— Дилетанты. И, в придачу, невежды. Великий Создатель, как можно посметь отравить бревари. К тому же, Рифа не пьет бревари. Пусть это будет тебе уроком, Тимов. Никогда не доверяй тому, кто не пьет. Это значит, что ему есть, что скрывать.
— Хорошо, Лондо, — устало ответила Тимов.
Лондо не хватало многих вещей, оставшихся на Центавре, но его жена не входила в их число.
— Мне продолжать, или ты дашь мне ещё один урок?
Лондо сердито махнул рукой.
— Очень хорошо. Похоже, господин Вир Котто раскрыл заговор. Конечно, он же помощник Рифы.
— Вир? Ну, надо же!
— Остальные придворные подавлены. Предполагается, что они до сих пор соблюдают траур по императору Мэрриту. На самом деле, конечно, они активно плетут интриги за закрытыми дверями, в то время как Центаурум спорит о приемнике. У двоюродного брата Мэррита Картажьи, кажется, самые высокие шансы.
— Я знаком с ним, — буркнул Лондо. — Да поможет нам Великий Создатель, если он станет императором. А как поживают две другие мои дражайшие супруги? Я уверен, что вы так веселитесь, деля между собой мое состояние, не так ли?
— Очень смешно, Лондо. Вообще-то, Мэриел и Даггер, кажется, не интересуются твоим состоянием. Мэриел плетет интриги вместе с леди Эльризией, а Даггер пытается потратить как можно больше твоих денег до тех пор, пока Министерство Налогообложения не определит точную сумму наследства.
— Таким образом, ничего нового. Держи меня в курсе событий. И... спасибо тебе.
Впервые в своей жизни Лондо увидел Тимов полностью лишившейся дара речи. Она хотела что-то сказать, но лишь пожала плечами. Экран потемнел и погас.
Лондо снова сел в кресло. На Центавре дела шли плохо, почти так же плохо, как и тут. Он повернулся к своему собеседнику.
— Так как же вы-то узнали обо всём этом?
— Я? — переспросил человек по имени Морден. — Я уже сказал Вам. Я простой торговец.
— Простите меня, если я не поверю вам. Информация, которую вы мне предоставили... почти полностью совпадает с сообщением Тимов. У вас, должно быть, очень хороший и быстрый источник информации.
— Всего лишь ... удача, ничего больше.
— А, вот оно что. А потом была эта история с леди Мореллой.
— Я не убивал ее.
— Да нет, я уверен, что это не вы, но если не вы, то кто? И я бы очень хотел знать, как вы сбежали из камеры во дворце.
— Я уверен, что вы хотели бы знать это. А что касается первого вопроса, боюсь, я не знаю. Однако же, это не я.
— Знаете, что странно во всем этом, мистер Морден? Я верю вам. Но это не означает, что я доверяю вам. Похоже, вы не собираетесь сказать мне, как вы попали в Приют? Мистер Бестер знает, что вы здесь?
Морден улыбнулся.
— Нет.
- "Нет" на какой вопрос?
— Вообще "нет". Боюсь, мне пора идти, министр. Дела. Вы сами знаете, как это бывает. Я просто хотел придти к вам и сообщить, что я к вашим услугам. Если я вам снова понадоблюсь, я приду к вам. — Морден развернулся и пошел к двери, потом вдруг остановился и обернулся. — Да, кстати, министр. Это попало ко мне недавно. Я подумал, что вам это может пригодиться. Как я понимаю, вы собирались навестить леди Мореллу в ночь, когда она была убита.
— Да.
— Как выяснилось, той ночью у неё было видение относительно вас, и она хотела передать его вам. К счастью, она нашла время, чтобы записать его.
Морден бросил Лондо инфокристалл.
— Вам это может показаться интересным. Всего хорошего, министр.
— Мистер Морден... ещё кое-что. Никто никогда ничего не делает даром. Что вы хотите?
Непроницаемое выражение лица Мордена слегка изменилось.
— Это очень опасный вопрос, министр. Действительно, опасный. Но... в настоящий момент я всего лишь хочу помочь. Об оплате мы поговорим позже.
Он поклонился и ушел.
— Ну да, — Лондо фыркнул на закрывающуюся дверь. — Держу пари, мы поговорим.
Но он также мог бы поспорить, что никто на борту "Валериуса" не заметил Мордена, когда он ушел. У мистера Мордена был талант оставаться незамеченным. Лондо перевел взгляд на инфокристалл, который он держал в руке. Последнее пророчество леди Мореллы. Немного сомнительное пророчество, но Лондо счёл это довольно интригующим, если учитывать непредсказуемый источник знаний. Если бы не сон, в котором он увидел, как Г'Кар душит его, и он умирает у подножья императорского трона, он никогда бы так охотно не присоединился к маленькому крестовому походу нарна. Лондо был уверен, что он предотвратит свою смерть, сотрудничая с Г'Каром, и поэтому не будет причины, из-за которой они должны были бы убить друг друга.
По крайне мере, Лондо на это надеялся.
Его экран внезапно пискнул. Лондо вздрогнул и поднял взгляд на него. На экране появилось лицо Карна.
— Дядя Лондо, я только что получил сообщение от мистера Бестера. Он хочет тебя видеть. Он сказал, это нечто, о чем Г'Кар упоминал раньше. Дядя, во что ты нас теперь втянешь?
Лондо застонал. Не одно, так другое.
* * *Деленн не знала как себя вести с большинством землян, с которыми она была знакома. Многие ненавидели ее, — по понятной причине, она это признавала, — но даже те, кто знал о ее новом статусе, игнорировали ее, когда это было возможно. У нее появился намек на дружбу только с Джоном и Литой Александер, которая так сильно рисковала, чтобы спасти Деленн. Однако в случае с Бестером все было иначе.
Она чувствовала, что корни его души уходят во тьму. Свою гордость он не выставлял напоказ, но для него было характерно неприкрытое высокомерие. Минбарцы-телепаты использовали свою силу во имя общего блага расы. А среди землян, по крайней мере, в новом обществе, которое она помогла создать, ситуация с телепатами была другой.
Хотя, в настоящий момент Бестер противостоял тому же врагу, что и она.
Она чувствовала себя неуютно в его присутствии, и присутствие еще двоих людей не помогало ей чувствовать себя лучше. Майкл Гарибальди, один из офицеров Бестера, был вторым человеком в комнате. Он был неизменно вежлив с ней и помог добраться сюда, но между ними все еще была огромная пропасть. Заботясь о ней, он выполнял приказ, и Деленн знала, что если когда-нибудь ему прикажут убить ее, он сделает и это.
Что до Г'Кара, он, хотя всего лишь в виде голограммы, излучал духовную безмятежность, которая символизировала собой все, что она имела, но утратила. Он был спокоен, но полон внутреннего света, что сделало его мессией его народа.
Дверь открылась, и вошел центаврианин. Деленн не была лично знакома с Лондо Моллари, но она знала, что он был одним из первых членов Круга Света Г'Кара и человеком, который недавно также был утрачен своим народом. Кроме всего прочего, Приют становится пристанищем для изгнанников.
— Прошу прощения за опоздание, — сказал Лондо. — У меня были... кое-какие дела с Карном. Вы знаете, как это бывает. Итак, добрый день, мистер Бестер... Вам также, Г'Кар. Чем могу быть полезен?
— Присядьте, министр, — сказал Бестер, указывая правой рукой на стул.
Бестер, Г'Кар и Гарибальди стояли, но состояние Деленн не позволяло ей делать то же самое. Был ли Бестер всего лишь вежлив по отношению к ней? Лондо сел рядом с ней и бросил на неё любопытный взгляд. Потом почти незаметно пожал плечами.
— Я позвал вас сюда, поскольку вы один из немногих в этой галактике, кто имеет опыт в делах подобного рода, Моллари, — сказал Г'Кар.
Бестер не был особенно счастлив, что разговор вел Г'Кар.
— А вас, Деленн, я попросил присутствовать, так как все, что здесь произойдет, будет иметь прямое влияние на вашу жизнь. Моллари, знаете ли вы тех, кого называют "техномагами"?
— Великий Создатель, да! Очень давно я встретил одного. Тогда это можно было сделать легче, чем сейчас. Я сомневаюсь, что за последние десятилетия их кто-нибудь видел.
— Это больше не так, — сказал Бестер. — У нас есть записи, которые показывают большое количество техномагов, передвигающихся в пространстве Лиги. Они двигались медленно, во время этого путешествия к ним присоединялись все новые и новые техномаги. Недавно они остановились и теперь собираются на одной из колоний дрази, которая называется Казоми-7. Мы... — здесь он посмотрел на Г'Кара. — Мы пытались установить с ними контакт, но всякий раз получали резкий отказ.
— Я вижу, что вы о чем-то напряженно думаете, — немного иронично заметил Г'Кар.
Деленн видела, что Лондо действительно о чем-то размышлял.
— В прежние времена у техномагов было много контактов с моим миром, — наконец выдохнул Лондо. — Три техномага благословили нашего первого императора. Их слово... даже их присутствие... на моей стороне... Это было бы сильной поддержкой. Может быть, этого окажется достаточно, чтобы положить конец спорам на Центавре. Достаточно, чтобы решить, кто станет новым императором.
— Мы надеялись, что дела обстоят именно так, — сказал Г'Кар. — Они известны по всей галактике, и, если они присоединятся к Кругу Света, это будет ярким знаком. Также надо принимать во внимание их силу и знания. Чему только они могут научить нас... рассказать о Враге, о Войне, о том, как выжить, возможно, даже о нашем будущем. Некоторое время мы пытались добиться аудиенции, но каждый раз нам отказывали. Возможно, Ваш опыт общения с ними даст другую реакцию?
— Мы надеялись, что дела обстоят именно так, — сказал Г'Кар. — Они известны по всей галактике, и, если они присоединятся к Кругу Света, это будет ярким знаком. Также надо принимать во внимание их силу и знания. Чему только они могут научить нас... рассказать о Враге, о Войне, о том, как выжить, возможно, даже о нашем будущем. Некоторое время мы пытались добиться аудиенции, но каждый раз нам отказывали. Возможно, Ваш опыт общения с ними даст другую реакцию?
— Возможно, — невнятно произнес Лондо, все ещё глубоко погруженный в свои мысли. — Великий Создатель, это может быть возможным.
— А какое отношение имею к этому я? — тихо поинтересовалась Деленн.
Она чувствовала на себе пристальный взгляд Г'Кара, который, несмотря на световые года, пройденные им, был наполнен чуть уловимой жалостью.
— Нет никакой возможности повернуть вспять то, что с вами происходит, Деленн, — так же тихо ответил он. — Ничего из того, чем мы располагаем, не может остановить ваше генетическое разрушение. Нет никакого известного средства. А техномаги, может быть, смогут что-нибудь сделать. Мы не можем спасти вашу жизнь, но они могут.
— А моя жизнь стоит того, чтобы ее спасали? Я сейчас мало чем могу помочь.
— Вы не знаете этого, Деленн, и зачастую помощь в наших делах приходит к нам самыми неожиданными путями. Спросите себя, Деленн. Если ли у вас что-нибудь, ради чего стоит жить?
Молчание, полное драматизма, за которым последовал тихий, почти беззвучный, ответ:
— Да. Думаю, есть.
— Тогда вы должны полететь с министром Моллари. У вас есть знания, которые могут ему пригодиться, и, к тому же... вы можете не дожить до его возвращения сюда.
— Так скоро? — прошептала она.
— Возможно. Ничто не известно наверняка.
— Тогда я полечу, — сказала Деленн. — Не из-за того, что я сделала, а ради того, чем я могу ещё искупить вину за ошибки прошлого.
— Мы не можем послать флот или крупное посольство, — сказал Г'Кар. — Если мы это сделаем, техномаги нас не примут, к тому же, наши корабли могут понадобиться где угодно. Сейчас критическое для галактики время. Мы все затаили дыхание.
— Однако мы пошлем с вами ещё одного человека, — сказал Бестер. — У него есть... определенные навыки, но, кроме того, что еще важнее, он поклялся защищать вас обоих.
— Когда мы должны отправиться в путь? — спросил Лондо.
— Как можно скорее. Время — не та вещь, которой мы располагаем в достаточном количестве.
— Сначала я должен буду уладить кое-что, — сказал Лондо. — Но я буду готов через несколько часов.
Г'Кар кивнул, соглашаясь.
— А вы, моя спутница?
— То же самое, — сказала отрывисто Деленн. — Есть нечто... некто, с кем я должна... Мне нужно несколько часов.
— Отлично, — сказал Бестер. — Я распорядился насчет челнока, который доставит вас к зоне перехода в Секторе 203. Оттуда вы сможете добраться до системы Казоми. Когда вы доберетесь туда, вам не составит труда отыскать техномагов. Я предупрежу остальных.
— Доброй вам охоты, — сказал Г'Кар. — Нам понадобится их помощь. Как и вам самим, если вам предначертано исполнение ваших снов. Да поможет вам Г'Кван.
— Я надеюсь, кто-нибудь нам поможет, — Деленн услышала, как Лондо пробормотал это, когда они вышли из комнаты.
Каждый шаг казался ей милей, но она продолжала идти.
Она не упадет.
* * *— И ты сделаешь это?! Ты примешь это предложение?!
Если бы ей когда-нибудь потребовалось доказательство того, что Песня и Твердь погибли навсегда, то нуВил Рун стоило лишь прислушаться к той злобе, что звучала в голосе ноМир Ру. Ни та, ни другая не были воинами. Ни одна тучанк не была воином. Даже тогда, когда нарны уничтожили их Твердь, уничтожив вместе с ней и Песню. Даже тогда. Понадобилась война, чтобы освободить их — война между Нарном и Центавром. У Нарна были другие проблемы, хотя до сих пор было загадкой, покинули ли они Твердь по экономическим причинам или из-за запоздалого чувства раскаяния.
Для нуВил Рун это было неважно. Самым главным было то, что Твердь была свободна. Она пыталась возродить Песню, но везде, где она была, она находила лишь горечь и злость, — такую же, какую она наблюдала и сейчас.
— Разве у нас есть выбор? Он же предложил нам помощь.
— Он уже предлагал нам "помощь" раньше! Разве ты уже забыла?
— Я ничего не забыла! Все это нужно для Тверди, для Песни. Корабли, которые мы забрали у нарнов, помогли нам выйти в космос. Мы начинаем строить новые отношения со своими партнерами. У них есть для нас другая Твердь, может быть, и другая Песня, но только от них зависит, сможем ли мы вернуть Песню нашему народу.
— Не говори со мной, как с не имеющей Песни! Все это я знаю.
— Тогда почему ты не понимаешь то, что я тебе говорю? Эти захватчики... кто бы они ни были... они угрожают тем немногим кораблям, которые у нас есть. Они угрожают тем отношениям, которые мы так медленно устанавливаем с нашими соседями. Я не знаю, кто такие эти... стрейбы, и чего они хотят. Но я не хочу видеть Твердь, порабощенной вновь.
— Но тогда почему ты обратилась к тем, кто однажды уже поработил нас?
— Потому что только он поможет нам, и никто другой.
— Твоя Песня искажена. Возможно, тебе нужна новая. Я уверена, что это чудовище поможет тебе достать новую. Он уже "помогал" нам раньше.
НуВил Рун не показала своей печали, когда ее подруга, опустившись на все четыре ноги, ушла, прокладывая путь среди руин того, что когда-то было их Твердью. Но она, тем не менее, смотрела ей вслед, пока та не исчезла из вида.
— Мне жаль, что тебе пришлось выслушать все это, — сказала она наконец.
— Все это — правда, — ответила мерцающая фигура, которая в молчании наблюдала за ними. — Но мое предложение искренне, и в моих словах только правда.
— Я не сомневаюсь в этом, Г'Кар. Твоя Песня очень сильно изменилась. Возможно, у нашего народа еще есть надежда.
— Мы можем не только надеяться, — прошептала призрачная фигура.
Его тело, заключенное в Великой Машине за тысячи световых лет отсюда, не могло двигаться, не могло покинуть Машину. Он бы хотел остаться там навсегда и никогда не встречаться с призраками своего прошлого.
Но Г'Кван не вознаграждает тех, кто стремится к покою и тишине.
* * *Не проходило и дня, чтобы Лита Александер не вспоминала выражения его глаз перед тем, как он умер.
Она любила Маркуса Коула, но не осознавала этого до тех пор, пока не стало слишком поздно. Он тоже любил ее, а теперь он был мертв.
Когда она только попала в Пси-Корпус, ей дали наставника, чтобы помочь ей привыкнуть к новой жизни. Это был добродушный человек, которого звали Хавьер. Она никогда не забывала, возможно, самый лучший совет, который он дал ей. "Удел телепата — одиночество. Мы навсегда изолированы не только от нормальных людей, но и друг от друга. Ни у кого из нас никогда не будет нормальных отношений ни с кем. Чем быстрее ты примешь это, тем легче будет твоя жизнь".
Она думала, что она приняла это.
Лита поднялась с постели и раздраженно потерла глаза. Последнее время она плохо спала. Раны, нанесенные Сьюзен Ивановой, все ещё беспокоили ее, но не они были причиной бессонницы. Ее мучили сны. О Маркусе, о Деленн — Лита могла чувствовать боль Деленн, почти так же как собственную боль, о ворлонце, который говорил с ней, но который отказался помочь ей, когда она была на пороге смерти.
Лита Александер пыталась принять свое одиночество, но иногда это было тяжело. Очень тяжело. Всякий раз, как она оставалась одна, она видела глаза Маркуса.
И еще она видела темное сердце Врага, отраженное в них. Врага, воплотившегося в Сьюзен Ивановой. Врага, который убил единственного человека, которого Лита любила. Врага, в оружие против которого, — Лита знала это, — ее превратили.
Разум Литы мог видеть всю Галактику, даже мог видеть мертвую темную планету, откуда пришел Враг. Разум Литы мог заглядывать далеко, но в ее мыслях постоянно был Маркус и умирающий взгляд его глаз...
* * *Деленн думала, что она привыкла к косым взглядам. Она думала, что привыкла к обвинениям, привыкла к наполненным горечью словам. Она ведь жила среди землян уже почти целый цикл. Она перенесла садистские пытки мистера Уэллса, выжила после жестокого разрушения Кризалиса, ощутила боль проклятия За-вален. И после всего этого она осмелилась поверить, что ничто больше уже не в силах ранить ее.
Она ошибалась.
Она не плакала. Она не знала, почему. Ей хотелось плакать.
Прошло уже несколько часов с тех пор, как она вернулась со встречи с капитаном Шериданом. Она проделала длинное и тяжелое путешествие на "Парменион", содрогаясь от боли при каждом вздохе и чуть не падая при каждом шаге. Перелет от Приюта до "Пармениона" дал ей возможность передохнуть, но на борту корабля боль вернулась.