– Кузнец, – послышалось из живота, – растет душа, давай не останавливайся!
– Ты знаешь… Я хотел еще сказать, что никогда больше не встречал девушки лучше, чем ты. Наверное, я все-таки тебя люблю.
– Ого! Уже почти на всю грудь и растет еще! Получается, кузнец! – комментировал изнутри бес и радостно потирал свои мохнатые лапы.
Девушка смущенно улыбнулась и поправила челку на лице:
– Я тоже…
Внутри Ильи раздался хруст. Дверь, за которой долгое время была заперта душа, с треском сорвало с петель.
– Кузнец! Ура! Получилось!.. Эй, остановись, кузнец! Хорош, хватит уже! Тут места совсем нет уже! Кузнец!..
Душа растекалась по всему телу, заполняя каждый уголок. Бес понял, что кузнец его обхитрил, и, пнув со всей силы душу, вырвался на свободу и, негромко ругаясь и иногда оборачиваясь, ушел получать от начальства нагоняй.
Не знал неудачливый бес, что там, где есть любовь, нет места для зла. А кузнец с девушкой жили долго и счастливо, только лишь иногда, по вечерам, бывало такое, что как заболит душа в том месте, куда ее ударил черт, что хоть волком вой. Да еще в груди что-то поскрипывало. Наверное, все-таки забыл там бес свою табуретку.
Бывший живой
Вурдалак Федор не был образцовым вурдалаком. Он редко вылезал из-под земли. А в те редкие моменты, когда все же решался, чаще всего он сидел на трухлявом бревне, которое уже лет двадцать лежало на опушке леса, и смотрел на звезды. Это было единственным местом, где его никто не тревожил. Возможно, что в такие моменты он думал о своей жизни и тяжелой судьбе, о том, кого бы сожрать или напугать до смерти, а потом уже сожрать. О том, чем закрепить постоянно выпадающее пятое ребро и где бы достать эластичных бинтов для того, чтобы сустав на левом локте уже перестал выгибать руку в другую сторону. А возможно, что он думал о чем-то другом. Чужая душа – потемки, а вурдалачья – тем более.
Так было и в эту ночь. Выбравшись из-под старого дуба, он направился к своему любимому бревну. Расположившись на нем, Федор посмотрел на небо. Сегодня оно было наполовину затянуто дымкой.
– Эх, в кои-то веки поднялся, а тут звезд почти не видно, – тихо сказал он сам себе и вздохнул.
При жизни Федор был весьма воспитанным человеком, поэтому, когда за его спиной раздалось тихое «Здравствуйте», он машинально кивнул и ответил: «Доброй ночи и вам».
– А у вас ухо отвалилось немножко, – заметил тонкий голос из-за спины.
– Да я знаю, – расстроенно ответил вурдалак и прижал его ладонью к голове.
– А чего вы тут сидите? Вы кого-то ждете? – не унимался голос.
– Да нет, я просто вышел немножко… – Вурдалак замолчал и даже немного вздрогнул от осознания нелепости ситуации. Медленно обернувшись, он увидел в нескольких метрах от себя девочку лет шести в ярком платье. Свет луны немного освещал ее маленькие руки, в которых она, играясь, вертела длинную веточку. Аккуратно протерев глаза, чтобы от лица не отвалилось ничего лишнего, Федор еще раз взглянул на ночную гостью. Судя по ее спокойствию, ее ничуть не смущала эта встреча с нежитью.
– Ты заблудилась, что ли?
– Нет, просто гуляю тут. А что, нельзя?
– А родители твои где?
– Спят, – ответила девочка и, сделав несколько шагов, уселась рядом с Федором. Тот от такой наглости даже немного подвинулся. – А что у вас с голосом? Вы болеете?
Вурдалак не нашел ничего лучше, чем кивнуть.
– Тогда вам нужно больше пить горячего чая и еще не дышать на других людей. Потому что вы можете их заразить. Тогда у них тоже уши начнут отваливаться, – девочка залилась звонким смехом.
Федор пребывал в недоумении. Он смотрел широко открытыми глазами на девочку, пока не вспомнил, что, если слишком широко их открыть, они могут выпасть.
– Ты хоть знаешь, кто я? – спросил он.
– Кто?
– Я вурдалак.
– А я Василиса. Здрасте, – девочка протянула маленькую ладошку.
Федор вытер руки о траву и аккуратно, тремя пальцами пожал руку.
– А что она у вас такая холодная? – поежилась Василиса.
– Потому что я вурдалак. Я ж сказал.
– А, ну да, точно, – улыбнулась она, – так что вы тут сидите? Вы не ответили.
– Просто сижу, смотрю на звезды.
– А разве вы не должны сейчас поджидать где-нибудь в лесу заблудившихся людей?
– Зачем мне их поджидать, если они сами ко мне идут? – Глаза Федора блеснули в темноте.
– Это вы про меня? Вы меня не съедите, я знаю.
– Почему это ты так думаешь? – опешил Федор.
– Потому что вы на самом деле хороший. Я вижу. А то, что вы хотите показать себя с плохой стороны, – это всё вы сами себе придумали.
Федор помолчал. Почему-то ему стало дико неудобно от того, что какой-то человек, хоть и маленький, пытается разрушить все его устои, которые складывались в его дырявой в нескольких местах голове.
– Да я вурдалак, этим все сказано! Я враг для вас. И для тебя тоже.
– Были бы врагом, не стали бы со мной разговаривать, а просто съели бы, и всё.
– А вот возьму сейчас и сожру, – Федор попытался подняться на ноги, но бедренная кость снова выскочила и покатилась по траве. Дотянувшись до нее, он стал вправлять ее на место, негромко бурча себе что-то под нос.
Василиса прикрыла рот рукой, чтобы вурдалак не увидел, как она засмеялась.
– И вообще, я тебя не буду есть только потому, что я сегодня не голодный, понятно?
– Ну да, конечно. Я так и подумала, – хихикнула девочка, – слушайте, а давайте мы с вами будем дружить?
– Дружить? Нам нельзя, вообще-то.
– Почему?
– Я уже говорил почему.
– Потому что вы когда-нибудь проголодаетесь и съедите меня? Так я вам могу приносить еду. А вы мне будете рассказывать про звезды. Наверное, вы понимаете в них что-то, раз сидите здесь.
– Да. – Федор задумался.
Нельзя было сказать, что ему была нужна дружба. Со времени своей смерти или, наоборот, рождения в 1865 году он уже давно понял, что, кроме голода, он не испытывал никаких эмоций и чувств.
– Ну что ж, давай попробуем. Вот смотри, это Большая Медведица.
– Где?
– Ну вот же, ковшик. А вот там…
Так они и подружились. Василиса ночью убегала из дома, припрятав в узелке гостинцев для своего мертвого друга. До утра они сидели рядом, вурдалак медленно пережевывал оставшимися зубами невкусные сухари и запивал это остывшим чаем, слушая рассказы Василисы о том, как она сегодня поругалась с подружкой и как они с мамой распутывали клубок шерсти, которую запутал, играясь, их котенок. Затем он начинал рассказывать и показывать ей звезды, названия которых он еще помнил, а она смотрела своими огромными глазами на небо, не забывая жевать ягоды малины и ежевики, которые собирал и приносил ей каждую ночь вурдалак.
В одну из ночей он увидел, как из одной из порванных вен еле заметными толчками потекла густая черная кровь. Больше они никогда не виделись. Потому что этот неживой человек больше всего на свете боялся не смерти, а жизни, которую внезапно смог пробудить в нем один маленький человек. Он стоял в темноте леса, выглядывая из-за веток на девочку, которая еще несколько дней по привычке приходила к бревну, и с ужасом смотрел на свои руки, которые почему-то начинали становиться теплыми.
Терминал
Дмитрий вышел из подъезда и направился к автобусной остановке. Сегодня он снова проспал. Каждый год в конце осени его одолевала повышенная сонливость. Он не знал, с чем это было связано, но очень от этого страдал, так как начальники, как правило, не всегда вникают в странности своих подчиненных. Так случилось и сегодня. Достав из кармана мобильный телефон, он набрал номер своего руководителя и мысленно отрепетировал виноватую интонацию, с которой он будет сейчас рассказывать об огромной пробке, в которой он стоит уже час, или о прорванной трубе, которую он героически затыкал пальцем все утро. Но его пламенной речи так и не суждено было прозвучать, так как в динамике раздался холодный голос робота.
– На вашем счету недостаточно средств для совершения звонка, – равнодушно сообщил ему голос.
– Вот же… – не договорил он фразу до конца, так как мимо прошла соседская бабушка. А переходить в разряд наркоманов и бестолочей в ее глазах он не планировал.
Вежливо поздоровавшись, он завернул в небольшой магазинчик, открывшийся еще в прошлом месяце прямо в его доме. В углу небольшого помещения стоял терминал оплаты и весело подмигивал ему какой-то забавной рекламой.
– Положу сто рублей. Должно хватить на сегодня, – сказал он сам себе и нажал кнопку меню. В появившемся списке иконок он быстро выбрал нужного ему оператора и, уже нажимая на кнопку, заметил в углу экрана что-то необычное. Точнее, что-то новое, чего раньше не было. Вернувшись в меню, он принялся рассматривать новую иконку.
Это была обычная квадратная картинка, где на зеленом фоне мелкими буквами было написано несколько слов: «Забыть всё всего за 1000 рублей».
– До чего только не додумаются эти рекламщики, – ухмыльнулся Дмитрий, но все же нажал на кнопку и принялся читать текст, появившийся на экране.
«Ты устал от своих воспоминаний? Не можешь спокойно спать? Тебя терзает прошлая жизнь? Всего за одну тысячу рублей мы решим твою проблему!»
И ниже, мелким шрифтом: «Гарантированный эффект наступает в течение суток с момента оплаты».
– И что это за замануха очередная… – буркнул Дмитрий, но нажал кнопку «Далее». В новом меню предлагалось заполнить форму для заявки. Нужно было указать свои фамилию, имя и отчество, дату и место рождения.
– Скажите, а что это за фигня? – развернувшись, обратился Дмитрий к скучающей за прилавком молодой продавщице.
– Давайте я вам поменяю, – на автомате ответила она, – купюры не принимает?
– Да нет, я не про это. Вот тут новая услуга какая-то. «Забыть все» называется. Это что?
– Молодой человек… – раздраженно ответила продавщица. – Я откуда знаю? Я что, похожа на этого самого?..
– На кого?
– На того! Кто там этими терминалами занимается?! Господи, даже названия не знаю… Их нам приносят, ставят, а что там и как там – это меня не касается.
– Поня-я-ятно… – протянул Дмитрий и снова повернулся к терминалу, – ну, допустим…
Быстро заполнив все необходимые поля, он снова стукнул по кнопке «Далее». Экран тут же предложил выбрать ему из трех вариантов:
1. «Забыть все негативные моменты жизни (гарантированный срок – три года)».
2. «Выборочное стирание памяти».
3. «Забыть всё (гарантированный срок – один месяц)».
– Хм… Последний вариант меня как-то не радует. Ну, допустим, первый, – палец снова опустился на сенсорный экран. По нему побежала зеленая змейка и появилась надпись: «Проверка возможности платежа». Через пару секунд змейка исчезла и надпись заменила другая: «К оплате – 1000 рублей. Вставьте купюру в купюроприемник».
– Ишь ты. – В голос рассмеялся Дмитрий. – Настолько наглых я еще не встречал!
– Это вы кому? – недобро оживилась продавщица.
– Да разводят на ровном месте! Предлагают тут заплатить денег и вроде как за три года исчезнут из памяти все негативные моменты жизни. Как вам такое?
– Пфф… – фыркнула продавщица, – сейчас время такое, еще и не до такого додумаются. Лишь бы с людей побольше денег состричь.
– Это точно, – кивнул Дмитрий и посмотрел на свою новую знакомую, – а вы не пробовали?
– А мне и не надо, – улыбнулась девушка, – у меня все хорошо.
– Прям вот всё-всё?
– Ага. А вам, я смотрю, нужно это, да?
Дмитрий задумался:
– Честно говоря, наверное, нет. Не могу вспомнить ни одного негативного момента за последние три года. А вообще, работа – дом, сами понимаете… Особо ничего и не происходит.
– Неужели вы подумали, что это правда? Я про терминал.
– Нет, конечно! Такого не бывает в жизни, – серьезно ответил Дмитрий, – как можно забыть что-то? Все в этой жизни взаимосвязано, и забыть что-то одно, но помнить обо всем другом невозможно.
– А вдруг возможно? Вот просто стирается из памяти человек, к примеру, и всё.
– А общие знакомые? Они ведь рано или поздно напомнят об этом человеке.
– Может быть, эта услуга и их память подтирает?
– Ну конечно! – скептически покачал головой Дмитрий. – Хотя чего только в нашем мире не бывает! Тем более все эти дежавю… Это ж тоже не просто так.
– Вот именно. А вдруг мы проживаем несколько жизней за свою одну, а помним только то, что нам нужно?
– Я смотрю, у вас много свободного времени на работе, – засмеялся Дмитрий.
– Хватает… А вы женаты? – вдруг спросила девушка и кокетливо улыбнулась.
– Нет, а вы?
– А я замужем. За своей работой.
– Мне кажется, я смогу отбить вас у такого соперника хотя бы на один вечер.
– Да? – засмеялась девушка. – Ну попробуйте!
Дмитрий уже и забыл о глупой непонятной услуге этого странного терминала. Да и не мог он помнить о том, как ровно год назад запихивал в него мятые две тысячи рублей вместе со своей бывшей женой, с которой он прямо сейчас знакомился во второй раз.
Тяжелая работа
– Чертова работа, чертовы люди, чертов мир! Сил уже нет! За что мне такое наказание? Как мне с этим всем справиться? – Мужчина сидел в удобном кресле и смотрел на врача.
– Я понимаю вас, но давайте по порядку, – спокойным голосом ответил доктор, – что именно вас больше всего раздражает?
– Да всё! Понимаете? Мир катится к чертям собачьим! Неужели вы этого не видите?!
– И все-таки?
Пациент вскочил с кресла и принялся расхаживать по кабинету. Доктор положил на стол авторучку и блокнот и терпеливо наблюдал за мужчиной. После нескольких кругов тот, немного успокоившись, вновь опустился в кресло.
– Продолжим? – спокойным голосом спросил врач.
– Да, доктор, извините.
– Расскажите, что именно вас раздражает в большей степени.
Мужчина на секунду задумался:
– Ложь! Меня больше всего раздражает ложь!
– Вас кто-то обманул?
– Да люди обманывают друг друга каждый день! По сто тысяч миллионов раз за день! А знаете что, доктор, больше всего раздражает? Что люди не ищут правды. Все принимают эту ложь как должное. Как будто так и должно быть! А сами врут, врут и еще раз врут друг другу, мне, себе. Всем.
– Может быть, какой-то случай запомнился вам больше других? Расскажите мне о нем.
– Я этих случаев могу рассказать столько, что у вас блокнота не хватит записывать, – мужчина выдохнул и немного помолчал. – С самого безобидного можно начать. Вот возьмем культуру. Вы, доктор, видели картины, которыми восторгаются люди? Вы их видели? Этот идиотский черный квадрат… Я полдня просидел напротив него и знаете что? Кроме черного, чтоб ему пусто было, квадрата, я ничего там не увидел! Представляете, доктор? Это просто черный, мать его, квадрат! Кто сказал людям, что это шедевр? Почему они поверили ему? Да, в конце концов, как это произошло? Но на этом не остановились! Затем они стали брать холсты и просто размазывать по ним разноцветные краски. И знаете что? Люди стали восторгаться и этим! Скажите мне, как можно сравнить два холста, измазанных краской, и определить, что здесь шедевр, а что нет? Как это можно сделать? Не знаете? Вот и я не знаю. А вы придите на какую-нибудь выставку подобных картин и посмотрите на лица людей. Таких умных и загадочных лиц вы больше нигде не увидите! И когда ты оказываешься среди них, ты чувствуешь себя идиотом. Как будто тебе в магазине продали резиновую колбасу. Ты возвращаешься в магазин, чтобы вернуть ее, и видишь, что за ней стоит очередь. Тебе становится стыдно, ты возвращаешься домой и начинаешь есть ее, одновременно думая: «Ведь там была такая очередь за этой колбасой! Наверное, я просто ничего не понимаю, на самом деле она очень вкусная». Жуешь ее, кое-как глотаешь и продолжаешь думать о том, что ты просто необразованный тюфяк, раз не чувствуешь вкуса этой прекрасной колбасы… И точно так же в картинной галерее. Через несколько минут ты делаешь такое же умное и чертовски вдумчивое лицо и ходишь мимо этих холстов, на которых, кроме разноцветных пятен, ничего нет, а сам украдкой поглядываешь на людей рядом с тобой. А они поглядывают на тебя. Вы ни черта не понимаете, как реагировать на этот кошмар, но никому не придет в голову сказать: «Товарищи! Сдается мне, что на этих картинах нарисовано какое-то дерьмо!» Потому что его забьют кисточками до смерти! Ведь согласиться с этим – значит признать то, что ты два часа ходил тут как дурак и ни черта не понял!
Мужчина замолчал на несколько минут, переводя дыхание.
– Все врут сами себе! А потом начинают врать другим. Те смотрят на них и думают: «Ты посмотри, какие умные люди! Я ни черта в этом не разбираюсь, но я сделаю вид, что понимаю их. Для этого я буду с важным видом кивать головой». И вот уже двое стоят и обсуждают то, в чем одинаково не понимают. И так по цепочке… Где правда, доктор?
– Это всё, что вас волнует?
– Нет. Посмотрите на мир. На людей в этом мире. Да что далеко ходить – посмотрите телевизор! Даже там уже врут, не скрываясь и не думая о том, поверит им кто-то или нет. Достаточно выйти, встать перед камерой и сказать какую-нибудь чушь. Всё! Этого хватит.
– Хватит для чего?
– К примеру, для того, чтобы начать войну и убить тысячи людей. Просто так. Все очень просто стало, понимаете?
«Вы сволочи, вас нужно убить!»
«Простите, но почему это мы…»
«А уже неважно – почему. По кочану! Мы так решили. До встречи в другом мире».
И сотни людей встают и идуть убивать. Потому что им так сказали. Всё. Других доводов не нужно. А потом эти люди идут в храм и делают там такие скорбные лица, что мне хочется расплакаться. Ложь! Кругом ложь! Как до этого дошло?
Врач поднялся из-за стола, подошел к кулеру и, набрав в пластиковый стаканчик воды, поднес своему пациенту.
– Спасибо, – мужчина в несколько глотков выпил воду и отдал стаканчик врачу.
– Что еще вы хотите рассказать?
– Я хочу сказать, что я не зря начал с культуры, а закончил войной. Вы мне скажете – войны были всегда, такова жизнь… Но ведь именно культура должна заставлять людей думать своей головой. А что она делает сейчас? Она заставляет прекратить думать, а просто подчиниться мнению большинства. Если ты думаешь иначе – тебя клеймят и изгоняют из своего стада. А управлять такими людьми и заставлять их грызть глотки друг другу – это дело техники. Вот и весь сказ.