- Но хватит ли там места? - призадумался Верден.
- В чем смысл всего этого, Верден? - спросил Сэм, поднимая на него глаза. - Я думал, что вы революционеры, а не садисты.
- Я хочу, чтобы твои хозяева увидели наши имена. Имена, которые перепишут историю - или, по крайней мере, посеют семена, которые в конечном итоге низложат продажное полицейское государство, на поддержание которого вы, мистер Уголовный Розыск, взимаете кровавые деньги. И, с отказом от фашистского режима, сможет начаться новая эра свободы.
- Я все это и раньше слышал, - сказал Сэм.
- Слышал, да не услышал, - сказал Питер Верден. - Если бы услышал, не сидел бы сейчас здесь. Ты был бы на нашей стороне. Стороне победителей. Сражаясь за нас.
Он взглянул на отвертку, поменял решение и взял большую электродрель.
- Ты же не идиот, Верден, - сказал Сэм, гадая, где же черти носят Джина, и какого дьявола он так долго не появляется. - Ты знаешь, что не сможешь развалить государство, просто заложив несколько бомб и порезав на куски пару полицейских, вроде меня. Было бы это так просто, ИРА давным-давно опередила бы вас в этом.
- ИРА! - засмеялся Верден. - Все, о чем они пекутся - маленький гнилой участок болота за Ирландским морем. Мелюзга. Папистские умалишенные, такие же мерзкие, как ваши фашистские полицейские головорезы.
- Мы не фашисты, и ты это знаешь. Мы поддерживаем закон.
- А черные общины в этом с тобой согласны? А как насчет азиатов? А гомосексуалисты? А кто-нибудь, слишком бедного и низкого происхождения, чтобы обладать защищенностью аристократов с синдромом Пендреда[22], поделивших между собой эту страну, будто это кусок жареного мяса.
- Я... - запнулся Сэм. - Я не знаю, что такое "синдром Пендреда". И я не отрицаю, что в полиции есть предубеждения и коррупция. Видит бог, там, откуда я приехал, три четверти моего отдела сами бы сидели в тюрьме за то, что они творят здесь. Но все меняется. Такие копы, как я, меняют это - изнутри.
- Ну, в таком случае, все замечательно, нам всем можно идти по домам, - ухмыльнулся Верден и завел дрель. Она взревела. Кэрол в предвкушении облизнула губы. Во рту у Сэма пересохло. Дрель замолчала, и Верден произнес: - Такие копы, как ты, не могут ничего изменить. А вот славная Фракция Красных Рук - может.
- Взрывая банки, как вы это сделали сегодня? Не обманывайтесь.
- У нас есть взрывчатка. У нас есть оружие. У нас есть мужчины - и женщины. - Он сверкнул улыбкой в сторону Кэрол. - И у нас есть убеждения. И мы не собираемся останавливаться. Наша маленькая бомбочка в машине этим вечером показала, что мы не блефуем. Она показала подобным тебе, что, когда мы говорим, что можем напасть, мы говорим это всерьез. Завтра мы, возможно, ударим по зданию суда. Послезавтра - по полицейскому участку. Или бензозаправке. А как насчет большой, светлой, дорогой частной школы, где всех этих денежных фашистских деток лелеют, чтобы они переняли этот режим? Как тебе, Кэрол, ударим по частной школе? Есть какие-нибудь предложения, какую школу нам выбрать?
- Чичестерскую академию для юных леди, - сказала Кэрол.
- Аа, личная неприязнь, думаю, - улыбнулся Верден, подмигивая Сэму. - Правда в том, что, где будет следующий взрыв, не говорится. Но где-нибудь мы взорвем. А потом, пока вы собираете трупы, мы взорвем где-нибудь еще. И мы продолжим взрывать - в больницах и поездах метро, в аэропортах и торговых центрах - пока обычные люди этой грязной отвратительной капиталистической страны не начнут понимать, что вы и ваши корпоративные хозяева не в силах их спасти, и они восстанут и разорвут вас на кусочки.
- Вы убьете много людей, которых ваша революция решила спасти.
- Яичница и яйца, - презрительно сказал Капитан. - Мы играем в долгую игру. Между текущим и великим днем придется принять много сложных решений. Но мы к этому готовы. И когда однажды простые мужчины - и женщины - поймут, что мы делаем, они будут с нами бок о бок, каждый из них.
- Этого никогда не произойдет, - сказал Сэм.
- Не произойдет на моей жизни, или твоей, - сказал Верден. - Но наши имена войдут в историю, как имена тех, кто проложил дорогу. Мы вдохновим своим примером новые поколения, и они подхватят факел, когда мы погибнем и пропадем, пока однажды, через тысячу лет...
Верден умолк, погрузившись в мечты. Кэрол не отводила глаз, впитывая каждое слово в безумной речи своего героя. Сэм дико уставился на них, ища озарения. Должен быть какой-то способ избавиться от этих наручников. Он подавил нарастающую панику, угрожающую захлестнуть его. Он начал бороться.
Верден снова запустил дрель.
- Пора превратить тебя в ходячий манифест Фракции Красных Рук, - сказал он, подходя поближе.
Сэм рванул наручники, но они крепко его держали.
- Это бессмысленно! - закричал он. - Подумай, Верден! Ты восстановишь против себя закон, против тебя будут армия, Интерпол - да к черту их всех, тебе удалось разозлить даже ИРА!
- И что?
- Ради бога, Верден, какие идиоты будут злить ИРА?
Верден задумался на секунду, потом очень кротко сказал: - Британцы?
Это было безнадежно. Питер Верден и его Фракция Красных Рук жили в кошмарном сне мира Алисы в Стране Чудес, где логика не действовала, а все, что имело место - это политический фанатизм, бомбы в машинах и мечты о славной гибели под градом полицейских пуль.
- Я собираюсь высверлить тебе передние зубы, - сказал Верден. - Сначала верхние, потом нижние. Просто для разминки.
- Если тебе нужен заложник, возьми меня! - крикнул ему Сэм. - Отпусти маленькую девочку! Я буду сидеть в этом сарае вместо нее, если тебе это нужно.
- Я сказал, что мне нужно, - спокойно произнес Верден. - Я хочу, чтобы ты отнес мое послание обратно своим хозяевам.
- Верден, послушай!
Кэрол ткнула ему в голову пистолетом, чтобы он заткнулся, но Сэм не обратил внимания.
- Верден, ради бога!
Электрическая дрель завизжала.
Кэрол пристально наблюдала.
Верден кивнул на него, сказав: - Сначала зубы. Потом глаза.
Снаружи раздался громкий резкий шум - звук раскалывающейся древесины и лязг цепей со всей силой раскатился по территории. Стали слышны выстрелы, внезапный треск автоматного огня, неистовый вой мотора на повышенных оборотах, и мастерскую вдруг залило безумной вспышкой дальнего света фар.
Питер Верден и Кэрол Вайе, оба с широко открытыми глазами и разинутыми ртами, смотрели, как серебряные буквы, складывающиеся в слово "Форд" протаранили сбоку мастерскую, разломав стену и обрушив каскад расколотых балок и рассыпавшихся инструментов. Сэм бросился в сторону, сильно ударившись о пол, все еще привязанный к стулу, когда воздух прямо над ним вспороло оружейным огнем.
Я знаю эти пули, подумал он. Это Магнум.
Рука в кожаной перчатке схватила его и дернула вверх. От единственного мощного удара стул, к которому он был прикован, развалился, освобождая его. Потом Сэм почувствовал, как его грубо кинули на прокуренную кожу обивки заднего сиденья "Кортины".
Пули свистели со всех сторон, и Магнум гулко отзывался в ответ, раздирая воздух последовательностью оглушительных выстрелов. Через мгновение "Кортина" безумно помчалась прочь, шины завизжали, подвеска взвыла, винтовочные патроны застучали по кузову, багажнику и заднему бамперу, когда она выехала обратно во двор через разбитые двери и с ревом вырвалась в утреннюю зарю.
Лежа на заднем сиденье лицом вниз, Сэм слышал стремительно убывающий грохот стрельбы. Он с трудом постарался поднять голову. Вытягивая шею, он разглядел за рулем тушу Джина Ханта, дымящийся и скользящий по приборной доске Магнум, а "Кортина" тем временем летела вдоль узких подъездных дорог промышленного комплекса, приближаясь к городу. Сэм попытался заговорить, но Джин почуял, что он хочет что-то сказать, и начал первым.
- В следующий раз, если решишь упасть с проклятого забора, Сэм, получше выбирай, с какой стороны приземлиться. Я четко и ясно выражаюсь?
- Четко и ясно, Шеф, - сказал Сэм, его силы угасали, сознание покидало его. - И вот еще, Шеф?
- Что?
- Спасибо за все.
- А тебе спасибо за мою разбитую тачку, гомик. Теперь захлопни варежку и помечтай про зайчиков, пока дядя Джини сосредоточится на дороге.
Сэм послушно захлопнул варежку и, мало того, даже задремал, но вот зайчиков во сне не увидел. Ему снилась девочка в черном платье, грустно глядящая на него через просторную комнату, черный воздушный шар, вырвавшийся из ее маленькой руки, выплывший через открытое окно и понесшийся по мрачной равнине, по прежнему не тронутой лучами восходящего солнца.
ГЛАВА 13
ПУСТАЯ БЕРЛОГА
- Выживете, - сказал строгий узкоглазый врач, обследующий рану на голове Сэма. - Никаких переломов, только повреждение поверхностных тканей. Незначительные кровопотери. Вам повезло.
Сэм сидел на больничной каталке, отгороженный от остальной палаты зеленой пластиковой занавеской, натянутой со всех сторон. Доктор энергично стащил перчатки из латекса и бросил их в урну с педалью.
- Вам нужно только наложить пару швов, - сказал он. - Я пошлю за доктором Танатосом[23].
Он с холодком осмотрел Сэма, будто тот был каким-нибудь неприятным образчиком, с которым доктор был вынужден иметь дело, потом пробил себе путь через пластиковую занавеску и исчез.
Сэм уселся на каталке, опустив глаза на свои руки. Они все еще были в засохшей крови. Никто не озаботился вымыть его. Ему бы надо найти раковину и помыться самостоятельно, и, если этот доктор Танатос не объявится прямо сейчас, можно поискать телефон, позвонить Энни и сказать ей, что он в порядке.
Он неловко сполз с каталки и стал искать проход в занавеске. Но его не было. Он хлопал, шарил и дергал пластиковые полотна, которыми был обвешан со всех сторон, но они казались бесконечными, неразрывными, беспросветными. Сквозь них было не пройти. В груди начала зарождаться паника.
- Что здесь происходит? - завопил он. - Эй! Доктор! Кто-нибудь!
Что-то над ним зашевелилось. Он поднял глаза и увидел черный воздушный шарик, мягко колышущийся над кронштейном для занавески. Через пластиковое полотно был виден силуэт ребенка, неуклонно надвигающегося и нашептывающего ему.
- Швы, швы, я приду наложить тебе швы.
Сэм запнулся и тяжело упал назад на каталку.
- Шов вовремя сделать будет девятью девять...
Темная фигура стала видимой, замаячив с дальней стороны занавески. Она просочилась сквозь полупрозрачный пластик, показав безжизненные широкие глаза и чудовищный кривозубый рот.
Сэм вскрикнул, резко сел - и обнаружил, что находится на больничной койке, окруженный зелеными пластиковыми занавесками, а строгий узкоглазый врач обследует рану на его голове.
- Выживете, - сказал доктор. - Никаких переломов, только повреждение поверхностных тканей. Незначительные кровопотери. Вам повезло.
Доктор энергично стащил перчатки из латекса и бросил их в урну с педалью.
- Вам нужно только наложить пару швов, - сказал он. - Я пошлю за сестрой Эмброуз[24].
Сэм тревожно огляделся, его сердце часто колотилось в ожидании того, что может произойти.
Доктор приостановился, прежде чем пройти за занавеску.
- Какие-то проблемы, мистер Тайлер?
- Вы сказали, мне повезло, - сказал Сэм. - Пара швов, не больше. Никаких... повреждений мозга?
- Повреждений мозга? Нет, мистер Тайлер, могу вас заверить, ничего подобного.
- Сотрясение?
Насмехаясь над ним, доктор поднял три пальца и сказал: - Сколько пальцев?
- Девять, - сказал Сэм.
Доктор поднял один палец.
- Теперь сколько?
- Девятью девять.
Доктор скупо улыбнулся и сказал: - Сидите спокойно, мистер Тайлер. Сестра Эмброуз подойдет наложить пару швов, и вас можно будет выписывать.
С этими словами он исчез за занавеской.
Сэм посмотрел на свои руки и увидел, что они вымыты, должно быть, медсестрой.
- Крови нет, - сказал он, поднимая ладони. - Все чисто...
Но расслабиться Сэм не мог. Он сполз с каталки, с опаской добрался до занавесок, потянул и отвел их в сторону - открыв многолюдное приемное отделение скорой помощи. Никаких маленьких девочек, никаких черных шариков, никаких чудовищных дьявольских лиц с душащими руками - только румяная женщина в белом халате, энергично шагающая в его сторону, с иглой и хирургической нитью в руках.
- Что-нибудь случилось, мистер Тайлер? - лучезарно улыбнулась ему сестра Эмброуз.
- Ничего, - улыбнулся в ответ Сэм. - Абсолютно ничего
Зашитый, починенный и готовый к работе, Сэм вышел за дверь скорой помощи в серое манчестерское утро. Старомодная квадратная медицинская машина спешно отъехала, слабо мигая голубым огоньком, и, проходя мимо, открыла вид на стоящую в десяти метрах Энни, с беспокойством поджидающую его.
- Ты обещал, что позаботишься о себе, - холодно произнесла она.
- Я в порядке, Энни.
- Едва-едва. Я слышала, что могло с тобой случиться.
- Но не случилось же. Мой ангел-хранитель в самый последний момент вмешался.
Он придвинулся, чтобы поцеловать ее, но она отступила назад. Сэм нахмурился, а Энни сделала головой движение в сторону побитой "Кортины", припаркованной рядом с госпиталем, об изрешеченное пулями крыло которой опирался Джин Хант с дымящейся сигарой во рту.
- Не перед твоим же ангелом-хранителем, - сказала без улыбки Энни, и они вместе направились к Джину.
- Получилось обратно склеить все необходимые кусочки, да? - возвысил голос Джин, когда Сэм подошел ближе. - "Кортине" требуется больше неотложной медицинской помощи, чем этому яйцу-переростку, которое у тебя, Тайлер, взамен головы. Их ублюдки чуть не убили мою тачку. А мою тачку никто не посмеет убить.
Они трое сели в то, что осталось от "Кортины", и Джин дал по газам, едва уклонившись от старой дамы с распухшими ногами, которую вела молоденькая медсестра. Машина, гремя и содрогаясь, выехала на главную дорогу - доблестный ветеран, побитый в боях, но продолжающий борьбу.
- Пока ты наслаждался лежачими ваннами и карболовыми омовениями, Сэмюэл, остальной отдел продолжал трудиться над кое-какой полицейской работой, - сказал Джин. - Мы позвонили в группу захвата и произвели облаву. Такую облаву, как полагается, с вооруженной поддержкой и ребятами в защитных костюмах - а не с каким-то самодеятельным дуралеем в педерастическом кожаном пиджаке, прыгающем туда как Джон Уэйн.
-- Я не прыгал, я упал, Шеф, - сказал Сэм. - И если на то пошло, это ты хотел, чтобы я перелез через забор.
Джин не обратил на него внимания. - Наши парни штурмовали объект, но обнаружили полную жопу. ФКР все подчистила - они упаковали оружие, боеприпасы и заложника в те грузовики со двора и свалили прочь оттуда.
- Есть идеи, куда?
- Нет. Местность была действительно хорошо зачищена перед тем, как мы ее штурмовали. У них было более чем достаточно признаков, что мы на них вышли - благодаря тебе, Сэм - так что они не торчали на месте. Мы могли взять их, Тайлер. Если б ты не провалил операцию, мы могли бы их взять.
- Шеф, не знаю, сколько раз уже говорил - это была случайность, - возразил Сэм. - Ты правда думаешь, что я бы прыгнул туда намеренно?
- А ты что думаешь, Бристолз, - спросил через плечо Джин. - Стал бы твой пацан играть в героя, чтобы спасти бедную маленькую девчушку от плохих парней?
- Он мог бы, - ледяным голосом сказала с заднего сиденья Энни. - И он не мой пацан, Шеф.
Сэм повернулся поглядеть на нее, но она отвернула лицо и уставилась в окно.
- Таким образом, ФКР знает, что мы на них вышли, и они будут разыгрывать неприступность, - продолжил Джин. - Наконец, с прошлой ночи у нас что-то есть - имена. Питер Верден и Кэрол Вайе. Энни, я хочу, чтобы ты залезла в картотеку, посмотрим, не выкопаешь ли что-нибудь на этих двоих. Сэм, если ты в состоянии убрать на десять минут в шкафчик свою маску Одинокого Рэйнджера, возможно, ты будешь настолько любезен, что поможешь мне найти местоположение Фракции Красных Рук и остановить их, пока они еще чего-нибудь не взорвали. Все с этим согласны?
- Да, Шеф, - пробормотал Сэм, откинувшись в кресле, спиной к Энни.
- Да, Шеф, - пробормотала Энни с заднего сиденья, все еще глядя в окно.
- Ну ладно, - сказал Джин, резко повернул руль, вжал газ и увлек Сэма и Энни за собой в стремительную гонку к северу.
Они прибыли на огороженную территорию на окраине города и увидели, что она обнесена большими развевающимися потоками голубой полицейской ленты. Патрульные машины блокировали въезд в промышленную зону. Джин показал значок, и их пропустили. На объекте кипела деятельность - копы в униформе, полицейские в штатском, пожарные служащие, фотографы-криминалисты, специалисты по взрывчатке.
Джин подкатил к разгромленной двери участка, выбитой прошлой ночью его взрывным силовым вторжением.
- Знаешь, что их ворота сделали с лицевой частью моей тачки? - упрекнул он Сэма.
- Это не может быть и вполовину хуже, чем то, что Питер Верден собирался сделать со мной, - ответил Сэм.
Джин угрюмо посмотрел на него. - Если это попытка вызвать сочувствие, Тайлер...
- Мне чуть было не просверлили лицо - и почему я должен напрашиваться на сочувствие? - сказал Сэм, вскидывая в отчаянии руки. - Буду просто сидеть здесь и всем позволять себя ненавидеть, так что ли?
- По-моему, звучит отлично, - пробормотал Джин. - А как по-твоему это звучит, Бристолз?
Энни ничего не сказала. Но даже отвернув лицо от Сэма, она излучала столько негативных волн, что ее чувства были более чем ясны. Сэму отчаянно хотелось перетащить ее на свою сторону, убедить ее, что он не строил из себя героя прошлой ночью, что он не бросался безрассудно в опасность ради того, чтобы добиться какого-то превосходства над Джином. Но тихое словечко один на один было здесь, внутри побитой пулями "Кортины", даже менее вероятно, чем в участке или в вонючей духоте "Railway Arms". Сэм вздохнул и попытался собрать свои чувства воедино.