, что несколько ударов сердца все внимание Меллины и эрра Маалуса оказалось прикованным к тому, кто появился из-за портьеры, эрр Гериельт даже не пошевелился. Сидя в кресле со скрещенными на груди руками, он словно демонстрировал мне свое нежелание использовать первое правило убийцы — атаковать тогда, когда внимание телохранителей переключается на что-то постороннее.
Однако такое показное равнодушие меня совсем не успокоило. Мало ли что у него было на уме…
Тем временем в кабинете раздался голос Шрама:
— Ваша милость! Там… это…
Первая же мысль, мелькнувшая у меня, была о том, что в Орейн привезли тело барона Лагара. Представив себе изрубленное тело сводного брата, я сжал зубы, сглотнул подступивший к горлу комок… и похолодел: все было гораздо хуже! Стоящий перед замком отряд как две капли воды походил на тот, который, по рассказам Меллины, должен был послать король для уничтожения Темного мага!
Однако обдумать возможности гарнизона замка удержать стены против такого мощного отряда я не успел: сотник уже отвечал на вопрос эрра Маалуса:
— Граф Летье назначен Рукой его величества Азама Манорра в лене Орейн. Десять солдат и одна боевая четверка — это его свита. Этому отряду поручено оказывать помощь гарнизону замка в случае каких-либо посягательств на собственность короны. Остальные сопровождают эрра Урмаса Грача, которому приказано сопроводить ее милость баронессу Меллину в Лайнту…
— Зачем? — растерянно воскликнула Мел.
— Пункт сорок восьмой ленного договора между вашим дедом и родом Манорров, ваша милость! Его величество решил выполнить свой долг верховного сюзерена и выдать вас замуж…
Сестра заскрипела зубами так, что меня аж передернуло.
— Замуж? А ничего, что мой брат еще не обмыт и не похоронен? Ничего, что я в трауре по отцу? Ничего, что на мне долг крови? Гони их в шею, Шрам: такого оскорбления я не прощу даже королю!
— Ваша милость! Вы… торопитесь… — подняв перед собой ладони, негромко сказал эрр Маалус. И, повернувшись к сотнику, рявкнул: — Выйди за дверь! Ее милость будет думать!
Дождавшись, пока Шрам покинет кабинет и плотно затворит за собой дверь, Облачко подергал себя за бороду и уверенно произнес:
— Его величество Азам Манорр никогда не опускался до того, чтобы унижать или оскорблять своих вассалов. Соответственно, я почти уверен в том, что в его послании к вам содержится просьба прибыть в Лайнту ПОСЛЕ погребения барона Лагара. И эта просьба — не более чем забота о вашей репутации. По сути, его величество прав: раз у вас не осталось близких родственников мужского пола, значит, вся ответственность за вашу честь ложится на него. Соответственно, он ОБЯЗАН выдать вас замуж. Вряд ли я ошибусь, если скажу, что бал, на котором его величество планирует подобрать вам мужа, состоится весной или летом — в вопросах, связанных с трауром по близким родственникам, Азам Манорр щепетилен как никто другой.
— Облачко прав, баронесса! — кивнул эрр Гериельт. — Король Азам Истовый всегда следовал духу, а не букве закона. Поэтому искать в его действиях признаки неуважения к вам, вашему покойному отцу или непогребенному брату несколько преждевременно. Не торопитесь делать выводы. Для начала прочитайте его послание…
— Угу… — мрачно вздохнул эрр Маалус. — Только вот сделать это, не впустив в замок Руку короля, у вас не получится: такой поступок будет воспринят как оскорбление короны. А впускать их — значит подписать себе смертный приговор…
— Точно, — кивнул эрр Гериельт. — Его светлость Дамир Летье — стихийник третьей категории. Эрр Урмас Грач — магистр-ритуалист. И тот и другой — боевые маги. То есть обладают кое-какими специфическими привычками. В частности, с той или иной периодичностью осматривают окружающих истинным зрением. Ну, а маги из прибывших с ними боевых четверок делают это практически постоянно. Соответственно…
— Соответственно, получается, что я должна принять какое-то решение немедленно… — негромко продолжила сестра. И тут же преобразилась. Превратившись в бесстрастную статую, от которой ощутимо повеяло холодом. А потом легонько дернула за витой шнур над правым плечом.
Через мгновение в дверном проеме показалось лицо сотника.
— Да, ваша милость?
— Встретить гостей с подобающим их рангу уважением. Естественно, с поправкой на траур. Графа Летье и эрра Урмаса поселить в Северном крыле. Их воинам выделить места в казарме. Сообщить гостям, что я скорблю об отце и брате. Однако выйду к ним… как только буду в состоянии… Да, скажи Жаку, чтобы он от них не отходил. Пусть позаботится об обеде, мытье с дороги… ну, и о всяких там мелочах… И… постарайтесь поменьше болтать…
— Понял, ваша милость. Сделаю все, как вы сказали, — кивнул сотник и тут же исчез.
— С этим разобрались. Значит, пара часов у нас есть… — бесстрастно произнесла Мел и угрюмо уставилась на разумника: — Эрр Гериельт! У вас есть сюзерен?
— Нет, баронесса… Я — ученый. И единственное, что меня действительно интересует — это Знание. Поэтому я, скажем так, сделал все, чтобы не быть связанным клятвами верности…
— Не поняла? — Сестра хмуро сдвинула брови и вопросительно посмотрела на эрра Маалуса.
— Об этом лучше спрашивать у меня. Облачко все равно промолчит. Не его тайна… — усмехнулся разумник. — В общем, официально меня не существует. Эрр Гериельт Мудрый погиб восемь лет назад в битве при Утлейре. О том, что я жив, до недавнего времени знали только эрр Маалус и еще один человек…
— А сейчас — половина замка Орейн?
— Нет, что вы, баронесса! Только они, вы и ваш телохранитель. А ваши воины и челядь уже не помнят о моем существовании. Для них я — гость. Без имени, без образа, без ассоциаций… Можете не сомневаться, ваша милость — обо мне забыл даже воин, только что покинувший эту комнату. Удобно быть разумником, знаете ли…
— Что ж, здорово. Тогда скажите мне, что побудило вас прибыть в Орейн?
— Просьба человека, которому я обязан жизнью, — пожал плечами маг. А потом, подумав, добавил: — Ну, и если быть совсем откровенным, то еще и любопытство: я же сказал, что я — ученый!
Мел задумчиво посмотрела на Облачко и вдруг царапнула ногтями подлокотник кресла:
— Что ж. Достаточно веские причины. Тогда… я вам кое-что покажу. Думаю, это вас и заинтересует, и заставит задуматься… Посмотрите на амулет, который держит в руке мой телохранитель. Что вы можете о нем сказать?
— Алое безумие. Стандартное плетение. Заполнено… вами, баронесса… — тут же отозвался разумник. — В нем слишком много силы жизни.
— А что вы скажете теперь?
Увидев, как меняется выражение лица эрра Гериельта, я сглотнул подступивший к горлу комок. И, вместо того, чтобы разжать пальцы, заставил себя повернуть руку ладонью вверх. А потом продемонстрировал магу пыль, оставшуюся от основы.
В то же мгновение разумник изменился в лице. Уставившись на Мел взглядом, полным какого-то детского восторга, он облизнул пересохшие губы и с надеждой спросил:
— А вы можете трансформировать еще какое-нибудь плетение?
Моя сестрица кивнула. И снова посмотрела на мою грудь.
— Ха! Это же точка фокуса Ледяного копья! А теперь — Снежной бури! С ума сойти — Облака льда!!! — пожирая взглядом связку моих амулетов, бормотал маг. И, видимо дождавшись завершения демонстрации возможностей Меллины, расстроенно затих. А через мгновение подпрыгнул на месте: — То есть вы хотите сказать, что существует некая возможность трансформации плетений?
В глазах моей сестры мелькнули искорки смеха.