Он обнял меня сильнее.
– Ты в безопасности, дорогая. Все хорошо сейчас.
Я старалась, чтобы мои зубы не стучали.
– Я не могу поверить, что ты здесь.
– Конечно, я здесь. В любое время, как понадоблюсь тебе.
Харди искоса посмотрел на отверствие в потолке, где один из служащих двигал фонариком, чтобы мы могли видеть.
– Мануэль, – спросил он, – у твоих парней есть водоотливной насос на дне шахты?
– Нет, – ответил тот с сожалением. – Это старое здание. Только в новых есть насосы.
Рука Харди поглаживала мою дрожащую спину. – Скорее всего, это все равно не помогло бы. Кто-нибудь может выключить главный рубильник? Я не хочу, чтобы эта штуковина начала двигаться, пока мы будем вытаскивать Хэвен.
– Это не требуется. Он выключен.
– Откуда ты знаешь?
– Здесь автоматический расцепитель с шунтовой катушкой.
Харди покачал головой.
– Мне нужно, чтобы кто-нибудь сходил в машинное отделение и удостоверился, что эта проклятая штука на самом деле выключена.
– Будет сделано, шеф. – Мануэль связался по двустороннему радиоприемнику с начальником отдела безопасности. Диспетчер сказал, что пошлет первого же освободившегося служащего в машинное отделение отключить главный рубильник для всех лифтов и перезвонит, когда это будет сделано.
– Он сказал, что не может дозвониться до копов, – сообщил нам Мануэл. – 911 занято. Слишком много звонков. Но лифтовая компания пришлет ремонтника.
–Уровень воды повышается, – сказала я Харди, мои руки крепко обвились вокруг его шеи, а ноги сомкнулись у него на талии. – Давай выбираться отсюда сейчас.
Харди улыбнулся и заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.
– У них уйдет всего лишь минута, чтобы проверить рубильник. Просто представь, что мы в джакузи.
– Мое воображение не настолько развито, – ответила я.
– Ты очевидно никогда не была на буровой вышке. – Его рука растирала мне плечи. – Ты нигде не поранилась? Какие-нибудь шишки или синяки?
– Нет, я только немного испугалась.
Он сочувственно вздохнул, сильнее прижимая меня к себе.
– Но теперь ты не боишься, да?
– Да. – Это была правда. Казалось, ничего плохого не может случиться, пока я держусь за эти сильные плечи. – Я только з-замерзла. Я не понимаю, откуда пребывает вода.
– Мануэль сказал, что стена между гаражом и дренажной трубой разрушена. На нас стекают отходы из одного прелестного большого водотока.
– Как ты нашел меня так быстро?
– Я как раз направлялся домой, когда ты позвонила. Я помчался сюда со всех ног и прихватил Мануэля с его приятелями. Мы поднялись на служебном лифте на этаж выше и открыли двери с помощью изогнутой отвертки. – Он продолжал гладить мои волосы, пока говорил. – Справиться с аварийным люком лифта было немного тяжелее – пришлось выбить парочку болтов молотком.
Мы услышали громкий и искаженный голос, доносящийся из радиопередатчика, и Мануэль крикнул нам. – Все в порядке, шеф, рубильник отключен.
– Хорошо. – Харди искоса посмотрел на Мануэля. – Я подниму ее наверх и передам тебе. Не позволяй ей упасть в шахту – она скользкая.
Он оттянул мою голову назад, пока я не смотрела прямо ему в глаза.
– Хэвен, я подниму тебя, а потом ты заберешься мне на плечи и позволишь им вытащить тебя. Поняла?
Я неохотно кивнула, не желая оставлять его.
– Когда ты окажешься на верху лифта, – продолжал Харди, – не трогай никакие кабели или приводные шкивы или тому подобную дрянь. Там есть лестница, прикрепленная к стене лифтовой шахты. Будь осторожна, пока будешь лезть по ней – ты такая же скользкая, как намазанный жиром боров на льду.
– А ты?
– Со мной все будет в порядке. Поставь ногу мне на руку.
– Но к-как ты –...
– Хэвен, прекрати болтать и дай мне свою ногу.
Я была поражена легкостью, с которой он поднял меня, одной большой рукой подхватив меня снизу, чтобы передать двум рабочим. Они схватили меня за руки и потянули на крышу лифта, держа крепко, будто боясь, что я могу соскользнуть в сторону. А я скорее всего могла бы, я вся была в какой-то слизи.
Обычно я легко могла взобраться по лестнице, но сейчас мои ноги и руки скользили по металлу. Нужно было сконцентрироваться и приложить усилия, чтобы добраться до лестничной площадки, где Харди с трудом открыл двери лифта. Многие люди хотели помочь мне. Среди них была парочка служащих офиса, начальник службы безопасности, охранник, недавно прибывший ремонтник, и даже Келли Рейнхарт, которая не переставая в ужасе восклицала, повторяя снова и снова: " Я только полчаса назад видела ее... Я не могу поверить в это... Я видела ее только..."
Я ни на кого не обращала внимания, не из-за грубости, а от всеобъемлющего страха. Я ждала у открытых дверей и отказывалась сдвинуться с места, нервно выкрикивая имя Харди. Я слышала, как плещется вода, и какое-то ворчанье, а еще несколько самых грязных ругательств, которые я когда-либо слышала в своей жизни.
Первым показался Мануэль, а затем появился и его приятель. Наконец Харди выполз из дверного проема, промокший и покрытый той же самой непонятной слизью, что и я. Его деловой костюм прилип к телу. Я была уверена, что запах от него исходил не лучше, чем от меня. Его волосы были местами взъерошены. Он был самым привлекательным человеком, которого я когда-либо видела в жизни.
Я бросилась к нему, обняла за талию и склонила голову ему на грудь. Я слышала, как бьется его сердце.
– Как ты выбрался? – спросила я.
– Я встал на перила, подтянулся к верхней раме и поднял ногу. Я чуть не соскользнул, но Мануэль и Хуан поймали меня.
– El mono, – сказал Мануэль, будто объясняя, и я услышала грохот смеха в груди Харди.
– Как это переводится? – спросила я.
– Он назвал меня обезьяной. – Из заднего кармана Харди достал бумажник и извлек несколько мокрых купюр, принося извинения за состояние, в котором они находились. Служащие хмыкнули и уверили его, что деньги были по-прежнему в порядке, и затем они все обменялись рукопожатием.
Я стояла, вцепившись руками в Харди, пока он разговаривал с ремонтником и начальником службы безопасности офиса. Даже несмотря на то, что я уже была в безопасности, все-таки не могла заставить себя отпустить его. И он, казалось, не возражал против этого, только время от времени поглаживал меня рукой по спине. Пожарная машина с горящими фарами подъехала к зданию.
– Послушайте, – сказал Харди начальнику службы безопасности, вручая ему мокрую визитную карточку. – Мы уже все сказали. Ей уже достаточно испытаний на сегодня. Я должен позаботиться о ней и проследить за тем, чтобы мы оба отмылись. Если у кого-нибудь возникнут вопросы, они могут связаться со мной завтра.
– Конечно, – ответил начальник службы безопасности. – Я понимаю. Дайте мне знать, если вам понадобится какая-нибудь помощь. Всего вам доброго.
– Он очень внимателен, – сказала я, пока Харди выводил меня из здания, прямо мимо пожарной машины и фургона с появившейся операторской группой.
– Он надеется, что ты не предъявишь ему иск, – ответил Харди, подводя меня к своему автомобилю, который стоял на парковке. Это был мерцающий серебристый Мерседес седан, а его внутренняя бежевая обивка была лоснящейся и просто безупречной.
– Нет, – сказала я беспомощно. – Я не могу сесть в автомобиль в таком отвратительном грязном виде.
Харди открыл дверь и усадил меня.
– Садись, дорогая. Мы не пойдем домой пешком.
Я съеживалась каждую секунду нашей короткой поездки до дома 1800 по ул. Мейн, зная, что мы портим интерьер его автомобиля.
Но худшее было впереди. После того, как Харди припарковался в подземном гараже нашего здания, мы приблизились к лифту, который вел в вестибюль. Я остановилась как вкопанная и повернулась от лифта к лестнице. Харди остановился вместе со мной.
Последнее, что хотелось мне, так это застрять в другом лифте. Это было уж слишком. Я чувствовала, как сопротивлялся каждый мускул моего тела.
Харди молчал, позволяя мне пройти через это.
– Чёрт, – я задыхалась. – Я не могу всю оставшуюся жизнь избегать лифтов, да?
– Не в Хьюстоне, – выражение лица Харди было мягким. Я подумала, что вскоре доброта может превратиться в жалость. Этого было достаточно, чтобы подтолкнуть меня вперед.
– Ну, давай же, Хэвен, – пробормотала я себе под нос и нажала на кнопку. Моя рука дрожала. В то время как лифт спускался в гараж, я ждала так, словно стояла на пороге ада.
– Я не уверена, что отблагодарила тебя за то, что ты сделал, – сказала я резко. – Поэтому... спасибо. И я хочу, чтобы ты знал, я не всегда… вызываю кучу неприятностей. Я имею в виду, что я не из тех женщин, которых нужно все время спасать.
– В следующий раз ты можешь спасти меня.
Эти слова вызвали у меня улыбку, несмотря на беспокойство. Это было именно то, что нужно говорить в таком случае.
Эти слова вызвали у меня улыбку, несмотря на беспокойство. Это было именно то, что нужно говорить в таком случае.
Двери открылись, и я заставила себя войти в металлическую коробку, и забилась в угол, потому что Харди последовал за мной. Прежде, чем двери закрылись, Харди заключил меня в объятья, и наши губы нашли друг друга. Казалось, будто все, что я испытала в этот день: мучение, гнев, отчаяние и облегчение, - все слилось в этой вспышке подлинной страсти.
Я отвечала безумными поцелуями, увлекая его язык в свой рот, желая ощутить его вкус и почувствовать его в себе. Харди резко, неровно задышал, как будто был пойман врасплох моей реакцией. Он обхватил мою голову руками, и его губы, голодные и сладкие, впились в мои.
Через несколько секунд мы оказались в вестибюле. Двери с лязгом открылись. Харди вышел из лифта и потянул меня за собой в яркий черный мраморный вестибюль. Я была уверена, что мы были похожи на пару болотных существ, когда проходили мимо стола консьержа к главному лифту здания.
Дэвид, консьерж, открыл рот от изумления, когда увидел нас.
– Мисс Тревис? Боже мой, что случилось?
– Произошел... типа, ну... несчастный случай в Буффало Тауэр, – произнесла я застенчиво. – Мистер Кейтс спас меня.
– Могу я чем-нибудь вам помочь?
– Нет, мы оба в порядке, – я многозначительно посмотрела на Дэвида. – И действительно нет никакой надобности сообщать об этом никому из моих родных".
– Да, мисс Тревис, – ответил он слишком поспешно. А когда мы вошли в лифт, я заметила, как он поднял трубку и начал набирать номер.
– Он звонит моему брату Джеку, – сказала я, устало заходя в открытый лифт. – Мне не хочется ни с кем разговаривать, а особенно с моими любопытными, вечно сующими свой нос –…
Но Харди поцеловал меня снова, на этот раз, опираясь руками о стены с обеих сторон от меня, словно я была слишком опасна, чтобы до меня дотрагиваться. Горячий страстный поцелуй продолжался и продолжался, а удовольствие было всепоглощающим. Я потянулась и позволила своим рукам погладить его широкие плечи, его мускулы были твердыми и крепкими.
Меня удивило, как мои руки подействовали на него, как его губы впились в мои, будто он отчаянно наслаждался тем, что у него могут отнять. Он был возбужден, а я хотела тронуть его там, положить свою руку на его затвердевшую выпуклость. Мои дрожащие пальцы скользили по его плоскому животу, дотрагиваясь до теплой металлической застежки его ремня. Но лифт остановился, и Харди схватил меня за руку, увлекая за собой.
Его глаза пылали мягким синим цветом, а сам он горел как будто в лихорадке. Он встряхнул головой, чтобы прояснить ее, и потянул меня прочь от лифта. Мы были на восемнадцатом этаже. Его квартира. Я охотно пошла с ним, ожидая у двери, пока он набирал код. Он ошибся, вызвав неприятный звуковой сигнал. Я воздержалась от усмешки, когда он выругался. Он насмешливо взглянул на меня и попробовал еще раз, и дверь открылась.
Взяв меня за руку как маленького ребенка, Харди повел меня в душ. – Не торопись, – сказал он. – Я воспользуюсь другой ванной. Здесь есть халат на другой стороне двери. Я принесу одежду из твоей квартиры позже.
Ничто не могло сравниться с этим душем. Я сомневалась, что в будущем может быть нечто похожее. Я включила горячую воду, почти кипяток, и застонала от удовольствия, когда она полилась по моему замерзшему, саднящему телу. Я три раза намылила и ополоснула свое тело и помыла волосы.
Халат Харди был слишком велик для меня и волочился по полу, как минимум, на полфута. Я завернулась в него, в запах, который теперь становился таким знакомым. Я сильно затянула пояс, подвернула рукава несколько раз и взглянула на себя в запотевшее зеркало. На моих волосах появились кудряшки. Я ничего не могла с ними поделать, так как здесь не было никаких средств для укладки, кроме щетки или расчески, от которых никакой пользы.
Мне казалось, я должна была почувствовать себя выжатой после всего, что мне пришлось пережить, но вместо этого я чувствовала себя оживленной, перевозбужденной. Мягкий ворс халата раздражал мою нежную кожу.
Направляясь к главному залу, я увидела Харди, одетого в джинсы и белую футболку. Его волосы были еще влажными после душа. Он стоял около стола, вытаскивая бутерброды и баночки с супом из бумажного пакета.
Он пристально оглядел меня с головы до ног.
– Я заказал еду из ресторана, – сказал он.
– Спасибо. Я так проголодалась. Думаю, что я еще никогда не была такой голодной.
– Такое иногда случается после травмы. Всякий раз, когда у нас была проблема на буровой вышке — несчастный случай или пожар — мы все потом были голодны как волки.
– Пожар на буровой вышке должно быть жуткое зрелище, – сказала я. – Из-за чего он случается?
– О, разрывы, утечки... – Он усмехнулся, добавив, – Сварщики...
Он закончил выкладывать еду.– Приступай к еде, а я спущусь в твою квартиру и принесу тебе одежду, если, конечно, скажешь код замка.
– Пожалуйста, останься. Я могу подождать еще. Этот халат очень удобный.
– Ладно. – Харди выдвинул для меня стул. Я села и стала смотреть телевизор, по которому передавали местные новости.
Я чуть не упала со стула, когда ведущая сказала: ”... а теперь подробности о наводнении. Мы только что узнали, что ранее этим вечером неизвестную женщину вытащили из заполненного водой лифта в Буффало Тауэр. Согласно сообщению персонала службы безопасности, поднимающаяся вода на нижнем уровне гаража вызвала сбой в работе лифта. Служащие здания сказали, что женщина после спасения чувствовала себя хорошо, и медицинской помощи ей не потребовалось. Мы сообщим вам подробности этой истории, как только они станут нам известны..."
Раздался телефонный звонок, и Харди взглянул на определитель номера.
– Это твой брат Джек. Я уже разговаривал с ним и сказал, что ты в порядке, но он хочет услышать это от тебя.
“О, черт”, – подумала я. “Джек, должно быть, заволновался, узнав, что я с Харди”.
Я взяла трубку и нажала кнопку ответа.
– Привет, Джек, – жизнерадостно сказала я.
– Вот уж никогда не мог представить, что моя сестра, – сообщил мне брат, – окажется неизвестной женщиной из новостей. Плохие вещи случаются с неизвестными женщинами.
– Со мной все в порядке, – ответила я, улыбаясь. – Только немного промокла и испачкалась, вот и все.
– Ты можешь думать, что с тобой все в порядке, а на самом деле до сих пор пребывать в шоке. У тебя могут быть травмы, о которых ты даже не подозреваешь. Какого черта Кейтс не отвез тебя к доктору?
Улыбка исчезла с моего лица.
– Потому что я в порядке. И я не в шоке.
– Я приеду за тобой. Сегодня ты останешься у меня.
– Ни в коем случае. Я видела твою квартиру, Джек. Это - свинарник. Там настолько грязно, что моя иммунная система становится сильнее каждый раз, когда я бываю у тебя.
Джек не засмеялся.
– Но ты же не собираешься остаться с Кейтсом после того, как ты пережила такое потрясение…
– Помнишь наш разговор о границах, Джек?
– К черту границы! Почему ты позвонила ему, когда у тебя есть два брата, которые работают всего в нескольких кварталах от Буффало Тауэр? Гейдж или я могли бы со всем прекрасно справиться.
– Я не знаю, почему я позвонила ему, – я бросила смущенный взгляд на Харди.
Он непроницаемо посмотрел на меня и пошел на кухню.
– Джек, я встречусь с тобой завтра. Не приезжай сюда.
– Я сказал Кейтсу, что если он дотронется до тебя, то превратится в ходячий труп.
– Джек, – пробормотала я, – Я вешаю трубку.
– Подожди, – Он сделал паузу, и его тон стал мягче. – Позволь мне приехать и забрать тебя, Хэвен. Ты – моя младшая сес –…
– Нет. Спокойной ночи.
Я повесила трубку, когда из нее послышались проклятья. Харди вернулся к столу и принес мне стакан со льдом и шипучим напитком.
– Спасибо, – сказала я. – Доктор Пеппер?
– Да. С небольшим количеством лимонного сока и каплей Джека Дэниелса. Я подумал, это поможет тебе успокоить нервы.
Я бросила на него лукавый взгляд. – Мои нервы в порядке.
– Возможно. Но ты все еще выглядишь немного напряженной.
Напиток был восхитительным. Я сделала несколько больших глотков, пока Харди не коснулся моей руки.
– Эй, не торопись. Потягивай его медленно, милая.
Мы молча съели овощной суп и бутерброды. Я допила напиток и медленно выдохнула, почувствовав себя лучше.
– Можно мне еще? – спросила я, протягивая ему пустой стакан.
– Через несколько минут. Джек Дэниелс может незаметно подкрасться к тебе.
Я повернулась лицом к нему, опершись локтем о спинку своего стула. – Не надо относиться ко мне как к подростку. Я большая девочка, Харди.
Харди медленно покачал головой, пристально глядя на меня.
– Я это знаю. Но в некоторой степени ты все еще... невинна.