— Да как тут не обижаться? — вздыхает Петр, — чем дальше, тем труднее приходится. В трех местах работу просил, да всюду меня к черту послали. Я теперь и сам бы к нему пошел, кабы дорогу знал.
— А ты его не испугаешься? — спрашивает господин.
— Теперь уж никакой черт мне не страшен! — отвечает Петр.
— Тогда иди ко мне — я тот, кого ты ищешь, — сказал господин, топнул ногой и превратился в черта!
Петр ничуть не испугался, даже не вздрогнул. Стоит спокойно, черта внимательно разглядывает. А рогатый к себе на службу зовет, уговаривает — работы, говорит, немного, харчи хорошие, а будешь послушным, через семь лет домой пойдешь со щедрой наградой.
Петр черту руку подал, тот обхватил его, и взлетели они вверх. Не успел Петр опомниться, как опустились они в преисподнюю. Черт выдал ему кожаное платье и повел в большую залу. А там три котла стоят, под ними огонь горит. И сказал черт Петру:
— Твоя забота все семь лет под котлы дрова подбрасывать. Под первый котел четыре полена в день, под второй — восемь, под третий — двенадцать. Да только никогда в котлы не заглядывай, не то безо всяких вон выгоню. А будешь послушным — не пожалеешь.
Петр работал исправно. Под котлами всегда огонь горел, а заглянуть в котлы и в голову не приходило.
Показалось как-то Петру, что в котлах кто-то ворочается, побежал он к черту узнать, а тот ему говорит:
— Не твоего, парень, ума дело.
Рассердился Петр, вернулся к котлу, кричит:
— Ты там хоть в шкварки изжарься, я на тебя и не гляну!
Но вот стало Петру невмоготу, больно давно он черту служит. И спрашивает он, долго ли ему еще в пекле находиться?
— Завтра ровно семь лет стукнет, как ты у меня работаешь, завтра службе твоей конец.
Обрадовался Петр, ведь он уже соскучился по белому свету. На другой день приходит черт и говорит:
— Сегодня, Петр, служишь ты у меня последний день. Получай, что тебе причитается, и чтоб тебе не пришлось с большими деньгами таскаться, бери-ка вот эту торбочку. Как заглянешь в нее да скажешь: „Сыпь, торбочка, сыпь" — посыплется из нее столько дукатов, сколько пожелаешь. Ну, в добрый путь! Я-то думал, ты у нас еще поживешь, ведь люди тебе не очень-то обрадуются, бояться станут. Ты уже семь лет не мылся, семь лет волос и ногтей не стриг.
— Вот ведь незадача! Об этом я и не подумал! Ну да ладно, вода и ножницы все наладят, а у вас мне больше жить неохота.
— Сколько ни мойся, ни скребись, все будешь черным. Но я могу тебе дать добрый совет: оставайся пока какой есть, а коли понадобится, я тебе помогу. Если же люди тебя спрашивать станут, кто ты таков, отвечай, что, мол, чертов зять. Не соврешь.
— А скажи, пожалуйста, кто у тебя в этих котлах варится?
— Погляди, — сказал черт, — и открыл первую крышку.
И увидал Петр в котле свою мачеху.
— Хорошо, что я раньше не знал, а то бы вместо четырех, восемь поленьев подкладывал! — со злостью закричал Петр.
Во втором котле сидел управляющий, в третьем — фельдфебель.
— Видишь, — сказал черт и подбросил дровишек, — в этих котлах злые души кипят.
Попрощался Петр со всеми чертями, а знакомый черт посадил его к себе на спину и отнес в тот самый лес, где они встретились. Соскочил Петр на землю, отряхнулся, сунул торбочку в карман и направился к ближайшей деревне. Но только подошел к первой хате, как дети подняли крик: „Ой, черт, черт!"
Люди выскакивали из домов, но, глянув на Петра, тут же прятались обратно, крестились и запирали двери. Пошел Петр в трактир; трактирщик с женой на пороге стоят, а Петр в калитку входит.
— Спасайтесь! К нам черт пожаловал, — закричали они, из стороны в сторону мечутся, на углы налетают, пока оба на землю не рухнули, а Петр рядом стоит и смеется.
— Дайте-ка мне пива! — приказал он и пошел в дом. Трактирщик побоялся ему пиво нести и поспешил в хлев, где пастушонок, его работник, сено складывал. Сунул ему в руку жбан с пивом, велит: „Неси в зал, там сидит черный, косматый человек, но ты его не бойся." Взял пастушок Иржичек жбан и пошел. Но только Петра увидал, упустил жбан из рук и так дверьми хлопнул, что окна затряслись.
— Глупый мальчишка! — в ярости закричал хозяин, — немедленно ступай обратно, не то поколочу, а за разбитый жбан вычту из жалования.
Иржичек был несчастный сирота и работал у трактирщика за харчи и три золотых в год. Дрожащей рукой нацедил он пива в другой жбан, перекрестился и отворил двери.
— Входи, мальчик, не бойся, — позвал его Петр, — я тебя не обижу. Я такой же человек, как и ты!
Иржичек осмелел, подошел поближе к Петру. И тут начал его Петр расспрашивать, откуда он, да у кого работает, да как ему живется. Поначалу Иржичек боялся, а потом осмелел и вовсе позабыл, что рядом с ним черт, и уже без страха все ему рассказал. Пожалел Петр сироту. „Подставляй, — говорит, — шапочку." Иржичек послушался, и Петр насыпал ему полную шапку дукатов.
— Что мне с такими деньгами делать? — спросил его Иржичек.
— Делай, что хочешь, — отвечает Петр.
— Надумал! Дам немного Кудрновым и Бартошовым — пастушатам; нет у них ни башмаков, ни теплой одежки на зиму, они часто вместе со мной плачут. Остальные деньги отнесу учителю. Когда моя мама умерла, он хотел меня к себе взять и грамоте выучить, да у него у самого детей много, а денег совсем нету. Теперь я дам ему денег и он научит меня читать и писать. Как вы думаете, господин черт, этих денег хватит?
— Если не хватит, я еще добавлю.
Иржик обрадовался и, выбежав из трактира, стал всем показывать деньги. Трактирщик и трактирщица увидали деньги и услыхали от Иржика, как ласково с ним обошелся черт, поверили, что нету у незнакомца ни огненного языка, ни рогов, осмелели и кинулись у черта денег просить. Но Петр ничего им не дал. Остался он в трактире ночевать. Только уснул, вдруг кто-то его за руку хватает. Просыпается Петр, видит — черт, его бывший хозяин.
— Вставай и ступай в дом, — говорит ему черт, — трактирщик хочет из-за денег несчастного сиротинушку убить.
Вскочил Петр, распахнул двери, а трактирщик уже над мальчонкой нож занес.
— Грешник! — вскричал Петр, — готовься, сейчас со мной в ад пойдешь и будешь кипеть в горячем масле.
Свалился трактирщик без памяти, а Петр сволок его в комнату. Пришел тот в себя, упал перед Петром на колени, умоляет простить.
А Петр говорит:
— С этой минуты ты будешь Иржику заместо родного отца. Отдай его учиться и обходись с ним ласково! Если нарушишь мое приказанье, в тот же момент попадешь в преисподнюю.
Трактирщик пообещал и слово свое сдержал. С тех пор стал он хорошим человеком, а Иржику — родным отцом.
Вскоре молва о Петре дошла до князя. И приказал князь, чтоб Петр к нему явился. Но Петр идти не пожелал: „Пусть сам ко мне придет, коли я ему нужен." А у трактирщика поинтересовался, что князь собой представляет.
— Сам-то князь человек не такой уж плохой. Но есть у него две дочери от первой жены, обе транжиры да мотовки. Чтобы им угодить, приходится князю из народа последние соки выжимать да в долги залезать. А недавно и вторая жена у него умерла. Оставила после себя дочку Ангелину; не девушка — чистый ангел. Так красива, так добра, что каждый ради нее готов хоть в огонь, хоть в воду. Нет человека, чтоб ей добра не пожелал, а старшим двум — чтобы их черт поскорее забрал, — сказал трактирщик и поспешил поскорее рот ладонью закрыть, забыл, что с самим чертом разговаривает.
— Да ты не смущайся, я ведь не черт, я только его зять! — засмеялся Петр.
Приехал князь, да так и обмер со страха, увидав Петра. Но беседовал с ним любезно, пригласил к себе в замок, стал денег просить взаймы. Ответил князю Петр, что даст ему денег сколько пожелает, если одну из дочерей ему в жены отдаст. Князь подумал-подумал и спрашивает, которую он желает.
— Любую, — ответил Петр. И посулился сам приехать невесту выбрать.
Не сказал князь дочерям, что деньги получил, а когда они спросили, что это за чертов зять и дал ли он денег, ответил так:
— Если хотите нашу страну сохранить и меня от разоренья спасти, одна из вас должна за него замуж пойти, иначе нам денег не видать. Не так уж он и безобразен, как говорят, а если бы волосы и ногти остриг и умылся, то стал бы и вовсе собой хорош. Вы ведь знаете, если я денег не получу — армия меня покинет, а народ взбунтуется.
Две старшие княжны хорохорятся, губы надули, отвечают заносчиво:
— Ну нет, отец, ни одна из нас за такого урода не пойдет. Мы — княжеские дочери, нам он не нужен! А до твоей страны нам нет дела!
— Как же мне быть?
— Отец, если в этом твое благо и благо нашей страны, я принесу себя в жертву! — тихим голосом сказала Ангелина, младшая сестра.
— Мое доброе дитя! — бросился к ней князь и с плачем поцеловал свою дочь. Сестры над ней насмехались и ехидничали.
— Вот если б это был сам Сатана, то стала бы ты тогда княгиней ада, но — быть его снохой — фи! Стоит ли мараться?
— Вот если б это был сам Сатана, то стала бы ты тогда княгиней ада, но — быть его снохой — фи! Стоит ли мараться?
Ангелина поспешила уйти, чтоб не слышать грешных речей своих сестер. Были они девицы распущенные и в округе пользовались дурной славой.
На другой день утром пришел Петр в замок; увидали его старшие сестры и порадовались, что не им за него замуж идти, а Ангелина от страха без памяти упала.
Князь отвел ее к жениху, Петр сразу понял, почему невеста трясется и бледнеет, и сказал ей приветливо:
— Я понимаю, прекрасная княжна, что я вам не нравлюсь, но вы меня не бойтесь, я стану красивее, а беречь вас буду как зеницу ока.
Ангелина с удовольствием слушала его приятный голос, но взглянуть боялась. Петр дал князю денег, сколько тот просил, и, договорившись, что через восемь дней будет свадьба, поторопился уйти. Из замка он пошел прямо в лес и громко крикнул черта. А тот уже тут как тут.
— Что тебе угодно, зятек? — спрашивает.
— Хочу стать таким, как прежде. Что мне за радость, что я теперь княжеской дочки жених, если невеста на меня глядеть от страха не может?
— Пошли со мной, зятек. Через минуту будешь красавцем.
Ухватился Петр за черта, и тот понес его в дальнюю сторону.
Подлетели они к колодцу.
— Умойся в этом колодце и будешь красивей, чем прежде.
Прыгнул Петр в колодец, умылся в ключевой воде и вылез пригожим, как ясный день.
— Ну, — сказал он черту, — не так я тебе за деньги благодарен, как за то, что ты меня красотой наградил. Теперь-то уж Ангелинка меня полюбит.
Бросился он на радостях черту на шею, и полетели они оба в большой город. Накупил Петр красивого платья, купил карету, коней, нанял слуг и вернулся к невесте.
А невеста по своей светлице мечется и с ужасом поглядывает, не едет ли ее страшный жених. Сестры тоже из окон высунулись, сплетничают и ждут, когда жених добро повезет. Видят — тянется вереница возов, а следом народ идет. А впереди прекрасная карета катится, и сидит в ней красиво одетый юноша. Выскакивает он из кареты, бежит наверх, входит в светлицу, берет Ангелину за руку и прощения просит, что ее так долго своим безобразным видом пугал.
— Теперь я тебя еще больше любить стану, потому что знаю, какая ты добрая, — говорит он, целуя девушку.
И Ангелине красивый жених пришелся по сердцу — это ведь каждому ясно.
А сестры от зависти так и приросли к полу, с места двинуться не могут.
Вдруг хватает их кто-то сзади! Взвизгнули девицы, оглянулись, видят — черт.
— А вы не пугайтесь, невесты мои дорогие, я не простой черт, я сам Сатана! Говорил же я тебе, Петр, что буду твоим зятем! За одну твою я себе двух беру! — сказал князь Тьмы и исчез вместе с сестрами.
А Петр и Ангелина зажили богато и счастливо.
СОЛНЦЕ, МЕСЯЦ, ВЕТЕР И ПРЕКРАСНАЯ УЛЬЯНА
Жили король с королевой и были у них три дочери-отрады, да сын. Поехали однажды король с королевой свое государство осматривать. Но, прежде чем из дому уйти, наказал король сыну хорошенько за сестрами приглядывать и никуда их не пускать. Сын пообещал, и король с королевой уехали.
На другой день, ровно в полдень, стучится кто-то в окно и говорит:
— Янко, Янко! Молодой принц! Отдай мне свою старшую сестру в жены!
Это был сам Солнце-король. Услыхал Янко, позвал старшую сестру и спрашивает:
— Ты замуж пойдешь?
— Пойду, — отвечает сестра.
— Тогда ступай, — сказал Янко и подал ее в окно Солнце-королю. Тот посадил ее в солнечную карету и повез к себе домой.
Вечером снова кто-то стучится в окно и кричит:
— Янко, Янко! Молодой принц! Отдай мне свою среднюю сестру в жены!
Это был Ветер-король. Услыхал Янко, кликнул среднюю сестру и спрашивает:
— Ты замуж хочешь?
— Хочу, — отвечает сестра.
— Ну, иди, — сказал Янко и через окно подал ее Ветру-королю. А тот поднялся вместе с ней в воздух и полетел к себе домой.
Ночью кто-то снова стучится в окно и кричит:
— Янко, Янко! Молодой принц! Дай мне свою младшую сестру в жены!
Это был Месяц-король. Позвал Янко младшую сестру, ни о чем спрашивать не стал, поднял и подал в окно. Взял ее Месяц за руку и по серебряному мосту повел к себе домой.
Вернулись родители, а Янко один без сестер им навстречу выходит. Король с королевой спрашивают, куда он сестер подевал, а он отвечает:
— А я их всех замуж повыдавал.
Ахнули король с королевой: „Да за кого ж ты их выдал?"
— Да старшую-то за Солнце-короля, среднюю — за Ветра-короля, а самую младшую — за Месяца-короля.
— Ну, коли за королей, то и быть по сему, — улыбнулся старый король, а королева огорчилась, что дочерям как положено свадьбы не справила.
Говорит как-то Янко отцу:
— Пойду-ка я, отец, сестер навестить, посмотрю, где они поселились да как им живется. А еще охота мне по белу свету погулять.
— Ну что ж, ступай, — ответил отец, а мать обрадовалась, что он сестер проведает.
И пустился наш Янко в путь; шел темными лесами да пустынными долинами, пока не дошел наконец до чистого поля. Глядит, а все поле человеческими костями усеяно.
Испугался Янко, поднял череп и спрашивает:
— Кто ж это столько народу положил?
— А перебила нас всех Дева Могучая — красавица Ульяна, — отвечает череп.
— А за что же она вас перебила?
— Хотел наш король победить ее, да не сумел. Она своим мечом нас и положила.
Оставил Янко череп и отправился дальше. Приходит на другое поле и видит: все поле белыми костями усеяно.
Поднял Янко череп, спрашивает:
— Кто же вас всех положил?
— Дева Могучая — красавица Ульяна. Хотел наш король ее победить, да не сумел, — отвечает череп.
Оставил Янко череп и дальше пошел.
Приходит на третье поле, а на поле мертвые тела, как дрова, лежат.
— Кто же вас всех так безжалостно перебил, люди добрые? — воскликнул Янко.
— А перебила нас Дева Могучая — красавица Ульяна. Хотел наш король ее победить, да не сумел, — слышит он в ответ.
— А где живет красавица Ульяна? — спрашивает Янко.
— За той вон долиной, в мраморном замке, — отвечают ему.
Пошел Янко дальше. Пересек долину, видит: прекрасный мраморный замок стоит. Вошел он в замок, прошел в зал, а там нет никого, только на стене меч висит, бьется в ножнах, выскочить хочет.
— Ну, если тебе на стене не висится — иди ко мне, — сказал Янко и взял тяжелый меч, а на его место свой повесил.
Не успел он новый меч в свои ножны вложить, как входит в зал красавица Ульяна. Поклонились они друг другу, красавица Ульяна и спрашивает:
— Ты зачем пришел?
— А пришел я с тобой драться, — отвечает Янко.
— А храбрости у тебя хватит?
— Хватит, — отвечает Янко и мечом взмахивает.
— Ну что ж, давай померимся силой, — воскликнула красавица и, сняв со стены меч, выхватила его из ножен.
И Янко тоже свой меч вытащил. Кинулась Ульяна на него, а он легонько эдак взмахнул мечом и выбил оружие из рук девы.
— Вижу, ты сильней меня, — сказала красавица Ульяна. — Оставайся в моем замке, будем вместе жить.
Янко долго не думал, согласился. Очень уж красавица Ульяна ему приглянулась!
Взяла Ульяна Янко за руку и провела через двенадцать покоев, один прекраснее другого, весь замок показала.
Зажили они счастливо, и Янко вовсе позабыл, что собирался сестер навестить.
В один прекрасный день и говорит ему Ульяна:
— Дорогой мой Янко, придется мне тебя одного оставить, но я постараюсь поскорее вернуться назад. Вот тебе ключи от двенадцати покоев, ходи, куда пожелаешь, и лишь тринадцатый не открывай. Откроешь — плохо нам с тобой придется!
Сказала и уехала из замка.
Остался Янко в замке один, тоскует, словно тело без души. Стал он из покоев в покои ходить, все двенадцать обошел и вспомнил тут про тринадцатый. Взял ключ и отворил дверь.
Видит — сидит огненный дракон, тремя обручами к стене прикован.
— Ты что здесь делаешь? — спросил его Янко.
— Не видишь разве, что я прикован?
— А кто же тебя приковал?
— Все расскажу, только смилуйся надо мной, принеси мне вина из последней бочки, что в подвале стоит; меня совсем жажда одолела, — попросил дракон.
Пошел Янко, принес ему вина.
Выпил дракон, и свалился с него один обруч.
— Дарую тебе одну жизнь, — сказал дракон и попросил еще вина. Выпил дракон второй жбан, свалился с него второй обруч.
— Дарую тебе две жизни, — сказал дракон. — Теперь неси еще один жбан вина, и я тебе все расскажу.
Знал бы Янко, что случится, ни за что бы дракону вина не принес!
Выпил дракон вина в третий раз, и свалился с него последний обруч. Тут распахнулись двери, и входит в покой прекрасная Ульяна. Зарычал дракон, схватил Ульяну, и не успел Янко опомниться, как дракон уже на крылатого коня вскочил — и исчез!
Было тут отчего загоревать! В гневе и отчаяньи покинул Янко замок и помчался к своему шурину, Солнце-королю, спросить, где невесту искать.