Сверху над Джейкобом нависло бородатое лицо Нептуна – он и его окружение успели скрыться из зала заседаний за секунду до того, как тот превратился в небольшой открытый стадион. На лице юпитерианца было немного странное выражение: похоже, он не ожидал, что самый серьезный из его земных врагов угодит в случайную ловушку. Нептун словно гадал, радоваться ему или все-таки пока воздержаться от этого. Рядом с Нептуном появились остальные небожители, реакция которых была более определенной, только на лице Афродиты, кажется, проглядывало едва заметное сочувствие.
– Вы проиграли, Джейкоб, – сказал Нептун. – Вам предлагали союз, но вы отказались и проиграли.
– Я проиграл – да. Но не мы, – слабеющим голосом ответил Джейкоб. – Не радуйтесь раньше времени…
Нептун хмыкнул:
– Даже сейчас ты не хочешь признать очевидный факт! Или ты еще уверен в своей победе?
– Уверен… как никогда.
– Скажу тебе по секрету, – с презрением промолвил Нептун, – в свою победу не верит даже Кронос! Так что не обольщайся перед смертью. Кстати, пока ты еще не умер – не обессудь, но мы забираем твою голову. Лучшего трофея для повелителя и подарка для нашего умника Сагадея и придумать нельзя…
– Голову? – переспросил Джейкоб и улыбнулся окровавленными губами. – Что ж, берите… если унесете…
И собрав остаток сил, он рассмеялся Нептуну в лицо. В его смехе действительно не слышалось ни капли поражения.
Никто из небожителей поначалу не понял этой предсмертной бравады Джейкоба. Никто, кроме Артемиды. Легким гравиударом она оттолкнула собратьев в сторону и сама метнулась вслед за ними.
Сил у Джейкоба практически не оставалось, однако все его смотрительские функции продолжали слабо функционировать. Он мог поднять свое тело в воздух, но огромная бетонная балка не давала этого сделать; он мог наносить гравиудары, вот только теперь они вряд ли бы сбили с ног даже землекопа. Ничего из этого Джейкоб делать не стал. Весь остаток его энергии был пущен на другое…
Смотрительский мозг – не самая дорогая из земных ценностей, но, как маленький ключ от большого сейфа, он является доступом ко многим секретам человечества, на которых зиждется его зыбкое существование. Мозг Джейкоба мог сравниться даже с ключом не от сейфа, а от всего банковского хранилища. Разумеется, его попадание к юпитерианцам было практически равносильно досрочному Концу Света…
Крошечный участок в головном мозге Джейкоба впервые за многовековую жизнь Главы Совета смотрителей оказался в центре его внимания. Хранимая в нем установка могла заработать и автоматически, но только при попытке взлома небожителями смотрительской памяти. Сейчас взлома не происходило и автоматика молчала, но Джейкоб осознавал: если его мозг попадет к Сагадею, сын Хозяина обойдет все защитные установки и в любом случае получит то, что ему нужно.
Джейкоб проводил взглядом отпрянувших в панике небожителей и закрыл глаза. Активировать установку – дело доли секунды. Его смерть – это еще не поражение. Среди смотрителей достаточно достойных, способных его заменить. Гавриил, например…
Глава Совета чувствовал, что все до единого из участвующих в штурме смотрители внимают сейчас каждой его мысли.
«Слушай Последний Приказ! – Телепатический сигнал Джейкоба долетел до каждого их них. – В связи с самоликвидацией правом Главы Совета назначаю на эту должность смотрителя Гавриила! Все мои права и обязанности переходят к нему! Я ухожу за Хозяином. Прощайте, и да пребудет с вами удача! А теперь…»
Следующая фраза Джейкоба не имела никакого смысла, но любой из смотрителей прекрасно понимал, что она означает. Пронесшийся скороговоркой каскад бессвязных звуков был тем самым кодом, который активировал механизм самоликвидации мозга Главы Совета.
Голова Джейкоба разлетелась на мелкие, не крупнее водяной пыли, частицы. Высвободившейся вследствие этого энергии хватило на то, чтобы расколоть надвое придавившую смотрителя балку, повалить ряды кресел вокруг его тела и сорвать со стен декоративную облицовку. В разрушенном и лишенном крыши помещении заклубилось новое облако цементной пыли…
Смотритель Джейкоб сделал то, что должен был сделать, ибо противиться воле Хозяина он не умел.
«Джейкоб погиб!» – поступившее от Гавриила сообщение было бесстрастно, как и предыдущие, но Мефодия от такого известия словно нанизали на слэйеры. Впрочем, не его одного – не было в фойе Исполнителя, который не замер бы как вкопанный и не опустил бы беспомощно клинки к полу. Летающие под потолком смотрители повели себя более сдержанно, лишь разом снизились почти наполовину – так, будто олицетворяли собой приспускаемые в связи с трауром флаги.
Однако оцепенение продлилось недолго.
– В зал заседаний! – крикнул Гаврии, и приказ его промчался под сводами фойе пощечиной, которой обычно приводят в чувство впавшего в оцепенение. Сам Гавриил теперь подчинялся последнему приказу ныне покойного Главы Совета и потому незамедлительно принял на себя руководство операцией.
Дважды повторять не пришлось. Оставив догорать порубленные останки Сатиров, лавина потрясающих клинками Исполнителей хлынула по очищенному смотрителями коридору прямиком к залу Генеральной Ассамблеи. Впереди всех летел Гавриил, сопровождаемый членами подчиненного теперь ему Совета.
Зал оказался пуст, однако через проем рухнувшей крыши все, в том числе и Мефодий, успели заметить пять улетающих ввысь силуэтов.
– Исполнителям: закончить зачистку помещений! – распорядился Гавриил. – Остальные за мной!
Смотрители начали резко набирать высоту, бросившись в погоню за убегающими юпитерианцами.
Оперативно разбив здание на сектора, Исполнители возобновили зачистку – оставшиеся Сатиры пребывали где-то внутри здания, поэтому требовалось не дать им покинуть его пределы.
Ведомая Роберто группа Гавриила пробежала мимо обезглавленного тела Джейкоба. Мефодий знал Главу Совета совсем недолго, не то что Роберто, Мигель и остальные, но и он ощутил чувство глубокой тоски, словно потерял кого-то из самых близких людей. Казавшийся таким непобедимым тогда, в тоннеле под Роговом, смотритель Джейкоб своей смертью как бы снова подтвердил, что ничего незыблемого в этом мире нет и быть не может. Мефодий отвернулся от останков Главы Совета и постарался утешить себя тем, что принцип «никто не вечен» в равной степени относится и к небожителям…
Серое небо ночного Нью-Йорка, как, впрочем, и ночное небо любого другого крупного города, не давало шанса даже самым ярким звездам пробиться сквозь мутную пелену, подсвеченную снизу рассеянным светом фонарей и реклам. Потому-то горожане так редко смотрят в небо – любоваться там абсолютно не на что.
В этот вечер столь знаменательного для человечества дня мало кто из ньюйоркцев и их гостей всматривался во мрак поднебесья – не было там ничего нового, к тому же все мало-мальски интересное творилось сейчас на земле. А между тем во мгле на уровне верхних этажей манхэттенских небоскребов происходило нечто такое, на что действительно стоило взглянуть.
Воздушный бой между юпитерианцами и разъяренными гибелью Главы Совета смотрителями мало походил на воздушные бои Первой и Второй мировых войн и уж тем более не напоминал стремительные схватки современных реактивных истребителей. Во-первых, потому что протекал в полнейшей тишине; единственными звуками, которые то и дело раздавались над Манхэттеном, был лязг срываемых с крыш шальными гравиударами антенн, грохот битых кирпичей и звон разбитых стекол. Во-вторых, тактика ведения воздушного боя способных к левитации существ значительно отличалась от той, что применялась пилотами скоростных самолетов.
Воздушные маневры смотрителей и небожителей вокруг небоскребов напоминали кружение пчел вокруг ульев. Возможность изменять направление полета куда вздумается бросала и тех и других в такие виражи, которые летчики-испытатели никогда не рискнули бы применять на практике.
Приоритетной задачей истребителя в бою является заход противнику в хвост. Тем же, кому задумываться о гравитации резона нет, в первую очередь необходимо отрезать врагу пути для маневра, а именно – занять позицию сверху. Лишь в этом случае противник оказывается зажат между атакующим и землей, потому перемещаться может лишь ограниченно. И групповые атаки, и поединки один на один протекали только по таким тактическим сценариям.
Внизу, на залитых огнями улицах, бегали перепуганные граждане, завывали сиренами полицейские машины, пожарные и «неотложки», ревели дизелями военные бронетранспортеры. Никто не мог понять, что происходит. А высоко над их головами проходила безмолвная, но от этого не менее яростная баталия…
Похоже, юпитерианцы и не думали убегать, а здание ООН покинули, чтобы не дать загнать себя в угол. Гавриил даже не успел сформировать из членов Совета боевой порядок, и из-за этого крупная схватка тут же раскололась на несколько мелких.
Похоже, юпитерианцы и не думали убегать, а здание ООН покинули, чтобы не дать загнать себя в угол. Гавриил даже не успел сформировать из членов Совета боевой порядок, и из-за этого крупная схватка тут же раскололась на несколько мелких.
Невозможно было сразу определить, чье мастерство ведения боя в воздухе выше – юпитерианцев или смотрителей; и те и другие перемещались на огромных скоростях и сыпали во все стороны сокрушительными гравиударами. Самым опасным ударом являлся встречный – если движущегося на полной скорости противника ударная волна била в голову. Касательные же были не так опасны и могли разве что сбить угодившего под них с курса.
Гавриил не стал размениваться на мелких сошек типа Афродиты или Гермеса и прямиком устремился к Нептуну, за которым неотступно следовала Артемида, прикрывая командира со спины. Смотрителю пришлось немедленно пожалеть о своей неосмотрительности – уворачиваться от двух гравиударов одновременно было нелегко, тем более что Нептун и Артемида били по очереди и их удары следовали один за другим, словно из спаренной пушки. На помощь новому Главе Совета кинулись Бамбуло, Иошида и еще несколько смотрителей.
Грохот попадающих в стены зданий гравиударов заглушался царящим на высоте воем ветра. Пара смотрителей оказались заброшены внутрь зданий через окна (к счастью, район был деловым и здания в это время по большей части уже пустовали), а смотрителю Рашиду, ненароком зацепившемуся за арматуру, обломок карниза ударил в спину и едва не размазал по стене.
Небожителям тоже доставалось. Угодив под шальной гравиудар, Афродита завращалась в полете волчком и врезалась своим привлекательным телом в вывеску всемирно известного ресторана, превратив его ярко горящую «М» в непонятный иероглиф. Аполлона чуть не затянуло под винт полицейского вертолета. Самого Нептуна несколько раз весьма ощутимо кувыркнуло в воздухе и едва не нанизало на пики телевизионных антенн.
Не думая ни о чем, кроме схватки, Гавриил уклонялся и атаковал, уворачивался от ударов и преследовал, старался выйти на позицию для атаки и одновременно не допустить появления врага у себя над головой. Начальная сумбурность баталии и разрозненность действий смотрителей постепенно упорядочились – Гавриил держал в голове расстановку сил на поле битвы и взял на себя обязанности координатора.
Именно грамотная расстановка сил и позволила смотрителям наконец-то впервые в истории Человечества уничтожить не обыкновенного Сатира или Циклопа, а представителя высших небожителей.
Сам Гавриил не участвовал в исторической атаке, однако это отнюдь не умаляло его заслуг. Видя, как по левую руку от него Чжоу Ли Хо и еще несколько смотрителей взяли Гермеса в клещи, Гавриил мгновенно выработал дальнейшую концепцию.
– Иеремия, Раджив – в стороны! – скомандовал он. – Остальным – удар в половину мощности!
Смотрители Иеремия и Раджив, удерживавшие позиции в нижней части строя, кинулись в разные стороны. Чжоу Ли Хо и другие провели по Гермесу гравиудары средней силы – смертельные для землекопа, но слабоватые для небожителя.
Как раз в этом и была заключена тактическая уловка Главы Совета. В самом низу строя, почти под ногами Иеремии и Раджива, находилось сплетение электрических проводов, опутывавших висевший на стене здания коммуникатор. Ударь смотрители в полную силу, и Гермес просто оборвал бы провода как паутину, после чего выровнял бы курс и возобновил схватку из новой позиции. Но щадящий удар лишь крутанул его в воздухе и бросил прямо в клубок толстых алюминиевых жил, тут же захлестнувших руки и ноги Гермеса.
Брызнули снопы искр, но не на электричество делал основную ставку Гавриил. Электричество лишь слегка выбило юпитерианца из равновесия и заставило рвануться вверх, однако от этого рывка провода еще больше опутали его конечности. Гермес мог разорвать алюминиевые путы за три секунды и снова вернуться в строй, если бы ему дали эти самые три секунды.
Ему не дали ни одной.
Шестикратный, способный отбросить в кювет локомотив гравиудар был сконцентрирован шестью смотрителями и направлен в голову и грудную клетку небожителя. Гермеса не разорвало на части, но обратило в бесформенный кусок плоти, а затем, все еще опутанного проводами, швырнуло вниз…
Прямо под ним, на многоярусной крыше небоскреба, оказался уютный дворик-терраса, что позволял какому-то нуворишу плавать в бассейне и гулять по небольшому садику, не покидая своего шикарного пентхауза. Изуродованный Гермес, разогнанный гравиударами почти до звуковой скорости, упал прямо в бассейн, расплескав почти всю воду, и вонзился в голубой кафель дна.
В космическом естестве небожитель умирает довольно эффектно. Погибший Хозяин в момент гибели взорвал пятую планету Солнечной системы, поэтому и стремился он убраться подальше от своего любимого детища – Земли. В материальной оболочке смерть небожителя, разумеется, никаких глобальных катастроф не вызывала, но тоже протекала достаточно бурно.
Голубая вспышка и взрыв, мощностью эквивалентный нескольким килограммам тротила, ударил со дна бассейна, вышвырнув из него пылающие фрагменты тела Гермеса. Бетонное углубление бассейна спасло пентхауз и близлежащие здания, направив взрыв вверх. Восходящая ударная волна разметала группу смотрителей и обрушила высокую антенну. Одна из удерживавших антенну растяжек со звоном лопнула и перерубила пополам не успевшего увернуться смотрителя Раджива, останки которого рухнули вниз, на залитую огнями авеню. Мертвый Гермес словно мстил за свою ужасную гибель…
Потеря одной из ключевых фигур, притом погибшей от рук презренных землян, ударила по юпитерианцам не хуже хорошего гравиудара. Они сбились в кучу и, совершенно утратив боевой энтузиазм, заняли глухую оборону, отражая направленные на них гравиудары. В том, насколько может быть сейчас опасна разобщенность действий, небожители убедились только что на конкретном примере и повторения подобной ошибки допускать не собирались.
Гавриил и смотрители попытались снова окружить группу небожителей, но юпитерианцы грамотно маневрировали и довольно искусно держали строй.
Неизвестно, чем в конечном итоге завершилась бы эта схватка. Сил у обеих сторон было достаточно, и в ловкости они друг другу не уступали. Вероятнее всего, юпитерианцам пришлось бы, как всегда, бежать в безвоздушное пространство, где они пополнили бы свои ряды новыми силами.
Но день сегодня был особенный, поэтому бежать с территории своего нового и преданного союзника показалось юпитерианцам позорным, тем более после такой успешной победы над «рефлезианским кораблем». Очевидно, сейчас юпитерианцы как раз ожидали подкрепления, и вся их стратегия была направлена лишь на оттягивание времени.
Гавриил предвидел, что подкрепление вот-вот прибудет, однако он и не предполагал, каким в конечном итоге оно окажется…
Весть о взрыве в здании ООН довольно быстро облетела Манхэттен. Журналисты передавали, что в здание ворвалась большая группа каких-то хулиганов, а открытая по ним стрельба лишний раз указывала, что хулиганы эти были отнюдь не простыми фанатами летающих тарелок и автографы миротворцев их не интересовали. На Манхэттене шла война, притом не где-нибудь, а в самом здании ООН, что само по себе демонстрировало антигуманный облик тех, кто посмел ее развязать.
Война – взрывы, стрельба, нападение на «голубых касок», звуки борьбы за стенами здания – требовала немедленного вмешательства, причем уже не полиции, а военных со всей их боевой мощью. Они-то и появились в зоне конфликта через некоторое время, благо располагались совсем неподалеку – в районе линий внутригородского оцепления.
Эскадрилья вертолетов «Апач», каждый из которых нес на консолях по автоматической пушке и комплекту управляемых ракет, вынырнула из-за зданий и едва не разрубила винтами летящую группу людей, производивших руками странные пассы и непонятно чем вышибавших стекла многоэтажек. Опасаясь вертолетных винтов, люди эти кинулись врассыпную, словно взвод супергероев из комиксов Марвела.
Исходя из последних оперативных сообщений, пилотам было известно, что способностью к левитации обладали не только друзья-миротворцы, но и враги-рефлезианцы, а потому их растерянность продлилось недолго. В штаб группировки полетели срочные доклады.
Пока Гавриил перестраивал боевой порядок, Нептун сообразил, каким образом привлечь на свою сторону кружившего поодаль союзника. Четверка юпитерианцев демонстративно пролетела перед кабинами вертолетов и пустилась наутек с места сражения, не развивая полную скорость, дабы дать «рефлезианцам» пуститься в погоню, тем самым четко обозначив себя в качестве врага миротворцев…
Гавриил совершил непростительную оплошность, в горячке боя попавшись на эту уловку. Глава Совета поздно догадался, из-за чего вдруг Нептун и его соратники бросились наутек в тот момент, когда к ним прибыло подкрепление. Догадался, когда за спинами смотрителей выросли свистящие винтами боевые машины…