Наградой ей стал яростный взгляд коллеги покойного:
– Это мы еще разберемся, что за диагноз ему поставили! И кто его поставил! И не сомневайтесь, если полковник перед смертью принял нечто такое, что способно было вызвать у него гипертонический криз и последовавшее за ним кровоизлияние в мозг, вы узнаете об этом первыми!
Одним словом, из квартиры Микарды Станиславовны взбудораженная Кира уходила на ватных ногах. Ей было уже не до преследования Вилли. Она не чаяла, как бы побыстрее смыться подальше от этого места, где ее заподозрили в убийстве старика-полковника.
Кира пребывала в таких растрепанных чувствах, что еле доехала до своего родного «Чудного уголка», тормозя на каждом перекрестке и поминутно молясь, чтобы ржавая «девятка» не сломалась по дороге. Но все прошло благополучно. Разве что Киру долго не хотели впускать в поселок. Охрана привыкла видеть ее в хорошеньком «Гольфике» и не хотела признавать в лицо, когда она сидела в старой «девятке».
Это было вдвойне обидно, потому что Кира привыкла держаться с охранниками на дружеской ноге. А вот они, как выяснилось, реагировали не на нее саму, а на ее машину.
Оказавшись дома, Кира обнаружила, что Леси до сих пор нет. Сначала она встревожилась. Но, увидев, что Фантик, сидя на мягкой подушке в своей корзиночке, безмятежно вылизывает своей Фатиме ушко, поняла, что ничего страшного не происходит. У Фантика была феноменальная чувствительность ко всякого рода неприятностям, грозившим его хозяйкам. И коли уж кот выглядел безмятежным, значит, волноваться из-за отсутствия Леси Кире не стоило.
А обнаружив на автоответчике сообщение Леси о том, что у нее все в порядке, она просто немного задержится, Кира окончательно успокоилась и отправилась спать. Честное слово, она заслужила сегодня полноценный отдых!
Засыпая, она еще раз грустно улыбнулась. Бедный полковник! Он так и не сумел дождаться ответа на свое последнее в жизни чувство. Ведь он умер до того, как Микарда произнесла «да».
На следующее утро подруги встретились в кухне, чтобы соединить воедино набранную за вчерашний вечер добычу. Как ни странно, у Киры она оказалась даже более богатой, чем у Леси. У той вчерашний вечер прошел под знаком Амура, не принеся для их расследования никакой реальной пользы.
– Лешик влюблен в меня по уши, – объяснила ситуацию Леся. – Постоянно твердит мне о своей любви. Честно говоря, я уже начинаю от него уставать.
– От него самого или от его чувства?
– От всего.
– Ну, а чем они там занимаются, в своей «Лавочке Нумизмата», ты у него узнала?
– Очень немного.
– Рассказывай!
И Леся приступила к изложению сути дела, одновременно прикидывая, как бы ей повыгоднее разложить перед подругой те, прямо скажем, немногочисленные факты, которые ей удалось выловить из разговора с Лешиком. Если Кира сочтет, что подруга узнала слишком мало, не избежать Лесе ее укоров и насмешек. А Лесе почему-то очень не хотелось, чтобы над ней – и особенно над Лешиком – кто-то смеялся.
За вчерашний вечер Леся по-новому взглянула на прыщавого паренька. И даже его прыщи теперь не казались ей такими ужасными. Что – прыщи? В конце концов, пройдут же они у него когда-нибудь! У всех проходят и у него пройдут. А если не пройдут, то можно ведь регулярно посещать косметолога и все равно как-то бороться с ними.
– Ну, ты уже начинаешь? – поторопила ее Кира.
– Да, да, сейчас!
По словам прыщавого Лешика, у магазина было двое хозяев. Тот самый Вилли, о котором Кире вчера так ничего толком и не удалось выяснить. И еще один человек – высокий брюнет по имени Антон, который появлялся в магазине крайне редко, но перед которым, по словам Лешика, сам Вилли изрядно трепетал.
Антон выглядел очень обеспеченным человеком. Ездил на дорогих иномарках. И пару раз появлялся вместе с могучим детиной с квадратными плечами и тяжелым взглядом исподлобья. Держался тот детина всегда на шаг позади Антона. И явно был его телохранителем.
Приезжая, Антон неизменно запирался с Вилли в самой дальней комнате, где они проводили вместе от получаса до полутора часов. И видимо, обсуждали текущие дела в магазине. Затем Антон уезжал. И вновь появлялся в магазине не раньше чем недели через две.
Сама комната, где проходили редкие встречи обоих компаньонов, тоже была в высшей степени загадочным помещением. Туда не пускали никого из остального персонала. И ключ от нее всегда был у Вилли в кармане. Что там хранилось, никто не знал. И о той комнате ходили самые невероятные слухи.
– Например, продавцы постарше, когда Лешик еще только пришел работать в «Лавочку», говорили Лешику, что в той комнате хранится какой-то поистине уникальный антиквариат, наворованный в свое время из хранилищ музеев и скупленный Вилли по дешевке. И этот антиквариат в широкую продажу не поступает. А продают его исключительно коллекционерам, не боящимся покупать краденые предметы искусства, лишь бы обогатить свои коллекции.
Но это были только домыслы и фантазии работников. В точности об этой таинственной комнате никто ничего не знал. И вход туда для всего персонала был заказан.
– Даже уборщицу туда не пускают. Влажную уборку там делает сам Вилли, собственноручно. Но вот Антона он туда приглашает. И они сидят там подолгу.
– Значит, Антон, – задумчиво произнесла Кира. – Надо бы узнать, что это за личность?
Леся кивнула, подтверждая, что «записала» себе в память эту информацию, и наконец спросила:
– А как твои дела?
– Ох, и не спрашивай! Я узнала адрес Вилли, проследив за ним до самого дома. Но теперь меня подозревают в убийстве.
– Вилли?!
– Нет, одного старичка.
– А старичок-то чем тебе не угодил? – удивилась Леся. – Прежде за тобой таких негативных чувств к людям преклонного возраста как-то не наблюдалось.
– Иди ты… Знаешь куда?!
– Так что случилось-то?
Кира вздохнула и начала рассказывать. И чем дольше Леся ее слушала, тем больше веселилась.
– Значит, старичок сделал этой бабке предложение и тут же помер? – спросила она, когда Кира закончила свое повествование.
– Ну да. А теперь его коллеги подозревают бабку в том, что это она его отравила. Ее – и меня тоже!
– Но зачем же ей травить жениха? Наоборот, она должна была его холить и лелеять, чтобы благополучно довести до ЗАГСа. А вот уж потом… Потом – да. После ЗАГСа она уже вполне могла его отравить. Но никак не до! Неужели те люди этого не понимают?
– Так они же разведчики! У них мозги совсем иначе устроены. Они считают Микарду Станиславовну кем-то вроде агента вражеской разведки, которому было поручено задание: завербовать одного из них. А когда это у нее не получилось, от ее командования поступил приказ: просто отравить полковника.
– Ничего себе! – поразилась Леся. – А вдруг это правда?
– Я тебя умоляю! Не начинай! Микарда – обыкновенная старая женщина, мечтавшая обрести верного друга. А он – этот ее друг – страшно ее подвел! Если бы сейчас были тридцатые годы, Микарду уже посадили бы за решетку! И меня вместе с ней. Ее и мое счастье, что сейчас не то время.
– М-да… Повезло!
– Надо проведать старушку. Выяснить, не вызывали ли ее в Большой дом для дачи показаний? А заодно порасспросить ее про Вилли.
– Раз она втянула тебя в такую неприятную историю, то она просто обязана выложить тебе о своем соседе все, что знает!
Кира тоже так считала. И поэтому возлагала на встречу с Микардой большие надежды. Итак, быстренько выпив кофе, Кира поехала к Микарде. А Леся отправилась в офис, потому что кто-то же должен иногда работать.
Микарда Станиславовна грустно встретила Киру, была она бледная и с заплаканными глазами.
– Никак не могу поверить, что такая жирная рыбка – и сорвалась у меня с крючка! – пожаловалась она прямо с порога.
– Я вам очень сочувствую.
– Понимаю и принимаю твои соболезнования. Проходи.
Микарда прошлепала в комнату, Кира – за ней. Несмотря на свое горе, старушка не забыла и сегодня тщательно наложить на лицо слой косметики, завить редкие кудряшки и красиво одеться. Если бы не красные глаза, можно было бы подумать, что она вовсе не скорбит по своему полковнику.
– С вашим женихом уже все кончено. Но вы обещали мне рассказать про моего Вилли.
– Да. Я помню. Только, деточка, мы побеседуем совсем недолго, ладно? – попросила старушка у Киры. – Ко мне с минуты на минуту должен прийти один гость. Так что я своим временем не располагаю.
– Гость? Еще гость? – испугалась Кира. – Снова мужчина?
– Ах, нет! – рассмеялась старушка. – Это всего лишь моя подруга. Должна забрать своего котика.
И она указала на кресло, где лежал кот, которого Кира минутой назад приняла за красивую черную подушку.
– Мерзкое создание – оно линяет. А у меня на кошек с детства сильная аллергия.
И Микарда Станиславовна чихнула в подтверждение своих слов. Значит, глаза у нее красные по причине аллергии на кошачью шерсть? И скорбь по умершему жениху тут вовсе ни при чем? И зачем она взяла к себе кота, если прекрасно знала об этой особенности своего организма?
И Микарда Станиславовна чихнула в подтверждение своих слов. Значит, глаза у нее красные по причине аллергии на кошачью шерсть? И скорбь по умершему жениху тут вовсе ни при чем? И зачем она взяла к себе кота, если прекрасно знала об этой особенности своего организма?
Но Кире показалось невежливым уточнять такие детали. Все-таки Микарда перенесла вчера сильный стресс. И поэтому она вправе рассчитывать на некоторое снисхождение к своим маленьким странностям. Вот только когда же она успела заполучить этого кота? Вчера его в квартире совершенно точно не было!
Между тем Микарда принялась петь хвалебные оды козлобородому Вилли. По ее словам, этот молодой человек приобрел квартиру у них в доме всего год тому назад.
– Выкупил старую коммуналку, расселил прежних жильцов-алкоголиков, за что я лично ему очень признательна.
В «Лавочке Нумизмата» старушка была всего лишь один раз. Зашла из любопытства, поскольку любезный сосед много раз приглашал ее заглянуть туда.
– И, честно говоря, я не понимаю, почему магазин так называется. Монетам там отведена более чем скромная часть территории. В основном Вилли торгует предметами искусства, живописью и старинной мебелью.
Кира и сама это знала. Но, тем не менее, вежливо слушала. Ее очень интересовало, не видела ли старушка в обществе Вилли каких-нибудь женщин? Например, не очень молодых и носастых? Предполагаемый визит Георгины в «Лавочку» не давал Кире покоя.
Но старушка ее разочаровала. Никакие женщины к Вилли домой не приходили.
– Если у него кто-то и есть, кроме тебя, дорогая, то он держит с той женщиной приличную дистанцию. И не считает нужным приглашать ее к себе домой или даже сообщать ей свой адрес. Могу тебя поздравить, ты – первая девушка Вилли, с которой я имела честь познакомиться. До тебя другие тут не появлялись.
Впрочем, до недавнего времени у Вилли и не было возможности кого-либо приглашать к себе в гости. В его квартире шел большой ремонт. Сам хозяин жил в одной комнате, питался в ресторанах, а мылся то ли у друзей, то ли в банях, потому что мастера-таджики устроили в квартире Вилли настоящий погром. И приглашать к себе друзей или возлюбленную, чтобы они нюхали запах мебельного лака и пачкались в побелке и краске, было бы просто глупо со стороны Вилли.
– Но ведь ремонт уже закончился, а гостей у него по-прежнему не бывает? Так?
Микарда Станиславовна этот факт подтвердила. Но заметила, что многие люди не любят, когда у них в доме толкутся посторонние.
– Я и сама из той же категории, – засмеялась старушка, и Кире в ее словах послышался скрытый намек на то, что ей пора уходить.
Попрощавшись со старушкой, Кира не поехала в офис. Она решила, что ей следует продолжить слежку за подозрительной «Лавочкой». Как знать, возможно, именно сегодня таинственный Антон даст о себе знать. Ведь, по словам все того же болтливого Лешки, этот тип не появлялся в «Лавочке» уже больше месяца. Невиданно долгий для него срок!
Возможно, Антон в отъезде? И буквально на днях должен вернуться? А почему бы не прямо сегодня? Отчего бы Кире не рискнуть еще разок?
ГЛАВА 14
Слежку Кира начала, сидя все в той же старой «девятке». Как ни странно, эта машина оказалась куда крепче, чем можно было предположить вначале. И она вовсе не собиралась «умирать» прямо под Кирой – девушка этого вначале очень боялась, взглянув на нее впервые. Она исправно гремела, звенела и дребезжала, но – ездила, и никаких коварных поломок пока что не демонстрировала.
Кира терпеливо сидела рядом с «Лавочкой», высматривая Лешика, Вилли или того самого таинственного брюнета, как вдруг в окошко ее машины постучали. Кира с трудом оторвала взгляд от двери в «Лавочку». И тут же вздрогнула. Рядом с машиной стоял Вилли!
На всякий случай Кира немного поморгала, надеясь, что это оптический обман зрения, вызванный не слишком чистыми стеклами машины, к тому же еще и покрытыми остатками облезшей тонировочной пленки. И на самом деле там стоит вовсе и не Вилли, а какой-то другой мужчина, просто отдаленно похожий на него.
Но, увы, это был Вили – собственной персоной. К тому же, он явно подошел к Кире неспроста. И сейчас делал ей знаки, призывая девушку открыть дверь и поговорить с ним.
– Милая девушка, – произнес он, едва лишь Кира опустила окошко. – Не скажете, с какой целью вы следите за мной уже два дня подряд?
Это был ужасный удар по самолюбию Киры! Она-то была уверена в том, что она – великий конспиратор. И что Вилли понятия не имеет об организованной за ним слежке. Но тут же в голове у Киры промелькнула нехорошая мысль о предательстве Микарды. Наверняка эта старушка ее сдала! Иначе как бы Вилли вычислил Киру? Точно, Микарда ее выдала, больше некому!
Киру прямо жаром окатило. Проклятая лицемерка! Наврала, что это подруга ей кота на время оставила! А ведь Кира отлично помнила, что как раз такой – огромный, жирный и ленивый черный кот – проживал в квартире Вилли. Это было первое, что ей удалось узнать у мамашек, пивших пиво на лавочке!
И как это она сегодня сразу же не смекнула, чей именно кот так важно развалился на кресле в квартире старушки! И почему Микарда выглядела такой смущенной и взволнованной при появлении Киры у нее в квартире сегодня утром… Предательница! Выложила Вилли о Кире все, что знала. Небось, и марку машины тоже ему назвала. Сплетница!
Но на Микарду можно теперь злиться, сколько угодно, а дело-то уже сделано. Вилли маячил рядом с машиной Киры. И уходить, не получив подробного ответа на свой вопрос, он явно не собирался. В голове у Киры промелькнуло несколько вариантов ответа. Она остановилась на наиболее, на ее взгляд, приятном для обоих сторон.
Просияв счастливой улыбкой, она добавила в это небесное сияние недолгого смущения и выбралась из машины.
– Как это вы меня так быстро вычислили? – продолжая улыбаться, произнесла она. – Какой вы внимательный!
– Да, я такой. И теперь я хотел бы знать, какого черта вы меня преследуете?
Вилли смотрел на Киру без всякой враждебности. Но и особого мужского интереса в его взгляде тоже не было. Он просто хотел узнать, что Кира затевает. А сама Кира ему была по фигу. И, тем не менее, Кира вздохнула и произнесла:
– Хорошие мужчины-то нынче такая редкость…
– Что? – удивился Вилли.
– Мужчин, говорю, очень мало!
– И это дает вам право следить за мной! – поразился Вилли.
– Да не следить! – и Кира закатила глаза, словно бы в гневе. – Ах, боже мой! Не следить, а следовать! Следовать за вами повсюду, куда только мне будет позволено. Лицезреть вас. Любоваться вами! Наслаждаться!
Судя по отвисшей челюсти Вилли, первый раунд Кира выиграла всухую. Но надо отдать должное Козлобородому: он быстро пришел в себя и постарался взять реванш.
– Кто вы такая? – строго спросил он у Киры. – И что вам от меня нужно? Сказки о внезапно вспыхнувшей в вас любви ко мне можете не рассказывать! Все равно не поверю!
– Но я…
– Вы были вчера в моем доме. Наводили обо мне справки. Но при этом вы все время старались оставаться незамеченной мною. Знаете, это как-то не слишком походит на поведение влюбленной женщины!
– Ах, я просто стеснялась подойти к вам. Вдруг бы вы отвергли меня?
– Совершенно справедливо опасались, – подтвердил Вилли. – А теперь, если вы немедленно не расскажете мне, зачем вам все это понадобилось, я поворачиваюсь и ухожу. Но предупреждаю: у меня в салоне дежурят два охранника. И им будет дано особое задание насчет вас.
– Вы мне угрожаете?
– Я вас предупреждаю. Хотите поговорить со мной откровенно – милости прошу. Привык уважать чужое время, даже если люди подчас и разбазаривают его совершенно напрасно. Но если вы будете ломать комедию и дальше, я уйду. Актерствовать вы не умеете, мне с вами скучно.
Кира хотела было обидеться (как это, она – и не умеет лицедействовать?), но вовремя смекнула, что Вилли вовсе не шутит. Он сейчас уйдет и даст приказ своим охранникам не подпускать ее близко к «Лавочке». Что же ей делать? Первый ее план провалился. Оставалось осуществить за второй. То есть сказать Вилли правду, но только минимальную. Так сказать, взять одну истинную нить и умело вплести ее в ткань узорчатой выдумки.
– У меня к вам есть одно дело, – призналась Кира. – Про любовь – это я все выдумала.
– Так я и знал. И что у вас за дело ко мне?
– Один мой знакомый упоминал о вас. Сказал, что вы – человек вполне надежный. И что вам можно без страха принести любую старинную вещь на оценку. Мол, вы не обманете.
– Что за знакомый?
– Геннадий. Генка. Он ваш постоянный покупатель. Собирает монеты.
Ей показалось или при упоминании имени Генки невозмутимый прежде Вилли слегка вздрогнул? Но это движение было столь неприметным, что Кира тут же засомневалась. Она могла и ошибиться. И поэтому она продолжала:
– У меня от бабушки осталась одна редкая вещь – брошь. Совершенно уникальное украшение, сделанное, по легенде, самим Фаберже.