– Если бы из психушки! Давай потом об этом, ладно? – Он закашлялся и долго не мог остановиться. – Поговорим, когда выйдем. А то не хотелось бы поминать Хозяина Теней так близко к его владениям.
– Что?! – я остановилась. – Хозяин Теней? Тогда я должна сказать, что влипла и сама в эту историю по уши.
– Как?!
– Ну как я могу рассказывать, если я не знаю, кто ты такой и как связан со всем этим безобразием! Я и без того уже дома ночевать боюсь, в квартире дважды что-то искали!..
– Искали? Постой-постой…
Он остановился и уставился мне в лицо. Потом окинул взглядом с головы до ног:
– Скажи… У тебя есть длинное платье, светлое такое? А наверху темное, вроде воротник?
– Ой, да у меня куча разных платьев, все даже не помню! А зачем тебе?
– И ты надевала его недавно. Вечер, темный переулок, кусты вдоль забора, в которые ты зачем-то полезла… У тебя еще громко цокали каблуки, и ты разулась.
Я смутно припомнила, что в тот вечер действительно напялила на себя бледно-бежевое длинное платье с широким коричневым воротником и убежала, спасаясь от маминых рассказов о школе.
– Ну же, не молчи! Ты это была или не ты? – в голосе Сашки прозвучало отчаяние.
– Ну, я…
– Они не нашли этот листок?! – он почти кричал.
– Нет, и не найдут. Спрятан надежно. А это ты его бросил?! – осенила меня внезапная догадка.
– Да. Успел в последний момент, – он снова закашлялся. – На листке было написано «Ярослава Емельянова» одиннадцать «Б»?
– Да, только это одиннадцать-шесть.
– Нет, одиннадцать «Б», – мотнул он головой, и мы пошли дальше.
– Одиннадцать-шесть, говорю! Я была там!
– Это ты не там была…
– То есть?
Но он молчал, и я не стала мучить его расспросами, видя, что ему трудно говорить. Идти тоже было нелегко, а от моей помощи он неизменно отказывался.
Земляной потолок хода становился все ниже, и нам приходилось пригибаться. Мы шли молча, и мне было страшно. В первую очередь за мобильник. Когда он разрядится… Об этом и думать не хотелось. А еще упрямо вспоминались всевозможные ужастики о таких местах, где на людей нападали крысы, монстры, ходячие скелеты, но самым дрянным воспоминанием была все та же книжка про гнома. Думала ли я тогда, что сама окажусь в таком месте?
– Слушай, – не выдержала я. – Так что ты там говорил про Хозяина Теней? Кто он такой? И куда мы идем?
– Сейчас день или ночь? – спросил Саша.
– Пол-одиннадцатого вечера, – я глянула на мобильник.
– Значит, должны успеть. Скоро нам предстоит пройти опасное место, где они иногда собираются – и Хозяин, и остальные. Знаешь, давай потом расскажу, неохота поминать его близко к его логову. Ничего, Лиля, прорвемся.
Он снова остановился отдышаться, прислонился к стенке. Кошка тоже остановилась, ждала. Меня внезапно пронзила острая жалость к этому парню. Это что же получается – все это время он был здесь? Я ела, спала, гуляла, встречалась с Вадимом, мучилась совестью и пыталась заглушить ее, а он все это время лежал связанный, без воды и пищи?! А все потому, что я струсила?
А ведь кошка каждую ночь звала меня за собой. Хотя бы прошлую – мяукала под балконом. А я побоялась выйти из дома, и в итоге ему пришлось мучиться лишние сутки?!
– Опасаюсь за мобилку, она может сесть, – заговорил Сашка, отделяясь от стены и вновь направляясь вперед. Тогда и кошка с важным видом пошла показывать нам дорогу. – Может, выключишь пока? Здесь мы не заблудимся и не убьемся.
– Нет! Я и так еле держусь, я очень боюсь темноты. Я тогда вообще с ума сойду!
– Да ладно, темнота нам не грозит, у нас есть два ярких зеленых фонаря!
Кошка повернулась к нам и фыркнула. Мы посмотрели друг на друга и засмеялись. Приятный парень, подумала я. Прежняя отчужденность и настороженность по отношению к нему исчезли.
– Давай уже возьму тебя на буксир, быстрее будет.
– Тогда к концу пути буксир понадобится нам обоим – идти долго. Пока не надо.
Тогда я принялась рассказывать ему о своих злоключениях. Особенно подробно – о сегодняшней «прогулке в старину». Что ни говори, а она меня впечатлила.
– Там было так красиво! Он говорил – это потаенное место. А когда я просыпала соль, то все начало рваться, корчиться, и стало темно. С тех пор я еще больше боюсь темноты! – закончила я свой рассказ.
– Потаенное место… Сейчас ты увидишь, как оно выглядит на самом деле. А что за соль?
– Освященная. Мне подружка дала, всякую нечисть отгонять, – я с важным видом достала из кармана пакетик и стала развязывать.
– Не надо, – Сашка отшатнулся. – Хорошо, что она у тебя есть, но я надеюсь, не понадобится.
Я сунула пакетик на место, и мы двинулись дальше.
– Так, а теперь пожелаем друг другу удачи и будем надеяться на лучшее. Держись, Лиля.
Сказал он это тихо, но так, что у меня по коже побежали мурашки. Потому что за поворотом хода я увидела дверь. Она была закрыта, а когда мы приблизились, оказалось, что она каменная!
Глава 10
– Мамочки! – ахнула я. – А разве такие двери бывают?
Сашка не ответил, да я и сама поняла, что вопрос мой был глупый, не к месту. А он спокойно взялся за ручку и открыл дверь вовнутрь. Она противно, громко заскрипела на ржавых петлях. Ой… Почти сразу меня окатило тем самым запахом из заброшенного дома – гадким, мерзким, да еще здесь он был гораздо сильнее, чем там. В первый момент я задохнулась, потом справилась с дыханием:
– Фуу!
– Ничего, сейчас принюхаешься, – прошептал Сашка, пока мы спускались по высоким каменным ступенькам. Кошка, подняв шерсть дыбом и время от времени шипя, жалась теперь к нашим ногам. Я взяла ее на руки.
Спускаться пришлось недолго. Перед нами предстал огромный зал… Нет, даже не зал, а большая подземная пустота, пещера. Потолок здесь был довольно высокий, с него тут и там свисали корни растений, по стенам стекали тоненькие струйки воды. По углам и вдоль стен громоздились груды камней. Здесь было холодно и сыро. Откуда-то доносился плеск воды.
– Мамочки! – прошептала я, втягивая голову в плечи. – Как в могиле!
– Так, теперь тихо. Если увидишь что-то странное или страшное, зажми себе рот и никаких «мамочек».
Я хотела спросить, что странного и страшного тут можно увидеть, и еще много других вопросов задать, но вместо этого молча пошла за Сашей по полу, покрытому огромными, потрескавшимися каменными плитами. Кошка сидела у меня на руках смирно, сжавшись в комок, но явно была напряжена. Она ожидала чего-то плохого. Тем не менее этот живой комочек в руках придавал мне уверенности.
Здесь уже не было тихо. То и дело где-то в темноте слышалось то тоненькое хихиканье, то всхлипы, то утробное рычание, а один раз над самым моим ухом раздался печальный вздох.
– Что это, Саш?
– Не обращай внимания. И не вздумай отвечать им.
Помнится, Вадим что-то говорил про духов. Ладно…
Что-то серое мелькнуло под ногами.
– А-а!
– Сейчас… Уже скоро, скоро. Нам бы дойти до лестницы, а там ерунда! – отвечал Саша, взяв меня под руку. – Ничего, Лилечка, держись, прорвемся!
Мы прошли довольно долгий путь, и, кажется, впереди действительно замаячила противоположная стена и прилегающая к ней лестница вверх. Выход!
И вдруг Саша прижал палец к губам и потянул меня в сторону, туда, где громоздились горой большие камни. Кошка сорвалась с рук, зашипела и метнулась туда же, за эти камни. Пару секунд спустя там оказались и мы.
– Елы-палы, не успели! Гаси свет, – скомандовал Саша. – Теперь сядь удобнее и не шевелись. Нет, погоди…
Он вынул из кармана что-то маленькое и выставил перед собой, отодвинув меня к стенке и закрыв своей спиной.
– Что ты делаешь?
– Тихо. Если хочешь жить – не шевелись!
Я схватила его за плечи, прижалась к стене и замерла. Воцарилась гробовая тишина, и в этой тишине, в полном мраке были слышны чьи-то шаги. Шаги и цоканье чего-то железного о камень. Сначала далеко, потом все ближе, ближе. Я почувствовала, как Саша от напряжения дрожит всем телом. Ох, чего мне стоило сдержаться и не закричать!
Но я все же сдержалась. Шаги протопали буквально в нескольких метрах от нас и остановились ближе к середине пещеры. Что-то цокнуло о каменную плиту пола, и этот звук гулким эхом отразился от стен. И вдруг в зале начало светлеть. Помещение медленно озарилось холодным синеватым светом, который мерцал, делаясь то ярче, то тусклее.
Я все-таки позволила себе немного переместиться – так, чтобы через щель между камнями видеть все происходящее. Там стоял человек… или что это? Ой, нет! Нет, только не это!
Стоящее среди зала существо больше всего было похоже на гнома из моей книжки. Маленькое, бородатое, с большим горбом (правда, у гнома горба не было, но эта единственная разница не радовала, а приводила в еще больший ужас), с морщинистым уродливым лицом и омерзительно вздернутым носом. Оно… он… стоял в профиль ко мне, и в руке у него был мощный толстый посох вдвое выше его самого и явно очень тяжелый.
Хозяин Теней… Вот он какой, значит. Мстит людям? Ну, могу себе представить, как люди к нему относились, если видели!
Он стал медленно, мучительно медленно поворачиваться к нам. Крик застрял у меня в горле, я сжала руками плечи Саши, за которые держалась.
– Тихо… Ни звука! – еле слышно шепнул он.
Но уродец нас не видел. Он просто повернулся в эту сторону и ударил о пол своим посохом.
Что это?! Часть стены напротив нас разошлась, и в ней я увидела огромный синий светильник. А из камня под этим светильником бил родник, на темном дне которого что-то блестело.
Мерзкий запах усилился, но Саша был прав – я уже к нему немного привыкла.
Хозяин Теней второй раз ударил своим посохом, и вдруг все стало преображаться. Стены, потолок, пол – все это разом приобрело совсем другой вид и цвет, и вот уже это больше не было пещерой, а превратилось в роскошный зал. Его стены были обиты деревом, по углам стояли мягкие диваны, столики и кресла, пол блестел новеньким паркетом, висели портьеры и картины… Словом, это был зал, приготовленный для бала, не хватало только гостей.
О, а вот и гости. По лестнице спускалась пара – молодые и симпатичные мужчина и женщина, одетые вполне по-современному. Хотя я погорячилась, назвав их симпатичными – внешность-то у них была приятная, а вот выражение лица… Не хотела бы я видеть эту дамочку своей учительницей, а с этим дядей столкнуться в темном переулке.
За ними шла девчонка моего возраста или чуть моложе. Тут я даже не могла сказать, красива она или нет. Потому что глядела она так вызывающе и нагло – казалось, сейчас подойдет и возьмет тебя за грудки: «Эй, ты чё, оборзела?» Это был тот случай, когда даже самая красивая внешность не может скрыть уродства морального. Я глянула на Сашу. Он сидел неподвижно, сосредоточившись, продолжая держать перед собой какой-то маленький предмет.
А гости спускались, спускались. Я уже не вглядывалась в их лица. Не сразу заметила, как зазвучала музыка, тихо и плавно. Это было что-то классическое, но незнакомое мне.
Гости – а их собралось много – по очереди подходили и отвешивали низкий поклон Хозяину, а потом…
Каких угодно танцев я ожидала в этом зале – но хоровод?! Тем не менее они один за другим брались за руки и шли цепочкой. На стенах двигались их угольно-черные тени.
А на вид – современные люди…
Тут музыка стала громче, темп ее ускорился, хоровод тоже двинулся бодрее, и тени быстро побежали по стенам.
И вдруг дама, идущая первой, захохотала, отделилась от остальных, взмахнула руками и… стала истончаться. То есть ее тело стало прозрачным – сначала слегка, потом больше и больше, и вот уже от него ничего не осталось, кроме тени на стене. Да, дамы уже не было, но тень была. Ой, мамочки! Эта тень существовала отдельно от своей хозяйки и была совершенно не похожа на нее! Вместо длинных распущенных волос – высокая старомодная прическа, вместо джинсов – пышная длинная юбка. Теперь эта черная тень жила сама по себе и отплясывала на стене какой-то дикий танец, двигаясь с удивительной гибкостью и поднявшись выше к сводчатому потолку. За ней точно так же лишилась своего тела вторая женщина, потом мужчина, и вскоре двенадцать теней плясали по потолку, снова сойдясь в диком хороводе.
И остальные повторяли тот же безумный танец на полу, так и не став тенями. А сам Хозяин Теней сидел теперь в высоком кресле – у, какой он жуткий! – и взирал на эту пляску с надменным и мрачным видом. Музыка стала вообще чем-то несусветным, от нее закладывало уши, кружилась голова и очень хотелось самой пуститься в этот сумасшедший пляс.
Тени больше не напоминали современных людей, каких я только что видела. Там была горбатая старуха жуткого вида, тощая, как жердь, девица в широкополой шляпе с развевающимися перьями, старик с огромной бородой, которому возраст не мешал быть таким же гибким, как остальные бестелесные создания…
Вдруг я заметила, как из низкой дверцы под лестницей вылезают одно за другим маленькие серые существа с крысиными мордами, однако державшиеся на двух коротких толстых ножках. Они тут же принялись шмыгать по полу, что-то вынюхивая и выискивая.
Одно из них опасно близко подошло к нашим камням.
Я с перепугу снова изо всех сил вцепилась в Сашку.
– Тихо, – одними губами произнес он, обернувшись ко мне. – Ради бога, тихо… Это ищейки. Пока я держу ее в руках, а ты стоишь за мной, нас никто не заметит…
Кого «ее», я спросить уже не рискнула.
Существо принюхалось, внимательно посмотрело на наши камни. Его морда вблизи была особо уродливой, пасть оказалась полной длинных и острых зубов, а на передних лапах я заметила мощные когти. Размером оно было чуть больше кошки, если бы эта кошка умела ходить на задних лапах.
Не найдя возле нас ничего интересного, существо убралось. Вскоре они так же незаметно исчезли, как и появились.
Не могу сказать, сколько времени продолжалась эта безумная пляска. Огонь синего светильника разгорался за это время все сильнее и сильнее, так что в зале стало светло почти как от электричества.
А потом одна тень вдруг шмыгнула к нему, на миг исчезла, а в следующий момент уже стояла на полу в облике живой женщины. На ней было длинное пышное платье с рюшами и воланами, какие носили в прежние века, высокая прическа и неестественно белое лицо с черными глазами и демонической усмешкой. Страшное, жестокое лицо.
Усмехнувшись, она вдруг стала меняться и на моих глазах превратилась в обычную современную женщину, какой я ее увидела сначала. Только гадкое, коварное выражение лица сохранялось какое-то время, пока она не изобразила милую улыбку.
И тут я поняла. Сейчас эта женщина выйдет отсюда и пойдет к людям, и люди будут считать ее обычным человеком – точно так же, как Лада приняла за меня такое же существо. А что оно будет творить, это существо в облике человека?..
Остальные тени делали то же самое. Подлетали к синему светильнику и обращались людьми – сначала одними, потом другими.
Обратившись в людей, тени подходили к своему Хозяину и с низким поклоном целовали ему руку. А тем временем живые участники хоровода – в основном это была молодежь, но я заметила нескольких человек в возрасте – шли к источнику и, встав на четвереньки, по очереди пили оттуда воду. И затем тоже прикладывались к ручке жуткого хозяина этого места. Последней подошла та девчонка, которая так не понравилась мне своим наглым видом. Только теперь от наглости не осталось и следа – она грохнулась на колени.
Хозяин окинул ее взглядом, одобрительно кивнул и вдруг заговорил (это были первые слова, до сих пор все происходило в полном молчании):
– Готова ли ты следовать моим приказам?
Голос его был неестественно низкий для такого существа и ужасно неприятный.
– Конечно! – радостно визгнула она. – Дайте мне монету!
– Ну что ж, возьми, – властно сказал он. Девчонка, так и не вставая, живо подползла к источнику, вытащила из воды что-то маленькое, блеснувшее золотом, и поскорее сунула в карман.
– Дай руку.
Она послушно протянула правую руку. Хозяин взмахнул кривым кинжалом, и на руке девушки появилась большая рана. Он взял ее ладонь и поднял над водой так, чтобы кровь капала туда.
Девчонка стонала и выла, но руку не отнимала. Наконец ее мучения кончились, а спустя несколько минут зал опустел. Гости вышли по той же лестнице, что и пришли, а куда делся Хозяин, я так и не поняла, он исчез первым.
Стена с источником сомкнулась, и свет в зале стал медленно гаснуть. И стало видно, что это снова пещера.
Сашка наконец-то опустил руку, которую все это время держал перед собой.
– Что там у тебя?
Он разжал ладонь, и я увидела большую старинную золотую монету, всю истертую от времени. Дал мне посмотреть и снова сунул в карман. После чего, шатаясь, поднялся и полез через камни. Следом перелезла и я, а за нами шмыгнула кошка.
И тут свет совсем погас, навалился полный мрак.
– А они все ушли? Нас не заметят? – спросила я, зажигая фонарик на мобилке.
– Все, – сипло выдохнул он. – Идем скорее.
Хорошо, что теперь лестница была совсем рядом. Теперь уже Сашка не отказывался – я закинула его руку к себе на плечо и почти волоком поднимала по ступенькам наверх, а они все никак не заканчивались, эти ступеньки…
Маленькую дверцу с пыльными портьерами я узнала сразу. Прислонила Сашу к стенке, стала тянуть ее, толкать – все без толку. Вспомнила Нику – и с размаху выбила дверцу ногой. Она оказалась хлипкой и источенной червями.
– Саша, ау? Пошли, – я толкнула Сашку, который так и стоял у стены, ему явно было плохо. – Пошли, говорю. Свобода!
– Пошли, – кивнул он, собрался с силами и вышел за дверь. Сделал несколько шагов по коридору и снова схватился за стенку. – Вот и вышли на свободу. Из логова этого урода… Спасибо тебе, Лиля. А теперь прости, не могу я больше…
И он медленно сполз по стенке на пол. Кошка быстро бросилась к нему и стала вылизывать лицо и почему-то уши. А я посветила гаснущим фонариком туда-сюда и убедилась – это был коридор того самого дома в переулке, ошибки не было. Сейчас, по идее, я должна бояться. Однако после того что я сегодня увидела, этот дом выглядел достаточно мирным и безобидным. Я, конечно, знала, что это не так.