— Девицу все равно выдадут замуж за какого-нибудь старика с постной физиономией. — Моника скроила забавную рожицу. — Хотя мне ее не жаль. И всех их не жаль. Нельзя женщинам быть настолько покорными.
— Но ты ведь не знаешь, как они живут и почему так ведут себя, — возразил Эдвард. — Возможно, у них нет другого выхода.
Моника пораженно посмотрела на него.
— Поверить не могу! Ты ее защищаешь?!
Эдвард пожал плечами.
— Я всего лишь напоминаю тебе, что существует и другая точка зрения. Ты ничего не знаешь о том, как живут Меррисоны.
— А ты как будто знаешь! — фыркнула Моника.
— Недостаточно, — признал Эдвард. — Но и то, что я уже выяснил, заставило меня глубоко задуматься.
— Милосердие — не твоя стезя, — заметил Дельберт. — Перестань прикидываться.
— Я вовсе не прикидываюсь.
— Больше не буду приглашать тебя беседовать с Майклом, — сказал Кевин. — Он и вправду дурно на тебя повлиял.
— Ты разговаривал с его братом?! — Дельберт ткнул пальцем в сторону лорда Остлера. — С этим священником, который смотрит на нас всех, словно мы все уже облиты адским маслом и готовы для сковородок?
— Да, я с ним говорил несколько дней назад, когда заглянул в гости к Кевину, — безмятежно заметил Эдвард. — И что с того? Я желал понять, как думают святоши, что ими движет.
— Жажда почестей и власти, — съязвила Моника. Она не любила священников, которые вечно твердили ей, что она слишком много грешит. — Не замечала в тебе такого интереса, Эдвард.
— Ты многого обо мне не знаешь, дорогая.
— Ты же не позволяешь узнать больше, — намекнула она.
— У каждого свои маленькие тайны. Увы.
Моника, конечно же, обиделась: она считала себя женщиной свободолюбивой и не каждому оказывала знаки внимания, так что подчеркнутое желание Эдварда считать ее лишь другом раздражало прекрасную леди Дьюли.
Лорд Картрайт же прилагал все усилия, чтобы Моника не влюбилась в него всерьез. Это было совсем не нужно.
К тому же со вчерашнего вечера он пребывал в задумчивости касаемо загадочной и очаровательной леди Крис, которая сумела заинтриговать его. Ему казалось, что он ее уже где-то встречал; и меж тем был уверен, что с ним говорила незнакомка. Ни у кого он не слышал этих обворожительных интонаций, этой искренности в голосе. Девушка в затруднительном положении… Кто бы это мог быть? Лондон слишком велик, чтобы играть в угадайку, и все же… «Вот закончу с этим делом Меррисонов и займусь поисками леди Крис всерьез. Она вряд ли откажется от прогулки в новой шикарной коляске».
Эдвард широко улыбнулся.
Он не задумывался о том, чего именно хочет от леди Крис; его просто влекло к ней, она могла стать не просто приключением на неделю, но чем-то большим. Неужели ему наконец встретилась женщина, с которой хотелось бы провести не короткое время, а долгие годы? Неужели ему так повезло?
А говорят, судьба не любит обманщиков. Ха!
— Ты так интригующе улыбаешься, — сказала Моника.
— Я вспомнил об одном деле. Так что отправляйтесь обедать без меня. — Эдвард передал руку Моники Кевину. Тот просиял. — А еще лучше, поехали со мной, Дельберт. Простите, что бросаем вас двоих. Но, думаю, вы не соскучитесь.
— Эдвард! — возмущенно вскричала Моника.
Тот лишь развел руками — дескать, не виноват, дорогая! — и потащил Дельберда за собой по аллее.
— Что на тебя нашло? — осведомился лорд Бисмайр, пытаясь успеть за быстро шагавшим Эдвардом.
— Во-первых, я действительно вспомнил об одном деле. Поможешь мне. Во-вторых, Кевину и Монике полезно остаться наедине. Она этого опасается, потому что он может заговорить о своих чувствах и ей придется отвечать. А он только и ждет удобного случая. Я люблю давать людям шансы. Вдруг да выйдет что?
— Моника и Кевин? — хмыкнул лорд Бисмайр, оглядываясь. — Было бы замечательно. А мы останемся холостяками, что ли?
— Почему ты так решил? Все рано или поздно женятся.
— Для продолжения рода. Это я слышал. А по любви?
— Любовь — это иллюзия, друг мой, — сказал Эдвард и поднял руку, останавливая экипаж.
Глава 15
По возвращении домой Меррисонов ждал сюрприз.
В гостиной с кислым видом восседал Клемент, карауливший очередной огромный букет роз (на сей раз белых, а не розовых) и внушительных размеров полосатую коробку. При виде хозяев слуга встал, поклонился и доложил:
— Это доставили сегодня, пока вы гуляли в Гайд-парке, миледи. Я не имею особых распоряжений лорда Меррисона на сей счет. Что прикажете делать?
— Идите, Клемент, — сказала тетя, жадно глядя на коробку. — Я позову вас, когда мы что-нибудь решим.
Слуга удалился с недовольным видом. Подождав, пока за ним закроется дверь, тетя взяла запечатанное письмо, лежавшее на коробке, и протянула его Альме, поджав губы:
— Конечно же, это тебе.
Альма взяла послание осторожно, словно ядовитую змею, и медленно распечатала. Пробежалась глазами по строчкам, молча передала письмо Кларе, а та, прочтя, Тиане.
«Прелестнейшая мисс Альмароза!
Надеюсь, эти цветы подойдут к Вашему настроению и к Вашему имени. На музыкальном вечере у баронессы Корти Вы были без веера, который я Вам подарил. Возможно, он не пришелся Вам по вкусу; что ж, в таком случае мне искренне жаль, и я спешу исправить оплошность. Если Вы отправитесь гулять в парк, как делаете иногда, наденьте эту вещь — разумеется, ежели она Вам понравится. Я слишком уважаю Вас, чтоб заставлять носить то, что Вам не по нраву».
Подписи, разумеется, не было.
Тетушка тем временем открыла коробку, хотя никто ее не просил, и извлекла оттуда прелестную шляпку, украшенную лентами, перьями и двумя крупными аметистами. Такой чудесной вещицы Тиана давно не видела.
— О-о! — выдохнули сестры.
Альма шагнула к тете и требовательно протянула руку.
— Это мой подарок. Конечно, я понимаю, что не смогу его надеть. Но могу я забрать его себе?
— Бери, — скрепя сердце согласилась тетя Джоанна и протянула шляпку племяннице.
Альма осторожно взяла драгоценную вещицу и, не выдержав, надела.
— О, как же тебе идет! — в восхищении воскликнула Клара.
— Невероятно! — согласилась Тиана.
— Действительно, эта шляпка будто для тебя создана, — скрепя сердце произнесла и тетя Джоанна — не идти же против очевидного. — Однако я не могу тебе позволить ее носить. Отец этого не одобрит.
— Но могу ли я хотя бы ее оставить? Пожалуйста.
— Твой отец сказал бы, что это искушение. А искушениям поддаваться не следует.
Тетя Джоанна опасливо покосилась на дверь, и Тиана поняла: она думает, что Клемент подслушивает. Скорее всего, так оно и было.
— Не думаю, что тебе стоит так радоваться этой шляпке, Альма, — произнесла Тиана как можно более равнодушно. — Стоит убрать ее подальше и не доставать. Возможно, потом как-нибудь выдастся шанс надеть ее, если твой супруг позволит.
Альма дернулась, глядя на сестру, как на предательницу. Тиана глазами указала ей на дверь и едва заметно поморщилась. Альма все поняла.
— Да, ты права. И вы правы, тетушка. Нужно убрать эту вещь подальше. Я скажу горничной.
Она положила шляпку обратно в коробку, и Тиане показалось, что сияние, на несколько мгновений окутавшее комнату, померкло.
— Вот это достойно дочери Абрахама, — сказала тетя. — Ты молодец, Альма.
Коробка была отправлена наверх. Розы тетя разрешила оставить, и их поместили в большую вазу на столике в гостиной.
— У тебя завелся тайный поклонник! — шепнула Тиана Альме, улучив момент.
— Знать бы еще, кто он! — негромко ответила сестра. — Я теряюсь в догадках. И это не может быть сэр Дельберт, потому что его я встретила только вчера. Знать бы, кому я так понравилась. Это бы, возможно, решило массу проблем.
За обедом тетя Джоанна клевала носом, а Клара и Альма ерзали в нетерпении. Сестрам явно хотелось поскорее выбраться, из-за стола и уйти в сад, поделиться мыслями и чувствами. Тиана же так и не решила, что сказать.
К счастью, Альме многое нужно было поведать. Средняя сестричка без умолку щебетала о том, сколь прекрасен был сэр Дельберт, во всех подробностях пересказала все, о чем они успели побеседовать, как он улыбался, какие комплименты говорил. Клара внимательно слушала, не перебивая, а вот Тиана с трудом дождалась небольшой паузы в излияниях сестры и задала интересующий ее вопрос:
— А ты сможешь узнать его при встрече?
— Мне кажется, смогу. Во-первых, у него очень приметное кольцо на безымянном пальце. Во-вторых, на щеке у него тонкий, но все же заметный шрам. Я не знаю, какого цвета у него волосы, но щетина…
— Он был небрит? — удивилась Клара.
— Мне кажется, он из тех несчастных брюнетов, которым приходится бриться по три раза в день, но все равно щетина видна уже через час после этого. — Альма рассмеялась. — У рыжего Луи выросла бы иссиня-черная борода, дай он ей шанс. Так что будьте уверены, сестренки, я узнаю своего сэра Дельберта.
— Мне кажется, он из тех несчастных брюнетов, которым приходится бриться по три раза в день, но все равно щетина видна уже через час после этого. — Альма рассмеялась. — У рыжего Луи выросла бы иссиня-черная борода, дай он ей шанс. Так что будьте уверены, сестренки, я узнаю своего сэра Дельберта.
Сегодня эта опасность ее миновала, подумала Тиана. Сэр Дельберт прошел так близко, а Альма в это время смотрела в другую сторону. Тиана еще не решила, стоит ли рассказывать сестре, кем оказался ее новый знакомый. Наверное, следует подождать.
— Это просто прекрасно. — Клара накрутила локон, выбившийся из-под чепца, на палец. — А что расскажешь ты, Тиана?
— Она познакомилась с сэром Роландом, — сообщила Альма. — Даже больше, она гуляла с ним по аллее, пока я танцевала.
Тиана поморщилась: Альма проявила излишнюю наблюдательность.
— Тиана? — Клара тоже была слишком уж настойчива.
— Я не смогу его узнать, в отличие от Альмы.
— А он тебя?
— Тоже. Я назвалась леди Крис — и не спросила его имени. Да и особых примет я не запомнила.
— Тогда ты потеряла вечер зря. — Клара погрустнела. — Ты самая младшая. И твое будущее — самое неопределенное. Я в любом случае уже замужем, отец может рвать и метать, но ему этого не изменить. Альма скоро получит возможность выйти замуж без разрешения отца, так что ей всего лишь нужно найти жениха. А вот ты… Тебе нужно везение, очень много везения.
Тиана молчала. Везение… Разве может ей так улыбнуться удача, чтобы Эдвард стал ее? Нет, даже всего везения мира не хватит.
К счастью, в саду появилась тетушка, и Тиане не пришлось отвечать на дальнейшие расспросы сестер. Попросив позволения, она ушла в свою комнату.
Мысли о том, что ей осталось всего два дня настоящей жизни, мучили Тиану. Она ходила из угла в угол, пока взгляд ее не упал на полумаску, лежавшую на туалетном столике. Какая неосторожность! Но… полумаска — это тайна. Она превращает Тиану в прекрасную незнакомку, в фею. А может…
План сложился мгновенно. Раз уж ей осталось всего два дня, то стоит провести их так, чтобы можно было хранить воспоминания о них всю оставшуюся жизнь. Всю жизнь рядом с сэром Исааком Роудзом.
Тиана присела за письменный стол, взяла лист бумаги, достала письменный прибор и застыла, мечтая и размышляя. Вскоре слова как-то сами собой стали складываться на чистом листке.
После прогулки в парке Эдвард впал в какую-то странную меланхолию и вернулся домой, отказавшись сопровождать друзей в их дальнейших похождениях. Теперь же, сидя с чашкой кофе в малой столовой, он размышлял о том поцелуе в гроте. Девушка, молодая и невинная, сама поцеловала незнакомца. В невинности леди Крис он абсолютно не сомневался, потому как поцелуй с ее стороны начался как абсолютно целомудренное прикосновение губ. Такое подделать нельзя. Так что же могло толкнуть умную, красивую и великолепно образованную и воспитанную леди на столь нетипичное поведение? Отчаянье, как она и говорила, или…
— Кто же ты такая, моя прекрасная фея? — Эдвард спросил это у кофейной чашки, которая, разумеется, не ответила.
— Лорд Бисмайр, — доложил дворецкий, появляясь на пороге столовой.
— Пригласи сюда и подай еще приборы.
Дельберт общался с сестрой леди Крис. Может быть, он узнал свою прекрасную незнакомку?
Лорд Бисмайр был невыносимо жизнерадостен и свеж. Кажется, и в прекрасном настроении.
— Друг мой, похоже, я влюбился.
Дельберт влюблялся приблизительно раза три в месяц. Ничего удивительного. Эдвард называл это увлечениями, а его друг — особой разновидностью любви; об этом приятно поспорить за чашкой чая или кофе. Но сейчас Эдвард был слишком озабочен своими делами, чтобы играть во все эти словесные игры.
— Очаровательно, — обронил он. — И в кого же на сей раз?
— В незнакомку с маскарада. — Дельберт принялся мечтательно гипнотизировать потолок. — Ее зовут леди Альма.
— Ты превзошел сам себя, — съехидничал лорд Картрайт. — И что дальше? Ты будешь чахнуть от любви и пытаться разыскать неизвестно кого на балах и приемах? Обычно твои леди носят весьма узнаваемые имена. А тут! Неизвестная красавица в маске! Кстати, может, она вовсе и не красавица? Неприятно будет узнать правду. Хотя вряд ли ты сумеешь распознать свою даму сердца в иных обстоятельствах.
— Я ее сразу же узнаю! — возмутился Дельберт.
— Сердце подскажет?
— Нет, разум. Во-первых, я практически уверен, что Альма — ее настоящее имя. Во-вторых, я внимательно всматривался в мою прекрасную незнакомку. В-третьих, я тоже назвал свое настоящее имя и уверен, что Альма снова захочет со мной встретиться. — Лорд Бисмайр принял чашку кофе из рук слуги и мечтательно вздохнул. — А что у тебя с очаровательной сестричкой моей Альмы?
— Уже твоей?
Эдвард чувствовал себя неуютно. Сейчас, при свете дня, его вчерашнее помешательство казалось ему нелепым. Но все же, все же… Леди Крис чем-то его тронула. Если не сказать больше. Заинтересовала. Заинтриговала. Задела его сердце. Такого он еще никогда не испытывал.
— Я рассчитываю, что она будет моей.
— Альма и Крис. — Эдвард откинулся на спинку кресла (тут, в малой гостиной мебель была нормальной, слава Господу и принципам матушки) и задумчиво потер подбородок. — Я не помню никого с такими именами. Или похожими. Я вообще никогда раньше не видел этих девушек.
— Я… Я не был бы так уверен. Маскарад очень меняет людей, особенно молодых девушек. — Дельберт помолчал. — Так ее зовут Крис?
— Они были без сопровождения.
Эдвард был в этом уверен. Слишком уж занервничала леди Крис в какой-то момент.
— А Альма сказала, что ее тетушка сидит у фонтана, — поведал Дельберт.
— Крис сказала, что там сидит ее замужняя кузина. Они были без сопровождения. Я готов в этом поклясться. И потому не стал бы уверять однозначно, что имена они назвали настоящие. Как бы ты ни был в этом уверен. Девушки, которые отправляются на праздник одни, не склонны это афишировать.
Дельберт заинтересованно приподнял бровь.
— Сбежали на бал, пока родители в отъезде?
— Крис сказала, что ее мать умерла, когда она была еще малюткой. И что отец…
Продолжать Эдвард не хотел, ведь тогда бы пришлось признаться, что разговор между ним и Крис был слишком личный и откровенный.
— Ага! У нас все больше информации. Сестры, без матери… может, Кроуфорд?
— Шутишь? Девицы Кроуфорд пышнотелы сверх всякой меры.
— Да, ты прав. Но не буду тебя дальше томить. — Дельберт улыбался, чувствуя собственное превосходство. — Я знаю, кто они. И ты очень удивишься, когда я тебе скажу.
Вошел дворецкий.
— Лорд Картрайт, вас там спрашивает какая-то девушка.
Леди Крис? Сердце пропустило удар. Глупости.
— Проводи ее сюда.
Дельберт поморщился. Кажется, появление слуги, прервавшего разговор, его совсем не обрадовало, ведь он, очевидно, хотел сообщить свою сенсационную догадку.
При виде девушки в блеклом платье, возникшей на пороге, Эдвард не удержался и хмыкнул.
— Господа, — гостья присела в глубоком реверансе. — У меня письмо для лорда Картрайта.
Эдвард принял из ее рук поедание. Ни адреса, ни подписи. Просто белый прямоугольник, на сургучной печати — никаких гербовых оттисков.
— Это все?
— Да, сэр. Мне приказали дождаться ответа.
— Дворецкий проводит вас туда, где вы сможете подождать.
Девушка вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
— Что это было? — весело вопросил Дельберт.
— Сам теряюсь в догадках.
— Так прочитай письмо.
Эдвард не мог представить себе ни одной причины, по которой кто-либо из дома Меррисонов мог прислать ему письмо. То, что письмо оттуда, он знал: имевшаяся в его распоряжении информация об этом просто кричала. Поводов отложить чтение он не придумал, так что вскрыл послание и прочитал первую строку.
«Сэр Роланд!»
И тут он все понял. Альма и Крис. Альмароза и Кристиана. Невероятно. Но как об этом догадался Дельберт?
— Ничего важного.
Эдвард отложил письмо. Читать его при Бисмайре совершенно невозможно. К тому же нужно выяснить, насколько много знает Дельберт.
— Ты хотел мне поведать, кто такие наши загадочные незнакомки.
— Ах, да. Альма при мне назвала свою сестричку Тианой.
— Тиана?
— Да. Кристиана. Альмароза.
— И?
— Кристиана и Альмароза Меррисон!
— Ты с ума сошел!
Но Эдвард знал, знал, что Дельберт прав. Лорд Картрайт не терял времени даром, стараясь выиграть спор, и знал о доме Меррисонов теперь очень много. Письмо и девушка, которая его принесла, — кажется, ее зовут Лиз, если он ничего не путает. Леди Крис, очаровательная, умная, тонкая, — леди Крис в отчаянье. Леди Крис, которой угрожает нежеланный брак. Нежеланный брак с сэром Исааком Роудзом, о да. Неужели мистер Роудз привел девушку в такое отчаянье? Крис и Кристиана. В голове не укладывается. Две совершенно разные женщины, слитые в одной.