Перейдем непосредственно к травам… Честно признаться, все названия, виды, подвиды бабуля с мамой в меня давно вбили, так что здесь едва ли найдется такое растение, происхождения, названия и свойств которого я не знаю. Колдовская семья — это вам не магия.
Ведьмы же сейчас все поголовно магией пользуются. Зелье сварил, магией закрепил, нужные свойства опять же магией придал, и все готово! А у нас все не так. Пока варишь — заговариваешь, сварил — колдуешь, здесь с чувством надо. Ибо зелье — оно как еда. С каким настроем приготовишь — то и получишь.
Час прошел незаметно. Я так увлеклась перебиранием пучков, связок, веточек, что потеряла счет времени. Освежить в памяти знания лишним не будет, особенно в свете написания отчета и зачета.
Из кладовой я выходила последней, после нескольких окриков преподавательницы.
Если я увлечена делом — докричаться до меня сложно. Авера Лоравна смогла. Только подойди она да за плечо потряси, я бы «очнулась» куда быстрее, но она ведь гордая, царице холопов трогать не пристало, только руки марать.
Собственно, об Авере Лоравне я не думала. А думала вот о чем. Попалась мне на глаза травка одна… И я точно знаю, что она не из разряда легкодоступных, только вот не могу вспомнить, где она применяется, равно как и ее название. Спрашивать ведьму не стала. Что-то мне подсказывает — этой травки вообще не должно здесь быть.
Спросить бы у бабули, да только показать ее не смогу, а под описание «такая травка, сушеная» подходит все. Самой надо вспомнить. А еще лучше в библиотеке поискать.
Кстати, про библиотеку. Надо срочно наведаться туда и взять литературу про русалок и их заклятия. Кто, если не я сама, прольет свет на эту загадочную историю? Ректор мог, да не стал.
— Как зовут это прелестное создание?
Пребывая в своих мыслях, не заметила, как на моем пути вырос тот самый самоуверенный инкуб, что в столовой чуть дыру во мне не проделал.
— Это прелестное создание предпочитают не звать, ибо себе дороже. — И, обойдя его, пошла дальше своей дорогой.
Шла не долго.
Инкуб в несколько секунд вновь оказался напротив меня. Да, в скорости им может позавидовать любой.
— Милая леди изволит дерзить, — с ухмылочкой протянул он, поправляя и без того лежащие идеально волосы. — Как тебя зовут, ведьмочка?
Вот прицепился ведь, пиявка. Не хочу я с тобой знакомиться. Нам в роду только инкубов не хватает, тогда все вокруг самоуничтожатся.
— Владлена Зельсберг. Будете проходить мимо — проходите.
И, снова обогнув его, пошла дальше. На этот раз на моем пути никто не возник, и этому я не могла не обрадоваться. Не до знакомств мне, у меня план мести не реализован. О нем думать надо.
Следующим предметом было управление низшими расами, под руководством Алишера Воронского.
Ведьмой быть просто только на первый взгляд. На самом деле перспектива эта не радужная. Во-первых, ведьм сейчас не так много. Во-вторых, у каждой из немногочисленных ведьм есть подконтрольные леса, в которых они обязаны поддерживать порядок, следить за популяцией животных, за растениями в первую очередь и искоренять разных непотребных существ. Так вот, следить за лесом — дело отнюдь не простое. Сама разве за всем углядишь? Вот и приходиться брать в подчиненные леших, кикимор, что в болотах водятся. Только это в том случае, если у тебя лес в болотной местности. А если у тебя сухонький лесочек, где ни ручейка, ни речушки нет, — то значит, заводи болота, подселяй кикимор и леших. Выход всегда есть, но не каждый его может найти. Потому-то и настоящей ведьмой не каждая выпускница станет, смекалка не у всех хорошо работает. Как правило, у пяти из десяти хитрость и определенная доля коварства отсутствуют, а без этого ведьме никуда.
— К лешим подход найти не так трудно, — говорил Алишер Воронский, — они на лесть женскую падки, а вы все-таки ведьмы… С вашими нарядами… — учитель потер подбородок, пробежался глазами по утянутым кожаными кофточками грудям ведьмочек и усмехнулся, — вам даже лесть не понадобится. Лешие вам и без того верой и правдой служить будут. — И тихо-тихо, на грани слышимости, добавил: — Я бы и сам… не прочь был.
Наивный, думал, никто не услышит. Ну, может остальные и не услышали, но у меня на такие вещи слух хороший. Это я просьбу какую или приказ могу не расслышать, а такие комментарии завсегда.
— Алишер Воронский, — нет, ну как я могу такое изречение да без своего слова оставить? — вы лешим не прочь были побыть, или же вы намекаете на столь откровенный вид ведьмочек, коим вы не прочь были любоваться?
В кабинете раздались глухие смешки, поспешно маскируемые под кашель, я же, наоборот, невинно смотрела прямо в глаза огненному мужчине. Огненному — потому что шевелюра у него словно огонь, и длинная, как языки пламени костра.
Учитель дернулся, как от пощечины, но, надо отдать ему должное, не растерялся и ответил:
— Быть лешим куда лучше, чем из года в год учить нерадивых студентов.
Зачем тогда работать в Академии, коль это в тягость? Нет, этот вопрос я задавать не стала, хоть и хотелось. Пусть лучше работу свою работает.
— Если вопросов больше нет, — он со смешком посмотрел на меня, — я продолжу.
— Продолжайте, — как бы разрешила я, с таким же смешком смотря на педагога.
Он засмеялся.
— Истинная ведьма.
Я-то? Ведьма? Да не смешите мои… каблуки. Какая из меня ведьма? Природу люблю, это да. Собственно, это единственное, к чему в моем случае можно притянуть слово «ведьма». Ну да ладно, я придираться не стала.
Алишер Воронский прокашлялся и завел монотонный рассказ:
— Низшие расы, как вы наверняка уже знаете из школьной программы, делятся на три вида: земные, водные и воздушные. Земные используются магами чаще других по двум причинам: первая — менее вредные, легкодоступные, наиболее сговорчивые; вторая — их проще увидеть и для этого не надо прибегать к магии.
Не могу не согласиться. У нас бабуля однажды, мне тогда десять лет было, решила на помощь воздушного черта призвать. На кой он ей понадобился — никто до сих пор не знает, ибо бабуля, как партизан, молчит. Призвать призвала, он даже помог, только вот мы ведь колдуньи, у нас магии грош, потому не видели мы черта этого. Собственно, его не видел никто, пока он громил дом, вырывал с корнями деревья и топтал весь бабулин сад. Бабуля в гневе — страшное дело, так что этого воздушного черта больше уже никто никогда не призовет.
— С воздушными дело обстоит куда сложнее. Увидеть их довольно сложно, хоть они и осязаемы. Вредны не в меру и не по размеру. — Учитель усмехнулся. — Связываться с ними не советую по личному опыту… Но возможные способы управления и влияния мы изучим. Водные низшие, по обыкновению своему, озлобленны. Они не могут выходить на сушу, а многие этого хотели бы. Сговорчивостью тоже не отличаются, однако, если пообещать достойную плату за работу, выполнят охотно. Алчны неимоверно. Берут не деньгами, а чем-то, что может быть полезно им в водном пространстве. Найти такую вещь крайне трудно, поэтому работы у них обычно нет.
— А что им можно предложить в качестве платы? — басовитый голос с задних рядов заставил вздрогнуть.
Я даже обернулась, дабы убедиться — девушке ли принадлежит этот голос? Вдруг оборотень какой затесался в наши ряды? Может, особенно любит все кожаное и каблуки со шляпкой. А что, всякое ведь бывает.
Голос действительно принадлежал девушке. И довольно симпатичной девушке. Длинные волосы цвета вишни спадали на плечи, губы цвета вишни, глаза того же цвета… В ее роду явно были демоны и вампиры. И наверняка больше примесей нет. Только демоны и вампиры. Едва ли она пьет кровь, но само происхождение…
— Зелья, настойки, то, что можете сделать вы, ведьмы.
Разумно. Водные сами ничего подобного сделать не в состоянии, а мы можем. Особенно я. Наколдую, наколдую, потомки веками разгребать будут и еще последствия останутся… У меня просто талант к разрушению. Не целенаправленному, разумеется.
Хотя что это я на себя наговариваю? Может, не такая уж я и катастрофа. Ведьмой ведь я еще не была? Не была. А значит, и последствия своего ведьмовства… ведьмования… ведьмоправления… в общем, последствий своего ведьминского образования еще не знаю.
— Водные, воздушные, земные — всех их объединяет одно — подчинение. — Учитель обвел нас взглядом, пытаясь уловить в глазах понимание. — Все низшие так или иначе стремятся найти властителя, управителя, хозяина, называйте, как вам больше нравится, суть от этого не изменится.
Алишер Воронский сел на край своего рабочего стола.
— Выполняют поручения они неохотно, хоть и не все. Набивают себе цену. Не стоит после первого показного отказа складывать ручки и плакаться о неудаче.
— А если все равно откажутся подчиняться? — тоненький голосок с первой парты пронзил слух.
— А если все равно откажутся подчиняться? — тоненький голосок с первой парты пронзил слух.
— Вы ведьмы, у вас идеи должны генерироваться со скоростью света, — усмехнулся Алишер Воронский, я же мысленно с ним согласилась.
Какая ты ведьма, если у тебя в голове, кроме шляпок и чулок, ничего нет?
— А вот загонит тебя воздушный черт в угол и скажет: «Отдавай свою честь, а я взамен твои поручения выполню», — и что ты будешь делать? К черту на поклон пойдешь? — Это уже я не выдержала. Ну правда, думать ведь надо, мозги, они ж для этого и даны.
Учитель рассмеялся, оставил мой выпад без внимания и ответил на первый вопрос новоявленной ведьмочки.
— Если отказываются подчиняться, вы в первую очередь оцениваете ситуацию. Нужен ли вам такой «покорный» слуга, или же можно использовать замену, или вовсе обойтись без низших. Если решили, что, кроме конкретно данного упертого низшего, никто не поможет, применяете любое «оружие», не заботясь особо над тем, «честно я поступила или нечестно». У низших нет понятия честности, так же, как и чести. — Это уже камень в мой огород был, сопровождаемый лукавым взглядом.
Ну и ладно. Пусть понятия нет, но вопрос ведь в тему был. Она ведь так и не ответила, что сделала бы в такой ситуации.
Остальную часть урока учитель рассказывал истории из своего опыта общения с низшими. Вот опять же, бабулю бы сюда, она бы столько историй порассказала, девочки вмиг бы передумали к ним за помощью обращаться.
Момента свершения первой мести из нашего с Котэном плана я ждала с предвкушением. Последний урок перед этим долгожданным деянием я высидела с огромным трудом. Было невероятно трудно не заснуть. История, она, безусловно, важна, но лишенный всяких эмоций рассказ Пьера Шпинцлера невольно вгонял в дремоту.
Едва часы на башне пробили окончание урока, я вылетела из кабинета и направилась к лестнице. Мы с Котэном не условились о месте встречи, здесь наиболее вероятен шанс столкнуться. Я не ошиблась. Котэн крался по ступенькам, как вор, который ничего не украл, но точно уверен, что его сейчас поймают.
— Котэн Мурмяукович, неужто боитесь? — Не смогла скрыть усмешки в голосе, как ни старалась.
Котэн шумно сглотнул и постарался ответить как можно спокойнее:
— О, Владленушка, конечно же нет. Я просто немного… переживаю.
И я его понимаю. Все-таки мы переходим к масштабному плану мести, тут немного попереживать даже полезно.
Студенты сновали туда-сюда, переходя из кабинета в кабинет. У нас, ведьм, сейчас должен быть перерыв, которым я и решила воспользоваться. Как только часы на башне пробьют начало урока — мы с Котэном выступаем на дело. Для удачного его проведения нужно иметь хорошее настроение, которое, я уверена, мне сейчас изрядно подпортят.
К нам неспешной, самоуверенной походкой приближался тот самый приставучий инкуб.
Котэн Мурмяукович, завидев его, начал подергивать хвостом. Никак знакомы? Интересно получается.
— Что, уважаемый, среди своих вам уже неинтересно? — Согласна, приветствие то еще, но я решила не ждать, когда он сам начнет разговор. У меня иммунитета к инкубам нет.
Этот холеный жеребец подошел, слегка поклонился Котэну… Я от такого жеста вошла в ступор, однако напарника это нисколько не смутило — он отвесил нежданному собеседнику такой же поклон. Выглядел Котэн при этом мрачновато, а вот инкуб, наоборот, довольно скалился.
— Владлена, вам никто не говорил, что вы обворожительно выглядите?
Ступор как рукой сняло. Он решил ко мне на комплиментах подъехать? Инкубы так теперь добиваются расположения девушек? Чисто из научного интереса решила полюбопытствовать:
— Где же хваленые чары инкубов? Природный дурман и все прочее? Или вас природа этим обделила, и вы вынуждены прибегать к помощи комплиментов?
Вопреки ожиданиям, инкуб ничуть не смутился от моих явно ироничных вопросов и оскалился еще больше.
— Я предпочитаю добровольное согласие вместо принуждения.
— А я предпочитаю не связываться с мужчинами. Проблем, знаете ли, много.
Котэн дернул меня за мизинец, я не обратила внимания на этот жест, а зря. Стоило бы…
Прямо по курсу, за спиной инкуба, стоял не кто иной, как ректор лорд фон Линер. Я даже хочу уточнить — недовольный ректор лорд фон Линер. Собственно, своим недовольным видом он портил мне настроение больше, чем появившийся поклонник в лице инкуба, имени которого я так и не узнала.
— Мистер Рхетт, пройдите на занятия, ваш урок уже начался, — строго обратился ректор к студенту, стоя у него за спиной.
Рхетт мне подмигнул и, не оборачиваясь, пошел прямо по коридору. И вот в этот момент я, как никогда, захотела, чтобы он не уходил. Котэн Мурмяукович побаивается лорда Линера, а сам ректор по обыкновению недоволен.
— Приветствую вас, ректор лорд Линер. — С наигранной вежливостью слегка улыбнулась.
Ректор моих внезапно проснувшихся хороших манер не оценил. Он вообще на меня не смотрел. Он смотрел в спину удаляющемуся инкубу, и не просто смотрел, а с неким раздражением.
— Инкуб — не самая лучшая компания для юной девушки, — резко выдал лорд фон Линер, обращая свой взор ко мне.
От меня не укрылось, с каким… любопытством он разглядывал мою форму.
— Слишком откровенный наряд, не находите, мисс Зельсберг? — с какими-то угрожающими нотками произнес ректор с прищуренным взглядом.
Откровенный? Да вы меня практически голой, а может и голой, видели! Вам ли об откровенности говорить? А еще в голове всплыл тот поцелуй, нет, те два поцелуя, и щеки вмиг полыхнули, заливаясь краской. От мужчины это не ускользнуло.
Уголки его губ слегка дрогнули, но он по-прежнему старался сохранить строгий вид. Либо плохо старался, либо вообще не старался, но у него это не получилось.
Котэн Мурмяукович молча спрятался за меня, предпочтя не высовываться. Ректор тоже молчал, а его странно довольное выражение лица пугало. Такое ощущение, что пакость не я задумала, а он, и причем он стопроцентно уверен в том, что пакость удастся или уже удалась. Быть в роли пакостника всегда лучше, чем стать жертвой оного, потому я решила поскорее ретироваться с глаз лорда фон Линера и перестать наконец смущаться, когда в голове всплывают воспоминания о тех поцелуях.
— Мы, пожалуй, пойдем. — Котэн высунул голову из-за моих ног, глянул сначала на меня, затем на ректора, натянуто, клыкасто улыбнулся и начал толкать мимо лорда фон Линера. Я, в свою очередь, забрала у Котэна свою сумочку с арсеналом и пошла в направлении, который задал Котэн.
Не успели мы и на пять шагов отойти от главы Академии, как тот гаркнул:
— Стоять!
Мы и остановились. Лорд фон Линер подошел, обратил внимание на мою сумочку и требовательно вопросил:
— Что у вас там?
Так я вам и сказала, ищите дурочку.
— Котэн Мурмяукович бутерброды принес. — Вру нагло, а что делать? Ведь конфискует сумочку, если узнает, какой в ней арсенал.
— Бутерброды? — ехидно переспросил ректор.
— Именно. — Я его ехидства не разделила. — Так мы пойдем?
— Владлена, — тихим, вкрадчивым тоном начал лорд Линер, — учти, еще одна пакость с твоей стороны — запру тебя под неусыпным контролем Эли, и в этот раз Котэн Мурмяукович не поможет.
Я открыла рот, чтобы выдать изощренный ответ, но в голову ничего не пришло. Рот пришлось закрыть, но такую угрозу я запомнила.
— Не имеете права, ректор лорд Линер, — я сказала это так твердо, как только могла, поскольку свято верила в правоту своих слов.
Ректор же вновь вернул лицу выражение этакого пакостника.
— А ты испытай меня.
Вот как, значит… Испытать? Было бы сказано!
Я хмыкнула, подхватила Котэна и быстрым шагом, на который только была способна на таких высоченных каблуках, свернула в соседний коридор подальше от ректора.
— Нет, ты это видел? — У меня внутри начал взрываться вулкан. — «А ты испытай меня». — Передразнила я ректора. — Испытать его, понимаете ли… Запрет он меня… Не имеет права! Никакого права не имеет запирать меня в своем доме!
Котэн безвольно висел у меня на руке, предпочитая молча выслушать мою тираду. Я же задумалась…
Вообще-то ректор лорд Линер на самом деле не имеет права запирать меня в своем доме… Или имеет? Я ведь так и не узнала, что за заклятие на меня русалка наложила и каким таким чудным образом лорд Линер его снимал. Срочно надо в библиотеку, только сначала месть. И теперь я ее буду делать с превеликим удовольствием.
Месть 1. «Танцуют все»
Второй коридор мы с Котэном оккупировали быстро. Просторный, длинный, больше десятка кабинетов, как раз то, что надо для нашей коварной мести.
Воплощение этой мести в жизнь — дело трудоемкое и довольно затратное, поскольку здесь не природа задействуется. Хотя можно и солнечную энергию использовать.