Следующее, что он осознал, было то, что он грохнулся на землю не с той стороны забора. По телу прокатилась боль, и он прикусил себе язык, чтобы не закричать.
Послышался голос, звук шагов, шум, который мог означать, что автоматическая винтовка снимается с предохранителя. Превозмогая боль, Сэм пробрался в укрытие, втиснувшись в узкое пространство между сложенными друг на друга ящиками. Затаил дыхание и стал ждать.
Если какие-то люди и были там, сейчас они уже ушли. Стояла тишина. Все, что было слышно Сэму - бешеное биение его собственного сердца.
Он огляделся. Обратно через забор было не перелезть, разве только с шумом подтащить ящики и вскарабкаться по ним. Деревянные ворота, через которые выезжал грузовик, были накрепко закрыты на цепь. Даже если Сэм мог бы до них добраться, кто-нибудь его заметил бы, и тогда он оказался бы в ослепительном свете наружных фонарей без возможности куда-нибудь убежать. Учитывая, насколько безрассудны и непреклонны были члены ФКР, можно предположить, что они сначала пристрелили бы его, и лишь потом обеспокоились, кто он вообще, черт возьми, такой. И даже если не пристрелили бы, дружеского приветствия ожидать не приходилось, особенно после того, как они обнаружат, что он из Отдела уголовного розыска.
Вот так-то, подумал он - никак не выбраться и никак не поговорить с Джином, не привлекая к себе внимания. Я буду просто бродить, надеяться на бога, что меня никто не заметит, смотреть, что я смогу и искать какие-нибудь способы высвободиться.
Он решил проверить, полностью ли заряжен пистолет - и обнаружил, что оружия при нем нет.
Где оно? подумал он. Где оно, черт возьми.?
Он суетливо огляделся вокруг, но нигде не было и намека на пистолет.
Черт! Должно быть, потерял, когда Джин обрушился на меня сверху. Эта чертова штуковина по другую сторону забора.
Он осмотрелся. В окнах невысокой будки слева от него горели огни, время от времени там мелькали движущиеся фигуры. Сэм пополз, держась в тени, пока не добрался до будки и не прижался к стене. Очень медленно он дотянулся до уровня окна и осмелился заглянуть внутрь.
Обстановка в будке была спартанской, под потолком горела пара голых лампочек. Вдоль стены были выстроены винтовки, над ними висела пришпиленная к доске карта северо-запада Англии. Карта была испещрена линиями и пометками, которые Сэм не мог распознать - области вокруг Блэкпула, Флитвуда, Морекамб Бэй и побережья Камбрии - все несли какую-то небрежно записанную информацию.
Цели для будущих атак? Явки? Места для встреч и собраний?
Он рискнул поднять голову выше, чтобы получше разглядеть, но в ту же секунду прямо перед ним по другую сторону стекла возникла фигура, всего в нескольких сантиметрах от него. Сэм тотчас нырнул обратно, сдерживая дыхание и бешеное сердцебиение.
Здесь слишком рискованно, подумал он. Нужно двигаться.
Не покидая тени, у него получилось бы добраться до сарая с открытой дверью сразу напротив будки. Сэм стал медленно продвигаться в его сторону. Оглядев все вокруг, он не заметил никакого намека на движение, поэтому сделал к нему рывок. Он метнулся в глубокую тьму сарая и замер. Голосов не раздалось, свет не включился.
Такое счастье долго не продлится, подумал Сэм. Я не могу ползать здесь всю ночь. Где Джин? Что он делает? Красуется с Магнумом и жует сигару? Черт бы его побрал! Лучше бы он вызвал подмогу.
Сэм был безоружен, одинок и в беде. Джин был обязан позвать на помощь. Это было предписание. Джин должен следовать предписаниям. Должен. Он должен.
Господи, хотелось бы верить.
Выглянув из своего укрытия, он заметил движение. Открылась дверь, во двор лениво вышла молодая женщина, между ее пальцами загорелся огонек сигареты. Она была стройной, изящной и очень юной - возможно, не больше двадцати одного года, длинные светлые волосы заплетены в косы по обе стороны лица, как у Хайди. Однако ж, в отличие от Хайди[17], за ремень ее камуфляжных брюк был демонстративно засунут большой полуавтомат.
Странное было зрелище - эта утонченная, привлекательная девушка, полностью оснащенная для военных действий. Была ли она, как и Бретт Коупер, еще одной образованной особой, закончившей колледж среднего класса, которую ФКР соблазнила безумной смесью анархизма и мировой революции? Была ли она без ума от Фракции Красных Рук так же, как другие девчонки ее возраста были без ума от Bay City Rollers[18] или своих новых бойфрендов? Жизнь на бегу, бомбы и стрельба по полицейским давали ей такие острые ощущения, которых не было надежды достичь при том привилегированном существовании, в котором она родилась? Она присоединилась к ФКР назло родителям? Искала грязных удовольствий? Действительно ли она верила во всю эту чушь, которой учит ФКР? Что сподвигло ее стать городским партизаном, подвергнуть опасности жизнь ради безнадежных, жестоких причин?
Глядя на ее милое личико с чистыми чертами и ясными, умными глазами, Сэм мог бы увидеть молодую стюардессу, известную актрису, поп-певицу, возможно, даже начинающего детектива, неопытного и еще не закаленного в сексистских нападках и гребаных бесконечных мужских проявлениях силы. Он не мог представить ее, хладнокровно убивающей.
Девушка докурила сигарету. Она аккуратно положила ее на пол, затоптала ботинком - а затем подняла смятый окурок, чтобы должным образом выкинуть его в мусорное ведро. Она исповедовала жестокий анархизм, но была воспитана не мусорить где попало.
Эти люди действительно сумасшедшие, подумал Сэм, присев в тени. Пожалуй, этим все и объясняется.
Он отвлекся от девушки и попытался вычислить способы покинуть двор. Кажется, не было способа вылезти отсюда через забор, поэтому Сэм решил двигаться дальше и надеяться на подвернувшуюся возможность. Он проскакивал один грузовик за другим, направляясь к мастерским и гаражам с противоположной стороны будки. Его руки инстинктивно хватались за пистолет, но не находили под пиджаком ничего, кроме пустой кобуры.
Наверняка, я единственный на этой территории, у кого нет огнестрельного оружия, подумал он. Ну разве что дочка Дири тоже где-то здесь.
Майкл и Кайт, конечно, думали, что здесь. Если Сэм найдет ее и увидит способ вытащить отсюда, что он будет делать? Инстинкт, конечно, говорил, что нужно ее спасать, но если он так сделает, ФКР увидит, что она сбежала и обнаружит, что Отдел уголовного розыска вышел на их поставщиков оружия. Они сразу уйдут в подполье, исчезнут - и обозначатся только тогда, когда соберутся запустить где-нибудь бомбу.
Но если он найдет заложницу и не заберет ее с собой, что тогда? Он офицер полиции - у него долг перед этой девочкой, независимо от насильственных действий ее родителей и независимо от взглядов Джина на проведение этой операции. Он не мог оставить маленькую девочку здесь, в руках этих сумасшедших. Как бы он смотрел себе в глаза после этого?
Сделаю то, что должен, сказал сам себе Сэм и начал красться мимо будки. Нравственные дебаты подождут до следующего дня.
Он добрался до мастерской. Она была закрыта, внутри было темно, но через окно Сэм мог увидеть ржавые инструменты, висящие на крючках.
Неподалеку был виден какой-то запертый сарай, его прочные металлические двери были крепко заперты на засов, на единственном крошечном окне с толстыми стеклами была металлическая решетка. Пока Сэм разглядывал его, зажегся свет, и через долю секунды за решеткой возникло несчастное лицо маленькой девочки. Она посмотрела наружу запавшими глазами - ей было, наверное, лет десять, самое большее двенадцать - и пропала из виду.
Сэм остался прятаться в темноте в полусогнутой позе, усиленно размышляя.
Нравственные дебаты подождут до следующего дня, снова сказал он себе. Я просто сделаю то, что должен.
Он осмотрел территорию, не увидел никакого движения, собрался с духом и рванул к сараю.
ГЛАВА 10
ПЛЕННИК
Через крошечное зарешеченное окно Сэм мог увидеть ее - маленькую девочку, неумытую и всклокоченную, обреченно сидящую под незавешенной лампочкой. На кровати был голый матрас, рядом с ней стояли пустые чашка и миска. Девочка сидела, обхватив колени, и безучастно смотрела перед собой.
Первым порывом Сэма было вышибить окно, но потом он заколебался. Что если девочка запаникует, примется кричать? Кто знает, в каком она состоянии, схваченная ненормальными, запертая одна в грязном сарае, вдали от родителей? Ее нервы, должно быть, на пределе. Она могла чего-нибудь выкинуть.
Он должен быть осмотрительным. Осторожным и быстрым.
Он огляделся. Во дворе не было заметно никакой активности. Огни в окне будки по-прежнему полыхали, но не было никаких намеков на движение.
Не теряя ни секунды, Сэм метнулся к двери сарая и изучил запирающий ее замок. Это был мощный внутренний механизм, который невозможно было вскрыть или взломать силой. При хорошем освещении и куче свободного времени, у него, может, и был бы шанс разобрать его, но в этих условиях, в почти полной темноте и с вооруженными маньяками, готовыми появиться в любой момент времени, он даже и не собирался рисковать.
Не теряя ни секунды, Сэм метнулся к двери сарая и изучил запирающий ее замок. Это был мощный внутренний механизм, который невозможно было вскрыть или взломать силой. При хорошем освещении и куче свободного времени, у него, может, и был бы шанс разобрать его, но в этих условиях, в почти полной темноте и с вооруженными маньяками, готовыми появиться в любой момент времени, он даже и не собирался рисковать.
Пошарив по карманам, он отыскал клочок бумаги и ручку. Нацарапал "Меня зовут Сэм, я здесь, чтобы вытащить тебя, доверься мне" на бумажке, просунул под дверь и пополз обратно к окну для наблюдения.
Девочка заметила появление записки, но не сделала ни одного движения в ее сторону. Она просто сидела там, молча уставившись на нее.
Возьми, беззвучно убеждал ее Сэм. Давай - возьми!
Она в шоке? Под наркотиками? Почему она ничего не делает?
Во дворе тут же раздался голос, и Сэм вжался в тень за сараем. Несколько вооруженных мужчин прошли строем по внутреннему двору, каждый нес тяжелую автоматическую винтовку. Они были одеты в разнообразную военную форму, военизированная одежда, сделанная своими силами, была украшена портупеями и даже странного вида ручными гранатами. В их убранстве чувствовалось какое-то дилетантство, что резко контрастировало с очень серьезным вооружением, которое они несли. Они были как студенческое военное объединение - униформа от Оксфама[19], оружие от ИРА.
Сэм наблюдал, как кучка людей прошагала через двор и скрылась из виду. Через несколько секунд, не дождавшись их повторного появления, он придвинулся обратно к окну. Заглянув внутрь, он увидел, что девочка теперь стоит под голой включенной лампочкой, уставившись на записку в своих руках. Казалось, она несколько минут только смотрит на нее, и больше ничего, неподвижно, отрешенно. А потом, довольно неожиданно, она повернулась и уставилась прямиком на Сэма. Сэм улыбнулся самой дружелюбной, совершенно лишенной паники улыбкой, которую только смог изобразить. У него было ужасное чувство, что на самом деле он может выглядеть зловеще.
Но девочка не стала визжать. Она вообще не отреагировала. Она просто стояла там, глядя на него темными, печальными глазами.
Сэм жестом подозвал ее поближе и указал открыть щеколду внутри окна. Девочка подчинилась и подошла, медленно, с неприветливым видом. Приложив усилия, ей удалось открыть проржавелое окно. Петли заскрипели, этот звук, как сирена, разнесся по внутреннему двору. Сэм сжал зубы и вздрогнул, опасаясь в любую секунду окриков и стрельбы.
- Привет, - прошептал он сквозь металлическую решетку. - Я Сэм. Как тебя зовут?
Девочка пристально смотрела на него, моргнув лишь раз, затем, наконец, произнесла с ирландским акцентом: - Мэри.
- Какое милое имя, - сказал Сэм. Не самый вдохновляющий ответ, но на что-то более утонченное не было времени. Ему нужно было завоевать доверие девочки, освободить ее из запертого сарая, потом как-то вытащить их обоих с этого огороженного дворика, и не поднять при этом тревоги. Это было невозможно. Хотя шансов и не было, он попытался.
- Мэри, послушай меня - я полицейский. Я собираюсь вытащить тебя отсюда, вернуть маме с папой. Ты мне должна довериться, хорошо?
Девочка помотала головой.
- Что такое? - спросил Сэм.
- Я тебе не доверяю, - сказала Мэри.
- Почему же?
- Твой голос.
- А что не так с моим голосом?
- Ты говоришь, как они.
- Как кто, Мэри?
- Как они. Англичане. Они плохие, эти англичане.
- Не все англичане плохие.
- Достаточно плохие, - убежденно произнесла Мэри. - Так сказали мама и папа. Вы убиваете людей.
- Нет, сказал Сэм. - Некоторые из нас стараются спасти людей. Вот для чего я здесь. Спасти тебя.
Лицо Мэри оставалось безучастным.
- Я знаю, что мама и папа должны были тебе сказать, - прошептал Сэм. - Некоторые англичане делают плохие вещи, так же, как и некоторые ирландцы делают плохие вещи.
- Да, - сказала Мэри. - Протестанты.
- И католики, Мэри. Плохие люди есть везде, со всех сторон - как те, кто запер тебя здесь. Но есть и хорошие люди. Как ты. И я. Вот почему я хочу вытащить тебя отсюда и вернуть домой, где ты живешь.
Сердце у Сэма грохотало в груди, и он чувствовал, как по спине под одеждой стекает пот. Удача так долго не могла продолжаться. Рассветало; ФКР должна быть в движении, проводить свои операции, и в любой момент кто-нибудь мог направиться сюда, чтобы проверить заложницу. Часики тикали.
- Мэри, ты должна меня послушать, - низким настойчивым голосом произнес Сэм. - Меня прислали твои родители. Твои мама и папа. Разве ты не слышала чуть раньше их голоса?
- Да, - сказала Мэри. - Я слышала, как мама кричит.
- Правильно. Она кричала. И твой папа тоже был здесь. Но те плохие англичане прогнали их. Поэтому твои родители послали сюда меня, чтобы забрать тебя. Вот как я узнал, что ты здесь.
Девочка насупилась, пытаясь представить, что ее родители доверяют англичанину.
- Они в самом деле послали тебя? - спросила она.
Сэм убедительно кивнул, подумав - поверь мне. Просто поверь мне. Ради бога, просто поверь мне!
Черты лица Мэри смягчились. Сквозь ее страх, одиночество и замешательство, образ мамы с папой, отправляющих кого-то спасти ее, пришел как внезапный сигнал надежды.
- Твои папа и мама прислали меня, Мэри - а ты же ведь доверяешь им?
Мэри кивнула.
- Значит - будешь верить мне? - спросил Сэм.
Наконец, Мэри снова кивнула.
- Хорошо, - прошептал Сэм. - Теперь, слушай меня очень внимательно. Нам нужно поторопиться. Не думаю, что смогу открыть дверь сарая, но я рассчитываю, что смогу вытащить из этого окна решетку. Если у меня получится, ты сможешь выбраться?
- Наверное, да.
- Умница. Теперь ты должна сидеть тихо, как мышка. Тут поблизости есть мастерская с инструментами. Я собираюсь принести эти инструменты и с их помощью выломать решетку. В ту же секунду, как я это сделаю, ты выпрыгнешь прямо из окна и пойдешь со мной. Поняла?
- Конечно, поняла, - сказала Мэри. И тут же: - Пожалуйста, Сэм, быстрее. Я хочу домой.
- Я знаю, - улыбнулся Сэм, пытаясь ее успокоить. - Как и я.
Он провалился в тень. В тишине он проскользнул обратно в мастерскую напротив. Дверь была заперта и не двигалась с места, но грязные куски стекла в окне свободно болтались в раме. Если бы он расколол один, все оконное стекло вывалилось бы из рамы, и он бы пролез внутрь за плоскогубцами и молотком, висящими на полке.
Но как выбить стекло, не переполошив всю округу?
Сэм полез в карман и достал ключ от своей квартиры. Он осторожно просунул его между стеклом и рамой, и затем начал очень медленно выдавливать его наружу, как рычагом. Стекло скрипело и стонало по мере того, как увеличивалось давление. Все, что нужно было Сэму, это чтобы образовалась тонюсенькая трещинка, и он смог бы в почти абсолютной тишине разломать стекло, вытащить его и пролезть внутрь.
Крак!
Оконное стекло разлетелось вдребезги, внезапно обрушившись каскадом внутрь мастерской. Сердце Сэма подскочило до самого рта. Кровь застыла в его жилах.
Не стой без дела, идиот! - сказал он себе. Действуй! Быстро!
Вслепую, он схватил первые инструменты, попавшие ему под руку - молоток-гвоздодер и широкое зубило - и помчался обратно к сараю с Мэри.
Но прежде, чем достигнуть его, он услышал шум. Двери распахнулись. Послышались крики. Фонарные лучи вспыхнули и дико заметались по двору.
Сэм попытался очистить сознание от всего, кроме текущей работы. Выломать решетку из окна. Вытащить девочку. Убраться к чертям вместе с ней из этого места, пока не засвистели пули.
Не думай, просто действуй. Как прыгать с трамплина - не думай - просто действуй!
Он пронесся до сарайчика и резко притормозил там.
- Мэри! Отойди!
Девочка бросилась в сторону, когда он со всей силы размахнулся молотком. Он врезался в металлическую решетку, ослабляя крепления, которые держали ее на месте.
Вспыхнул слепящий свет, загорелись невыносимо яркие фонари. Сэм услышал звук взведенных винтовок, щелчки загоняемых патронов, топот обутых в ботинки ног через двор.
Он нанес второй удар по решетке, третий, четвертый. Дерево расщепилось, прочные металлические крепления вылетели, и решетка рухнула на пол сарая.
- Мэри! Быстро! Прыгай! Прыгай!
Мэри рванула вперед, выпрыгнула в окно, и сразу же после этого по освещенной стене хибары заметались тени бегущих людей. Сэм протянул девочке руки сразу, как она появилась в окне, а затем почувствовал болезненный удар по позвоночнику, прямо между лопаток, который кинул его вперед, будто бы он был сбит железнодорожным экспрессом. Он ударился о твердую стену и скатился по ней, соскользнув на землю в полубессознательном состоянии с заплетающимися ногами.
Меня подстрелили, в спину... Все, со мной покончено, это конец...
Он тихонько перекатился на бок и осмотрел себя. Ярко освещенный блуждающими лучами, он видел свое скрюченное тело, развалившееся по земле, но на нем не было никаких следов крови. Если его пробило пулей, то половина позвоночника должна была отказать.