Быстро обойдя кучу чемоданов и протиснувшись через толпу жирных и потных тел — немцы же, я прошел в холл отеля. Едва не бегом двинул к дивану в уголке и уже садясь, достал телефон из кармана.
«Так, Wi — Fi, подключиться», — шептал я телефону. «А вот тебе хер», — отвечал мне телефон.
Вай-фая нет. Ну ладно, будем деньги тратить — я вознамерился подключить мобильный интернет. «А вот тебе хер еще раз», — ответил мне телефон. Только сейчас я заметил, что табличка «Megafon Tunisia» сменилась на «Поиск сети». Вот это прикол! И что мне делать теперь?
Блин, хоть бы карту посмотреть. Слева Алжир, это я точно помню. Но по нему переть далеко до Гибралтарского пролива, а тот еще переплыть надо. Справа у нас что? Справа вроде… Ливия. А дальше? Дальше Египет точно есть. А вот интересно, Сирия где? У нас же там база военная. Если Сирия до Египта, можно туда ломануть.
Блять, хорошо американцам на свете жить! Под какой куст не поссы в любой жопе мира, кроме одной шестой части, под ним или ЮС марин или айрнборн какой из сто первой в засаде сидеть может. Да и то, вспомнил я, сейчас и у нас база НАТО есть — в Ульяновске же аэропорт пендосам отдали! Невидящим взглядом я смотрел сейчас в экран телефона, а мысли мои галопом неслись.
Так, а если вниз по Африке? Конго далеко отсюда? У меня там друг сейчас, старший лейтенант — в миротворческом контингенте под эгидой ООН. Если до Конго ближе, чем до Сирии, можно туда рвануть. Друг точно не сдаст, в отличие от Российского консульства. Не зря новости читаю — вспомнил, что недавно двух русских исламистам в Ливии из посольства выдали. Так, может тогда ну ее на хрен, эту Сирию. А может…
— Серега! — отвлек меня от метаний зычный голос. Я вскинулся — Влад стоит в центре холла, на меня смотрит. Не один, рядом с ним тот, который на старшего помощника Лома отзывался, Махмуд и еще несколько мужиков, из семейных.
— Серега, как вовремя я тебя поймал! Ты на машине же? — подходя, своим зычным голосом поинтересовался Влад. С удивлением я увидел, что в руках у него несколько клюшек для гольфа, да и парни не с пустыми руками. У одного лопата, остальные кто с граблями, у кого просто черенок деревянный.
— На машине, — кивнул я.
— Серж, давай подключайся! Надо в город смотаться, попробовать узнать, что происходит! — посмотрел на меня Влад.
— А что происходит? — переспросил я, ошарашив и его, и спутников.
— Как что происходит? Ты не в курсе? — воззрился на меня Влад. — Сам посмотри, — увидев, как я головой помотал, просто показал он назад. — Парни, идите, сейчас подойду, — кивнул он спутникам своим.
Я посмотрел в сторону выхода в столовую, потом на стойку рецепшн и у меня как зашоренность с глаз спала. Везде сновали озабоченные и растерянные люди, одинокую девушку за стойкой осаждали кучей вопросов. Особенно свирепствовала дородная женщина, кричащая по — русски с хэканьем в говоре. В этот момент, как раз, девушка за стойкой не выдержала и просто убежала в помещение для персонала, захлопнув за собой дверь.
— Влад, это что такое? — поднял я глаза.
— А хрен его знает. Ты на обеде был?
— На завтраке — то не был, — отрицательно покачал я головой.
— Тогда понятно, — кивнул Влад и пояснил, — еще на завтраке персонала не хватало, официантов не найти было. Бар только один заработал, у бассейна. К обеду и он закрылся, а в обед ни официантов, ни поваров. Жратвы мало было, кончилась быстро — многим не хватило и не найти никого на кухне. Сначала пара перцев в пиджаках бегала вместо официантов, потом и они исчезли.
— Влад, а что с интернетом? — задал я главный вопрос.
— Да вообще нет ничего! — повысил голос Влад, — ни связи, ни инета! Давай, Серег, подключайся. Мы тут говна3 набрали, — поднял он клюшки для гольфа, — всех русских в одном корпусе собираем, мало ли.
— Владик, дело такое… — чуть понизил я голос, — тут кой — кого заколбасил на машине случайно, так что мне лучше на ней не выезжать сейчас.
— Тебя впалили? — с искренним, как мне показалось участием, спросил Влад.
— Нет вроде, но машина покоцана, — покачал я головой отрицательно.
— И чего париться? — развел руками Влад, — номера скручивай, да в канаву. Мы, если что, подтвердим, что ты с нами был. А машину угнали типа. Давай, Серег, не бзди, у них тут революция походу началась, ближайшее время им точно похуй будет, кого ты там сбил. Давай, ты темненький, джинсы только надень и футболку с длинным рукавом. Махмуд с тобой поедет, будете оба на местных чуреков похожи, авось не доебется никто. Пойдем уже! — Влад, по нему видно, кипит жаждой деятельности.
— Подожди, девчонок забрали? Помнишь, со мной двое были?
— Одна же в Сахару, блять, на экскурсию с Вовчиком уехала… — скривился Влад.
Твою мать, точно! — вспомнил я Марину на коленях у краснорожего. Вовчик, значит, его зовут.
— А Ви…
— А вторая, Вика, с нами. Про тебя спрашивала…
— И еще, Катя, темненькая такая, с ребенком. У нее маман еще светлая, коротко стриженая?
— Эту тоже забрали. Сам ее отводил, не парься — всех русских собираем. Давай, пойдем уже, — потянул меня за собой Влад, — я Махмуда позову, да и тебе переодеться надо!
* * *Когда я смотрел на Махмуда вчера вечером, у бассейна, у меня перед глазами был смешливый и добрый парень. Смотря на этого улыбчатого узбека, с добрым и открытым лицом, даже мысли не могло мелькнуть, что он кого-то ударить может, к примеру. Сейчас, когда Влад его позвал из корпуса, я на парня словно другими глазами посмотрел. Да он здоровый как лось, оказывается!
— Привет, я Махмуд! — улыбнулся мне узбек.
— Серега. Здорово! — кивнул я, пожимая протянутую руку. Моя ладонь, вроде не маленькая, практически исчезла в лапе Махмуда. Вчера я совсем внимания на это не обращал, а сейчас заметил, что узбек и выше меня на пол головы и в плечах гораздо шире. Вот человек — хамелеон. На глаза не лезет, когда улыбается, из него так и прет доброта. А присмотришься — шкаф шкафом. И если его разозлить, думаю, можно удивиться.
— А где машина? — осмотрел Махмуд пустую стоянку перед холлом отеля, откуда толпа немцев и французов уже исчезла.
Не отвечая, я пристально посмотрел на Влада.
— Если за нами приедут, — угадал тот мои мысли, — без вас не уедем. Но думаю, это вряд ли скоро будет — гида нашего так и не видно.
Я кивнул ему благодарно и обернулся к Махмуду.
— Пойдем, машина не здесь, во дворах оставил.
— Давайте, парни, ни пуха! — Влад приобнял нас за плечи и подтолкнул в сторону ворот.
Метров двести по широкой аллее, засаженной пальмами, мы прошагали быстро. Территория отеля была пустынна, магазинчики вдоль аллеи закрыты. Лишь из пункта обмена валюты выскочил мужик с портфелем, и воровато оглянувшись, торопливо пошагал впереди нас к арке въезда в отель.
От быстрого шага я сразу вспотел. Подмышками стало противно мокро, капельки пота то и дело скатывались по бокам. Да и в джинсах уже взопрело все. Дебил, надо было свои светлые штаны одень. Хоть и приметные, зато при каждом шаге морщиться не приходится!
Везет кому-то — подумал я, кидая косые взгляды на узбека. Тот сейчас был в джинсах, ботинках, черной майке и рубашке. И у него даже на висках ни одной бисеринки пота не угадывалось.
Привычный.
Прежде чем выйти из ворот, мы с Махмудом высунули нос и осмотрелись. Тихо вроде, пусто. И вдоль дороги не стоит ни одной желтой машины такси, хотя вчера в это время их по три-четыре минимум здесь терлось. А мужик с портфелем куда-то исчез. Да и черт с ним.
Двигаясь быстрым шагом, чуть ли не бегом, мы с Махмудом пересекли шоссе. По улочке, уходящей от отеля вглубь двухэтажной застройки, мы едва не перебегали, будто под обстрелом. Все молча, не разговаривая. Не знаю, как ему, а мне было немного не по себе — эта пустота вокруг, да и в воздухе чувствуется, что напряжение висит. Проходя перекресток на одной из улиц, увидели компанию молодых арабов, человек десять. Пока мы не скрылись за углом дома, все они очень пристально на нас смотрели.
— Иээй! — воскликнул Махмуд, увидев мой Симбол, у которого стекло спереди паутинкой было покрыто и правая часть зада разбарабанена, так что от стоп-сигнала не осталось ничего, — ты таранил кого-то?
— Таранил тоже, — кивнул я, щелкая сигнализацией.
Синие прокатные номера скручивать не стал. Без номеров мне кажется, хуже будет — а ну как полисмены тормознут? Что я им скажу?
Сели в машину и сразу ощущение такое, что на улице темно. Солнце уже готовилось спускаться к горизонту, и если на улице не чувствуешь наступление сумерек, то в машине это стало сразу заметно. Подождав десяток секунд, пока масло в двигателе погоняет, я осторожно выехал из закутка, в который Рено загнал. По пустынной нижней дороге вдоль череды отелей мы поехали в сторону Набеуля.
— Слышь, Махмуд, а ты по ихнему сечешь?
— Слышь, Махмуд, а ты по ихнему сечешь?
— Не, нихера, — цыкнул и покачал головой узбек, — это ж арабы. Вот говорил этому дураку — поехали в Турцию, а не в Тунис, епта!
— Владу, что ли?
— Да, ему, — дернул щекой Махмуд, — у меня в Турции друзей много, да и они по-нашему разговаривают.
— Че? — не понял я, — по-вашему?
— Ну да, — обернулся ко мне и пожал плечами Махмуд, — они реально на нашем общаются. Мы когда их сериалы смотрим, почти все понятно, что они там говорят. А эти, — махнул рукой узбек за окно, — нихера не понятно.
— Ясно, — вздохнул я, — жаль.
Уже в предместьях стало понятно, что дело дрянь. Увидели мы и первые аварии, сразу несколько. Одна серьезная — несколько машин было перевернуто, а одна вообще смята так, что даже марку не определишь. Самая покореженная машина лежала на крыше, и по асфальту текли потеки масла и крови. А рядом — никого. Лишь несколько зевак неподалеку яростно жестикулируют.
— Это щито здесь такое? — Махмуд сильно заволновался и сейчас его акцент был очень заметен.
— Не знаю, — покачал я головой, медленно объезжая место аварии, — нездоровая канитель какая-то.
Примерно поняв, где мы сейчас в городе, я загнал машину в узкий переулок между двумя недостроенными домами, сиротливые дырки окон которых в каркасе из пеноблоков неприветливо на нас щурились.
— Пешком пойдем, — повернулся я к Махмуду, — там дальше улочки узкие, если в пробку встрянем, не хочу пешком до отеля топать.
— Ясно, — покладисто кивнул головой Махмуд.
— В супермаркет сначала, продуктов наберем, — осмотревшись, показал я вдоль широкой улицы, на которой большой магазин видел днем.
Пространство у супермаркета заполняли люди — причем никто не стоял, все сновали туда-сюда. Двери магазина были закрыты, зато витрины хрустели под подошвами на асфальте мириадами стеклянных брызг. Кто-то из местных доламывал последний опущенный роллет, а внутри магазина уже шуровала туча народа.
— Махмуд, не теряемся, — мгновенно сориентировавшись, поманил я его за собой. — Вместе держимся, — коротко глянул я на него перед самой витриной.
Кто-то из мародеров грузил товар на тележки, кто-то таскал руками. Я схватил одну из валявшихся корзинок, быстро наполняя ее кучей банок с разными консервами. Махмуд рядом закидывал что-то вторую.
— Две корзины и все пока! — шепнул я узбеку, который толкался с несколькими арабами у полки с макаронами. — Давай, давай, — потянул я его за собой. Узбек тащил две наполненные корзины, я одну.
— Что так мало? — на бегу спросил меня Махмуд.
— Епть, а если менты приедут, как мы все упрем? Несколько ходок сделаем, — на бегу проговорил я. Выгрузив еду в багажник симбола, мы с пустыми корзинами побежали обратно. Когда добежали до магазина — я уже задыхался — расстояние сюда от машины полкилометра точно. Народа в супермаркете уже было гораздо больше — видимо нам повезло и подошли только-только к «открытию».
В этот раз набрали всякой дряни — все в основном с полок уже смели. Взяли масло оливкового, овощей немного, консервов каких-то.
— Может на складе посмотреть? — тихо сказал мне Махмуд, когда мы, наполнив корзины едва наполовину, пытались к полкам протолкнуться. Вокруг на своем балабонили и гомонили местные, и громко разговаривать на русском мы опасались — вдруг удивится кто, что иностранцы вместе с ними магазин выносят.
— Епть, кладовка! — я чуть по голове себе хлопнул, когда Махмуд про это сказал. Чего-чего, а опыта бомбежки магазинов у меня не было, и просто не подумал, что товар может не только на полках быть.
Вдруг совсем рядом раздался громкий крик, и один из арабов с перекошенным лицом бросился на спутника. Тут же завязалась драка, к ней присоединилось еще несколько, полетели вокруг банки, пакеты и прочая хрень. Отходя в сторону, протискиваясь между теми, кто спешил посмотреть на драку (или разнять), мы двинулись вглубь магазина. Но у дверей склада поджидал облом — несколько бугаев выразительно гавкнули на нас, предлагая не мешать им товар вывозить. Процесс у них был налажен — сквозь свисающие в проеме прохода широкие полосы пластиковой прозрачной пленки было видно, что товар со склада усиленно в машины загружается.
Когда мы с Махмудом пробивались к выходу сквозь толпу, с улицы вдруг раздались взбалмошные испуганные крики, и сразу после них люди в магазине начали суетиться гораздо сильнее.
— Сваливаем! — уловив в тональности криков испуг, а после, услышав и резкие уверенные рявканья, потянул я узбека обратно к сладу. Стоящие на входе в склад бугаи тут же заголосили на нас, почти синхронно делая шаг вперед.
— Мужики, пустите, там полиция! — взмахнул я руками, показывая в сторону входа. И тут же с улицы раздался сухой треск выстрелов, и почти сразу с потолка полетела крошка, а несколько пуль вжикнув, разлетелись рикошетом по залу.
— Блять! — удивленно выдохнул Махмуд, приседая от неожиданности и потянув меня вниз, — да они охуели!
Матерился узбек, кстати, вовсе без акцента. Дернув еще раз сильно за руку, он оттащил меня за стеллаж, который тут же едва нас не накрыл, падая — слитная толпа, качнувшись от выхода, где стреляли, сейчас просто заполонила все вокруг топотом ног, шумом, гамом и выкриками.
Вдруг от входа раздалось еще несколько одиночных выстрелов, а после кто-то зарядил длинной, на весь магазин очередью. Мы с Махмудом уже вжались в пол, укрывшись за опрокинутым стеллажом, а людей вокруг дергало, рвало и опрокидывало пулями. В воздухе почти сразу запахло как на скотобойне, а во рту появился медный привкус крови.
«Блять, да нас тут убить могут! По-настоящему!» — прокатило мне по спине волной холода.
Выстрелы вдруг прекратились, и в окружающей какофонии я очень четко услышал резкий звук упавшего небольшого предмета. Магазин кто-то в сторону откинул, сейчас следующий вставит — молнией мелькнула мысль.
— Съебываем! — потянул меня за руку Махмуд, резко вскакивая на ноги. Ноги оскальзывались на залитом кровью полу, пару раз я споткнулся о лежащие тела, но рванувшись, мы вклинились в толпу.
— Давай-давай-давай! — дернув меня за руку, как бык рванулся вперед Махмуд, расталкивая метавшихся в панике арабов. Это он вовремя сориентировался — позади опять раздалась игрушечная трещотка выстрелов, но люди рядом падали, ломаясь на бегу, совсем по-настоящему.
Бугаев на дверях склада просто снесло толпой.
Мы с Махмудом, подстегнутые звуками выстрелов, сайгаками пронеслись через склад, перепрыгивая через коробки, поваленные столы, паллеты с товаром и оказались на улицу. Основная толпа, вывалившаяся за нами, хлынула в арку, но теперь уже я схватил Махмуда за руку.
— Туда! — показал я на узкий проход в дальнем углу внутреннего дворика.
Махмуд прыгнул в ту сторону и помчался так быстро, что я сзади оказался. Догоняя узбека, увидел, что у него на плече уже огромный баул висит, в котором сейчас что-то звучно громыхало. И где он его взял только?
Пробежав промеж двух глухих желтых стен, мы оказались перед узкой улочкой. Практически синхронно высунули головы: вроде тихо, спокойно. Сзади раздавались крики, вопли, выстрелы, а здесь относительно спокойно. Люди есть, выглядят настороженно, но никто не стреляет.
Не сговариваясь, мы шагнули вперед, и часто оглядываясь, быстрым шагом двинулись прочь от магазина, в ту сторону, где машину оставили.
— Ты где нарыл? — спросил я узбека, показывая на баул.
— Там в магазине обронил кто-то, — пожал плечами Махмуд.
— А что там?
— Иэй, да хуй знает, я же не смотрел! — возмутившись, широко открытыми глазами глянул на меня Махмуд. И тут же, на ходу, поправив огромную сумку на плече, перевесив ее ближе к груди, чиркнул молнией.
— Консервы, хуервы, жратва какая-то, — начал рыться внутри узбек.
— Красавец, — хмыкнул я, — как раз то, что доктор прописал!
Выскочив за угол очередной узкой улочки, мы с Махмудом одновременно отшатнулись — мимо проскочил белый турист в развевающейся расстегнутой рубашке, а за ним бежал с десяток человек сразу. При виде нас преследующие беглеца арабы гортанно закричали. Что кричали я, если честно не понял.
— Валим! — потянул я за руку Махмуда, и мы бросились бежать от толпы. В диком темпе пролетели несколько проулков, один раз чуть под бешено виляющее такси не попали. Водитель там был явно обсажен — едва не сбив нас, он под звон стекла и скрежет металла въехал в овощную лавку. Брызнуло по сторонам ошметками бампера, радиаторной решетки, покатились овощи по мостовой. Звук столкновения машины и дома даже перекрыл грохот банок в бауле бегущего Махмуда.
Запыхавшись до такого состояния, когда уже каждый вдох рвал горло, мы остановились.
— Оторвались? — заполошно осматриваясь, поинтересовался Махмуд.