- Церемония началась, - сообщила очевидное жрица. - Ты можешь посмотреть, если хочешь.
Разумеется, я хотела.
***
Выскользнув из кельи, я быстро спустилась по мраморной лестнице. Шла на цыпочках, хотя понимала, что за звуком барабанов моих шагов никто не услышит. И молчаливо восхищалась - за то время, которое я провела наверху, мраморный зал преобразился, став по-настоящему праздничным.
Люстры под потолком по-прежнему не горели, и даже часть факелов из тех, что ближе к выходу, была погашена. Зато там, у трона Ваула, света было более чем достаточно. Пламя полыхало в гигантских чашах, бросало алые блики на белый мрамор колонн и стен, а статуя бога теперь напоминала солнце.
За чашами, по обеим сторонам от полукруглого алькова, где помещалась статуя, стояли барабанщики. Их мерный бой наполнял зал, отражался от стен, заставлял воздух дрожать.
Скамеек тут больше не было. Сегодня Ваула приветствовали стоя. Люди в алых балахонах толпились у статуи, но стояли, разумеется, не вплотную, потому что там, между ними и Ваулом, намечалось действо.
Количество народа оказалось весьма внушительным. Я даже не думала, что нас, студентов факультета Огня, так много. Завороженная происходящим, я сошла с лестницы и переместилась ближе, а чтобы меня не заметили, расположилась в тени одной из колонн. Взгляд скользнул по толпе, и я не смогла сдержать улыбки: в самом последнем ряду стоял куратор первого курса. И я была права - он оказался единственным, кто пришел сюда в обычной одежде. Стало быть, с религией Глун все-таки не дружит.
Барабаны резко замолчали, а через минуту в тишине храма раздался зычный, хорошо поставленный голос жреца. Мужчина, облаченный в золотое одеяние, стоял на последней ступеньке у трона Ваула и читал... нет, не проповедь. Он возносил хвалы огню и его владыке.
Я слушала вполуха, потому что в этот момент меня куда больше занимали не слова, а сам бог Огня. Вернее, его изваяние. Сейчас лицо Ваула казалось не таким, как в прошлый раз. В нем читалось не только величие, но и гордость за свой народ, за свою стихию. Будто тут находились лучшие из лучших.
Не могу сказать, что, глядя на происходящее действо, мне захотелось стать частичкой этого мира, но все-таки это было красиво.
Тем временем, жрец перешел на какой-то другой язык, совершенно мне не понятный. Но звучал этот язык плавно и распевно, казалось, что жрец читает очень длинное, очень мощное заклинание. Его слова задевали какие-то тайные струны, и когда жрец вскинул руки и выкрикнул имя бога, я невольно вздрогнула.
А через миг, вторя ему, грянул гром голосов:
- Ваул! Ваул!
И вновь запели барабаны. Сперва они звучали тихо, но с каждым мгновением, их бой нарастал, а ритм становился все быстрее и зажигательней. И что-то вспыхнуло в моей душе. Нечто такое, что невозможно удержать и обуздать, но непременно хочется показать тем, кто поймет.
Мир перестал существовать, а тело жаждало действия. Я даже не дождалась знака, который должен был подать жрец - просто не могла больше медлить. Кошкой выскользнув из тени колонны, я плавно двинулась вперед.
Изначально люди стояли лицом к Ваулу и спинами ко мне. Но вот, кто-то из огневиков обернулся, тут же дернул за рукав соседа, а тот еще кого-то, и еще... А потом по залу пошел шепоток:
- Смотрите... Смотрите...
Пройдя по живому коридору, я застыла в центре импровизированной сцены. Барабаны замолчали, храм вновь наполнился тишиной.
Я помнила, что должна поприветствовать Ваула вслух. Это предполагал ритуал, и так учили Глун и жрица. Но сейчас лично мне слова были не нужны, и, я была уверена, Ваулу тоже.
И, что самое невероятное, барабанщики - эти мощные парни в алых, расшитых золотом одеждах - все поняли. Они не стали ждать.
Раздался удар, еще удар, и вот уже все барабаны отбивают для меня ритм.
Просто ритм. Тихий, ни к чему не обязывающий стук. Но он наполняет меня какой-то особенной, невероятной силой. Я улыбаюсь статуе бога и плавно отступаю на шаг, чтобы в следующий миг сделать первое движение. И мне глубоко плевать, что Глун и Шанарин его не одобрят.
Ритм.
Движение бедрами. И снова, и опять. Поворот. Я протягиваю руку к ближайшей чаше. До нее шагов десять, но это неважно. Я сейчас не маг, я нечто большее. И огонь подчиняется, он взмывает вверх, приветствуя сестру.
Ритм.
Я улыбаюсь и отпускаю пламя, чтобы следуя звуку этой диковатой музыки, повернуться и вновь протянуть руку. Огонь в другой чаше взмывает ввысь и тут же опадает. Я улыбаюсь и ему, а после кланяюсь в ответ.
Ритм ускоряется.
Я тоже начинаю двигаться быстрее.
Я - огонь, такой же, как танцует в чашах. Я - пламя. Неприрученная дикарка. Дикарка, которая безумно счастлива раствориться в этом ритме. Та, которой глубоко плевать, что о ней думают остальные.
Взрыв! Барабаны ударили громко, все разом, и я потеряла себя.
Я стала частичкой стихии.
В миг, когда это случилось, изменилось все. Слепяще-белое пламя вырвалось из чаш и помчалось ко мне, а я встречала его с улыбкой. Это было волшебно, но вместе с тем настолько реально! Танцевать с огнем, быть огнем, гореть.
Пламя окружило стеной, и барабаны возликовали. Ритм ускорился, а я... я окончательно сошла с ума.
Шаг, движение бедрами, плавное скольжение. Прикосновение к пламени. Мы одно целое, мы стихия.
Еще шаг, я прогибаюсь назад настолько, что едва не падаю, но огонь страхует - это поддержка партнера.
Шаг. Ласкающее пламя рядом.
Поворот. Мир кружится вместе со мной.
Я - огонь.
Я - стихия.
***
...Не знаю, как долго это продолжалось: может, минуту, может - час. И не знаю точно, когда все изменилось. Но перемена все же произошла.
Я, как и прежде, слышала бешеный стук барабанов, двигалась, скользила, но с окружающим меня пламенем что-то произошло. Внешне, для наблюдающих за танцем Огня, ничего не изменилось, но отсюда, изнутри, это чувствовалось.
Сперва пламя отставало от меня на долю секунды, но чем дальше, тем сильней становился этот разрыв, этот диссонанс движений. И еще... я внезапно ощутила жар.
Это было невозможно, этого никак не могло произойти, потому что огонь, я это знала, был истинным. А истинный божественный огонь обжечь неспособен.
Однако этот - жег. Хуже того, он пытался укусить.
В какой-то момент крыло пламени, качнулось ко мне, и я сбилась с ритма, потому что пришлось отскочить. И после этого с ужасом осознала: сработал инстинкт, тот самый, который древнее и сильнее любой магии. Инстинкт выживания.
И все. Волшебство кончилось, лопнуло, словно мыльный пузырь.
А в следующий миг меня охватила паника, потому что в пламени мелькнуло женское лицо, и я услышала очень тихое, но предельно злое:
"Танцуй!"
Я замерла, чтобы тут же отскочить, уйти от выпада огненной плети.
"Ну же, танцуй!"- вновь прошипела мелькнувшая в пламени женщина.
Она была ненастоящей, не материальной, она... собственно, огнем она и была.
И я вдруг как-то разом осознала - это конец. Мой конец. Допрыгалась.
Разом вспомнилась легенда об обретении магии. Осознание подобно удару кнутом.
- Вы - его жена?
Послышался смех. Тихий, но полный сдержанной ярости. А следом...
"Что? Не ожидала?"
На этот раз стена огня не качнулась, просто кольцо начало сжиматься, и меня, несмотря на обжигающий жар пламени, пробил холодный пот.
- Вы не поняли! - сипло прошептала я. - Я не претендую на вашего мужа! Я не претендую на Ваула!
Ответа не последовало, но я поняла - не верит.
И опять зазвучал смех. На фоне оборвавшейся песни барабанов, он показался особенно зловещим.
"Танцуй, девчонка!"- Прошипела огненная женщина даже не приказ, а приговор.
Я хотела закричать, но не смогла - дыхание от жара перехватило.
Это действительно конец. Даже взмолись я сейчас о помощи, в божественную магию невозможно вмешаться. Огонь, призванный моим танцем, не укротить ни одному из магов, потому что это - Истина! Это чистая, дикая стихия, которая не подчиняется никому кроме высших существ.
И на фоне этого осознания злой рык Каста показался даже не глупостью - абсурдом. Почти таким же чистым, как ненависть, которую испытывала ко мне жена Ваула.
И на фоне этого осознания злой рык Каста показался даже не глупостью - абсурдом. Почти таким же чистым, как ненависть, которую испытывала ко мне жена Ваула.
- Прекрати!
"Убирайся, щенок!"
Каст не мог расслышать ее ответ. Или все-таки мог?
- Дура! - донеслось сквозь пламя, и мир внезапно изменился.
По глазам резанула вспышка. Яркая настолько, что брызнули слезы.
И кольцо окружающего меня пламени под чужим влиянием рвется. Огонь шипит и пытается сопротивляться, но тот, кто вмешался, сильней. Действительно сильней.
"Щенок!- огненная тень уже не шипит, она визжит. - Ублюдок!"
А я поворачиваю голову и вижу его - злющего, как все черти ада, пижона.
И читаю по губам:
- Старая ревнивая дура!
Нет. Мне не померещилось, и это действительно так: Каст подчинил божественное пламя! Я не ошиблась. Но... разве такое возможно?
- Девчонка моя! - прорычал Каст. - Моя! Убирайся!
Черные глаза пижона полыхнули огнем. Короткий пасс, и его ладони наполнились светом... черт! Это не свет, это тоже огонь, только белый! Истинное пламя!
И, глядя на него, я уже не знаю, кого бояться сильней - убийцу, или спасителя.
Зато жена Ваула знала наверняка.
"Ублюдок!!!"- раздался последний, полный бессильного бешенства крик.
И все.
Пламя опадает и затухающим бисером рассыпается по полу.
Я же стою и завороженно смотрю на своего спасителя. Он шагах в пяти, так что вижу отлично: глаза Каста темнеют и становятся прежними, а белое пламя, сиявшее на ладонях, обращается обычным, рыжим огнем. То есть, словно ничего и не было. Словно... Каст маскируется.
Ноги подгибаются, но упасть я не успеваю. Просто кто-то рыжий и по-прежнему предельно злой буквально пролетает эти несколько шагов и хватает в охапку.
А я, пусть и совершенно без сил, но с неожиданной ясностью поняла - жена Ваула не просто так назвала Каста ублюдком. Несмотря на крик и яростный тон, она не оскорбляла. Она констатировала факт.
И теперь, глядя на Каста, я совершенно четко видела его сходство с чертами золотой статуи, рядом с которой мы находились. Тот же нос, те же губы, тот же разрез глаз...
- Дашка? - прорычал Каст, но это была не злость, а беспокойство. Он просто не успел переключиться.
Боже, во что же я вляпалась? Нет, на самом деле, во что?
- Почему твой отец не вмешался? - задала я самый главный сейчас для себя вопрос.
Ведь я танцевала для Ваула! Для него одного! А он...
Лицо Каста приобрело страдальческое выражение.
- Почему? - повторила я требовательно.
- Потому что Ваул знает, что я в состоянии сам о тебе позаботиться.
- Ты? Почему ты? - Теперь я совсем ничего не понимала.
Кажется, Каст ждал другой реакции. Он закатил глаза, а голос стал жестким, и в нем зазвучало раздражение:
- Ладно, давай считать, что Ваул не хотел ссориться с женой, а я был поблизости и... - И все-таки Каст не выдержал. - Гхар, Дашка! Что за допрос?! И вообще, ты не о том думаешь!
- А о чем мне думать? - растерянно огрызнулась я.
Злость на лице Каста отступила, а на губах появилась коварная улыбка.
- О том, что теперь ты мне точно должна, Дашка. И я требую...
Что он хочет потребовать, стало ясно без слов. Каст потянулся к моим губам, а я...
Нет, конечно, это произошло не специально, но по факту, я повела себя как истинная леди, угодившая в объятия наглого соблазнителя.
Я уплыла в обморок.
Эпилог
Очнулась я от резкого, ужасно неприятного запаха, ударившего в нос и, вздрогнув всем телом, распахнула глаза. Сердце испуганно застучало.
- Тш-ш, спокойно. Все хорошо, - произнес рядом кто-то. Голос принадлежал мужчине.
Я вздрогнула опять. Дернулась, попыталась сесть, но меня удержали. И только теперь я увидела, что рядом находится куратор.
Лорд Глун был серьезен и сосредоточен. Никаких ухмылок, никаких ядовитых ноток в голосе, никакого пренебрежения.
- Тихо, Даша, - ровно произнес он. - Не бойся. Никто тебя не обидит.
Только теперь я осознала, что лежу не на полу, а на чем-то мягком. И что нахожусь не в храмовом зале, а в одном из служебных помещений. Келья была отдаленно похожа на ту, в которой меня переодевали и красили. Видимо, после того, как я упала в обморок, меня перенесли на верхний этаж в одну из многочисленных комнат.
- А... - начала, и замолчала.
Слова и вопросы застревали в горле. Меня вообще охватило какое-то странное чувство: вроде бы и ясно все, но поговорить-то надо. Я же только что из обморока! Первого в жизни. И как себя вести в этой ситуации? И... почему я тут? И почему со мной Глун?
Куратор подарил мимолетную улыбку и отвернулся, чтобы подхватить с маленького столика стакан, наполненный розоватой жидкостью. А я с трудом приподнялась на подушке, потому что лежать беспомощной тушкой, да еще при Глуне, не хотелось.
- Выпей, - сказал куратор.
Он даже не попробовал передать мне питье. Просто придержал за плечи и поднес стакан к моим губам.
- Что? - попыталась слабо воспротивиться я.
А как иначе? Я же вижу - это точно не вода. Может, меня теперь добить хотят? Отравить во славу жены Ваула. Тем более что Ваул, как показала практика, за меня больше не вступится. Богу Огня, видимо, одного раза хватило. Лимит исчерпан.
- Лекарство, Даш, - явно угадав ход моих мыслей, ответил фон Глун. - Наш вариант успокоительного.
Не знаю, почему, но я поверила. Правда, попыталась забрать стакан, но не смогла: слишком тряслись руки.
- Сейчас не время проявлять самостоятельность. - Укорил брюнет. Удивительно, но говорил он по-прежнему нормальным тоном. Даже тени издевки не было.
Наверное, именно поэтому, отпив из поднесенного к моим губам стакана, я решилась спросить:
- Лорд Глун, а почему вы?
Мой корявый вопрос был понят совершенно верно.
- Ну а кто еще? Я же твой куратор.
У-у! То есть, мне следовало оказаться на грани смерти и грохнуться в обморок, чтобы Глун наконец-то вспомнил о своих прямых обязанностях?
- Даша, допей, пожалуйста.
Я подчинилась. Безропотно позволила Глуну влить в меня остатки розоватой жидкости, а потом, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, вновь облокотилась на подушки. Куратор же отставил опустевший стакан на столик, скользнул по мне задумчивым взглядом и принялся расшнуровывать ворот своей рубахи.
Так. Подождите. Это еще что такое? По какому поводу стриптиз?
Заметив мое изумление, Глун тихо рассмеялся.
- Даже не надейся, Даша, - с неуместно-лукавой улыбкой сообщил он. А потом, уже серьезно, без подколок: - На одежду свою посмотри.
И я посмотрела. Вот лучше бы этого не делала, честное слово!
Церемониальная туника и раньше, в виду прозрачности, мало что скрывала, а теперь и вовсе в подпаленную, местами откровенно прожженную тряпку превратилась.
В общем, я тут тоже стриптиз, как оказалось, показывала. И, если учесть, что бюстика под туникой изначально не предполагалось... Черт!
Я машинально прикрыла грудь одной рукой - ну, насколько смогла, и в панике принялась ощупывать голову.
Уф! Слава богу, не лысая. И ожогов, к великой радости, тоже, кажется, нет. По крайней мере, боли нигде не чувствуется.
Куратор, тем временем, стянул с себя рубаху и протянул мне. Я вредничать не стала - взяла одежду и, сгорая уже исключительно от смущения, попросила:
- Отвернитесь, пожалуйста.
Фон Глун тихо фыркнул.
Нет, ну понятно, что он тут уже все видел, и ему вообще неинтересно, потому что я - иномирянка. Но все же!
Мужчина мое смятение понял. Поднялся на ноги и демонстративно повернулся спиной. Комната сразу такой маленькой, такой тесной стала.
И хотя в этот момент мне было откровенно не до Глуна, и уж тем более не до рельефов его торса, но я все-таки по инерции глянула и... застыла в оцепенении. Просто когда куратор поворачивался, я заметила на его боку тонкий шрам. Точь-в-точь такой же, как в моем сне.
На мгновение мне стало нехорошо, а дыхание перехватило. Что это еще за шутки? Что за игры подсознания? Или у меня просто глюки? Или...