Андрей Дьяков Вселенная Метро 2033 (рассказы)
Слово сталкера
Ватную тишину, царившую в бункере, нарушил вкрадчивый стук в дверь. Изможденные лица тотчас повернулись в сторону входа. В глазах присутствующих читался страх напополам с робкой надеждой на спасение. Спустя несколько мгновений, длившихся целую вечность, стук повторился. Два коротких стука… два длинных… три коротких… четыре длинных.
— Он! — Мальчишка лет десяти рванулся было к двери, но был пойман за руку отцом — сухопарым небритым мужчиной в потертом сером ватнике.
— Назад, — скомандовал он и оттеснил сына в угол помещения, где на рваном матрасе сидела жена Ирина, прижимая к себе пятилетнюю дочурку с испуганной зареванной мордашкой.
Зажав в руке пистолет Макарова, Виталий осторожно подкрался к двери, напряженно вслушиваясь в шорохи за стеной.
Снова раздался условный стук, и Виталий, выйдя из оцепенения, схватился за массивный засов. Противно скрипнули проржавевшие петли, мужчина шагнул назад, подобравшись и перехватывая рукоять пистолета поудобней…
За порогом стоял парень в сером антирадиационном комбезе. Стоял в полоборота к двери, контролируя одновременно и коридор, и вход в бункер. Противогаз откинут на спину, в руках — АКМ с подствольником. По лицу стекают грязные капли пота, дыхание натужное, как после долгой пробежки.
Виталий с облегчением опустил «Макарова», пропуская пришедшего внутрь. Кинув цепкий взгляд вглубь бункера, гость повернулся спиной ко входу и, не сводя прицела с темного зева коридора, шагнул в проем. Виталий торопливо закрыл массивную дверь, задвинул засов на место.
— Ну как там, Андрей? — Виталий и Ирина засуетились вокруг парня, помогая снять рюкзак.
Мальчишка, подскочив к сталкеру, принял тяжеленную разгрузку, буквально нашпигованную гранатами, запасными рожками с патронами и загадочными приспособлениями.
— Пить… дайте…
Ирина метнулась к резервуару с водой. Сталкер благодарно принял наполненную до краев консервную банку, поднес к губам, остановился.
— Пейте, пейте — воды еще много, — сказал Виталий, разгадав тревожный взгляд Андрея.
Андрей жадными глотками осушил банку, присел у стены, вытягивая натруженные ноги. Девочка, робко выглядывая из-за спин родителей, голодным взглядом смотрела на рюкзак гостя.
— Все в порядке, — начал Андрей, отдышавшись. — Старик Ваш молодцом держался. До метро нормально добрались. У входа несколько тварей торчало… Пуганули их слегка и вниз… Дедуля всё в бой рвался, оружие требовал… Вообщем, пристроил я его в Полисе, у знакомца моего… Валидол старику выдали с избытком…
— Спасибо Вам, Андрюша, — прослезилась Ирина, нервно теребя рукав шерстяной кофты. — Мы Вам так благодарны…
Мальчонка тем временем полез в рюкзак, доставая блестящие банки с тушенкой.
— Дозиметр, — напомнил Андрей, кивнув на разгрузку.
Виталий отстранил сына, отстегнул дозиметр и проверил рюкзак.
— Фон слабый.
Ирина облегченно вздохнула и принялась поспешно выкладывать банки на полку.
— Хватит как минимум дней на пять, — сказал Андрей. — Я за это время всяко вернусь.
Дети, приняв из рук матери вскрытые банки, жадно уплетали тушенку — первую свою пищу за последние двое суток.
— Кого следующего поведешь? — спросил Виталий у Андрея.
— Решайте сами — парень вытянулся у стены, укладываясь на ночлег. — Выходим утром…
* * *Виталий долго ворочался, крутился с боку на бок — не мог уснуть. В голове, как назло, роились воспоминания о тяжких годах лишений, проведенных на станции. В начале их было много — человек семьдесят. Среди них была и студентка Ирина со своим отцом. С ними у Виталия сразу сложились теплые, затем и дружеские отношения. Годом позже Виталий попросил у Михаила Игнатьевича руки его дочери. Тот не возражал. Жизнь была тяжелая, поэтому дети у Ирины с Виталием появились не сразу. Маленького Колю еле удалось вытащить с того света, уж очень слабеньким он родился. Аленка появилась на свет через пять лет. Коля был ужасно горд, что, в отличие от сверстников, у него теперь есть сестренка.
Это была самая многочисленная семья на станции. Люди верили в их удачу, тянулись к ним, шли за советом. Поэтому, со временем, Михаил Игнатьевич стал негласным лидером выживших. Виталий уважал своего тестя так же, как и остальные обитатели станции. Вместе они решали проблемы обустройства станции и питания.
Все это время главной их проблемой оставалась замкнутость лагеря. Туннели по одну сторону станции обрушились еще во время бомбежки. Оставалось сообщение с метрополитеном с противоположной стороны станции, да и то недолго. Через несколько дней после того, как разведчики ушли в сторону центральных станций, тоннели затопило. Оставался лишь выход на поверхность, которым воспользовались всего несколько раз, чтобы кое как обеспечить жителей станции предметами первой необходимости. Парень, вызвавшийся добровольцем подняться без какой-либо защиты, успел сделать всего несколько ходок в город и, схватив серьезную дозу, вскоре скончался. После этого, вылазки на поверхность как-то сами собой прекратились.
Они были полностью отрезаны от внешнего мира и ничего не знали о жизни на других станциях. Так было много лет подряд, пока на станцию не полезла нечисть. Мокрые скользкие тела за считанные минуты заполонили спящий лагерь. Никто не ждал нападения со стороны затопленных туннелей. Патрулей и дозорных не было в принципе. И когда люди, разбуженные криками ужаса, повыскакивали из палаток, больше половины жителей уже было сожрано. Подвижные твари, внешне напоминавшие огромных черных гусениц, молниеносно прыгали на мечущихся людей, сбивая их с ног и вонзаясь мощными челюстями в беззащитную плоть. Быстрее всего было покончено с детьми. Их, как наиболее доступную и лакомую добычу, твари заглатывали целиком. То немногочисленное оружие, которое было в распоряжении жителей, не помогло уберечь станцию от страшного, методичного истребления всего населения.
Виталий с ужасом вспоминал те страшные минуты, когда, похватав ружья, они с тестем выскочили из технического помещения, приспособленного под жилище для их семьи, и увидели залитую кровью платформу. Продолговатые черные тени стремительно скользили между охваченными паникой людьми. Твари шустро проносились по стенам и потолку станции, выцеливая добычу…
Патроны кончились быстро, а ползунов меньше не становилось. Обезумев от запаха свежей крови, они наседали с удвоенной силой. Защитникам практически сразу же пришлось отступить в коридор, ведущий в подсобные помещения. Вскоре, убедившись, что лагерь выжран полностью, Виталий и Михаил Игнатьевич вернулись в бункер и заблокировали дверь.
Ирина, обняв детей, смотрела на мужа и все не решалась спрашивать, страшась ответа.
— Всех… — выдавил из себя Виталий, — кроме нас…
Ползуны хозяйничали на станции еще несколько суток, тщательно обгладывая трупы и обследуя все закутки в поисках поживы. Затем они также внезапно схлынули в недра затопленных коммуникаций. Станция опустела. Подчистую были уничтожены все запасы съестного. Семейство было обречено.
На следующий день после страшных событий Виталий решил идти на поверхность. Ирина, рыдая, отговаривала мужа, но выбора не было. Детям во что бы то ни стало требовалось раздобыть еду… поискать какой-нибудь склад или магазин… консервы…
Поцеловав детей, жену, Виталий коротко попрощался с тестем, вышел на станцию… и увидел свет факела. На платформе стоял человек в костюме радиационной защиты и с автоматом наперевес. Так они встретили Андрея.
Сталкер принес в их «дом» не только надежду на спасение, но и веру в будущее. Из его уст они узнали о существовании обитаемых станций, о Полисе, о сотнях выживших… Это было шоком.
Оставив свои съестные припасы, Андрей ушел, чтобы вернуться с комбинезонами и противогазами. Несмотря на уговоры Виталия, сталкер наотрез отказался вести в обитаемое метро всех сразу.
— Только по одному… — упрямо твердил он. — Слишком опасно… Случись что — всех не отобью… И не просите!
— Андрей, — сказала тогда Ирина. — Вы обещаете, что все будет хорошо?
На сталкера с надеждой смотрели пять пар глаз. В их взглядах легко читались боль и отчаяние… И он не мог, не имел права обмануть их ожидания.
— ОБЕЩАЮ… — твердо произнес Андрей. — СЛОВО СТАЛКЕРА…
Так начался их «переезд»… в новый ДОМ.
* * *На утро, когда к переходу готовили дочь, выяснилось, что первоначальный план действий придется менять. Девчушка наотрез отказалась идти с «чужим дядей» и разревелась во весь голос. После недолгих уговоров Андрей уступил, решив вести одновременно и Аленку и Ирину. Нацепив на девочку защитный костюм и кое-как приладив ей противогаз, Андрей соорудил из рюкзака некоторое подобие детской «переноски», куда и посадил маленькую Аленку.
— Я с тобой, дочка, — успокоила ее Ирина. — А дядя тебя покатает.
Оказавшись за спиной у сталкера, девчушка притихла и принялась с опаской ощупывать надетый противогаз.
Сталкер тем временем проверил костюм Ирины и, накинув на плечо ремень автомата, сказал:
— Пора… И не волнуйтесь. Все будет хорошо… Я же обещал.
Они ушли. Перед тем как Виталий затушил лучину, маленький Коля успел заглянуть в глаза отца. В них читалась безграничная тревога… И надежда.
* * *Как и раньше, раздался условный стук. Виталий открыл дверь бункера, но снаружи никого не оказалось. Лишь условный стук повторился, но уже где-то там, в темноте коридора. Выставив пистолет перед собой, Виталий двинулся по коридору. Прошел метров пять, пока снова не услышал стук… но уже за спиной. Виталий запаниковал, кинулся обратно — к спасительному бункеру, но уткнулся в голую стену без всякого намека на дверь. Этого не могло быть, но дверь исчезла! Потеряв контроль над собой, Виталий принялся бить по стене кулаками, пока не почувствовал на себе пристальный взгляд. Оглянуться было страшно… Еще страшнее было стоять и бездействовать в ожидании неизвестного. Затем раздался шорох… Еще… Что-то медленно приближалось, шуршало и плюхало, раздвигая продолговатым скользким телом многолетнюю пыль бетонного пола. Образ неведомой твари настолько явно встал перед глазами Виталия, что он, не в силах больше выносить эту муку, резко обернулся… и зашелся в безмолвном крике… Прямо перед ним на полу лежала отвратительного вида огромная, покрытая слизью многоножка… С ГОЛОВОЙ НИКОЛАЯ… Ее бока судорожно раздувались, а на лице сынишки блуждала идиотская улыбка.
У Виталия разом перехватило дыхание. А из темноты медленно показался хвост чудовища с мощным роговым наростом на конце. Свернувшись в кольцо, хвост коснулся пола. Два коротких стука… два длинных… три коротких… четыре длинных… Николай закричал… и проснулся.
— Папа, папа! Что с тобой? Проснись, папа! — Коля судорожно тормошил отца за воротник рубашки.
Виталий вскочил, стирая со лба испарину. Отдышался, пришел в себя. Успокоил сынишку, уложив его спать. Зажег лучину, выпил воды. И для успокоения оглянулся на закрытую дверь… С ОТКИНУТЫМ ЗАСОВОМ.
Виталия прошиб холодный пот. Ведь это был сон! Или, все-таки, нет? Задвинув засов, Виталий лег на дряхлый матрас и попытался успокоиться. Всему есть объяснение. Даже тому, что случилось этой ночью. Скорее всего, приступ лунатизма. Последний раз подобное случалось с ним еще в раннем детстве, когда Виталий вставал среди ночи и бесцельно слонялся по квартире, пока родители не укладывали его в кровать. Почему бы старой болезни не проявиться сейчас, в такой нервной обстановке? Кое-как успокоившись, Виталий провалился в глубокий, без сновидений, сон.
* * *Слово, данное Виталию, Андрей сдержал. Появился ровно через двое суток — грязный, угрюмый и, как всегда, молчаливый. Так же, как и раньше, сел у стены, утолил жажду и, сказав, что все в порядке, лег спать.
Виталий не решился рассказать ему про инцидент, произошедший ночью. И, как оказалось, зря. Приступ повторился снова и сталкер, проснувшись, едва успел помешать Виталию выйти из бункера.
— Давно это началось? — Андрей был предельно серьезен.
— Нет… — Виталий глотнул воды, медленно приходя в себя. — Второй раз… Ну и в детстве были случаи… Хотя с тех пор столько времени прошло… Не понимаю, из-за чего это снова началось…
— Это «зов», — безапелляционно заявил сталкер. — Тебя ведут… что-то вроде гипноза. Есть такая тварь… редкая, но очень опасная… Засела, падла, где-то недалеко, и щупает пространство вокруг. На тебя вот навелась, телепатка б…дская… теперь не успокоится, пока сам ей в утробу не залезешь. За тобой, Виталий, теперь «глаз да глаз» нужен.
— Дядя Андрей, Вы же ее убьете? — подал голос Коля.
— Попробуй ее выследи… Долго… и весьма опасно.
— А меня она тоже чувствует? — Коля брезгливо поморщился.
— Если кошмары не снятся, значит не засекли тебя, не волнуйся.
Коля подошел к сталкеру, сел рядом, сочувственно посмотрел на отца.
— Тогда отведите сначала папу.
Андрей удивленно уставился на парнишку. Виталий в возмущении подскочил с матраса.
— Ты что говоришь?! Балда! — Виталия понесло. — Совсем рехнулся! А тебя здесь одного прикажешь оставить?
— А это выход… — перебил его Андрей. — И, похоже единственный…
Теперь Виталий в возмущении буравил взглядом сталкера.
— Колю она не видит… — Андрей наклонился к пареньку. — Ты точно решил?
— Да… — Коля был белее мела, но храбрился изо всех сил.
Понадобилось еще несколько часов, чтобы убедить Виталия в правильности единственно возможного решения. Настало утро, и, крепко обняв сына на прощание, Виталий ушел вслед за сталкером. Николай остался один.
* * *Охотница была недовольна. Добыча, разорвав непрочную телепатическую связь, ушла, считай, прямо из под носа. Тучное тело твари конвульсивно дергалось в приступе животной ярости, разбрызгивая грязь по стенам коллектора. Голод напоминал о себе все настойчивее. А с того момента, как на «зов» откликнулся последний ползун, обитавший в мутных подземных водах, прошло уже порядочно времени. Теперь охоту приходилось начинать сначала, и это выводило гидру из себя…* * *
Массивная створка медленно приоткрылась. Сталкер впихнул Виталия в предбанник станции, и, не сводя глаз с ленты эскалатора, нырнул вслед за ним. Дверь мгновенно закрылась. Лязгнул массивный затвор. Они были в безопасности.
— Как добрались? — Навстречу вышел бородатый верзила, облаченный в костюм химзащиты.
— Норма. — Андрей поднял руки, вставая под струи обеззараживающего раствора.
Дежурный щедро обдал путников из шланга, смывая с комбезов уличную заразу.
— Жора, это Виталий. Проводишь его к остальным, в Полис.
— Не вопрос, — верзила похлопал Виталия по спине. — Сделаем. А ты как, надолго?
— Поменяю снарягу и назад… Там паренек один остался…
* * *Николай боролся изо всех сил. Сначала он почувствовал жажду, но вода ее не утолила. С каждой минутой ему становилось все хуже. От чего-то стало нестерпимо жарко. И единственным спасением казался коридор за дверью, в котором несомненно должно быть прохладно и уютно. Прикосновение к холодному металлу засова на миг отрезвило мальчика. Он вспомнил слова сталкера и с отвращением отпрянул от двери, живо представив то, что подстерегает его снаружи. Теперь Николай уже почти физически ощущал, как что-то мерзкое ворочается в голове, слепо обшаривает сознание в поисках вариантов воздействия. Пытаясь избавиться от несуществующей жары, мальчик плюхнулся в резервуар с водой и закричал. Кипяток нестерпимо жег тело. Выскочив, Николай не обратил внимание на то, что кожа ничуть не обварилась. Если это и был морок, то настолько реальный, что противиться этому было выше его сил. Мальчик отодвинул засов и нырнул во тьму коридора.
Натыкаясь на стены, падая и обдирая колени, мальчик устремился вперед, навстречу легким дуновениям прохладного ласкового ветерка. Преодолев несколько метров, он различил впереди тусклый свет. За поворотом его ждало чудо… Никогда в жизни Коля не видел подобной красоты. Посреди станции, источая неяркое мерцающее сияние, покачивался огромный бледно-голубой цветок. Полупрозрачные лепестки мелко вибрировали, длинные тонкие жгуты-сенсоры хищно шевелились, ощупывая пространство в поисках добычи. За массивной водянистой тушей мутанта тянулся широкий след из густой фосфоресцирующей слизи, отмечая путь, проделанный гидрой в поисках строптивой жертвы. Но ничего этого Коля уже не видел. Он слепо двигался навстречу волшебному цветку, навстречу желанной прохладе и бесконечному покою.
А потом по нервам хлестнула волна отрезвляющей боли. Гидра неистово заколыхалась, на собственной шкуре испытав действие настоящего жара.
— Не-е-ет! — Мальчик ринулся вперед, пытаясь оградить «цветок» от внезапно вспыхнувшего огня. — Я иду!
«Успел» — пронеслось в голове Андрея. — «Жри, сука!»
Сталкер выхватил мальчишку буквально из под самых щупалец хищника. Изогнувшись, запустил в тварь еще одну бутыль с зажигательной смесью. Гидра, корчась в огне, ответила мощным ментальным ударом. Сталкер упал и схватился за голову.
«Господи Боже, как больно…»
Что-то упругое захлестнуло ногу, и сталкера потащило назад. Превозмогая боль, Андрей выхватил пистолет и отстрелил щупальце.
Тварь яростно завибрировала всей тушей, скапливая энергию, и ударила снова.
«Не могу… больше… терпеть…..всё…»
Андрей обмяк, падая в пропасть забытья. Огонь полыхнул с новой силой, и гидра попыталась отползти от источника боли. Ментальное давление чуть ослабло.
«Я ДАВАЛ ОБЕЩАНИЕ!» — вспыхнула в мозгу кристально четкая мысль, выдергивая сознание на поверхность. Сил хватило на одно осознанное движение. Граната влетела точно в зев «цветка». Затем прогремел взрыв…