По отвесной лесенке спускаемся в полутемное помещение, вдоль стен которого тянутся ряды приборных панелей. Некоторые отключены, другие все еще работают на автономном питании. Здесь в полу еще один люк, именно он ведет в нужный нам туннель ветки метро. Процедура повторяется, Вонючка первым заглядывает вниз и недовольно ворчит:
– Едрить твою коромыслу.
Метрах в четырех под нами толща черной воды. Впрочем, мы знали, что данный участок полностью затоплен и нам придется прыгать в ледяную воду, а потом вплавь добираться до бункера. Но от этого не легче. Мало того, что двигаться будем глубоко под землей, так еще полностью в мутной жиже.
На этот раз мы приготовились основательно. Форма наша герметична, влагу не пропускает. О запасе воздуха можно не беспокоиться, встроенные в шлемы приборы перерабатывают углекислый газ в кислород, так что хоть неделю сиди в этой луже безвылазно. Никаких баллонов, никаких громоздких водолазных костюмов.
Единственное, что радует, – чужаки не выносят воды. Нет, она для них не смертельна, иначе бы мы давно перебили их всех из водяных пистолетиков. Просто твари стараются ее избегать. Почему, неясно, но это и неважно. Здесь мы в относительной безопасности и можем подобраться к потайному выходу из бункера. Остается надеяться, что чужаки еще не разнюхали о его наличии.
– Не люблю я воду, – ежится Вонючка.
– Прыгаешь первым, – приказывает ему Дронов.
Сашка делает несколько взмахов, закрывает забрало, потом боязливо подходит к люку и оглядывает нас, словно прощаясь.
– Пошел!
Вонючка ныряет в люк. В наушниках слышно, как он матерится.
– Прекратить гундеж, – пресекает его излияния Дронов и командует: – Следующий пошел.
По очереди прыгаем вслед за Вонючкой. Я бухаюсь в воду и чувствую, как тяжесть тела и боекомплекта тянут меня на дно. Отчаянно гребу руками, отталкиваюсь ногами от скользких стен, пытаясь всплыть. Наконец мне это удается. Головы остальных бойцов покачиваются на поверхности. Поднимаю глаза наверх. Темный квадрат люка зияет в потолке черной дырой.
– Все в сборе? – оглядывает нас Дронов. – Подготовить торпеды.
«Торпеда» – это небольшой цилиндр, размером с карманный фонарик, к которому крепятся две рукоятки и изогнутая планка снизу, на которую нужно лечь. Получается что-то вроде узких саней с рулем впереди. Стоит ухватиться за рукоятки, нажать на кнопку, как миниатюрный двигатель запускается, и торпеда тянет человека вперед. Остается только регулировать скорость и направление с помощью рукояток. Крепко ухватившись за них, вспоминаю единственный тренировочный урок на базе. Все вроде просто в управлении, но жаль, что обучение длилось всего пару часов.
– Вперед! – рявкает Дрын, и мы включаем торпеды, подныриваем и плывем по затопленному туннелю в направлении бункера.
Туннель при ближайшем рассмотрении ничем не отличается от того, по которому мы прошли во время прошлого задания. Тут тоже до сих пор горит свет, и вода от этого кажется изумрудной. Можно сказать даже, что здесь красиво, если бы не смертельная опасность, таящаяся впереди. Нам нужно добраться до станции, где в дальнем конце платформы есть замаскированный резервный выход из бункера.
Плывем молча, не переговариваясь. А какие могут быть разговоры, когда ты пытаешься удержать эдакого механического «зверя», который при малейшем рывке норовит вырваться из рук. При этом боишься отстать от группы или врезаться в стену. И все же ощущения странные и захватывающие. Ловлю себя на мысли, что после войны с удовольствием покатаюсь на торпеде где-нибудь на Черном море. Жаль только, что из-за нехватки времени обучение длилось так мало. Упусти сейчас рукоятки, не догоню ребят.
До нужной станции добираемся минут через десять. Платформа под толщей воды выглядит точно так же, как «Проспект Согласия», ничем не отличается. Дронов выныривает первым, мы вслед за ним.
– На месте, – констатирует он.
Фактически мы находимся под потолком, а под нами огромная затопленная станция. Вокруг плавают брошенные людьми вещи, какие-то сумки, тряпки.
– Ныряем к двери, – приказывает Дронов.
– Ох, не нравится мне все это, – скулит Вонючка.
Опускаемся на самое дно. Опаздываю затормозить, и торпеда врезается прямо в пол. Слишком мало опыта. Глушу двигатель, держу за одну рукоятку торпеду и подныриваю к ребятам. Справа в стене Дрын находит скрытую панель и пытается отодвинуть ее, но под водой сделать это не так просто. Кузя помогает ему, упершись ногами. За панелью дверь с кодовым замком. Командир набирает код, и дверь плавно скользит в сторону, открывая перед нами маленькое помещение, тут же заполняемое водой.
– Шлюз, – говорит Кузя, но мы и без него знаем.
– Заходим, – распоряжается Дрын. – Торпеды оставить, они нам больше не понадобятся.
Для двенадцати человек комнатка слишком мала, приходится втискиваться. Кузя нажимает на кнопку, дверь закрывается. Ощущаю себя сардиной в жестяной банке.
Кузя жмет еще на одну кнопку, и вода с шумом начинает сходить, вытекая через отверстия внизу. Для меня это первый подобный подводный опыт: сначала висишь в воде, не доставая пола, тебе легко, а потом, когда уровень воды постепенно понижается, ощущаешь вдруг на себе всю тяжесть земного притяжения.
– Кто мне ногу отдавил? – вопрошает Вонючка, но никто не удостаивает его ответом.
– Приготовиться! – командует Дронов.
Если подходы к бункеру нами тщательно планировались на базе, да и чертежи помещений мы знали назубок, то сейчас начиналось самое «интересное». Предполагалось, конечно, что чужаки займут центральный зал, но никто не мог утверждать это с уверенностью. Все основано на сплошных домыслах. На деле мы ничего не знаем. Ни какова охрана, ни как она вооружена, ни с чем мы столкнемся за этой дверью. Ничего! Если твари за несколько дней соорудили огромный курган со странными щупальцами, то бог его знает, что они устроили внутри бункера. И больше всего мы надеемся, что чужаки не обнаружили еще запасные ходы, подготовленные когда-то для спешной эвакуации правительства.
Все задерживаем дыхание, когда Кузя, с трудом в такой тесноте повернувшись лицом к пульту, набирает необходимую комбинацию. Слышим тихий щелчок замка, и Дронов шепчет:
– Мужики, вы знаете, что делать. Вперед!
Мы врываемся в бункер, рассредоточиваемся, пальцы держим на спусковых кнопках. Мельком гляжу на пластину – сигнала нет. Что ж, этого следовало ожидать.
– Командир, нет сигнала!
– Вижу.
Место, куда мы попали, едва ли походит на резиденцию чужаков: небольшое помещение с двумя рядами сидений, на выкрашенных в светло-серый цвет стенах отключенные мониторы. Дальше арка, а за ней узкий коридор, который опоясывает бункер. Я думал, что, как только откроется дверь, мы ввяжемся в бой с чужаками, а здесь полная тишина и никакой охраны. Тихо, спокойно и буднично.
– Готовность, – шепчет Дронов.
Тишина обманчива, это я уяснил еще на прошлой войне. Это знал каждый, кто прошел ад Великой Отечественной.
– Двигаемся к центральному отсеку, – посмотрев на пластину, командует Дронов.
Мы разделяемся. Вторая группа должна зайти с восточной стороны, а мы с западной. Стараемся ступать как можно тише. Первым идет Вальдер. Перед поворотом он останавливается, а мы замираем. Вальдер осторожно выглядывает и тут же отступает назад. Показывает два пальца, а потом тычет пальцем на свое оружие. Ясно, там двое вооруженных чужаков.
Роли у нас распределены заранее. К Вальдеру подступает Сашка, становится на колено. Не сговариваясь, они резко высовываются из-за угла и стреляют из бесшумных пистолетов. Слышно только, как падают два тела. Вонючка жестом показывает готовность. Едва ли чужаки нас слышат, но все равно стараемся говорить по минимуму.
Заходим за угол и видим тела двух чужаков. Они примерно человеческого роста, в черных блестящих панцирях похожи на огромных жуков. Я впервые лицезрею их так близко, и меня оторопь берет. Если мелкие твари необычайно опасны, то что говорить об этих. У обоих чужаков в шлемах аккуратные дырочки. Мысленно аплодирую Вонючке, не зря парень последнее время не вылезал из тира.
Двигаемся дальше. Пока все спокойно, вторая группа прошла, не встретив никого на своем пути. Это кажется странным, ведь мы в сердце вражеского логова – все равно что разгуливать по ставке Гитлера с красным флагом под мышкой. Неужто они настолько беспечны, или же правда считают нас надоедливыми, но не очень опасными мурашами, как когда-то говорил Дронов. Что ж, им хуже. «Мураши» им еще покажут, где раки зимуют.
Судя по карте на пластине, мы приближаемся к центральному залу. По мнению руководства, именно там должен находиться белесый. Вокруг дорогая отделка, мягкие полы, чуть приглушенное освещение. Сразу видно, что все тут делалось для высокопоставленных лиц, предпочитающих роскошествовать даже в условиях войны.
Доходим до очередного угла, Вальдер замирает, сжимая в левой руке нож. Берем оружие на изготовку. Спустя пару секунд из-за угла появляется чужак. Вальдер рассчитанным движением всаживает ему лезвие по рукоять точнехонько в горло, и тут же выдергивает, готовый при необходимости нанести следующий удар. Чужак хрипит, валится мордой в пол, обильно поливая его кровью. Четко сработано!
И вот тут происходит непредвиденное. На нас выскакивает вторая черная тварь! Заметив неладное, чужак быстро ориентируется в ситуации и реагирует молниеносно. Дронов и Вонючка бьют по нему из пистолетов, но чужак мгновенно прыгает на стену, острыми когтями вцепляясь в обивку. В другой его лапе оружие, и оно в отличие от нашего отнюдь не бесшумное. Если начнет он палить из него, сюда быстро сбегутся все чужаки. Твари всегда славились быстротой, но такой прыти у них я еще не видал. Черное дуло прямо перед моим лицом. Понимаю, что вскинуть пистолет и выстрелить не успею. Спасает меня Вальдер. Резким, почти неуловимым глазу движением ножа отсекает чужаку лапу в районе локтя. Места сгибов у чужаков плохо защищены, и он этим воспользовался. Обрубок с оружием падает, на меня из раны хлещет кровь, заливая забрало. Чужак отчаянно шипит и, наплевав на все законы физики, прыгает на потолок, цепляясь когтями, но тут же падает вниз с простреленной башкой. Это Курт среагировал.
– Ух… – зло сиплю я, старательно вытирая рукавом кровь с забрала.
Брюннер подскакивает ко мне и ободряюще хлопает по плечу. Дронов жестом показывает, что нужно двигаться дальше. Мы уже близки к цели, отчетливо чувствуется запах протухшей рыбы. Чем мы ближе, тем он сильнее. Сомнений быть не может – мы рядом с резиденцией чужака. Двигаемся по-прежнему тихо, но стараемся не медлить, время у нас ограничено. К нам присоединяются бойцы второго отряда. Докладывают Дрыну, что ликвидировали на своем пути шесть чужаков.
Но везет нам недолго. Скорее всего, охрана услышала шипение чужака, либо он успел передать о нашем появлении. Несколько тварей кидаются на нас из коридора, стреляя на ходу. Один из парней второй группы валится с простреленной грудью. Мы ничем не можем ему помочь. Успеваем ретироваться и открываем ответный огонь. Таиться уже нет смысла, наше присутствие в бункере обнаружено, и теперь все зависит от нашей быстроты. Чужаков около десятка, двигаются они шустро, ловко прыгают по стенам, отталкиваясь от них. Попасть в них непросто.
– Вторая группа, прикрывайте нас! – кричит Дронов. – Остальные в главный зал!
Мы отступаем. Карта показывает, что зал расположен слева, и попасть в него можно через потайную дверь.
– Быстрее! – орет командир. – Вторая группа, сдерживать напор!
Мы несемся по коридору. Бегущие впереди Вальдер и Вонючка на ходу снимают двух черных стражей, которые, услышав стрельбу, ринулись на подмогу своим. Перепрыгиваем через тела, мчимся дальше. Мы почти у цели, тухлятиной несет нестерпимо.
Коридор заканчивается стеной, за которой находится главный зал. Мы у цели! Потайная дверь незаметна, сливается со стеной. Открыть ее можно, приложив пластину в определенном месте.
– Чагин, Брюннер! – командует Дронов. – Подготовиться!
Переводим пистолеты в режим парализаторов. Стоит нажать на спусковую кнопку, мощный заряд бьет по противнику и лишает его двигательных функций на определенное время. Остальные берут свое оружие на изготовку. Дронов дает команду Кузе, тот проводит пластиной по замаскированному замку, и потайная дверь бесшумно отходит в сторону.
– Глаза! – что есть мочи орет Вонючка, бросая внутрь световую гранату. От нее даже забрало шлема не поможет. Зажмуриваюсь, отчетливо слышу хлопок и, отсчитав три секунды, открываю глаза.
Влетаем внутрь помещения.
Мы не ошиблись! Мы в логове белесого!
Глава 4
Чужаки недурно поработали. Помещение, которое мы видели на фотографиях во время подготовки к рейду, совершенно не узнать. Всю мебель чужаки поломали и просто свалили в углу. Стены и потолок затянуты похожей на паутину слабо мерцающей пленкой.
Посередине зала располагается сам белесый уродец. Он странным образом подвешен в воздухе, и на первый взгляд кажется, что парит, но замечаю подключенные к нему провода, которые теряются где-то под потолком. Как только мы врываемся, существо начинает судорожно биться в конвульсиях и издавать мерзкие на слух звуки, словно кто-то неумело играет на расстроенной скрипке. Рядом с ним в полной боевой готовности трое черных чужаков-охранников, световая граната Вонючки не произвела на них ни малейшего впечатления.
Наша группа открывает огонь, а мы с Брюннером лупим по белесому парализующими зарядами. Существо извивается, конвульсивно дергает щупальцами, из разинутой пасти вывалился длинный фиолетовый язык, белые волоски на котором подрагивают, словно живые.
Ребята не щадят патронов, но черные чужаки яростно палят в ответ. Численное превосходство на нашей стороне, и бой быстро заканчивается. Трое черных охранников мертвы, наши потери – один боец убит, двое легко ранены. Белесое существо не двигается, обвисло на своих проводах, только наполненные злобой глаза зыркают. Наши с Брюннером заряды парализовали его. Все кончено!
Подбегаем к центру зала – теперь можем разглядеть уродца во всей его «красе». До чего же омерзительное существо! Дергаю за присоски, которыми к его туловищу подключены провода, и понимаю, что прикреплены они крепко. Преодолевая чувство брезгливости, пытаюсь оторвать одну из них, получается с трудом. Из оставшейся ранки на теле белесого вытекает струйка густой темно-синей массы.
– А вдруг оно без этих проводов не выживет? – высказывает сомнение Вонючка, и я замираю в нерешительности, поглядываю на Дронова.
– Они без них двигались, ты же сам видел, Ча-гин, – говорит он, и я с остервенением начинаю отдирать оставшиеся присоски. Брюннер бросается мне помогать. Присосок около двух десятков, и когда мы заканчиваем, существо мешком валится на пол. Наши руки измазаны в темно-синей жиже, запах тухлой рыбы становится просто невыносимым, несмотря даже на закрытое забрало шлема.
– Помогите! – хриплю я, пытаясь приподнять уродца. Кузя бросается нам с Куртом на помощь. Путаясь и чертыхаясь, мы, наконец, укладываем белесого на заранее подготовленный брезент. Тварь оказывается тяжеловатой для своих размеров.
– Заворачивай! – приказывает Дронов, беспокойно поглядывая в сторону потайного коридора.
Мы пеленаем уродца, здоровяк Кузя хватает тюк и закидывает его себе на плечо. Пока мы отдирали присоски, он успел установить заряды и подготовить детонаторы.
– Уходим! – командует Дронов.
Наши ребята удерживают подходы к залу, а мы устремляемся в другой конец помещения. Кузя с тюком впереди, мы с Брюннером за ним. Темно-синяя жижа в паре мест просочилась сквозь ткань и капает на пол. С трудом подавляю рвотные позывы.
– Быстрее!
Теперь нужно попасть к поезду. Да, именно так! На случай экстренной эвакуации, кроме того хода, которым мы пришли сюда, от бункера проложен длинный подземный туннель. Согласно инструкции, в случае критической ситуации находящиеся в бункере члены правительства могли забраться в специальный поезд, который с бешеной скоростью унес бы их по туннелю до безопасного места.
В месте конечной остановки транспорта сейчас нас поджидает резервная группа, готовая прикрыть огнем. Раньше выход из туннеля находился далеко за городом, но после Третьей мировой войны Москва постепенно разрослась, и выход оказался в черте города. Его за ненадобностью законсервировали, а сверху понастроили дома. По всей длине туннеля стоят защитные экраны, и попасть в бункер снаружи совершенно невозможно. Мы думали о том, чтобы зайти через туннель, когда готовили операцию, но Советник Броуди нас разочаровал, сказав, что экраны из сверхпрочного материала, и открыть их можно только изнутри.
Вход на перрон находится тут же, в зале за скрытой панелью, все продумано для быстрой эвакуации руководства страны. Вот и у нас сейчас такая критическая ситуация, и нужно скорее убираться отсюда. Мы разворошили это мерзкое гнездо, и никто не сомневается, что вскоре на нас бросятся сотни тварей, жаждущих вернуть своего «генерала».
– Вторая группа! – кричит Дронов. – Что у вас?
– Пока держимся! Потерь нет.
– Отходите.
Кузя колдует над панелью, и она бесшумно отходит вверх. Слава богу, поезд на месте! Он стоит прямо на маленькой платформе, вытянутый, сигарообразный, как наши катера, только меньше размером, и окрашен в белый цвет. Дверцы предусмотрительно открыты, все готово для незамедлительной эвакуации. Кузя затаскивает тюк с белесым, бросает его на кресло.
– Вторая группа, быстрее! – орет Дрын.
Ребята вваливаются в зал, отстреливаясь. Мы занимаем оборону, готовые прикрыть их. Кузя тоже выскакивает из вагона, но Дронов его резко останавливает: