При этом Дмитрий Медведев рекомендовал сотрудникам правоохранительных органов и прокурорским, которые занимаются предварительным расследованием, «учиться работать в условиях существования суда присяжных»: «Пора уже научиться это делать, а не просто рассуждать о том, как хорошо было в условиях, когда этот правовой институт отсутствовал, или о том, что там масса людей, которые получили деньги за вынесение оправдательного приговора»{172}.
После теракта в Назрани 17 августа 2009 г. президент высказался в еще более глобальном смысле, увязав теракты, коррупцию и судопроизводство в единое целое. «Необходимы меры по пресечению клановости, борьбе с платежами за должности и другими формами коррупции», – заявил он, заметив, что на Северном Кавказе воровство из бюджета приобрело огромные размеры, а коррупция поразила властные структуры больше, чем в других регионах.
В качестве конкретных мер Дмитрий Медведев предложил изменить в законодательстве порядок территориальной подсудности «по делам экстремистского и террористического характера, чтобы террорист и бандиты не могли оказывать давление на суды»: «Если мы качественно не можем привлекать бандитов здесь, то будем делать это в Москве, Санкт-Петербурге»{173}. Также он предложил изъять у присяжных еще «ряд составов» преступления. «Прежде всего я имею в виду преступные сообщества и организованные преступные группы, – уточнил президент. – К сожалению, наш суд присяжных пока не справляется с этой задачей ввиду самых разных причин. Я полагаю, что нужно подумать о том, чтобы такого рода дела, дела по таким преступлениям рассматривались коллегией из профессиональных судей»{174}. Соответствующие законопроекты Дмитрий Медведев внес в Госдуму 4 сентября 2009 г., предложив передавать дела из регионального суда в вышестоящую судебную инстанцию.
В 2011 г. Дмитрий Медведев продолжил наступление на присяжных. «С одной стороны, я понимаю, что нам, безусловно, нужно развивать этот институт. С другой стороны, я не открою вам, что называется, здесь глаз на какие-то проблемы, но вы все знаете уязвимость наших присяжных… к сожалению. Это не значит, что нам нужно захлопнуть данный институт, хотя, на мой взгляд, еще раз оговорюсь, в 90-е годы мы все-таки в известной степени подверглись воздействию определенных иллюзий по поводу универсальности конструкции суда присяжных», – сказал Медведев 1 февраля на заседании Совета по развитию гражданского общества и правам человека.
«Может быть, это не вызовет у вас одобрения, но я тем не менее скажу: я не уверен, что суд присяжных – это хорошая форма рассмотрения дел, скажем, о взяточничестве», – заявил президент{175}.
16 февраля 2011 г. Дмитрий Медведев внес в Госдуму поправки к Уголовному кодексу (УК) и Кодексу об административных правонарушениях (КоАП) РФ, многократно увеличивающие штрафы и сроки отсидки за коммерческий подкуп, получение и дачу взятки{176}.
Так же последовательно, как с террористами, некомпетентными присяжными и коррупционерами, Дмитрий Медведев боролся и с педофилами. В июле 2010 г. он внес в Госдуму проект закона, вводящего запрет на работу с детьми для тех, кто имел судимость или подвергался уголовному преследованию за педофилию. Аналогичный запрет распространялся и на предпринимателей, которые занимаются оказанием услуг для детей. К работе с несовершеннолетними допускались только те, кто представит справку из милиции о том, что никогда не подвергался уголовному преследованию за педофилию. Совет Федерации пообещал принять законопроект в приоритетном порядке{177}. Следующим шагом президента стали поправки в Уголовный кодекс и другие законы, ужесточающие ответственность за преступления сексуального характера в отношении несовершеннолетних. В числе предложений – введение добровольной химической кастрации. Такие поправки Дмитрий Медведев внес в Госдуму 12 июля 2011 г.{178}
Президент последовательно рекомендовал правоохранителям сначала доводить дело до суда, а уж потом «пиариться»{179}.
О том же президент заявил на координационном совещании правоохранительных органов в конце февраля 2011 г.: «Ни в коем случае нельзя делать выводы о виновности или невиновности людей до объявления приговора суда», – комментируя громкое дело о подпольных казино в Мособласти, вылившееся в противостояние двух ведомств. Как отметил президент, «давить на следствие, привлекая средства массовой информации, – это недопустимо. Тот, кто будет в этом замечен, будет уволен, независимо от чинов и званий». Дмитрий Медведев дал сторонам понять, что разбирательство «должно идти строго в рамках закона и при соблюдении всех надзорных процедур, но идти тихо, спокойно». Вслед за этим был отправлен в отставку за нарушение служебной этики замдиректора ФСБ генерал-полковник Вячеслав Ушаков, санкционировавший распространение центром общественных связей ведомства сообщения о том, что именно прокуроры крышевали незаконный игорный бизнес{180}.
С одной стороны, Дмитрий Медведев делал многое для того, чтобы сократить поток жалоб россиян в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) чисто казуистическими методами – россияне были главными поставщиками дел в Европейский суд по правам человека (по статистике, около двух третей их жалоб в ЕСПЧ касаются нарушения сроков судопроизводства, а также неисполнения уже вынесенных решений) и довольно часто их выигрывали.
В 2008 г. власти, которым победы граждан в ЕСПЧ били как по имиджу, так и по карману (отсуженные компенсации выплачивает Министерство финансов), решили сократить поток обращений в Страсбург. Верховный суд внес в Госдуму два законопроекта. Первый из них – увеличивающий сроки рассмотрения в Верховном суде заявлений об оспаривании нормативно-правовых актов (с 1 до 3 месяцев) и решений органов власти и чиновников (с 10 дней до 2 месяцев) – президент подписал 28 июня (он пусть и незначительно, но удлинял путь граждан в Евросуд). И второй законопроект, определяющий порядок возмещения гражданам вреда, причиненного нарушением права на судопроизводство.
С другой стороны – президент активно настаивал на полном присоединении России к Европейской конвенции по правам человека. В частности, на ратификации 14-го протокола к конвенции «О защите прав человека и основных свобод».
«Этот документ достаточно важен, – настаивал Дмитрий Медведев на совещании в Кремле 17 декабря 2009 г. – Он был открыт к подписанию в 2004 г. Цель его состояла в том, чтобы повысить эффективность работы Европейского суда по правам человека в связи с увеличением количества жалоб, поступающих в адрес этого суда». Россия «как ответственный участник всех европейских процессов и конвенции», по его словам, считает необходимым дальнейшее совершенствование работы этого «важного» института. Президент напомнил, что Россия – единственная страна, которая этот протокол не ратифицировала. «Был ряд противоречий, которые мы достаточно активно обсуждали с нашими партнерами на протяжении нескольких лет», – пояснил он{181}.
Когда же Госдума все-таки ратифицировала этот протокол, Дмитрий Медведев не без удовлетворения отметил, что национальное законодательство для него все же превыше международного.
11 декабря 2010 г. Дмитрий Медведев провел традиционную встречу с судьями Конституционного суда накануне Дня Конституции. Задачей № 1 для КС Дмитрий Медведев назвал укрепление не международной, а национальной защиты в соответствии с доктриной государственного суверенитета: «Мы никогда не передавали такую часть своего суверенитета России, которая позволяла бы любому международному или иностранному суду выносить решения, изменяющие наше национальное законодательство»{182}.
Да и заблуждаться по поводу «мягкости» Дмитрия Медведева, пожалуй, не стоит.
С момента вступления в должность президента в мае 2008 г. и по 1 июля 2011 г. Дмитрий Медведев помиловал всего 168 осужденных – в среднем по 4,4 человека в месяц, или по 52,8 в год. Для сравнения – Владимир Путин за 8 лет работы главой государства помиловал 13 532 осужденного: в среднем по 141 человеку в месяц, или по 1691,5 в год. Точной статистики за 8,5 лет правления Бориса Ельцина нет, но, как утверждал глава комиссии по помилованию Анатолий Приставкин, первый президент России помиловал около 50 000 осужденных: по 490,2 человека в месяц, или по 5882,4 в год. Следовательно, в вопросе помилования Медведев, инициировавший кампанию по гуманизации системы наказаний, в 1,6 раза консервативнее исповедующего силовой стиль Путина (сравнивались данные без учета 2000 г., в котором Владимир Путин произвел львиную долю помилований – даже в этом случае Владимир Путин выглядит милосерднее: средние цифры будут выглядеть так: 7,2 человека в месяц, или 86,1 в год). С Ельциным разница составила 111,4 раза{183}.
Сквозь губернский строй
Первой громкой серийной отставкой стало увольнение сразу четырех губернаторов. В феврале 2009 г. свои посты покинули орловский губернатор Егор Строев, воронежский – Владимир Кулаков, псковский – Михаил Кузнецов, а также глава Ненецкого автономного округа Валерий Потапенко. Все, кроме Владимира Кулакова, – «в связи с заявлением об отставке по собственному желанию»{184}.
Замена сразу четырех глав регионов в один день стала абсолютным рекордом с момента введения в 2005 г. нового порядка назначения губернаторов. Прямые губернаторские выборы в России были отменены в декабре 2004 г. Тогдашний президент РФ Владимир Путин внес соответствующие поправки в законы, определяющие основные принципы формирования региональной власти в стране. В мае 2011 г. Дмитрий Медведев на пресс-конференции признался, что авторство идеи о назначении губернаторов принадлежит в том числе и ему. «Не буду скрывать, я был одним из авторов этого решения, хотя принималось оно моим предшественником», – заявил он, дав понять, что этот порядок при его президентстве не изменится{185}.
В ноябре 2009 г. в отставку был отправлен глава Свердловской области Эдуард Россель.
После того как президентом стал Дмитрий Медведев, дела одного из самых заметных региональных политиков в России пошли из рук вон плохо: отношения с «Единой Россией» стали портиться, а у его соратников возникли проблемы с законом. В сентябре 2007 г. Эдуард Россель объявил, что мечтает руководить регионом до 2015 г. «От Бога, конечно, зависит и от президента, но я хочу доработать до 2015 г., для того чтобы реализовать ту программу, которую мы утвердили, – утроить мощности области, а потом уже оставить все другому человеку», – заявил он на пресс-конференции. Однако в начале ноября 2009 г. стало ясно, что следить за реализацией своей программы бывшему свердловскому губернатору придется со стороны{186}.
К 2010 г. эксперты уже могли оценивать принципы региональной политики при новом президенте РФ. Рисуя портрет идеального кандидата в губернаторы, они пришли, в общем-то, к ожидаемым выводам: это человек, имеющий опыт работы в исполнительной власти и бизнесе, лично знакомый с Дмитрием Медведевым или Владимиром Путиным{187}.
К числу наиболее эффективных губернаторов на конец 2009-го – начало 2010 г. эксперты отнесли Анатолия Артамонова (Калужская область), Рамзана Кадырова (Чечня), Виктора Кресса (Томская область), Юрия Лужкова (Москва), Евгения Савченко (Белгородская область), Александра Ткачева (Краснодарский край), Александра Хлопонина (Красноярский край), Олега Чиркунова (Пермский край), Минтимера Шаймиева (Татария) и Валерия Шанцева (Нижегородская область). Эксперты отмечают, что большинство из них прошли через прямые выборы. Пока подводились итоги опроса, президент прекратил полномочия еще двух из наиболее эффективных региональных руководителей – М. Шаймиева и А. Хлопонина{188}.
И если последний отправился на повышение, став полпредом президента на Кавказе, то верно понявший тенденцию глава Татарии мирно ушел на покой. 22 января 2010 г. 73-летний Шаймиев за два месяца до истечения его полномочий объявил о самоотводе своей кандидатуры из списка трех претендентов на наделение полномочиями руководителя республики, внесенных в конце 2009 г. правящей партией «Единая Россия». «Минтимер Шаймиев обратился с просьбой к президенту России не рассматривать его кандидатуру», – сообщила пресс-секретарь президента РФ Наталья Тимакова{189}.
Тем же региональным главам, которые должной понятливости не проявляли, Кремль делал совершенно недвусмысленные намеки. Как, например, президенту Башкирии Муртазе Рахимову в июле 2010 г. Для начала на него неожиданно с критикой и разоблачениями обрушился канал НТВ. М. Рахимов подал было на НТВ в суд, но как только те же обвинения повторил «Первый канал», башкирский президент намек понял и подписал заявление о досрочной отставке{190}. Он встретился в сочинской резиденции «Бочаров Ручей» с Дмитрием Медведевым 15 июля, и президент проинформировал гостя, что удовлетворил его заявление об отставке, поблагодарил за многолетнюю работу и порадовал указом о награждении высшим российским орденом – «За заслуги перед Отечеством» I степени. А еще через полчаса кремлевская пресс-служба сообщила, что временно исполняющим обязанности президента Башкирии (то есть почти наверняка и будущим главой региона) назначен бывший министр республиканского правительства, а ныне зампред правления ОАО «РусГидро» Рустэм Хамитов, которого ранее многие СМИ называли в числе кандидатов в преемники, более или менее устраивающих уходящего руководителя Башкирии{191}.
А вот случай с московским градоначальником Юрием Лужковым, отправленным в отставку президентским указом, был исключительным. Хотя бы потому, что с другими отставниками, сопоставимыми по политическому весу с мэром Лужковым (тот же президент Чувашии Николай Федоров добровольно-принудительно ушел в отставку всего за месяц до московского мэра), все условия и обстоятельства отставок обговаривались в Кремле заранее. Согласие Юрия Лужкова на отставку оставило бы Кремлю время для маневра с определением даты ухода мэра Москвы и согласования списка кандидатов на самом высоком уровне. Однако в Москве администрация президента столкнулась с открытым сопротивлением{192}.
Увольнение московского градоначальника посеяло среди региональных лидеров настоящую панику. «Я просто не знаю ни одного политика, который не был бы сейчас в замешательстве. Я здесь вижу параллели с Горбачевым и Ельциным, которые атаковали свою собственную бюрократию, а лишившись ее поддержки, не могли потом устоять. Они выбивали стул, на котором сидят. Общество требует от Медведева наступления на бюрократию. Оно считает бюрократию одним из внутренних врагов. Президент снизил возраст при назначении на ключевые посты, пропустив целое поколение. Средний возраст губернаторов – 63 года, а средний возраст назначенцев Медведева – 46 лет. Слишком резкий перепад. Понятно, что он хотел молодых и энергичных, но элита – это люди от 50 до 60 лет. Им кажется, что они не нужны», – поясняла журналу «Огонёк» известный российский политолог Ольга Крыштановская в сентябре 2010 г.{193}
С 2010 г. изменился и стиль общения Центра с губернаторами. Постепенно президент от констатации проблем и постановки задач перешел к оценкам и угрозам (срыв разработки программ по поддержке моногородов в феврале 2010 г. Дмитрий Медведев назвал «признаком профессиональной непригодности» и прямо пригрозил уволить тех губернаторов, кто не выполнит его поручений в ближайшее время){194}.
Кадровую работу в регионах Дмитрий Медведев считает своим крупным успехом. «Я сменил не два десятка губернаторов, а практически половину губернаторского корпуса», – заявил президент в мае 2011 г. на пресс-конференции в Сколкове. А 17 июня, выступая на Петербургском международном экономическом форуме, Дмитрий Медведев оценил и качество перемен: «Губернаторами стали новые амбициозные лидеры. И это уже сказывается на бизнес-климате»{195}.
С момента вступления в должность президента весной 2008 г. Дмитрий Медведев досрочно прекратил полномочия 17 глав регионов{196}, назначил 62 руководителя субъектов Федерации, 38 из них были назначены впервые{197}. Со своих мест были удалены практически все «политические тяжеловесы» ельцинских времен.
Поскольку, несмотря на то что внешне региональные лидеры сумели встроиться в суверенную демократию эпохи Путина (Лужков и Шаймиев и вовсе были сопредседателями «Единой России»), они по-прежнему олицетворяли парад суверенитетов 90-х.
Во «втором эшелоне» отставников оказались главы регионов, работавшие два-три срока подряд. Это челябинский губернатор Петр Сумин, оренбургский – Алексей Чернышов, глава Ямало-Ненецкого АО Юрий Неелов, Ростовской области – Владимир Чуб, Ханты-Мансийского АО – Александр Филипенко, Мурманской области – Юрий Евдокимов и т.д.
«Третий эшелон» отставников – губернаторы новой волны, пришедшие к руководству регионом по новой схеме назначения или незадолго до ее утверждения. Среди них были и те, кто уходил досрочно, с заявлением «по собственному желанию». Самый свежий пример подобной отставки – губернатор Тверской области Дмитрий Зеленин{198}.
Все началось с того, что Дмитрий Зеленин опубликовал в своем микроблоге в «Твиттере» фотографию тарелки с салатом, на краю который был запечатлен дождевой червь. «Такое случается и в Александровском зале Кремля», – заметил губернатор. В тот день (12 октября) в Александровском зале проходил прием в честь приезда президента ФРГ Кристиана Вульфа, и запись Дмитрия Зеленина вызвала жесткую реакцию кремлевских чиновников.