– Нет, – решительно заявила Элька сама себе прямо в зеркало. – Хватит уже этот образ Косицына в сердце хранить! Больше никто со мной так не поступит! Я не позволю! А сейчас… Сейчас я с удовольствием собираюсь на свидание к своему любимому человеку! Ой, надо же – к любимому! Ну скажем так – он мне просто нравится! Очень нравится!
К положенному времени Эля была уже готова, а Игорь все не объявлялся. Они договорились еще вчера, что он позвонит ей домой. А сам отчего-то не звонит. А времени между тем уже… еще двадцать минут до звонка… Пятнадцать…
Игорь позвонил секунда в секунду.
– Мог бы и пораньше звякнуть, – проговорила Эльвира, старалась не прыгать козлом от счастья. – А сейчас по телевизору такая программа, вот весь вечер бы и смотрела… – нагло врала она своему отражению в зеркале, поправляя на бегу прическу. – Но… раз обещала – надо идти…
Машина Сотого была темно-синей, почти черной. Переливались лакированные бока, серебром горели диски.
– Ух ты-ы… – прошептала Эля и подошла к двери.
– Ну как? – довольно улыбаясь, вылез из-за руля Игорь. – Нравится?
– Ух ты-ы, – Элька осторожно трогала машину, будто та могла взбрыкнуть ретивым конем. – А сколько стоит?
– Вот уж это вам знать совсем ни к чему, – скорчил смешную рожицу Сотый. – Не дороже денег.
Он открыл барышне дверцу и поклонился с шутливой галантностью.
– Нигде не жмет, ничего?
– Ты, что же, думаешь, у меня габариты больше, чем у твоей машины? – фыркнула Элька.
Игорь уселся за руль, и машина тронулась.
– Я ведь почему про деньги спросила, – заговорила Эля. – Мама мне машину хочет подарить, даже кредит уже взяла, вот я и того… прицениваюсь…
– Женщина за рулем – преступник, – вякнул Сотый.
– Да у тебя где их нет-то – преступников? – фыркнула Эля. – И за рулем, и в больнице, и на работе. Нет, мил человек, надо тебе в детский сад устраиваться, нянечкой. Можно ночной. Тогда для тебя все люди будут как дети малые, ты о них будешь заботиться и на ночь укрывать одеялом.
Они перешучивались, слушали музыку, а за окошками иномарки разливал свои огни ночной город, неоновым светом кричала реклама, в темной реке отражались ее огни и кругом было празднично и торжественно.
Глава 4 Вам не случалось быть мне мужем?
Потом фонари стали попадаться реже, неоновые зазывалы исчезли, а дорога вдруг побежала среди старых деревьев. Машина свернула в заброшенный район города…
– Ты меня опять хочешь украсть? – предположила Эля. – Я надеюсь, ты в курсе, что богатого выкупа тебе за меня не вручат?
– В самом деле? Надо же так проколоться! – усмехнулся Сотый и пояснил: – Я тебя везу на свое самое любимое место. Сейчас уже приедем.
За окошком побежали старенькие, покосившиеся деревянные домики.
– А я и не знала, что в нашем городе такая деревушка имеется… – удивилась Эля.
– Это не деревушка, здесь собираются строить новый перспективный район, но только пока на бумаге строят, а старые дома стоят. Здесь кое-где даже люди остались… Я вон в том дворе жил… Да куда ты смотришь, вон в том, там уже и дома-то нет, снесли, – задумчиво проговорил Игорь и потянул Эльвиру за рукав. – Вылезай давай, приехали.
Он выскочил из машины, помог выйти Эле и с удовольствием раскинул руки.
– Вот моя деревня… Сразу предупреждаю, мы сюда приехали воровать, так что ты сильно не шуми.
У Эли захлопнулся рот, и глаза стали в два раза больше.
– Воровать? – удивилась она шепотом. – А что мы будем красть? Гнилые доски? Это у тебя фишка такая, да? Ты их у себя дома потом хранить будешь, как память о детстве?
Игорь закрыл ей рот своей ладонью.
– Молчи лучше, а то у тебя такие фантазии… Хотя в этом что-то есть!
Элька замерла, а Игорь пояснил сам:
– Понимаешь, мы раньше с мамой жили не очень чтобы богато… Да совсем бедно жили. А мне в школе девчонка нравилась, Иркой звали. Ну я слышал, конечно, что надо ухаживать за барышней, цветы дарить и все такое. И где я те цветы возьму? Покупать дорого, а на клумбах у нас одни только настурции росли, а настурции – это такие цветочки… В общем, их не дарят, они сразу какие-то квелые делаются, если их рвешь… Ну я и придумал – здесь, в этом доме, дед Данила живет, у него такие яблоки в саду – м-м-м!
– И ты бессовестно крал?
– И я крал, – мотнул головой адвокат. – Сначала Ирке эти яблоки таскал, потом… потом у меня другая пассия появилась, ей тоже… Короче, все дамы, кто поселялся в моем сердце, были одарены яблоками…
– Деда Данилы, да?
– Так вышло… – пожал плечами Сотый. – Но, самое главное, когда я уже съехал отсюда… когда вырос… Однажды по привычке в его сад залез, молодость вспомнить… И как-то неаккуратно залез, короче – выскочил он, кричать стал… Если бы ты слышала, как он счастливо бегал! Я вдруг подумал, что он тоже молодость вспомнил. И с тех пор…
– Понятно, – качнула головой Элька. – С тех пор ты так от воровства и не отучился. Меня только вот одно удивляет – отчего же ты мне в больницу одни бананы таскал?! Где были яблочки?
Игорь справедливо возмутился:
– Так ведь весна ж была! И потом – я ж не с первого взгляда в огород лезу, мне полюбить человека надо.
У Эльки сердце куда-то провалилось и сладко заныло в области желудка.
– Ну тогда конечно, сейчас самое время, – рассудила она. – Так давай, лезь, чего терпеть-то столько? Я уже проголодалась, хоть яблочко съесть…
– Нет уж, миленькая, мы вместе полезем, – медово улыбнулся Сотый и подставил руки. – Вставай… Перелазь через забор, тут не высоко…
Они уже стояли возле низенького, черного от времени забора, за которым переплетали черные ветки-руки большие деревья.
– А там собаки нет? – догадалась спросить Элька.
– Есть, но она старая уже, ничего не слышит.
– Сдурел совсем! – зашипела Элька, спрыгнув с его рук. – Я боюсь, не полезу. Лезь первый, договорись с ней сначала!
Игорь и правда залез первым, потом помог Эле, а потом они, согнувшись и взявшись за руки, прошли под самое большое дерево, уселись на пень и никакая собака их и в самом деле не почуяла. Элька принялась вертеть головой – как они увидят яблоки, если сейчас такая тьма?
– Ты не вертись, здесь все равно уже все яблоки сняли, – обрадовал ее Игорь.
– Так зачем мы тогда?.. – зашипела Эля, но увидела его глаза совсем рядом, и в них что-то такое…
– Знаешь, ты как дорогое, старое вино… – зашептал он одними губами. – Мне от тебя хочется дурить и творить ужасные глупости.
– Ужасные глупости и «дурить», это когда не дорогое вино, а дешевая, добрая самогонка, – так же тихонько ответила Эля. – Если вино, тогда хочется лазить в графские сады…
– С кем я связался, никакой романтики, – выдохнул Сотый и, махнув рукой, просто занялся делом – закрыл даме рот поцелуем, чтобы она не говорила больше глупостей.
Потом они повесили на ветку, на самом видном месте, денежную бумажку в пакетике.
– Вот, старику Даниле в помощь… – проговорил Игорь, прилаживая пакет с денежкой на ветку.
– А если деньгу кто-нибудь раньше снимет? – предположила Эля. – Ты думаешь, ты один такой – с девушками под яблонями ворковать придумал?
– Не один конечно… тем более что и деньгу не я придумал – я увидел, как ее кто-то так же подвесил, и теперь вот… Давай выкарабкивайся, уходить надо тем же путем, это ритуал!
К дому Эли они подъехали далеко за полночь.
– Давай, беги домой, бери парня, мы с ним еще погуляем, – заявил Игорь, отправляя Элю за собакой.
– Так… Толик сегодня не придет, – растерялась Эля. – Я его Наденьке сосватала.
– Вообще-то, я Жака имел в виду, ну если твой Толик в одиночестве торчит дома, тащи и его, познакомимся с родственником, – вздохнул провожатый.
«Родственника», слава богу, возле двери не оказалось, Эля ворвалась домой, ухватила на руки щенка и побежала вниз по лестнице, приговаривая:
– Миленький мой, заждался, да? А ты не должен на меня сердиться, потому что я тебя выводила перед самым свиданием, вспомни! У меня из-за этого даже прическа не совсем просохла!
Тяжелый щенок не сердился, ему только было немного удивительно – это что же, хозяйка теперь всегда будет таскать его гулять на руках? Было бы неплохо…
– Ну что ты делаешь? – Эля тут же получила нагоняй от опытного собаковода. – А когда он под шестьдесят кило весить будет, ты его тоже будешь на горбу таскать?
– А он будет таким здоровым? – ужаснулась Эля.
– Ну ты же не тойтерьера выбирала…
Потом они долго гуляли по скверу и, какой ужас, целовались прямо на глазах у несовершеннолетнего щенка! Потом Игорь снова давал мудрые собаководческие советы, правда, Эля их совсем не воспринимала. Он это видел и только незлобно ворчал:
– Ну ничего женщинам доверить нельзя, ну все надо самому… Ничего, Жаконя, потерпи, вот когда мы вместе жить станем, ты по-настоящему прочувствуешь всю прелесть собачьей дрессировки!
– Ну ничего женщинам доверить нельзя, ну все надо самому… Ничего, Жаконя, потерпи, вот когда мы вместе жить станем, ты по-настоящему прочувствуешь всю прелесть собачьей дрессировки!
– Не смей называть мою собаку обезьяной, сколько раз говорить! – возмущалась Эля, но непослушный Сотый хватал ее в охапку и кружил, точно маленькую.
Перед тем как проститься, Игорь отчего-то стал серьезным и проговорил, глядя в землю:
– Эля, я хочу, чтобы у нас все было по-честному… я хочу тебе сказать…
У Эльвиры будто капкан захлопнулся в сердце.
– Сейчас ты скажешь, что женат, что она старая, жуткая змея, но ты ее не можешь бросить, потому что она болеет параличом, да? – проговорила она. – И когда она очень-очень скоро умрет, мы поженимся и будем счастливы, да?
– Нет не да, – вытаращился на нее Сотый.
– Тогда ты почему-то не свободен и не можешь со мной встречаться прилюдно, так? Надо лишь рано утром, с собаками, чтобы никто не догадался, или поздно вечером, возле старых сараев, так?
– Да что ты говоришь-то? Откуда такая чернуха?! – возмутился уже Игорь. – И вовсе мне нечего бояться! Завтра же пойдем в театр! Или в кино, ну хочешь – можем в цирк заявиться, к клоунам!
Элька с облегчением выдохнула:
– Ты меня напугал прямо… А остальное все для меня совсем не важно! Я же логопед по образованию, дефекты речи исправляю, и твои дефекты исправлю, не смущайся! – и легко упорхнула в подъезд.
Домой она вернулась совсем пьяная – от радости, от любви, от нахлынувшего счастья. Она увидела, что Жак, пока хозяйка сидела под яблонями, времени зря не терял – он щедро украсил комнату озерами из луж собственного производства, с нередкими вкраплениями «островков» из своих же куч. Это не поменяло настроения хозяйки.
– Если бы ты знал, как мне с ним легко! – работая тряпкой рассказывала Эльвира щенку о вечере. – У меня еще никогда не было… тут понимаешь, как будто не дышишь, а вот так, как будто тебе воздуха не хватает, но это не астма! Ну как тебе объяснить?
Утром после скорой прогулки с собакой (теперь они гуляли по аллее возле дома, в целях экономии времени), Эля просто силком усадила себя за сценарий юбилейного праздника. Что ни говори, а одной любовью сыт не будешь. К тому же Эле страсть до чего хотелось показать себя девушкой без материальных проблем. И потом, у нее теперь появилась новая забота – у ее молодого человека непременно когда-то должен случиться день рождения, от этого никуда не денешься. А значит, ему нужно сделать какой-нибудь дорогой подарок! Это же такое счастье – выбирать подарок милому! А еще когда не ограничен в финансах. А значит, надо постараться и заработать эти самые финансы.
Вот поэтому Эльвира стучала по клавиатуре со скоростью пулемета. Потом перечитала все, что написала. Сценарий был замечательным, живым, веселым, но только немножко не в тему, он получился отчего-то свадебным, Эля удержалась только от криков «Горько».
Эльвира не расстроилась, придя к выводу, что текст нужно переписывать.
– Никуда не годно… – констатировала она и обратилась к щенку: – Жакоша, придумай рифму на слово «офис», мне тут частушка одна в голову просится…
Щенок деловито залез с лапами на диван и сделал вид, что придумывает. А может, просто старался не попасть хозяйке на глаза, потому что в прихожей как-то случайно вновь образовалась лужа.
– Правильно, – неизвестно за что похвалила его хозяйка. – К этому слову рифму не найти, поэтому мы слова просто поменяем местами. Уй ты мой маленький собака! Что бы я без тебя делала!
Щенок спокойно прикрыл глаза – теперь и поспать можно, с лужей пронесло, вон как хозяйка радуется, что им сейчас на улицу бежать не надо…
Зато после обеда, когда к ним наведался Толик, и Эля и Жак получили по полной программе.
– Ты почему с собакой не гуляешь?! Хочешь угробить его родословные данные?! – гневался гость. – Немедленно иди гулять с псом, а я тут все уберу! Нет, ну ведь только стоит на несколько дней отлучиться…
– Ой, Жак, сейчас нам с тобой так попадет, – морщилась Элька. – Он так нудить будет…
Но на удивление, когда они вернулись, Толик забыл про огрехи собачьего воспитания. Правда, чашка щенка уже стояла полная геркулесовой каши с мясом, а на кухонном столе Эльку ожидала холодная яичница с одиноким желтком посредине.
– Я с тобой поговорить пришел, – как-то уж слишком трагично начал Толик, садясь за стол и приступая к трапезе. – Мне нужен твой совет.
– Ну… если смогу помочь… – уселась рядом с ним Эля. – Что-нибудь случилось?
– Да, – решительно ответил друг и надолго замолчал, задумчиво облизывая вилку – приготовленная им яичница как-то быстро закончилась. Потом вдруг опомнился и заговорил: – У меня появилась женщина, вот такой поворот в судьбе.
– И кто это? Я ее знаю? – усмехнулась про себя Элька.
– Может, и знаешь… – опять выпал из действительности Толик, но снова встрепенулся и накинулся на собеседницу: – Ну как ты ее не знаешь-то?! Это же твоя подруга по тубдиспансеру!
– По хирургическому отделению, между прочим, ты ж медик, как ты можешь путать! – обиделась Эля. – Это ты про Наденьку, что ли? И что случилось?
Толик махнул рукой.
– Да что там… все случилось… – и вдруг друг животных оживился: – А ведь ты права была! С женщиной куда лучше, чем с собакой-то! И потом, мы уже договорились, мы купим себе кошку. Прямо в это же воскресенье с Павликом поедем в клуб, у меня там знакомые, заводчик есть такой, его фамилия…
– Подожди-ка, – вдруг сообразила Эля. – Так это ты и с сыном Наденьки познакомиться успел? Ну здорово! Да я просто рада за тебя, Толик! Наденька – это хорошая женщина! Ну как же я за тебя рада! Я надеюсь, ты их перетащил к себе?
Толик с гордостью кивнул.
– Она уже и шторы новые купила. Говорит, что мои старые очень напоминают красный уголок в деревенском клубе. Сейчас у меня такие веселые окошки. Но надо еще поменять их на пластиковые, сейчас, Наденька говорит, уже никто с такими разваленными не живет. И потом – у нас же теперь ребенок! А у меня в одном окне еле-еле стекло держится, а если на ребенка рухнет?
Эля слушала бормотание Толика как песню. Но ведь может же такое случиться, что вот тебе всю жизнь не везло, не везло, а потом – раз! И в один день все поменялось! Вот у Толика так случилось, у Наденьки тоже, и самое главное – у Эльки точь-в-точь такая история!
– Я поняла – ты пришел пригласить меня на свадьбу, да? Или вам сценарий написать? У меня, кстати, имеется такой, совсем случайно написался!
– Да в общем-то… Я как раз по поводу свадьбы и хотел с тобой посоветоваться… – замялся Толик. – Как ты думаешь, мне официально стоит расписываться или нет? Или можно так пожить? Ну, понимаешь, вдруг…
– Понимаю, – дернула губой Элька. – Вдруг тебе Наденька разонравится, или кто-то более интересный подвернется, а еще может быть, что тебе надоест Павлик, да?
Толик сидел с вытаращенными глазами, шлепал губами и пытался вставить хоть слово, но Эльку несло.
– А еще может случиться, что ребенок болеть начнет, а это такая возня, бессонные ночи, уколы…
– Да ты с ума сбрендила, что ли?! – взорвался наконец Толик. – Я ей про одно, а она мне!.. Я говорю – вдруг сама-то Наденька во мне разочаруется?! Ну и куда мне потом?! А ребенок уже привыкнет меня папой звать! И кошку мы уже купили! Ну, почти купили… Так может быть… Вот я и… Чего молчишь-то?! Посоветуй, ты же женщина! Подруга, между прочим…
Эля растерянно наблюдала за взбешенным ветеринаром, а потом уже и сама обозлилась – сидит тут, понимаешь ли, ждет, когда ему жениться разрешат!
– А чего ты у меня-то спрашиваешь? – накинулась она на него. – Можно подумать, я тебе тут не девушка молодая, незамужняя, а старая ведунья столетняя, которая семь жизней прожила! Откуда я знаю! Ты же мужик, вот и принимай решения сам! Жениться – не жениться…
Толик по-детски захныкал:
– Ага-а-а, а если я что-нибудь не так придумаю?
– Не бойся, тебя Наденька мигом на место поставит, – усмехнулась Эля и торжественно добавила: – Вот я где-то читала, что лучше жалеть о том, что ты уже сделал, чем о том, чего ты не совершил, понятно?
Толик только подозрительно на нее посмотрел и уточнил:
– Точно читала? Что-то я ни разу еще в твоих руках книжки не видел… Это небось какой-нибудь многодетный отец в любовном сериале проболтался, нет?
После ухода Толика в душе стало светло и радостно. Он обязательно решится, Наденька ему поможет. И получится, что стараниями Эльки на свете целых два человека станут счастливыми. Да нет, целых три!
А вечером прибежала и сама Наденька.
– Элечка! Толик просто чудо! – захлебывалась она счастьем. – Он мне просто не дает подойти к Павлику, представляешь! Так с ним и занимается! А еще постоянно кормит меня мелом!
– Это зачем? – удивилась Эля. – У него какая-то новая методика?
– Да нет же, как раз очень старая! Проверенная многолетним опытом. Чтобы я больше кальция поглощала, потому что моим надломанным костям просто необходим кальций! Собакам всегда мел дают!