— Здесь темно. Перейдем на террасу, там так хорошо.
— Иду за тобой.
Дойл был человеком сложным и много повидавшим. Он делил руководство кланом со своим братом-близнецом Джонни, выбравшимся из чрева матери через пять минут после него, но никогда не соглашавшимся со своим статусом младшего. Джонни часто впадал в припадки непредсказуемого насилия, страдал параноидальной шизофренией, и его несколько раз брали, но все это чаще заканчивалось психиатрической клиникой, чем тюрьмой. Из них двоих именно Джонни был кровожадной скотиной, и Маделин всегда думала, что Дэнни дал увлечь себя во весь этот водоворот насилия во многом для того, чтобы сохранить хоть какой-то контроль над братом.
Когда они вышли во двор, какой-то рыжий подошел, чтобы обыскать молодую фараоншу, но Маделин опередила его:
— Прикоснешься ко мне, и я разорву тебя пополам.
Дэнни улыбнулся и поднял руку, чтобы успокоить своих людей. Он сам попросил Маделин отдать ему свой пистолет и убедился, что она не спрятала другой на спине или на щиколотке.
— Не пытайся меня лапать!
— Я просто проверяю свои тылы: все знают, что если копы однажды захотят меня убрать, то именно тебе они поручат сделать эту грязную работенку…
Они сидели друг против друга в очаровательной беседке, увитой плющом, за столом из покрытого эмалью железа.
— Похоже, что мы в Провансе или в Италии, — начал Дойл, желая разрядить напряженность.
Маделин вздрогнула. Не так-то просто сидеть лицом к лицу с дьяволом.
Одно спасало — прежде чем стать дьяволом, Дэнни Дойл был ее школьным другом, а позже, уже в лицее, первым мальчиком, которому она позволила себя поцеловать…
— Я слушаю тебя. — Дэнни скрестил руки на груди.
Среднего роста, с каштановыми волосами, гладким и квадратным лицом, Дойл стремился походить на «господина всего мира». Маделин знала, что он обожал хамелеоний характер персонажа, сыгранного Кевином Спейси в «Обычных подозреваемых».[24] Одетый во все черное, он без хвастовства носил костюм от «Эрменеджильдо Зенья», который должен был стоить более тысячи фунтов. И в отличие от своих приспешников, Дойл не походил на карикатуру. Он даже обладал неким шармом.
— Я пришла к тебе поговорить об Элис Диксон, Дэниел.
— Это девчонка, которая пропала?
— Да. И я возглавляю расследование уже в течение трех месяцев. У тебя есть информация?
Дойл покачал головой:
— Нет, а что?
— Поклянись, что не ты стоишь за всем этим.
— А зачем мне было умыкать эту девочку?
— Чтобы заставить ее работать, чтобы использовать…
— Но ей же вроде всего четырнадцать лет!
Маделин достала из бумажника фотографию Элис.
— Она выглядит по крайней мере на шестнадцать. И она весьма привлекательна, разве нет? — Она положила снимок перед носом Дойла. — Не говори мне, что ты отказался бы пощупать ее!
Он не снес этой провокации. Быстрым движением схватил Маделин за волосы, подтащил к себе и посмотрел ей прямо в глаза.
— Во что ты играешь, Мэдди? У меня есть все недостатки на свете, у меня руки по локти в крови, и мое место в аду уже давно зарезервировано, но я никогда не трогал детей.
— Так помоги мне! — воскликнула она, освобождаясь от его захвата.
Дойл ослабил давление и с досадой бросил:
— Чего ты от меня хочешь?
— Ты знаешь всех в этом квартале, и половина людей тебе что-то должна. Ты урегулируешь проблемы в районе, ты защищаешь торговцев, ты даже организовал распределение рождественских подарков для самых бедных семей…
— Это во мне частичка Робина Гуда, — язвительно заметил Дойл.
— Куча людей обязана тебе чем-либо.
— Это основа любого бизнеса…
— Отлично, я хочу, чтобы ты использовал свою сеть, чтобы найти для меня информацию о похищении Элис.
— Какую информацию?
— Свидетельства людей, которые не пожелали иметь дело с полицией.
Дойл вздохнул и задумался на несколько секунд.
— Мэдди… Прошло уже больше трех месяцев с того момента, как эта пацанка исчезла. Ты же хорошо понимаешь, что ее не найдут ни…
— Я здесь не для того, чтобы слушать это дерьмо, — перебила его Маделин, а потом продолжила: — Ты знаком с некоторыми политиканами и деловыми людьми. И эти типы тоже тебе чем-то обязаны, хотя бы тем, что их жены или представители прессы не получили компрометирующие фотографии, где их можно увидеть в оргиях с девками по вызову. Наконец, ты лучше меня знаешь подробности, ведь этим девкам ты же и платишь…
Нервная усмешка тронула губы Дойла.
— Откуда ты это знаешь?
— Я коп, Дэниел. Ты прекрасно знаешь, что твой телефон прослушивался в течение многих месяцев.
— Телефон? Да у меня их с десяток, — пожал он плечами.
— Все равно. Я хочу, чтобы ты использовал этих «белых воротничков», чтобы мобилизовать общественное мнение.
Бармен принес бутылку бордо, которую ему удалось где-то раскопать.
— Это вам подходит, мисс?
— «О'Брион» 1989 года! — воскликнула Маделин, посмотрев на этикетку. — Мы не будем это открывать. Это эксклюзивный сорт!
Кивнув головой, Дойл, напротив, приказал бармену, чтобы тот налил им два стакана.
— Вино принадлежало этому сукиному сыну Рускоффу, который теперь покоится на шести футах под землей! Мне будет чертовски приятно выпить за его здоровье!
Чтобы не раздражать его, Маделин пригубила нектар, наблюдая за ответным ходом Дойла.
— Если я помогу тебе найти эту девочку, что я получу взамен?
— Личное удовлетворение, Божье прощение за некоторые из твоих действий, своего рода искупление…
Он усмехнулся.
— А серьезнее?
Чтобы придать себе мужества, Маделин сделала большой глоток вина. Она была готова к подобной сделке. Дойл никогда ничего не делал просто так, и именно поэтому она обратилась к нему лишь в самый последний момент.
— У нас в полиции есть стукач, который доносит нам о твоих прожектах уже несколько недель… — начала она.
Дойл покачал головой.
— Ты хочешь сказать, что в моей команде завелся крот? Ты блефуешь.
— Он предупредил нас о налете на фургон «Баттерфлай-банка», который ты наметил на следующую пятницу…
Лицо Дойла оставалось бесстрастным.
— Если я помогу тебе, ты откроешь мне его имя?
Маделин откинулась на спинку сиденья.
— Ни в коем случае, я и так уже слишком много сказала. Выкручивайся своими силами.
— Ты можешь поставить под угрозу свою репутацию, обращаясь ко мне за помощью, но ты не готова пачкать руки до конца, я тебя правильно понял?
— Дэниел, пожалуйста… Если я дам тебе имя этого парня, он будет мертв уже сегодня вечером.
— Без всякого сомнения, — ответил он, глядя на нее с нежностью, смешанной с укоризной.
Они были объединены странной связью. Кроме нее, никто никогда не называл его Дэниел, и можно было быть почти уверенным, что она немногим позволяла называть себя Мэдди.
— Тут не может быть полумер, Мэдди. Или ты ныряешь, чтобы помочь твоей девчонке, или ты отказываешься замочиться. Тебе решать.
— Ты не оставляешь мне выбора.
— «Всегда есть выбор. Это даже некая совокупность выборов». Это из какой книги? Из одного из тех романов, что ты посылала мне, когда я первый раз попал в тюрьму.
Перед своими людьми Дэниел играл роль необразованного типа, но это было далеко не так. В отличие от своего брата, он интересовался искусством и, прежде чем оказаться в тюрьме, начал изучать экономику и управление сначала в Лондоне, а потом в университете в Калифорнии.
Маделин достала сложенный лист бумаги из кармана джинсов и вручила его Дойлу.
— О'кей, вот имя нашего информатора, — сказала она и встала, чтобы уйти.
— Подожди еще пять минут, — попросил он, удержав ее за руку.
Но она высвободилась из его лап. Тогда, чтобы задержать ее еще на несколько мгновений, он вытащил из кармана зажигалку и поджег бумагу, не читая.
— Хорошо, ты выиграла.
Она согласилась снова сесть, и он наполнил ее бокал вином.
— Почему ты не бросила этот долбаный Манчестер? — спросил он, закуривая сигарету. — Ты же всегда говорила, что хотела бы жить в Париже…
— А ты, почему ты не обосновался в Соединенных Штатах? Все эти агентства по недвижимости и рестораны, что ты купил в Лос-Анджелесе, — они для чего? Просто отмываешь деньги?
Он уклонился от вопроса, погрузившись в воспоминания:
— Ты хотела открыть цветочный магазин…
— А ты мне говорил, что хотел бы писать пьесы для театра!
Дойл улыбнулся при этом воспоминании. Театральный клуб в колледже. Это было в 1988 году. Ему было четырнадцать.
— Книга моей жизни была написана еще до моего рождения! Если ты родился в Читэм-Бридж и тебя зовут Дэнни Дойл, ты не можешь уйти от своей судьбы.
— Я думала, что всегда есть выбор, — ехидно заметила она.
Свет засиял в глазах Дойла, а затем его лицо на мгновение осветилось откровенной улыбкой, сделав его очень привлекательным. Трудно было представить, что это был тот же самый человек, что месяцем раньше отрубил мачете ноги и руки одному украинцу, который задумал обойти его. Она знала, что добро и зло сосуществуют в каждом человеке. Некоторые — по своему выбору или по принуждению — эксплуатируют лишь худшее в себе. Но в этот момент она задала себе вопрос, каким человеком стал бы Дэниел, сделай он ставку на светлую сторону своей личности, вместо того чтобы избрать извилистый путь, который обязательно должен был закончиться смертельным исходом.
То есть было две или три секунды, в течение которых время застыло. Две или три секунды благодати, когда им обоим вдруг снова стало по пятнадцать. Где они улыбались друг другу. Где Дэниел никогда никого не убивал. Где она не была копом. Где Элис не пропала. Две или три секунды, когда жизнь еще была полна добрых надежд.
* * *Две или три секунды…
* * *А потом один из парней вылез на террасу, и нездоровое очарование исчезло.
— Надо идти, босс, в противном случае мы прозеваем ямайца.
— Я догоню тебя у машины. — Дэниел допил свой бокал вина и поднялся. — Ты можешь рассчитывать на меня, Мэдди, но, возможно, мы видимся в последний раз.
— Почему?
— Потому что очень скоро я умру.
Она пожала плечами.
— Ты уже много лет говоришь так.
Дойл устало потер глаза.
— На этот раз всем нужна моя шкура: русским, албанцам, фараонам, офаковцам,[25] новому поднимающемуся поколению в районе, которое никого и ничего не уважает…
— Ты всегда знал, что это закончится так, не правда ли?
— Рано или поздно, — сказал он, возвращая ей ее оружие.
Потом он посмотрел на нее в последний раз, и слова, которые он не готовил, сорвались с его губ:
— Наш поцелуй… Я часто вспоминаю его.
Она опустила глаза.
— Это было больше двадцати лет назад, Дэниел.
— Да, но я хотел, чтобы ты знала, что это воспоминание всегда со мной и я не жалею об этом.
В свою очередь, она посмотрела на него. Это было тяжело слышать, в этом было тяжело признаться. Это было что-то страшное, но мир не был черно-белым, и честность толкнула ее к признанию:
— Я тоже, Дэниел. Я не жалею об этом.
15 The Girl who wasn't there[26]
Через неделю после встречи Маделин и Дэнни «неожиданно» в полицию один за другим пошли новые свидетели, что позволило реанимировать версию о белом фургоне. По меньшей мере три человека утверждали, что видели белокурую девочку пятнадцати лет в машине, похожей на те, что используют сантехники или электрики.
Их свидетельства позволили создать фоторобот человек албанского типа, примерно от тридцати до сорока лет, и Королевская прокурорская служба позволила распространить его в массовом масштабе.
* * *Дойл тайно создал веб-сайт www.alice-dixon.com, поддерживаемый ассоциацией по сбору пожертвований для финансирования сотен рекламных щитов на вокзалах, автобусных остановках и в торговых центрах по всей Англии.
* * *21 марта в Твикенхэме во время Кубка шести наций 82 тысячи листовок о ходе расследования были розданы зрителям матча по регби Англия—Шотландия.
7 апреля в четвертьфинале Лиги чемпионов, во время матча «Манчестер Юнайтед» против «Порту», портрет Элис был на минуту показан на гигантских экранах стадиона «Олд Траффорд» перед 70 тысячами зрителей и сотнями миллионов телезрителей.
* * *С этого момента свидетельства посыпались волной.
Комиссариат получил множество звонков от невменяемых и любителей фантастики, но при этом появились и новые направления поисков: один врач утверждал, что видел Элис в день ее исчезновения в поезде «Евростар», идущем в Брюссель. Одна проститутка утверждала, что «работала» с ней в квартале Де-Валлен, зоне красных фонарей Амстердама, известной своими секс-шопами, пип-шоу и девочками «в витринах». Один нарик клялся, что делил с ней дозу в Сохо. Один дорожный рабочий был уверен, что видел ее в черном «Мерседесе» на трассе в Польше. Одна туристка отправила в полицию фотографию, сделанную возле бассейна в роскошном отеле в Таиланде, и там можно было увидеть девушку, которая как две капли воды походила на Элис. Ее сопровождал пожилой мужчина. Фотография была опубликована в Интернете и изучена специалистами, но затем эта версия была официально закрыта.
* * *В анонимном письме один чокнутый взял на себя ответственность за похищение, изнасилование и убийство девушки, но оставил много отпечатков, которые помогли найти его в тот же день. И выяснилось, что на момент исчезновения Элис он находился в заключении.
* * *12 апреля на третьем подвальном уровне парковки в Мосс-Сайд было обнаружено тело Лайама Килброя, убитого несколькими ударами бейсбольной биты. Этот человек был известен как один из приспешников Дэнни «Даба» Дойла. Эта смерть не стала расследоваться полицией, так как Лайам был также стукачом и с его помощью собирались взять крестного отца Манчестера.
* * *Маделин не спала в ту ночь.
16 Ящик
15 июня в комиссариат Читэм-Бридж пришла странная посылка. Она была адресована лейтенанту Маделин Грин, ответственной за дело Элис Диксон.
Это был герметичный контейнер из пластика, похожий на холодильные короба, что обычно используют на пикниках. Маделин открыла ящик: он был полон колотого льда. Она начала разгребать руками полупрозрачные мелкие кубики. Первый слой был белым, но потом пошла какая-то красноватая жидкость. Это были пятна крови, и сердце ее усиленно забилось. Она попыталась не паниковать и даже сделала паузу, прежде чем возобновить работу. А внутри оказалось… там был полузамерзший кусок мяса, на который она посмотрела с отвращением. И лишь потом она поняла, что это человеческий орган.
Сердце, которое грубо вырвали.
Сердце человека.
Сердце Элис.
* * *На этот раз лаборатория в Бирмингеме располагала достаточным количеством материала, и понадобилось всего несколько часов, чтобы убедиться в том, что биологические образцы замороженного сердца соответствуют образцам ДНК, взятым из волос Элис.
Теперь не оставалось никаких сомнений.
Элис была мертва.
* * *В тот день что-то оборвалось в Маделин. Она вернулась домой, как лунатик, проглотила несколько стаканов виски и две таблетки снотворного. На следующий день она не пошла на работу. Не появилась она там и в последующие дни. В течение трех недель она трупом лежала в постели в своего рода летаргическом сне, вызванном алкоголем и лекарствами. Реальность стала для нее невыносимой. Ничто больше не имело значения. Даже арест придурка, стоявшего за этим преступлением. Она чувствовала себя беспомощной, была не в состоянии планировать свое будущее, понимала, что готова нажать кнопку «Off» в своей жизни.
* * *19 июня газета «Сан» объявила на своих страницах, что с Эрин Диксон связалась одна кинокомпания и ей был сделан перевод на 50 тысяч фунтов в оплату за экранизацию истории с исчезновением и убийством ее дочери.
* * *26 июня во время обычной проверки дорожного движения полиция Мерси-Сайда остановила некоего Харальда Бишопа. Человек был пьян, а в задней части его фургона нашли режущие инструменты, испачканные кровью. Сначала он утверждал, что резал кабана, которого случайно сбил в Боулэндском лесу. Но его показания показались сбивчивыми и подозрительными. Мужчина был арестован и доставлен в вытрезвитель небольшого отделения полиции в Прескоте. Когда начался допрос, дежурные полицейские уже не сомневались, что перед ними тот, кого пресса много лет называла Ливерпульским Мясником.
Бишоп признался в более чем двадцати убийствах молодых женщин и девушек, а также в таком же количестве изнасилований, совершенных в период с 2001 по 2009 год.
Это был полнейший сюрприз. Простой тест на алкоголь позволил арестовать одного из самых страшных в Англии серийных преступников. Десятки убийств и похищений, считавшихся висяками в течение десяти лет, наконец-то были раскрыты.
Признание Харальда Бишопа длилось всю ночь. К утру было названо последнее убийство, в котором он сознался, и это было убийство Элис Диксон. Он рассказал, что после того, как отправил сердце в полицию Манчестера, бросил тело в реку Мерси.