— Кто такой «рыцарь», Глобин?
— Ты, Плазма, и все вы. Рыцарь — это отважный и доблестный воин, совершающий благородные поступки, как мы сегодня.
Плазма обернулся и нахмурился:
— Почему вы не садитесь в вездеход, Глобин?
— Подожди немного. — Глобин вытащил кирку и начал отбивать от горы шлака образец, кусок породы размером с кулак. Он вернулся к вездеходу, сел на место и, сдвинув брови, уставился на стекловидный камень.
— Зачем вы взяли с собой этот булыжник, Глобин?
— Я сказал им, — ответил его начальник, — что мы будем искать ресурсы, и нам нужно что-нибудь привезти с собой. — Но его сосредоточенный взгляд говорил о том, что он сделал это не только для оправдания.
Плазма заметил это:
— Что тревожит вас, Глобин?
— Не тревожит, Плазма, а интригует. Почему экчарток прятался под кучей шлака?
— Разве не ихтоны завалили его, чтобы он не убежал, пока они занимались другими делами?
— Думаю, что нет, Плазма, я действительно верю, что они использовали мертвые тела в качестве сырья, хотя это ужасно. Нет, он спрятался, и, исходя из формы его тела, я предполагаю, что он такой же хороший землекоп, как и ты, хотя значительно более медлительный. — Глобин поджал губы и задумался. — Зачем кремниевой форме жизни прятаться под кучей шлака? Ради еды, конечно, потому что в ней есть кремний… но нет ли здесь еще чего-нибудь? Аорта, передай мне детектор радиации.
— Возьмите, Глобин. — Молодой воин протянул датчик. Детектор громко затрещал.
— Трансурановые элементы, — объяснил Глобин на борту «Хоукинга». — Радиоактивные отходы для них, но потенциальное топливо для нас. Их реакторы и двигатели, должно быть, очень примитивны, если они выбрасывают такие сокровища. Хорошо, что мои воины, были в скафандрах, потому что только скафандры спасли их от облучения.
Его главный физик кивнул, наблюдая за сотрудниками, производившими десятки опытов с привезенным образцом.
— Это конкреции, вплавленные в кремниевый шлак.
— Из подобного можно извлечь энергию?
— Да, — тихо сказал ученый, — Да, огромное количество энергии, Глобин. Если бы не количество шлака, содержащего эти конкреции, эти кучи взорвали бы всю планету. Возможно, ихтоны использовали большое количество реакторов- размножителей.
— Вероятно, так. — ответил Глобин. — Но их собственная технология слишком примитивна, чтобы они могли использовать это сырье.
Он улыбнулся. — Что ж, теперь мы, по крайней мере, знаем, какой бизнес можем делать на нашем враге.
— Бизнес? — Ученый изумленно посмотрел на него. — Какой бизнес, Глобин?
— Все очень просто, — сказал его начальник. — Мы находимся здесь, чтобы разыскивать ценные ресурсы, не так ли? А что может быть более ценным, чем шлак ихтонов?
Он, посмеиваясь, отвернулся, чтобы посмотреть на результаты тестов.
— Верно, — выдохнул ученый. — Когда вы сообщите об этом командору Бранду?
— Когда запасы топлива начнут истощаться, — ответил Глобин.
Он станет более сговорчивым, тогда-то мы и назовем свою цену.
— Вы не можете снабжать собственных союзников по грабительским ценам! — запротестовал ученый.
— Конечно, могу, — ответил Глобин. — Не зря же он называет нас пиратами!
— Вы, конечно, не поверили, что они занимаются только поисками уцелевших экчартоков, Антон! — Брад Омера был вне себя от возмущения.
— Конечно, нет, — согласился командор Бранд — Зачем же тогда им потребовалось строить настоящее перерабатывающее предприятие на планете? И зачем они доставляют на борт огромное количество шлака в больших контейнерах?
— Этого Глобин совершенно не скрывает. Он говорит, что когда они находят блок, который предположительно содержит экчартока, то берут его на корабль для аккуратного извлечения.
— Вы считаете, что можно доверять словам Глобина? — Бранд повернулся к Дэвиду бар Ментрону, главному технику боевых станций. — Мистер бар Ментрон, какое оборудование они у вас заказали?
— Всего лишь механическое долото с очень острым лезвием, сэр, — ответил бар Ментрон. — Но оно размещено в раме, которая гарантирует, что лезвие не соскользнет, а также имеет устройства для регулирования силы удара с точностью до эрга.
— Подобное оборудование нужно, чтобы постепенно скалывать камень, — сказал нахмурившись Омера. — Цель — не повредить живое существо, замурованное в нем. — Он обратился к бар Ментрону. — Расскажите о специальном помещении, которое вы оборудовали для них.
— Специальном помещении? — встревожился Бранд.
— Это просто радиационная камера, сэр. Лаборатория для работы с радиоактивными материалами. Ничего необычного для подобного помещения — обыкновенная защита, свинцовое стекло, замки…
— Радиационная камера? — Бранд чуть не свалился со стула. — Зачем она им? Что они делают — работают с трансурановыми элементами?
— Они сказали мне, что шлак и экчартоки радиоактивны — Бар Ментрон пожал плечами.
Бранд успокоился.
— Что ж, это похоже на правду. Я бы тоже стал радиоактивным, проведя несколько месяцев под горой радиоактивного шлака.
— Да, но именно поэтому они спаслись в этих кучах шлака, — заметил Омера. — Очевидно, экчарток может использовать радиацию в качестве резервного источника питания, поглощать ее и преобразовывать в электричество — единственный вид энергии, необходимый для их жизни во время комы.
— Любопытно, какую эволюцию прошла эта раса, — пробормотал Бранд. — Что с тем, первым? Он уже может говорить?
— Он еще очень слаб, — Омера раздраженно покачал головой. — Вы Действительно позволили пиратам опередить вас, командор.
— Да, я знаю, — проворчал Бранд. — Я задал Чейверу хорошую взбучку за то, что он не проследил за этим сигналом, и у него выработалась привычка разыскивать все, что дает малейший сигнал на детекторе. Он реабилитировал себя, найдя еще шестерых экчартоков — в грудах кварцевых обломков, а один находился в спячке под солончаком, который, вероятно, не был замечен захватчиками. Но дело в том, что на месте Чейвера я поступил бы, скорее всего, точно так же — двинулся дальше в поисках чего-нибудь более очевидного. След на детекторе жизни был настолько слабым, что мог принадлежать земляному червю.
— Или спящему экчартоку, — добавил Омера.
— Да, — сказал бар Ментрон. — Но посланец экчартоков не сказал нам, что существа его вида могут впадать в спячку.
— Это вполне понятно — как только он увидел эту планету, то потерял сознание. Но факт остается фактом: именно пираты, а не люди Флота обнаружили первое живое существо под грудой шлака.
— Теперь еще двоих, и они находятся в том же состоянии, что и пер вый, — в спячке.
— Вот как? — Омера резко развернулся. — Почему никто не сообщил мне об этом?
— Сообщение поступило совсем недавно, а эти двое сейчас направляются в изолятор. Глобин утверждает, что они извлекли их из одной глыбы шлака в своей мастерской. Говорит, они были прижаты друг к другу, как бы символизируя инь и ян.
— Эти шлаки имеют пол? — спросил Омера.
— Экчартоки, — тихо поправил его бар Ментрон. Его тон был очень мягким, но Омера покраснел.
— Конечно, экчартоки. Прошу прощения.
— Теперь, когда посланец придет в себя, у него будет компания, — задумчиво произнес Бранд. — И я думаю, не стоит вмешиваться в действия Глобина, раз он нашел еще двоих. Интересно, однако, действительно ли ему нужно перемалывать так много шлака только для того, чтобы найти парочку экчартоков.
— Думаю, он слишком осторожен, — вздохнул Омера. — Хотя, конечно, куча шлака растет. И они принесли огромное количество контейнеров — и это ради двух экчартоков?
— Они говорят, что другие глыбы имели следы радиоактивных включений, которые обманули их детекторы, — объяснил Бранд.
— Они говорят, они говорят! — проворчал Омера. — Я отдал бы годовое жалование, чтобы пойти туда и наверняка разузнать, чем они занимаются.
— Тогда пойдем. — Бар Ментрон пожал плечами. — Глобин не препятствует посещениям.
— Разумеется, — бросил Омера. — Кто без особой необходимости сунется в пиратское гнездо?
Плазма остановил таймер и кивнул.
— Задание выполнено за шестнадцать секунд, Глобин. Если кто-нибудь пожелает заглянуть сюда, мы уберем лабораторию до его прибытия,
— И вообще, здесь почти не на что смотреть, — улыбнулся Глобин.
— Мы делаем только то, о чем говорили — разрезаем на части вызывающие подозрение глыбы, чтобы посмотреть, нет ли внутри чего-нибудь ценного.
— Конечно, — согласился Плазма. — Правда, сокровищем чаще всего является кусок почти чистого трансуранового элемента, а не экчарток — но кто об этом знает? — Он повернулся к Глобину. — Не потребуется ли такое же, как у нас, оборудование тем, кто останется на планете?
— Нет, спящие экчартоки выжили до нашего прибытия, но они могли бы не перенести нашего способа спасения без оборудованного госпиталя. Они могут подождать в шлаке возвращения «Хоукинга».
Плазма кивнул.
— Когда боевая станция отправится на поиски ихтонов?
— По словам Бранда, через два дня. Он считает, что к этому времени Чейвер и другие спасатели закончат розыски уцелевших. — Глобин улыбнулся. — Но по какой-то причине они, похоже, согласны оставить кучи шлака пиратам.
— Тем, кто добровольно останется перерабатывать шлак, будет угрожать большая опасность, — напомнил ему Плазма.
— Не такая уж и большая — у них будет наше самое быстрое курьерское судно, и им приказано грузиться на борт и улетать, как только они заметят приближение врага.
Но Плазма увидел, что Глобин нахмурился.
— Что же в таком случае вас тревожит?
— Выполнят ли они приказ? — сказал Глобин. — Допустим, я не позволю им оставить у себя излучатели и генераторы силового поля.
— Ни один халианин не расстанется со своим оружием, Глобин. Вы знаете это. А работы должны продолжаться — в этих кучах шлака могут оказаться экчартоки и трансурановые элементы.
— Да, работу прекращать нельзя, — вздохнул Глобин. — И мне придется запастись терпением. В конце концов, ихтоны ушли — и, скорее всего, не вернутся на пустынную планету. Нет, конечно, нет.
Но ему не нравилось это «скорее всего».
«Хоукинг» был в пути уже два дня, когда секретарь как-то нерешительно сообщил Брину Те Мону, что его хотят видеть.
— Отошлите его к координатору научных работ. — Физик даже не поднял головы от экрана с трехмерной моделью очень сложной молекулы. — Для этого и нужны важные «шишки» — оберегать нас, занимающихся конкретным делом, от разных бездельников.
— Он хочет увидеться лично с вами, сэр.
— Скажите ему, что я направляю его лично к координатору Крэю.
— Сэр… это шеф Деррик.
Глобин? — Те Мон удивленно поднял голову. — Что нужно от меня королю пиратов?
— Он не сказал, сэр, только упомянул, что это касается некоторых предметов, найденных им во время поисков экчартоков.
— Все наоборот. Он обнаружил экчартоков, когда искал что-нибудь, что можно продать. — Но Те Мон все же поднялся из-за стола. — Я встречусь с ним. Всегда мечтал посмотреть на него. — Он действительно мечтал об этом с детства — Те Мону было только сорок, и он слышал легенды о Глобине.
Глобин ждал его в маленькой аскетичной приемной. Когда вошел Те Мон, он встал.
— Господин ученый! Как хорошо, что у вас нашлось время…
— Но у меня его немного, — оборвал его Те Мон, пристально разглядывая Глобина. — Чем могу быть полезен, шеф торговцев?
Глобин неторопливо вытащил из кармана небольшой кошелек и вы сыпал на ладонь полдюжины драгоценных камней. У Те Мона захватило дух при виде игры граней.
— Очень симпатично, — сказал он. — Они, конечно, были неограненными, когда вы их нашли?
— Да, вы правы. Я кое-что обнаружил, когда экспериментировал с ними в своей лаборатории. Похоже, они обладают некоторыми странными свойствами.
— Не представляю себе, какими, кроме способности вскружить голову светской львице.
— Они делают лучи света когерентными, — сказал Глобин, — и при небольшом притоке энергии усиливают эти лучи в пять раз.
Те Мон уставился на камни, потом схватил один. Прищурившись, он посмотрел сквозь него.
— Вы понимаете, что это означает?
— Конечно, — сказал Глобин. — Основной элемент ручного бластера, значительно мощнее существующих.
— Мы сейчас же проведем эксперимент. — Те Мон снова взглянул на Глобина, хмурясь и взвешивая камень на ладони. — Они, разумеется, предназначены для продажи?
— Разумеется, — проворчал Глобин.
— Удача, Глобин? — спросил Плазма у своего начальника, выходившего из лифта.
— Удача, — подтвердил Глобин. — Свяжись с колонией на Песчаной планете. Скажи, чтобы они добывали эти камни.
«Хоукинг» вышел из гиперпространства у мира сильберов, плывшего в пустоте, подобно голубой гемме, перечеркнутой огненными линиями и окруженной мернаюшими точками.
— Их атакуют! — крикнул наблюдатель.
— Боевые посты! — приказал Бранд, и по «Хоукингу» разнеслись звуки сирены. Пилоты и стрелки устремились к своим кораблям; артиллеристы расположились у огромных орудий на боевых постах.
В «пиратском гнезде» команды молодых халиан, возбужденно переговариваясь, садились в трехместные истребители, которые были скорее оружием, чем кораблями.
— Глобин! Разве они не позволят нам участвовать в сражении? — настойчиво спрашивал Плазма. — Клянусь, что, если они не дадут разрешения, наши горячие головы взорвут замки и ринутся в бой!
— Попроси их запастись терпением. — Глобин не отводил взгляда от экранов, демонстрировавших ход битвы. — Они не доверяют нам, Плазма, и все мы знаем это. Они обратятся к нам, только если попадут в отчаянное положение.
На экране были видны орды серебряных искорок, круживших у планеты и коловших рубиновыми лучами орбитальные станции защиты. В это время значительно более крупные серебристые стрекозы обрушивали столбы огня на саму планету. С планеты вели ответный огонь; то там, то здесь стрекоза начинала светиться, когда ее силовые поля поглощали энергию гигантских наземных орудий, и вспыхивала, превращаясь в звезду, когда ее экраны не выдерживали нагрузки.
— Возможно, они амфибии, — пробормотал Глобин. — Но эти сильберы умеют драться.
Однако они проигрывали — ихтоны превосходили их вооружением.
— Сколько кораблей в этой орде? — спросил Плазма.
— Тысячи, — ответил Глобин. — Слушай!
— …лишь незначительная часть, как сообщил наш союзник, герсон, — говорил голос Бранда с экрана. — Настоящий большой флот состоит из сотни тысяч кораблей. Должно быть, они решили, что для такой маленькой планеты не потребуется крупных сил.
— Они были правы, — прошипел Плазма.
— Но они не могли знать о «Хоукинге», — заметил Глобин. — Смотри! Приближается Флот!
Желтые лучи обрушились на корабли ихтонов. Они дрогнули и начали беспорядочно отступать; корабли взрывались один за другим, освещая яркими вспышками вечный мрак.
Против своей воли халиане восторженно закричали.
Но ихтоны быстро опомнились; половина их истребителей отделилась, чтобы сражаться с новым противником. Корабли Флота начали вспыхивать и взрываться. Потом суда ихтонов, объединившись в группы по три, начали охотиться за отдельными кораблями. Боевые корабли Флота быстро перегруппировались и стали наносить удары с флангов, тесня превосходящие силы врага.
Но это создало брешь в круговой обороне, куда прорвался мощный корабль ихтонов в окружении более мелких. Кормовые орудия обстреляли их, но слишком поздно — лишь несколько погибло в огне.
Изображение сместилось — колонна ихтонов двигалась прямо на «Хоукинг»!
— Батареям вести огонь, как только противник окажется в зоне поражения, — приказал Бранд. — Подразделения охраны, вперед!
Заклубились тучи москитов, заполняя весь экран и атакуя противника по двое и по трое.
— Нам нужна помощь, командор, — произнес напряженный голос
— Мы не можем так рано использовать резервы, — отрезал Бранд.
Глобин протянул руку и нажал на клавишу.
— Говорит шеф торговцев. У меня пятьдесят кораблей с пилотами и стрелками, рвущимися в бой.
Возникла долгая пауза; потом Бранд бросил:
— Ладно, пираты! Но не ждите награды за это!
Зубы у Плазмы оскалились и, честно говоря, у Глобина тоже, но он только сказал:
— Выпускайте корабли.
Сотни голосов радостно завизжали. Огромный шлюз открылся, и халианские корабли покинули базу.
Положение изменилось; истребители баратариан кружили около уцелевших кораблей ихтонов. Тем пришлось снизить скорость и вступить в бой — их крейсер неожиданно оказался в одиночестве, без малых судов охраны.
Золотое пламя батарей «Хоукинга» охватило его. Экраны вспыхнули, но выдержали.
Дюжина халианских москитов понеслась на этот свет.
Из орудий крейсера вырвались лучи, заставляя уворачиваться халианские корабли, которые стреляли сквозь отверстия в экранах, открытые противником для ведения огня. Три отважных корабля крутились слишком близко и очень скоро ярко вспыхнули — но три других поразили цель и едва успели ускользнуть, когда крейсер превратился в огромный огненный шар.
К победным крикам присоединился голос Бранда. Потом он признал:
— У вас чертовски хорошие воины, шеф торговцев!
— Это моя гордость, — согласился Глобин, но к его радости примешивалась скорбь по трем погибшим экипажам.
Маленькие истребители уничтожили последний нападавший на «Хоукинга» корабль. Удалось ускользнуть лишь нескольким ихтонским суднам; остальные были испепелены.