Волонтёры-погорельцы были очень голодны, поэтому экзотические блюда прошли «на ура». Даже непрекращающийся волчий вой не повлиял на аппетит юношей и девушек.
– Очень-очень вкусно, – сыто икнула Аля. – Извините…. Мамонтятина слегка напоминает говядину, только с чуть горьковатым привкусом. Так, самую малость. Летучая мышатина? Тоже вполне сносно. Я ожидала гораздо худшего…. А что у нас есть попить? Ничего нет? А где же мы будем спать? Чтобы такого подстелить на землю? Теряюсь в догадках…. Даже елового лапника нет поблизости. В смысле, в радиусе нескольких километров…. Может, нескольких десятков километров?
– Во-первых, пока ещё не все жерди сгорели в костре. Можете с Катей пристроиться на них, – предложил Гарик.
– А, во-вторых?
– Во-вторых, можно спать и сидя. В том смысле, что если очень хочется…
Ночь прошла нервно и беспокойно. Волки надоедливо выли с разных сторон, безостановочно кружа – словно заведённые – вокруг костра. Уже ближе к рассвету (по ощущениям), во время дежурства Гарика задул сильный северо-восточный ветер, спровоцировав самую настоящую метель, состоящую из мельчайших частичек золы и пепла.
– Ерунда свинячья, – тихонько ворчал, отплёвываясь во все стороны Гарик. – Бред облезлой сивой кобылы в лунную ночь. Вся голова уже чёрт знает в чём. Проводишь ладонью по волосам – сплошной скрип. Как её теперь отмыть? И всё жареное мясо покрылось серой плёнкой…. Вот же, незадача. Надо быстрей выбираться к цивилизованным местам…
Утро принесло немного здорового оптимизма. Во-первых, стих ветер, а вместе с ним прекратилась и «пепельная» метель. Во-вторых, перестали выть волки, видимо, ушли искать охотничью удачу в другие края. На этом позитивные новости и закончились. Жёлто-оранжевое солнце, пользуясь полным отсутствием облаков, обещало превратить наступающий день в самое натуральное пекло.
«Как бы ни случилось нового «пробоя» во Времени!», – мысленно забеспокоился Гарик и громко скомандовал:
– Рота, подъём! На зарядку – становись!
Проснувшиеся друзья-соратники пребывали в откровенно-плохом настроении.
– Пить ужасно хочется! – тут же заныла Аля. – Я прямо-таки умираю от жажды! Игорёк, срочно придумай что-нибудь! Иначе я на тебя смертельно обижусь, и целые сутки не буду целовать…
– А я, похоже, простыл, – шмыгая носом, объявил Глеб. – И всё эти резкие перепады температуры окружающего воздуха. То холодно, то жарко…
– Придётся идти к пещерному роднику, – решил Гарик. – Больше негде достать питьевой воды. Возьмём с собой – в качестве факелов – пару горящих жердей. Ну, готовы?
– Надо оставшуюся мамонтятину прихватить с собой, – посоветовала предусмотрительная Екатерина.
– Зачем?
– Затем, что голодные волки шарятся по окрестностям. Больше не воют? Это совершенно ни о чём не говорит! Просто затаились, оглоеды коварные. То бишь, залегли в засаду…. Алевтина, снимай со своего белобрысого ухажёра носки! И отрезай рукава от его свитера. Рукава натягиваем на ступни, поверх напяливаем носочки…. Блеск! Теперь можно двигаться к роднику.
В пещере было прохладно, свежо и уютно.
– Как будто домой вернулись! – умилился Глеб, шагавший первым с горящей палкой в руке. – Ага, вот и наш родничок! Журчит, родимый, журчит…
Родниковая вода была холодной и на удивление вкусной. Они пили и пили, поочерёдно сменяя друг друга.
– Так же и лопнуть можно! – отдуваясь, хмыкнула Аля. – Жаль, что у нас нет с собой никакой посуды. А день обещает быть очень жарким…
– Это точно! – поддержал её Гарик и, поднеся факел (то есть, горящую палку) к одной из стен пещеры, сообщил:
– Ребята! Тут рисунков – с прошлого раза – добавилось! Во-первых, появилось крупное изображение циферблата наручных часов, обе стрелки которых указывают на цифру «двенадцать». А, во-вторых, здесь выбито чьё-то лицо. Кажется, женское…. Аля, это же ты! Наверное, сексуально-озабоченный вождь дикарей-людоедов очень сильно запал на тебя. То есть, так и не смог забыть. Поэтому – как-то глухой полночью – он, прихватив с собой пару каменных молотков и дельный факел, тайно пришёл к этой пещерной стенке и, предварительно попросив у щедрых Богов вдохновенья, принялся творить…
Глава седьмая Инги – друзья славян
Алевтина, довольно улыбнувшись, с гордостью сообщила:
– Девичья красота, она всегда и везде в цене. И в двадцать первом веке, и в Каменном…. Понял, дурачок мускулистый, как тебе несказанно повезло со мной?
– Понял, ясное утро на чёрном пепелище, – подтвердил Гарик. – Ну, соратники по невероятным и изощрённым приключениям, все напились? Предлагаю пойти к пруду и искупаться. То бишь, тщательно смыть с потных и грязных тел пепел и золу. Сильный ночной ветер, как я успел заметить, выдул вдоль северного берега пруда несколько больших «окошек». Искупаемся, а потом и позавтракаем…
После живительной пещёрной прохлады «уличная» жара казалась просто нестерпимой и убийственной.
– Скорее к пруду! – распорядилась Екатерина. – Запеченное мясо, естественно, берём с собой. Отвожу тридцать-сорок минут на принятие водных процедур, после чего – бодрым маршем – выступаем на Деулино. Странно, что здесь до сих пор не появились славные представители доблестного МЧС. И кружащих вертолётов что-то не наблюдается…. Может, сейчас полыхает половина Рязанской области и им не до нас? Не удивлюсь, если никто так и не заметил нашего вчерашнего исчезновения. Российские реалии, они – как правило – абсолютно нереалистичны…
На берегу пруда, Глеб, состроив многозначительную мину, торжественно объявил:
– Здесь, дорогие друзья, наши пути временно расходятся! Вы можете плескаться-резвиться в этой уютной бухточке, а мы с Екатериной Андреевной проследуем вон за тот длинный мысок, заросший густым ракитником…. Надеюсь, что глупых возражений не последует? Смущённо молчим, пряча глазки? Понятное дело…. Ох, как жарко-то! А жареную мамонтятину я, пожалуй, здесь пристрою. Кстати, как бы она не протухла…. И кремниевый ножик положу рядышком…
Когда Глеб и Катя скрылись за зарослями ракиты, Алевтина, интригующе заглянув Гарику в глаза, повернулась лицом к пруду, стащила через голову футболку и, небрежно бросив её на жёлтовато-серый песок, медленно и грациозно вошла в воду.
«Что это означает?», – мысленно запаниковал Гарик. – «Она намекает…. Мне теперь…полностью раздеваться? Или как? Кто бы подсказал…».
Зайдя в воду по плечи, Аля развернулась на сто восемьдесят градусов и притворно удивилась:
– Ты ждёшь отдельного приглашения? Пожалуйста…. Милый, немедленно раздевайся и иди сюда! Не тормози, пожалуйста…. Или ты, охваченный волнением и юношеской робостью, изволишь стесняться? Если так, то я могу зажмурить глаза…
Раздался громкий всплеск.
– Не оборачивайся, – строго велел Гарик и, стараясь не делать резких движений, подобрал с прибрежной косы футболку. – Медленно и плавно выходи на берег. Только, ради Бога, не оборачивайся…
Очевидно, в его голосе было нечто (серьёзность, страх, испуг?), от чего Аля, не споря, поспешила выполнить приказание-просьбу. Выбравшись из воды, она торопливо надела футболку, предусмотрительно протянутую Гариком, обернулась и, прикрыв рот ладошкой, испуганно выдохнула:
– Ничего себе! Очень страшно и…. И очень красиво…
Метрах в восьмидесяти-девяноста от береговой линии из буро-жёлтых вод пруда высовывалась длинная чешуйчатая светло-зелёная шея, на которой располагалась большая, почти прямоугольная голова. Насколько большая? Наверное, с японскую среднестатистическую малолитражку. Голова имела овальные, совершенно-неподвижные жёлтые глаза с чёрными вертикальными зрачками. Из пасти неизвестного чудовища торчал хвост большой рыбины.
– Богата действительность, данная нам в реальных ощущениях, на сюрпризы и неожиданности, – потерянно пробормотал Гарик. – Страшные верховые пожары, дикари-людоеды, катающиеся на лохматых мамонтах, теперь, вот, натуральное лохнесское чудовище – между делом – заглянуло к нам в гости…
– Недавно я читала одну интересную книгу, написанную знаменитым немецким путешественником, который в середине девятнадцатого века посетил полуостров Аляску, – сообщила Алевтина. – В ней он подробно рассказывал о встрече с неизвестными «водными (водными?) динозаврами», обитавшими в тамошних горных озёрах. Индейцы из племени атабасков именовали этих животных звучным словом – «инги». В книжке присутствовала и цветная картинка с изображением «водяного динозавра». Очень, уж, то изображение было похоже – на сегодняшнего монстра. Даже крупная рыбина – как и у этого – торчала из зубастой пасти. Интересно, откуда реликтовые инги взялись в Рязанской области? Вернее, в Рязанской области двадцать первого века?
– Может, этого конкретного инги «перенесло» сюда вместе с нами? – предположил Гарик. – В том смысле, что из далёкого Каменного века? На мой взгляд, это вполне правдоподобное объяснение…
– Может, этого конкретного инги «перенесло» сюда вместе с нами? – предположил Гарик. – В том смысле, что из далёкого Каменного века? На мой взгляд, это вполне правдоподобное объяснение…
Неожиданно послышались странные звуки, слегка напоминавшие мяуканье кошки.
– Ой, смотри! – восторженно воскликнула Аля. – Какая прелесть! Похоже, это они играют в «водяные салочки»…. Эх, жаль, что нет с собой кинокамеры или фотоаппарата!
Теперь вокруг гигантской жёлтоглазой головы увлечённо плескались, издавая задорные мяукающие звуки, две головы маленькие, закреплённые на тоненьких бесчешуйчатых шейках.
– Получается, что это не они «перенеслись» к нам в двадцать первый век, – печально вздохнул-усмехнулся Гарик. – А, наоборот, мы к ним…
– Что ты имеешь в виду?
– Тебе не кажется, что пруд стал – раз в восемь – больше, чем был? То есть, превратился в полноценное озеро?
– Ой, правда! И цвет воды поменялся – с буро-желто-серого – на нежно-зелёный. Да и жара, похоже, отступила…. Смотри, а вон там крохотный ручеёк впадает в озеро! Его тоже здесь раньше не было…
– А теперь, моя прекрасная наяда, посмотри в сторону пещеры.
Пепелище, заваленное чёрными углями и уродливыми головешками, в очередной раз исчезло. За их спинами тихонько шумел – под ласковым и тёплым ветерком – заповедный лес.
– В двадцать первом веке, как я понимаю, навалилась дневная жара, вследствие чего произошёл очередной «пробой» во Времени, – констатировал Гарик. – Интересно, а где мы сейчас находимся? В какой исторической эпохе? Инги всякие плавают, мать их…
– Не надо при мне так грубо выражаться, – попросила Аля. – В какой, спрашиваешь, эпохе? Определённо, это не Каменный век…. Лес совсем другой, сугубо лиственный, с лёгкими признаками субтропиков. Деревья толстые, очень высокие. Граб, ясень, тополь…. Это – эвкалипт? Нет, кажется. Но что-то аналогичное. Местами присутствуют толстенькие чёрно-бурые лианы. Воздух…. Пахнет повышенной влажностью, незнакомыми цветами и плесенью. В таких лесах должно быть много ядовитых змей. Бр-р-р! Не люблю этих холоднокровных гадов. Впрочем, как и гигантских пауков…. Субтропический лес вкупе с «водяными динозаврами»? Предположим, что последний Ледниковый период уже завершился, и ему на смену пришло непродолжительное – с геологической точки зрения – потепление. Что это может означать? Реальных вариантов много. Поживём, увидим…
Из-за зарослей тёмно-изумрудного папоротника (бывшего ракитника) раздались отголоски возбуждённого разговора.
– Вот, и наши друзья, наконец-таки, прозрели, – недовольно морщась, предположил Гарик. – Что теперь делать? Куда идти? Чего ожидать? Ума не приложу…
Подошедшие Глеб и Катя выглядели на удивление спокойными и невозмутимыми. По крайней мере, следов испуга и паники на их лицах не наблюдалось.
– Надоели эти дурацкие «пробои» – хуже горькой редьки! – сердито заявил Глеб. – Только, понимаешь, занялись серьёзными и неотложными делами, ан, на тебе. Очередной, «пробой»! Прошу любить и жаловать! Вдруг, из густого кустарника, которого ещё секунду назад не было и в помине, выскакивает здоровая пёстрая птица и начинает, пощёлкивая кривым клювом, громко шипеть. Я даже испугался немного – как бы ни защипала до смерти. То ли фазан, то ли очень большая курица. Кто их разберёт? Видимо, где-то рядом прятались её птенцы…. А как вам, соратники, понравилась эта плавающая динозавриха? Ну, здорова! А детёныши у неё такие смешные и шустрые! Мяукают – как самые натуральные котята…
– Глебушка, попридержи язык! – строго велела Екатерина. – Местные природные красоты и прочую экзотику мы обсудим несколько позже. Предлагаю, господа и дамы, незамедлительно проследовать к пещере! Где, соответственно, и спрятаться…. Будем терпеливо ждать. Что-то мне совсем не хочется – попадать в грубые и потные лапы очередных озабоченных уродов…. Может – в двадцать первом веке – к вечеру понизится температура окружающего воздуха, и всё вернётся на круги своя? Больше нам надеяться не на что. Только на очередное чудо, да на самих себя…. Так, а это ещё что такое?
Где-то совсем рядом – серебряным звонким колокольчиком – прозвучал переливистый девичьей смех, послышались радостные восклицания-междометия.
– Прячемся, – рассерженной болотной гадюкой зашипел Глеб. – Прячемся за прибрежными камнями и наблюдаем. Быстрее…
Через несколько минут из-за каменистого мыса, поросшего густым и высоким папоротником, показался длинный челн. В лодке, до которой было порядка сорока пяти метров, сидела молодая светленькая девушка, рядом с которой, выпрямившись во весь рост, ловко орудовал коротким веслом рослый и широкоплечий мужчина – с русой растрёпанной копной волос на голове.
Мужчина перестал грести, лодка постепенно остановилась.
– Алкаешь? – обеспокоенно спросила девица и, протянув спутнику какой-то плоский предмет, посоветовала: – Отведай алабыш!
Через пару минут лодка поплыла дальше.
– А мужичок-то, Игорёк, немного похож на тебя, – тихонько зашептала Аля. – Ростом, широкими плечами, статью. И цвет волос – один в один…
– Наверное, случайное совпадение, – так же тихо откликнулся Гарик. – Лучше расскажи – кто эти люди по национальности? Какого рода племени? Одеты они как-то странно…. Ты же будущий археолог, или где?
– Подожди секунду…. Знаешь, а это, определённо, славяне. Скорее всего, вятичи…. «Алкаешь?» – переводится как: – «Ты голоден?». «Алабыш» – обозначает пышку, пирожок…. На мужчине (твоём местном аналоге!) надета светло-серая кошуля. Это такая разновидность повседневной рубахи у древних славян…. Ага, вот, и девушка встала на ноги, что-то достаёт из большой кожаной сумки…. Красивая и очень гибкая девушка с длинными пепельными волосами, в тёмно-синей клетчатой понёве и в серой холщовой рубахе, перепоясанной в тонкой талии ярко-красным пояском. Что такое – понёва? Ну, это такая длинная, чуть мешковатая юбка. Чаще всего клетчатая. Причём, у каждого племени клетки «свои» – по цветам и размерам. А такая лодка – с сильно-заострённым носом – называется «баса»…
– А что славянская девица достаёт из мешка?
– Что-то круглое, светло-жёлтое и слегка сплюснутое…. Это, скорее всего, обыкновенная репка.
– Репа?
– Ну, да. Картошки-то тогда ещё не было, не завезли. Репа – основа растительного рациона древних славян. А ещё они выращивали редьку, морковку, свёклу и капусту.
Чёлн направился прямо к гигантской жёлтоглазой голове, юные инги, издавая радостные вопли, устремились навстречу вятичам, огибая лодку с разных сторон.
– Что происходит? – не веря собственным глазам, поинтересовался Гарик. – Наши древние пращуры, случаем, не сошли с ума?
– Отнюдь, дорогой граф, – весело хмыкнула Алевтина. – Они, видимо, просто решили накормить репкой «водных динозавров». Что тут такого необычного? Дружба у них, понимаешь ли…
Вновь над поверхностью озера зазвучал нежный серебристый смех, «мяуканья» инги стали громче.
– Всё, уважаемые путешественники, уходим к пещере и прячемся в ней, – негромко скомандовала из-за своего камня Екатерина. – Хватит любоваться на бесплатный цирк. С этими жителями Прошлого – не соскучишься. Одни приручают лохматых мамонтов, другие кормят спелой репкой «водяных динозавров». Артисты, одно слово. Мастера и мастерицы на все руки…. Уходим, ребятушки, уходим.
– Легко сказать – спрячемся в пещере, – недоверчиво покачала головой Аля. – До неё, родимой, надо ещё дойти…. Видите, топкое болото, покрытое большими буро-коричневыми лужами? Там раньше и пролегала тропа, ведущая к нашей пещере. Теперь придётся двигаться в обход. Крюк, очевидно, получится приличным.
– А местный лес, он очень серьёзный, – поддержал Гарик. – Я пойду первым, а вы, друзья и подруги, пристраивайтесь за мной…. Что, Аля, ты там вертишь носом? Унюхала что-то неприятно-гнилостное? Мамонтятина слегка пованивает? Придётся выбросить. Острая диарея нам сейчас противопоказана. Лучше, уж, немного поголодать…
Идти сквозь заповедную славянскую чащу, как и предполагалось, было очень непросто. Постоянно приходилось перебираться через бурелом и упавшие толстые брёвна, поросшие тёмно-зелёным мхом и узорчатыми жёлто-фиолетовыми лишайниками. Густая и на удивление толстая паутина постоянно лезла в глаза. Под ногами противно чавкала иссиня-чёрная грязь. Иногда на пути отряда вставала стена густого кустарника, усыпанного мелкими колючками, и тогда Гарику приходилось от души махать – словно бы мачете – длинной кремниевой пластиной.
Минут через двадцать пять девушки, не сговариваясь, объявили, что смертельно устали.
– Привал! – с трудом восстанавливая нормальное дыхание, хрипло объявил Гарик, приметив уютную полянку. – Внимательно осматриваемся – на предмет наличия ядовитых змей…. Вроде, всё чисто. Рассаживаемся на эти камушки и отдыхаем.