Испуг Веры был вполне объясним. Никакого пакаля в том кармане не оказалось – он был абсолютно пуст. Но почему? Вряд ли такой аккуратный человек, как дядя Костя, мог запамятовать, куда он в действительности припрятал ценную вещицу. Вера глядела на него и боялась, что, как только она вытащит пустую руку из его «разгрузки», случится самое страшное. А поскольку сам он помалкивал и по-прежнему не подавал ей знаков, она, вконец растерявшись, осмелилась-таки задать ему вопрос:
– Дядя Костя, а ты точно уверен, что…
Договорить она не успела. Уловив момент, когда австриячка переведет взгляд с него на подавшую голос Верданди, Кальтер резко наклонился вперед и, отпустив цевье своего автомата, ухватился левой рукой за ствол вражеского оружия. Точнее, за самый конец глушителя – так, как хватаются за набалдашник трости или автомобильный рычаг переключения передач.
Само собой, что головорезка не зевала и спустила курок, едва Кальтер сжал пальцы… И тут же с криком отшатнулась назад, поскольку «хеклеркох» взорвался у нее в руках. Со ствольной коробки автомата сорвало крышку, из-под которой вырвалось пламя и брызнули обломки ударно-спускового механизма. Один из них пробил австриячке щеку и, кажется, вышиб пару зубов, но другие пронеслись мимо и ударили в потолок. Что могло бы считаться везением, правда, лишь в том случае, если бы это была последняя ее неприятность. Увы и ах, но на самом деле настоящие ее беды еще только начинались.
Хуже всего было то, что вместе со взорвавшимся оружием она выронила и оба пакаля. Они упали на пол и, отскочив от него, раскатились в стороны… Вот только австриячка при этом никуда не исчезла, хотя сейчас отступление ей не помешало бы. Видимо, телепортация могла состояться лишь тогда, когда артефакты находились в руках «прыгуна», непосредственно контактируя с ним. В противном случае пакалям было некого переносить, и эффект автоматически пропадал.
К чести австриячки будет сказано, она не растерялась и сей же миг набросилась на Кальтера, не дав ему опомниться. Он едва оттолкнул Верданди на диван, как на него тут же налетела визжащая разъяренная фурия с залитым кровью лицом. Налетела и с ходу выбила у него из руки автомат, который Безликий не успел вновь на нее нацелить. А мог бы успеть, если бы его удалось схватить двумя руками. Однако после того, как протез заткнул вражеское дуло и остановил пулю, в нем что-то сломалось. И железные пальцы прекратили двигаться, застыв в растопыренном положении, будто зубья садовых грабелек.
Обезоружив Кальтера, австриячка попыталась с разбегу садануть ему коленом под дых. Но он вовремя подставил протез и удар не причинил ему вреда. А чтобы головорезка не бросилась за отлетевшим к стене автоматом, придержал ее правой рукой за ворот. После чего поставил еще один блок протезом и спас себе челюсть, прикрыв лицо от вражеского локтя. И сразу же нанес контрудар, ткнув заклинившей железной рукой австриячке в нос. Но тоже неудачно. Ее нос угодил аккурат промеж двух растопыренных, полусогнутых пальцев Кальтера, и все, чего он добился, это лишь оцарапал ими щеки обезумевшей женщины.
Неизвестно, какими еще ударами обменялись бы противники, если бы Безликий, отдернув протез, случайно не зацепился крючками-пальцами за нагрудный карман вражеской разгрузки. И зацепился крепко, чем тут же не преминул воспользоваться.
Ухватив противницу за одежду обеими руками, Кальтер резко рванул ее на себя, выводя из равновесия, и сам тоже повалился назад. При таком раскладе она неминуемо оказалась бы сверху и придавила его, но прежде чем очутиться на полу, Кальтер успел поднять согнутую ногу и упереться ботинком во в ее живот. А когда упал на спину, тут же, что было сил, толкнул австриячку ногой вверх. Так, что она кувыркнулась и перелетела через него, оставив оторванный карман на протезе. И тоже упала бы на спину, не окажись у нее на пути балконная дверь. Головорезка со звоном высадила ее и, осыпанная осколками стекла, приземлилась уже не в комнате, а на балконе, ударившись ногами о перила.
Кальтер не был хорошим рукопашным бойцом – его обучали убивать исподтишка, а это совсем другая школа. И все же кое-какие навыки самбиста у него со времен учебки остались, что он сейчас и продемонстрировал. Исполненный им бросок через голову был неуклюж, но в этой отнюдь не спортивной борьбе ценилась не безупречная техника, а конечный результат. И тут его уже вряд ли кто-то оспорил бы.
Падение поперек балконного порога выдалось для австриячки болезненным, но комбез защитил ее от порезов и ушибов. И как бы ни спешил Кальтер, оба противника вновь очутились на ногах практически одновременно. И оба вовсе не считали свою битву законченной…
Так думал Кальтер. Так же наверняка думала и беглая головорезка Ирода. А вот Верданди полагала иначе. Ей было стыдно за то, что она позволила взять себя в заложницы, вынудив дядю Костю подставиться под пулю, даром, что тот пожертвовал всего лишь протезом. В отличие от этой фурии, Вера никогда и ни к кому не питала кровожадности. И тем не менее сочла своим долгом взять у нее реванш, раз уж Кальтеру никак не удавалось с ней совладать.
Едва он вскочил с пола, как мимо него вихрем пронеслась Верданди с тяжелым торшером наперевес. Почему она вооружилась именно им, а не валявшимся на полу автоматом, неизвестно – видимо, в горячке схватила первое, что подвернулось под руку. Но ее атака была столь решительной, что даже Кальтер поневоле отпрянул, уступая ей дорогу.
Возможно, австриячка тоже успела бы увернуться, но она поздно заметила выскочившую из-за спины Безликого новую угрозу. А Вера как бежала, так с разбега и впечатала торшер противнице в грудь. Почти как в настоящей штыковой атаке, только разила нападающая не штыком, каким мог бы послужить остроконечный плафон, а увесистой торшерной подставкой. И правильно поступила. Плафон при ударе разбился бы о комбез, не нанеся головорезке урона. Зато подставка сработала, как заправский таран. И удар ею с разгона был немногим слабее удара лошадиным копытом.
Собравшуюся ворваться назад в комнату австриячку отбросило к перилам, которые позволили ей удержаться на ногах. Однако не успела она выругаться и снова обрести равновесие, как на нее обрушился еще один удар тем же самым торшером.
Новая атака Веры была слабее первой, поскольку на повторный разбег у нее не оставалось времени. Но для припертой к перилам противницы это не стало облегчением. Второй тычок торшером заставил ее опять откинуться на перила. И на сей раз этого хватило, чтобы она, задрав ноги, перевалилась через них и полетела с балкона головой вниз.
Несколько мгновений отчаянный вопль охотницы за пакалями пытался переорать бурю. Затем до Кальтера и Веры донесся глухой удар, с которым ее голос оборвался и умолк навсегда.
Однако, едва до беглецов дошло, что враг повержен и больше не вернется, внизу зазвучали другие голоса. Их становилось все больше, и хоть австриячка грохнулась не на землю, а на крышу пристройки, куда собирался спускаться по лебедке Кальтер, не оставалось сомнений в том, что ее труп вскоре будет обнаружен. А вслед за трупом – и номер, с балкона которого он свалился.
– Ты в порядке? – поинтересовался Кальтер у напарницы, только что совершившей свое первое в жизни убийство. И не посланной издалека пулей, а в самой настоящей рукопашной схватке.
Верданди кивнула и показала дяде Косте большой палец. Ее рука дрожала, но она уже не была маленькой девочкой, достаточно насмотрелась на смерть и выжила не в одной передряге, чтобы это обстоятельство выбило ее из колеи. Кальтер и не сомневался, что она справится с подобным испытанием, когда придет время. И что тоже немаловажно – сохранит после этого ясность мышления, твердость духа и уверенность в себе. Раз уж Вере удалось такое в тринадцать лет, сегодня ей и подавно было бы стыдно расклеиваться в разгар сражения.
– Тогда поскорее одевайся – надо уходить отсюда, пока есть время, – распорядился Кальтер. А пока Верданди бегала в ванную, он подобрал с пола ранец, автомат и пакали. Первый повесил за спину, второй – на плечо, а последние положил на столе, приплюсовав к ним третий пакаль, который достал из кармана разгрузки – другого, не того, куда заглядывала Вера. Потом отступил на шаг и задумчиво уставился на артефакты. Вид у Кальтера при этом был такой, словно его посетило озарение, но он боялся негативных последствий, какие могут быть, используй он свое открытие на практике.
– Что ты задумал? – спросила вернувшаяся из ванной Вера. Шум и крики на улице не стихали, но в коридоре за дверью пока было тихо. С земли в такую непогоду сложно разглядеть разбитую балконную дверь даже на пятом этаже, не говоря про десятый. Так что у беглецов еще оставалось в запасе время, прежде чем охрана вычислит их местонахождение.
– Ты слышала, что говорила про пакали австриячка? – задал Кальтер Вере встречный вопрос.
– Ты слышала, что говорила про пакали австриячка? – задал Кальтер Вере встречный вопрос.
– Шутишь, дядя Костя?! – фыркнула она. – Все, что я слышала, это выстрелы и треск у себя в голове, когда эта чокнутая дура тыкала мне в макушку стволом автомата.
– Да, я так и понял, – кивнул Кальтер, не обратив внимания на мрачную иронию напарницы. – Австриячка сказала примерно следующее: если бы у нас не было красного пакаля, она бы здесь не очутилась. То есть, выходит, наш пакаль задал ей координаты места, куда она телепортировалась, когда соединила вместе два других пакаля. Он стал для нее чем-то типа маяка или, может быть, магнита…
– Ну и что ты хочешь этим сказать? – пожала плечами Верданди.
– А то, что мне любопытно, куда нас зашвырнет, если мы состыкуем не два, а сразу три пакаля, – пояснил он. – Кто научил эту дуру сигать сквозь пространство, мы не знаем, хотя мне на ум приходит только Инструктор. Но, судя по тому, как смело она это делала, телепортация – штука простая и безопасная. С двумя пакалями у нас ничего не выйдет, ведь их маяк тоже находится у нас. А вот с тремя может и получиться. Если, конечно, у них тоже есть где-то свой ориентир.
– По-моему, дядя Костя, сейчас не самое удачное время думать об этом, – заметила Вера, подхватывая с пола свой ранец. – Сам же сказал: надо убираться отсюда, пока есть шанс.
– Как раз наоборот, лучше задуматься об этом здесь и сейчас, – возразил Кальтер, – потому что плана бегства с Пальмы у нас до сих пор нет. И вряд ли он появится в ближайшее время. А после того, как мы скинули с балкона труп, охрана вряд ли даст нам теперь передышку.
– Даже если ты прав, – продолжала сомневаться Верданди, – нам не телепортироваться вдвоем. Ты же видел: прежде чем австриячка исчезла, я сидела на ней чуть ли не верхом. Но телепортироваться вместе на пару с ней у меня все равно не вышло.
– Наверное, это потому, что она одна держала оба пакаля, – высказал предположение Кальтер. – А вот если бы каждая из вас взяла по одному пакалю и вы «чокнулись» ими, уверен, в этом случае они перенесли бы вас обеих…
В коридоре раздались шум и топот.
– Проклятье! – выругался Кальтер. – Опять я просчитался: что-то слишком быстро они сюда заявились! Не иначе, чертов Ирод спелся с охраной и взял командование ею в свои руки. Короче говоря, дело дрянь. Теперь нас точно пристрелят сразу, как только увидят.
– И что нам делать? – Верданди испуганно покосилась на дверь.
– Хороший вопрос… – Кальтер посмотрел на встроенную в протез лебедку, которая, к счастью, не пострадала. Потом перевел взгляд на пакали. – Хочется тебе, Вера, или нет, но теперь нам придется выбирать, в какую сторону прыгать. Или вниз, где нас наверняка уже ждут, или неизвестно куда, где мы тоже можем огрести целую кучу проблем. Ну, что скажешь? Давай, решай – времени почти не осталось!
– Нечего тут решать, – отрезала Верданди, включая металлоискатель. – Есть только один способ проверить, прав ты или нет!
И не успел Кальтер опомниться, как Вера схватила со стола красный пакаль, выскочила с ним на балкон и, размахнувшись, швырнула его изо всех сил в сторону аквапарка…
Глава 16
Если вы беседуете со взбудораженными вооруженными людьми, а неподалеку от вас какой-то идиот падает с балкона и разбивается в лепешку, вряд ли это можно счесть добрым предзнаменованием. Однако в нашем случае, когда я вел переговоры с директором охраны «Атлантиса», спикировавшее откуда-то сверху тело сделало это как нельзя вовремя. Я только-только припугнул командира Бурхана тем, что если его люди промешкают, скоро им придется собирать новые трупы, как тут же один такой труп взял и шмякнулся всего в полусотне метров от нас!
Ну, чем не знак свыше!
– Вот видите! – воодушевленно подчеркнул я, указывая на крышу двухэтажной пристройки, куда только что приземлилось тело. Судя по предсмертному крику, это была женщина. – Пока мы тут с вами болтаем, мерзкие террористы уже начали резню! Похоже, они засели в одном из номеров отеля, на верхних этажах! Еще раз советую вам поторопиться, командир, а иначе одним этим трупом дело не ограничится!
– Вы абсолютно правы, господин полковник! – Бурхан знал меня под именем Патрика Рэйми, командира патруля международных миротворческих сил, преследующего банду террористов, решившую найти убежище в беспокойном Дубае. – Мы немедленно выдвигаемся прочесывать отель! А вы точно уверены, что у террористов нет при себе мощной бомбы?
– Бомба – вряд ли. Гранаты – вполне возможно, – ответил я, предполагая, что говорю правду. Останься у Кальтера взрывчатка, он не стал бы устраивать всю эту хлопотную возню с танковыми снарядами. – Поэтому даже не пытайтесь брать их живыми. Как только увидите их, сразу стреляйте на поражение. И не приближайтесь к трупам. У террористов могут быть при себе баллончики с отравляющими веществами, поэтому осмотром тел займемся я и мои люди.
– Какими веществами? – попросил уточнения Бурхан.
– Теми самыми, которые террористы похитили из секретной военной лаборатории, – на сей раз мне пришлось беззастенчиво солгать. – И какими они накачали подопытную ехидну, которую запустили к вам на остров сегодня утром.
– Так это что… была ехидна?! – не поверил своим ушам командир. – Но они же э-э-э… вроде бы как… маленькие…
– Гигантская плотоядная ехидна-мутант, – уточнил я. – Реликтовый экземпляр. Террористы провезли ее в Дубай тайком в трюме корабля, но вы можете больше не опасаться – час назад я и мои люди прикончили этого зверя. Теперь нам осталось найти и уничтожить его хозяев, этих жестоких, кровожадных маньяков!..
Проинструктированный Бурхан заверил меня, что все отлично понял. После чего умчался трубить общий сбор, блокировать все входы и выходы в отель и выкуривать оттуда проклятых захватчиков. А я, Бледный, Крупье и Гробик остались внизу, неподалеку от того места, куда приземлился подозрительный труп. Чутье подсказывало нам: как только в отеле станет шумно и неуютно, Кальтер покинет его, устроив еще один отвлекающий пожар. И потом станет пробираться под шумок назад, к монорельсовой магистрали. Иного способа быстро убраться с острова для него не существует. И где еще нам его подкараулить, как не на полпути к станции надземки? Это спуститься с нее он мог в любом месте, а вот подняться на эстакаду можно было только там и больше нигде.
– Как думаете, босс, кто это так лихо сверзился с балкона? – поинтересовался Бледный, когда охранники разбежались и мы смогли общаться друг с другом, отринув конспирацию.
– Или подруга Кальтера, или наша Зельма, – заключил я. – И то и другое означает что сам Кальтер, скорее всего, еще жив. А в последнем случае, возможно, не только жив, но и является отныне хозяином сразу трех пакалей. И вот это досадное упущение нам с вами нужно, кровь из носу, исправить.
– Расшибемся в лепешку, как вон та бескрылая валькирия, но сделаем, – грубовато, но метко сострил Гробик.
– «З» и «К» подрались за пакаль. «З» упала, «К» пропала – где теперь искать пакаль? – покачав головой, скаламбурил Бледный. Хотя ответ на загаданную им загадку не знал пока никто, даже он сам. – Что с металлоискателем? – спросил я у Крупье.
– Поставил новую батарею. Теперь он пашет в дежурном режиме на полной мощности, – доложил капитан. – Не думаю, что от него будет толк, но чем черт не шутит… Пелядь и простипома!
Крупье даже подпрыгнул от неожиданности. Все кроме него тут же вскинули автоматы и заняли круговую оборону, но сам он к оружию не притронулся. Вместо этого капитан поспешно отстегнул прицепленный к поясу металлоискатель и развернул его дисплеем ко мне.
– Клянусь: прямо только что появилась! – сообщил Крупье, имея в виду мерцающую на экране отметку. Она свидетельствовала о том, что метрах в сорока от нас возник пакаль, которого еще несколько секунд назад там не было.
Надо же – второй сюрприз за последние десять минут! И он не менее приятен, чем первый. Всегда радостно глядеть, как твои враги убивают друг друга, а потом их остатки бегут прямиком к тебе в руки.
– Вперед! – негромко скомандовал я. Мы растянулись в короткую цепь, нырнули в кусты и, пригнувшись, осторожно двинулись в отмеченном направлении. Я, Бледный и Гробик шли впереди, удерживая между собой интервал в пять шагов. Крупье крался чуть позади нас, следя за сканером и за тем, чтобы мы не сбились с курса. Цель находилась совсем рядом, но в любой момент она могла начать перемещаться и нам было не обойтись без корректировщика.
– Стой! – вдруг скомандовал Крупье, когда мы отмахали около трети разделяющего нас и пакаль расстояния. – Еще один пакаль, пропади я пропадом!
– Где? – осведомился я. Перед нами забрезжила, казалось бы, оставившая нас удача, и больше всего я боялся, что в спешке мы опять ее спугнем. Но и медлить было нельзя. Кого бы мы ни засекли, он не пришел сюда пешком, а телепортировался, и явно не задержится здесь надолго.