— Тра-та-та-та-та-та-та… — злобно огрызнулся второй. На сей раз пули легли гораздо ниже, пройдя почти впритирку над нашими затылками.
— Дави стрелка. Возьму бензобак, — бросил мне Рябов, меняя позицию. — П-ф-фф… п-ф-ф… п-ф-ф… п-ф-ф… — откатившись в сторону, я всадил четыре пули в салон, но промазал или нет, понять не сумел.
Рябовский пистолет негромко пукнул, и иномарка исчезла в огненной вспышке взрыва. Из передней дверцы выскочил объятый пламенем человек и отчаянно вопя, закружился юлой на месте.
— П-ф-ф, — сжалился над ним шеф. Вопль прервался, и мертвец с простреленным черепом упал догорать на грязную обочину.
— Кажется, все, — сказал полковник, первым поднимаясь на ноги, и обернулся к месту ДТП: — Эй, вы там… Целы? Нет?
— Капитану рикошетом ягодицу поранило, — басом отозвался врач. — Остальные в полном порядке.
— Нашли гаишники на жопу приключений, — покачал головой Владимир Анатольевич. — Сходили, называется, на «охоту». Сперва ты их отпинал да на бабки выставил. Потом старший наряда пулю словил, и опять в задницу…
— Ему по статусу положено, — проворчал я, с грустью осматривая основательно испорченный костюм. — Как главарю шайки с большой дороги.
— Ха-ха, действительно, — согласился шеф. — Доля у него больше, чем у подельников, ну и расплата соответственно…
— Поедем? — усевшись на водительское кресло, спросил прапорщик Песцов.
— Само собой, но вот куда? — посмотрев на часы, задумчиво молвил начальник отдела. — На процесс Кашина… (см. «Операция Аутодафе») мы однозначно опоздали, да и являться в суд в таком виде…
— Внимание, внимание, всем сотрудникам ФСБ, находящимся в квадрате восемь! — внезапно захрипела рация в нашей «Волге». — На пятнадцатом километре К…го шоссе попал в засаду кортеж генерала Нелюбина. Два подрыва… Мочат бронебойными… Охрана перебита! Срочно на помощь!!! Повторяю! На пятнадцатом километре… — рация также внезапно замолчала!
Не сговариваясь, мы с Рябовым нырнули на заднее сиденье. «Волга» резко рванула вперед, ловко обогнула догорающую иномарку и до предела увеличила скорость.
— Прямым текстом передали, — осевшим голосом произнес полковник. — Похоже, прямо с места происшествия. Что за чертовщина последние два дня творится?!
— Вы о чем? — полюбопытствовал я, перезаряжая пистолет.
— После расскажу, — Рябов открыл тайник в полу, достал оттуда три «вала» и несколько «эфэшек». — Ехать осталось минут пять. Пока есть время, вы оба слушайте и запоминайте, как будем действовать дальше…
Глава 2
Следуя указаниям шефа, прапорщик Песцов погнал «Волгу» не по К-му шоссе, а параллельно, по В-му, и на пятнадцатом километре свернул на узкий, заброшенный проселок, который должен был вывести нас прямиком в центр событий. Дело в том, что полковник предполагал — нападавшие под каким-нибудь предлогом заблокировали нужный им отрезок дороги с обеих сторон. (Так, кстати, и оказалось в действительности.) А на раздолбанный, давно не езженный проселок, если и обратили внимание, то не слишком большое. Подоспели мы вовремя (бой уже близился к завершению) и благодаря уловке Рябова возникли там неожиданно, как чертик из коробочки. На пустынной дороге криво стояли два подорванных, изрешеченных пулями автомобиля с окровавленными трупами внутри, а третий с пробитыми шинами и тоже изрешеченный застыл на обочине, метрах в ста назад по ходу движения. Отовсюду слышались частые, смачные хлопки.[7] Из придорожной канавы кто-то отвечал на них. Экономными очередями из «вала». Как позже выяснилось, на шоссе произошло следующее. Борис Иванович ехал в середине маленького кортежа в черном бронированном «Мерседесе». Точно такие же были и у охранников. Вернее, в центре он оказался в момент нападения, поскольку в процессе движения машины время от времени перестраивались и менялись местами.[8] Нападавшие одновременно подорвали головную и хвостовую машины и сразу открыли кинжальный огонь на поражение. От неминуемой смерти Нелюбина спас его личный шофер лейтенант Кузнецов. (Царствие ему Небесное!) Он успел сделать две важнейшие вещи: фантастичным по ловкости маневром выскочил из капкана и одновременно передал по рации сигнал SOS открытым текстом. Правда, далеко уехать лейтенант не смог. И сам погиб, и машину пулями остановили. Однако своими действиями он дал возможность генералу достать из тайника «вал», занять удобную позицию на некотором удалении от подготовленной ловушки и продержаться до прибытия подмоги. Невзирая на аристократический, немного изнеженный внешний вид, Борис Иванович оказался отличным бойцом и к нашему появлению сумел уложить наповал четверых террористов. Но и те были не лыком шиты. Быстро перегруппировавшись, они начали стягивать вокруг Нелюбина смертельное кольцо. Еще чуть-чуть — и отважному генералу пришел бы конец, но тут на упомянутом проселке появилась наша «Волга», несущаяся во весь опор с жестко зафиксированным рулем, и с ходу смяла одного из убийц. Остальные тут же перенесли огонь на нового врага и… благополучно подставились под наши пули. Ни меня, ни Рябова, ни Песцова в машине, разумеется, уже не было.
Заранее выпрыгнув на ходу, мы залегли в лесопосадках и, ориентируясь по звучным хлопкам, начали методично «гасить» нападавших.
…(Все-таки бронебойные патроны сыграли с ними злую шутку. — Д.К.)… Не удовлетворившись одной лишь стрельбой, мы с шефом метнули по две гранаты в места предполагаемого скопления противника, попали довольно удачно и этим фактически решили исход боя. Деморализованные остатки террористов начали беспорядочное отступление, больше напоминающее бегство, получили вдогонку еще по гранате, несколько очередей и… воцарилась тишина.
Впоследствии оперативно-следственная группа подобрала в лесопосадках шестнадцать относительно целых трупов и фрагментно еще четырех. Из двух оставшихся в живых беглецов одного настигли вскоре «омеговцы», а вот второму каким-то чудом удалось скрыться.
— Борис Иванович, вы живы? — выждав для верности пару минут, окликнул Рябов.
— Жив, — спокойно донеслось со стороны дороги. — Это вы, Владимир Анатольевич?
— Он самый.
— А Корсаков с вами?
— Да.
— Так я и думал, — из канавы поднялась перемазанная жидкой грязью фигура с «валом» в руках и без опаски направилась к нам.
— Песцов? Эй, Песцов, ты где? — позвал полковник.
Геннадий не ответил. После недолгих поисков мы обнаружили его в кустах, недалеко от проселка, насквозь прошитого бронебойной пулей. Прапорщик был жив, но без сознания. Из раны в груди обильно струилась кровь.
— Не повезло парню, — вздохнул Рябов. — Дима, помоги!
Вдвоем с начальником отдела мы обнажили водителя до пояса, открыли аптечку, прихваченную мной при десантировании из «Волги», и начали оказывать ему первую медицинскую помощь.
Генерал тем временем вышел на дорогу и с грустью осмотрел останки своих телохранителей.
— Девять молодых, здоровых ребят… (это вместе с Кузнецовым. — Д.К.)… пропали ни за грош, а старый хрыч жив-здоров, — тихо простонал Борис Иванович. ГОСПОДИ! НУ ПОЧЕМУ ТАК?!! — Тут он украдкой смахнул слезу.
В небе вдруг зашумела лопастями быстро снижающаяся «вертушка». Из нее высыпались восемь «омеговцев» в полном боевом снаряжении и с ходу рассредоточились согласно наработанной схеме.
— Расслабьтесь, обормоты! — моментально взяв себя в руки, властно распорядился Нелюбин и саркастически добавил: — Рад встрече с нашим доблестным спецподразделением. Вы, как всегда, вовремя. Вот только не знаю, чем вас теперь занять? Может, стрельбой по трупам развлечетесь или в оцепление встанете?
— Зря вы, Борис Иванович, — с укоризной заметил Рябов. — Исходя из расстояния до базы они прибыли весьма оперативно. И еще — вертолет нам очень кстати для немедленной эвакуации раненого, да и лес прочесать не помешает. Остатки террористов не могли далеко уйти!
— Если они вообще есть, эти самые остатки, — проворчал генерал и вновь возвысил голос: — Один полетит с «трехсотым»,[9] остальные на «охоту», — и, не выдержав, рявкнул: — ВЫ-ПОЛ-НЯТЬ!!!
Через полторы минуты «вертушка» скрылась в вышине, унося на борту нашего злосчастного шофера, а «омеговцы» (еще раньше) бесшумно растворились в лесопосадках. Мы остались на дороге втроем, но ненадолго.
Спустя короткий отрезок времени начали подъезжать одна за другой оперативные машины ФСБ и кареты «Скорой помощи».
— Явились не запылились, — насупился Нелюбин, — к шапочному разбору! А когда бой идет — их не дозовешься. Одни вы на подмогу прибыли. Смотреть тошно на этих раздолбаев! Ща-а-ас я им устрою выволочку!
— Не стоит понапрасну людей обижать! — заступился за коллег Владимир Анатольевич. — По чистой случайности мы оказались ближе всех к месту событий. Всего-то навсего!
— Не стоит понапрасну людей обижать! — заступился за коллег Владимир Анатольевич. — По чистой случайности мы оказались ближе всех к месту событий. Всего-то навсего!
— В таких делах случайностей не бывает, — отрезал генерал, однако смягчился и не стал «драконить» подбежавших оперативников. Он просто окинул вновь прибывших сумрачным взором, потребовал чистую, сухую одежду для нас троих… («А плевать, где достанете! Хоть с себя снимайте!») и новую машину. Через несколько минут оба приказа были выполнены. Вашего покорного слугу как младшего по званию усадили за руль черного «БМВ», полковник с генералом устроились на задних сиденьях, и мы понеслись к Н-ску, оставив на дороге трех раздетых офицеров, которые, ежась на холодном ветру, натягивали наши мокрые, облепленные грязью костюмы.
Получив от начальства одно-единственное указание — «Как можно быстрее, майор!» — я врубил сирену с мигалкой, постоянно нарушал правила и без зазрения совести разгонял встречный автотранспорт. Нелюбин с Рябовым не обращали на мои хулиганские действия ни малейшего внимания. Они пили «Нарзан» и живо обменивались впечатлениями о ходе боестолкновения. (Тогда-то мне и стало известно, как именно кортеж генерала попал в засаду.) Потом как-то невзначай полковник поведал о нападении на нашу «Волгу», но сделал упор не на нем самом, а на предшествующих событиях, и когда он дошел до пинания мною гаишных задниц, а также совместного поедания легавыми заведомо лживого протокола, Борис Иванович от души расхохотался.
— Фу-фу, Корсаков, вы в своем репертуаре! — отсмеявшись, выдохнул он. — Остроумно, ничего не скажешь! И, главное, справедливость восстановлена на одном, отдельно взятом участке «большой дороги». Правда, таких грабителей в форме пруд пруди, пинать всех — ноги отобьете… Но, как говорится, и то хлеб… Кстати, судя по некоторым признакам, вы давно хотите о чем-то спросить. Так давайте, не стесняйтесь!
— Борис Иванович, вы ясновидящий?! — искренне поразился я.
— Значит, угадал?
— В самую точку! Только у меня вопрос не к вам, а к полковнику. Вы разрешите?
— Да, всегда пожалуйста. — Генерал откупорил очередную бутылку «Нарзана», отпил немного из горлышка, демонстративно отвернулся к окну и притворился дремлющим. Дескать — «Можете не стесняться, господа офицеры. Меня тут вроде как нет».
— Помните, перед боем вы упомянули о «чертовщине, творящейся последние два дня»? — обратился я к Рябову. — Объясните, пожалуйста, что конкретно вы имели в виду?!
— Так, так, так! — мгновенно «проснулся» Нелюбин. — Последние два дня, говорите? Очень интересно!!! Ну-ка, полковник, выкладывайте все как на духу!
— Да сам толком не пойму, — замялся Рябов. — Неприятности вдруг посыпались, словно из поганого мешка. Если не считать сегодняшних приключений, то со вчерашнего утра я четыре раза чуть не попал под машину. (Из них два — возле собственного дома.) А сегодня утром на меня набросились в подъезде три наркомана с ножами…
— С чего вы взяли, что они наркоманы? — быстро спросил Борис Иванович.
— Землистые физиономии, мертвые глаза, бессмысленная, немотивированная агрессия…
— Немотивированная, стало быть, — задумчиво повторил генерал. — Хорошо, продолжайте.
— Что продолжать?
— Ах, ну да, — по губам Нелюбина скользнула легкая улыбка: — Я хотел спросить, куда вы их подевали?!
— Сами понимаете, — смущенно потупился полковник, — три обколотых отморозка с «перьями», нападение внезапное, места мало. В общем, не было возможности с ними церемониться. Но один, кажется, выжил. По крайней мере, когда приехала «Скорая», он еще дышал…
— Семья ваша, как отреагировала? — остро глянул Борис Иванович.
— Во-первых, я по возможности не посвящаю жену с дочерьми в свои проблемы, а во-вторых, они сейчас в отъезде. У Ирины после нападения на квартиру сатанистов нервный стресс (см. «Операция Аутодафе»). У жены и младшей Ольги за компанию то же. Вот я и отправил свой курятник в полном составе в один из наших черноморских пансионатов. Пускай восстанавливаются. А школьную программу девочки потом наверстают. Здоровье дороже!
— Мудро поступили, — одобрил генерал. — И не только в отношении здоровья, а… Впрочем, об этом чуть позже, — и обратился ко мне: — Ну а вы, Дмитрий Олегович? С ВАМИ что происходило последние два дня? (За исключением недавних событий.)
— В смысле? — не врубился я.
— Кирпичи на голову не падали? Грузовики у подъезда раздавить не пытались? К ручке двери гранату никто не приспособил? Проще говоря, какова криминогенная обстановка у вашего дома?!!
— Гхе, гм, — замялся я. — Да, собственно… понятия не имею!
— То есть как? — опешил Нелюбин.
— Видите ли, в чем дело, — вновь откашлявшись, начал я, — ну, вообще-то… в эти дни…
— Короче, загулял наш молодой повеса резюмировал Рябов. — Где и с кем, если не секрет?
— С одной симпатичной дамой из Светлянска, — неохотно сообщил я. — Познакомились весной 2005 года во время моей командировки.[10] Она в некотором роде наша коллега… — Я замялся, подыскивая слова.
— Все ясно! — облегченно вздохнул Нелюбин. — Капитан Фролова Светлана Федоровна, 1979 года рождения, разведенная, бездетная. Бывшая секретарша виновно убиенного «оборотня» Апраксина и одновременно агент генерала Маркова. В настоящее время перешла на службу в военную контрразведку под руководство полковника Быстрова. В Н-ск прибыла на трое суток по делам. Остановилась в одноместном номере гостиницы «Турист». Завтра вечером вылетит обратно в Светлянск. Красивая женщина! Одобряю ваш выбор, Дмитрий Олегович.
— Вы за нами следили? — насупился я.
— Боже упаси! — всплеснул руками Борис Иванович. — Просто Фролова находится в Н-ске по моему личному указанию. Нужно было урегулировать (не пользуясь средствами связи) некоторые вопросы с Быстровым по части… Впрочем, неважно. А насчет остального… Гм! Я достаточно хорошо изучил ваше личное дело и знаю, с кем из наших сотрудников[11] вы контактировали в Светлянске. Между прочим, я подозревал, что ночи Фролова проводит с любовником. Уж больно сонная она являлась в Контору. И сегодня утром дал распоряжение проверить личность таинственного Казановы. Мало ли кого могли к ней «подвести» наши заклятые «друзья» из иностранных спецслужб! Но, слава Богу, этим любовником оказались вы. Значит, проверка отменяется, — генерал взял лежавший в машине «Кенвуд», настроил частоту, вызвал некоего «семнадцатого» и коротко распорядился: — Разработку «Веселая блондинка» прекратить. Наружное наблюдение снять.
— Есть! — гавкнуло в рации.
— Ну вот, — отечески улыбнулся Нелюбин. — Можете дальше развлекаться со своей красавицей. Никто вам не помешает.
— Под объективами камер скрытого наблюдения?! — проворчал я. — Нет уж, увольте. Как-нибудь обойдусь!
— Но я же отменил разработку «Веселая блондинка», — с интересом глянул на меня генерал.
— Ага, отменили. И «наружку» сняли. Но о камерах и «жучках» не сказали «семнадцатому» ни полслова!
— Н-да-а. Стреляный воробей. На мякине не проведешь, — уважительно произнес Нелюбин и вновь потянулся к «Кенвуду», — «Семнадцатый», я «первый», дополнение к прежнему приказу. Полностью очистить номер двадцать третий от «глаз» и «ушей»… Ну, Дмитрий Олегович, теперь вы довольны? — дождавшись ответного «Есть!», обратился он ко мне.
— В принципе да. Однако не пойму, почему вы так заинтересованы в продолжении моих амурных похождений. Или опасаетесь, что за оставшееся время Светка успеет подцепить нового хахаля, не столь благонадежного?!
— Да, опасаюсь, но не за нее, а за вас, — серьезно ответил Борис Иванович.
— ??!
— Вам не стоит сегодня возвращаться домой, — тем же тоном разъяснил Нелюбин. — На квартире вас, скорее всего, поджидает пренеприятный сюрприз. Например, откроете дверь, и… полдома взлетит на воздух.
— Шутите?
— Нет, нисколько, — покачал головой генерал. — Я же недаром интересовался криминогенной обстановкой у вашего дома. Дело в том, господа офицеры, что со вчерашнего утра на меня, на полковника Рябова и наверняка на вас, майор, начата активная охота!..
Глава 3
— Есть агентурная информация или основываетесь на фактах? — деловито осведомился Владимир Анатольевич.
— Информация пока весьма расплывчатая, приблизительная, — хмуро ответил генерал. — Так, кое-какие наметки. Типа одной из влиятельнейших масонских структур в Дальнем Зарубежье намечены к уничтожению ряд старших офицеров и генералов ФСБ. Зачем, почему — неизвестно! Более точные сведения должны поступить завтра. Или послезавтра. А факты… Гм! Кроме того, что вам уже известно, со мной происходило следующее: вчера днем меня пытался застрелить в спину один из наиболее доверенных телохранителей майор Алексей Жарков. Кстати, именно он в позапрошлом году два раза спас мне жизнь, а теперь вот оно как, — лицо генерала потемнело, лоб покрылся глубокими морщинами. — По счастью, я инстинктивно почуял неладное и… в общем, я остался жив, а Жаркова пришлось уничтожить подручными средствами. Проще говоря, я разнес ему череп каминной кочергой. — Нелюбин угрюмо замолчал. Видимо, припомнил подробности.