– В школе не считается!
Бес встал, галантно пропуская даму: диванчики были на двоих, широкие и тяжелые, их не отодвинешь, как стул или кресло. Варя коротко кивнула и села так же торжественно, как шла. Подвинулась ближе к перилам. Теперь она оказалась прямо напротив Дюшки. Фух.
– Заметь, Клюшка, – сказал Бес, – как тебе, так «Привет, Дюшка». А как мне – так «Вениамин». Хотя ты ее обозвал вороной под соусом, а я пригласил в нашу компанию.
Клюшкин вспыхнул, смутился и с радостью схватился за стакан с лимонадом, который принесли очень кстати. Бес и Варя принялись чирикать ни о чем, о разных глупостях. Дюшка тупо пил лимонад, посматривая то вправо, на куб-светильник на соседнем столике, то влево, на нижние этажи. Время шло, заказ все не приносили. «Жалко, что эта прогулка в визоре получилась такая глупая…» – думал Дюшка.
«Нет, я его не люблю, не люблю ни капельки! – думала Варя. – Еще чего – влюбиться и исчезнуть! Ну, нетушки! Он не в моем вкусе. И толстый. Не, не толстый, но рыжий. И вообще, я никак не могу влюбиться по-настоящему, такое один раз на миллион случается. Это явно не мой случай… Интересно, а он сейчас на меня смотрит?»
Дюшка изучал потолок и задумчиво жевал соломинку.
– Вот, и тут на сто седьмом левеле – бабац! – такой треш! – продолжал Бес. – Все, думаю, конец. И вдруг…
«Жалко, что я не люблю играть, – думал Дюшка. – Самая подходящая тема для разговора с девчонками. Вон как она его слушает, вопросы задает…Интересно, а на меня она хоть раз посмотрит?» И Дюшка опять решительно перевел взгляд на кубический светильник.
– А почему ты силу единонога не использовал? – поинтересовалась Варя.
– Так до нее же бежать надо, до подземелья! И потом…
Тут принесли тощий пончик Дюшке и кучу вкусняшек для Беса.
– Рыба будет готова чуть позже, – извинился официант. – Натурпродукт, сами понимаете… А даму я сейчас обслужу, полминуты.
Клюшкин оттолкнул тарелку с пончиком и сглотнул слюну: принесенная Бесу печень черепаховых кротиков, политая мягким флуоресцирующим соусом, источала такой восхитительный аромат, что…
– Хочешь попробовать? – предложил Бес.
– Мне нельзя, – вздохнул Дюшка.
А Варя одновременно с ним произнесла:
– Ну, давай одну штучку.
Бес галантно переложил на Варину тарелку несколько сияющих кусочков, а Дюшке сказал:
– Да я тебе и не предлагаю, что я, дурак, что ли!
«Если он сейчас при ней вспомнит о том, что я человек, я его убью!» – решил Дюшка.
– Мы знаем, что тебе трансгены нельзя, ты же человек! – бесхитростно улыбнулась Варя и посмотрела на Клюшкина.
А Дюшка посмотрел на нее. И тут же опустил взгляд. Сердце выпрыгивало из груди, и он не мог понять отчего: то ли от злости, то ли от любви, то ли от всего одновременно.
– Держи еще, мне все равно столько не слопать! – сказал Бес, поднимая блюдо с кротиковыми печенками.
– Не надо! – Варя коснулась блюда, отодвигая его и продолжая глядеть на Дюшку. – Я не хочу больше, правда…
– Хочешь, хочешь! – Бес перехватил ее ладонь.
– Ах, так, с позиции силы, значит?!
«Они веселятся, а я тут, как дурак, с этим пончиком! – подумал Дюшка. – Уйти, что ли…» И опять поднял глаза на Варю.
Варя смеялась, отпихивала тарелку с кротиками и смотрела… по-прежнему смотрела на Дюшку. Бес все еще держал ее за руку и не уступал. А Варя улыбалась, и улыбалась совсем не Бесу! Дюшка тоже расплылся в улыбке и вдруг почувствовал себя таким счастливым, просто дальше некуда! А Варя… Варю опять обдало волной того самого непонятного ощущения, как тогда, на улице. «Он рыжий! Он толстый! Он человек, его скоро на опыты! Бес лучше!!! Нет! Нет, не влюблюсь!» Но волна все усиливалась, ее было не остановить.
– Ваш заказ! Шоколадные катышки под куполом, копытце Мировинга, коктейль ведьмы Нири… – Официант наклонился, расставляя на столе новые блюда.
«Какой же он ры-ы-жий! Уи-и!»
Вообще-то не такой уж Дюшка и рыжий. Так, немного совсем. Это просто свет так падает.
Высокий купол над шоколадными катышками скрыл Варю от Дюшки. А когда официант ловко, как фокусник, сдернул купол, описав им полукруг над головами клиентов, Клюшкин ахнул: Вари напротив не было.
Шоколадные катышки, лишенные купола, под которым был специальный ванильный газ, недовольно зашипели и стали набухать от воздуха, разворачиваясь розочками. Некоторые лепестки розочек взлетели в воздух и плавно опустились обратно на блюдо.
– Вам понравилось наше маленькое шоколадное шоу? – поинтересовался официант.
– Где Варя? – спросил, бледнея, Дюшка.
Бес вдруг тоже побледнел. На него это было совершенно не похоже.
– Я не знаю… – прошептал он.
На самом деле Венька Бесов врал: он не сомневался, что только что убил свою одноклассницу Воронину. Убил не полностью, поскольку его правая рука все еще сжимала Варино запястье, точнее, запястье и ладонь. Только они теперь стали невидимы, вместе с пальцами, браслеткой и всей остальной Варей. «И как же это я? Всё, теперь мне конец! – подумал супермутант. – И как же это я, а? Я ж только испепелять могу, но пепла тут нет. Еще могу до инфаркта довести, но тогда тело бы осталось. Что же я натворил? И как? Как же я? Ну, суслик!»
Официант аккуратно складывал купол. Дюшка заглянул под стол, потом вскочил, покрутил головой по сторонам.
– С нами была девушка, – сказал Дюшка, – вы не видели, куда она делась?
Официант с сожалением покачал головой:
– Простите, я не слежу за посетителями. Мое дело – блюда. Вам понравилось, как раскрылись шоколадные розы?
– Послушайте, но она была тут, только что! Такая красивая, с клювом, вот тут сидела. Вы же для нее шоу устраивали! Вы не могли не заметить!!!
Официант вздохнул, понял, что дополнительных лайков не дождется, и слинял.
– Бес!
– А?
– Ты же взял ее за руку!
Бес сообразил, что его пальцы все еще находятся в странном состоянии, словно держат что-то. Да это так и было на самом деле. «Надо отпустить! – подумал он. – Разжать пальцы. А вдруг тогда тут появится труп? Что делать? Что же делать???» Бес спрятал руку под стол и пожал плечами:
– Я ее отпустил и… Кажется, она ушла.
– Куда?
– Ну… Э-э-э… Может, в туалет?
– Но как?! Тебе пришлось бы встать, чтобы ее пропустить. Но ты не вставал!
– Э-э-э… Ну… Может, она через спинку перепрыгнула?
Дюшка еще раз нервно оглянулся. Мутантов в зале было не очень много. Три парочки, таких спрашивать бесполезно. Две компании. Тоже вряд ли помогут. А вон за тем столиком мужчина. Один. Не уткнувшийся ни в экран, ни в книгу. Наверное, он кого-то ждет. Мог смотреть по сторонам и обратить внимание. Надо подойти, спросить.
– Да ладно, чего ты психуешь? – как можно более безразличным тоном сказал Бес. – Ушла и ушла. Может, клюв подкрасит и вернется. А может, на меня обиделась и с концами умотала. Тогда нам больше достанется. Ты что, всерьез в нее втюрился?
«Она не красит клюв», – подумал Дюшка и сел:
– С чего ей на тебя обижаться?
– Как с чего? Вон… – Бес указал подбородком на Варькину тарелку, на которой красовалась горка все еще сияющих кротиков.
– Да ну, из-за такой ерунды…
Уверенности в Дюшкином голосе не было, поэтому Бес осмелел:
– А то! Она же девчонка! К тому же двойка. А двойки тоже обижаться умеют. И вести себя неадекватно. Вот скажи честно, ты никаких за ней странностей раньше не замечал?
Дюшка замечал.
– Она никогда телефонный разговор просто так не обрывала?
Обрывала. Дюшка вновь кивнул.
– Вот видишь, – обрадовался Бес. – А теперь дошло до такого вот финта. Ушла, не попрощавшись!
Дюшка хотел сказать, что с Варей уже на днях такое было: сама его в щечку клюнула, удрала, а потом дулась и обзывала трусом. И когда они хрюкали у деда, тоже было что-то не то. Но Клюшкин смолчал. Чтобы не вдаваться в подробности.
– Бабы – они все такие, – продолжал между тем Бес, цепляя двузубой вилкой шоколадную розочку. – Вот вырастешь, женишься, а она – вьють! – хлопнет дверью, и нет, как не было! Ни за что не женюсь!
– Я тоже, – согласился Дюшка.
Мужчина, у которого Дюшка собирался спросить о Варе, внезапно встал с места и прошелся по залу. Подошел к парапету, глянул вниз. Вернулся за свой столик, кликнул браслеткой.
– Вон, еще одного кинули! – хмыкнул Бес.
Дюшка скосил глаза на кинутого. Вид у мужчины был озадаченный.
– Кстати, вкусная розочка, – сыто облизываясь, сказал Бес. – Варька дурында. Сразу оплатила заказ. Кто ж так делает? Реально жалко, что тебе нельзя. Тем более на халяву.
– А я возьму и съем!
Дюшка не стал церемониться, схватил розу прямо пальцами и отправил в рот. Бесу бы его остановить, но как, если левая рука занята вилкой, а правая все еще держит Варину ладошку?
– Эй, погоди! Сначала до реактора доберись!
Но Клюшкин только отмахнулся и сожрал вторую розочку. Пусть этой Варьке будет хуже, раз она такая обидчивая!
– Фа нифево фо мной не фудет! – Дюшка прожевал, сглотнул и добавил: – Мне бы только до дому дойти, а там адсорбент выпить. Выживу. Я уже сто раз так делал.
– Фа нифево фо мной не фудет! – Дюшка прожевал, сглотнул и добавил: – Мне бы только до дому дойти, а там адсорбент выпить. Выживу. Я уже сто раз так делал.
«Мне бы тоже только до дому дойти, чтобы разжать руку!» – подумал Бес.
А нервный мужчина, которого, судя по всему, кинула девушка, послал срочное и странное сообщение в СУМАСОЙТИ: «Срочно ускорьте работу над Варей-2 и Варей-3! По возможности привлеките ангелов».
Глава 8 Варя-2 и рыжий Тафанаил
Когда Варя все-таки полностью исчезла (а сосисочники, с подсказки ангелов, были в курсе того, что это произойдет неизбежно), ее смерть решили от всех скрыть. Потратили на эту операцию почти полмиллиарда – столько стоило срочное создание натуральной Вариной копии, способной не только работать по радиокомандам, но и принимать автономные решения на случай всяких неожиданностей. Вопрос о создании робота-копии уже неоднократно поднимался ранее, так что, когда возникла необходимость, почва оказалась подготовленной. Кое-кто из руководства начал было вяло протестовать, но быстро заткнулся.
На внедрении Вариной копии настоял директор Института Биофизики и одновременно заведующий отделом СОСИСки господин Казбеков. «Мы имеем дело с крайне нестандартной ситуацией, – категорично заявил директор. – В целях защиты наших национальных интересов в лице единственного представителя вымирающего человечества…» (Вообще-то директор произнес очень длинную и умную речь, но, поскольку она была совершенно секретная, мы, пожалуй, лучше сделаем вид, что ее вообще не было.)
С Вариными родителями была проведена соответствующая беседа. Им сказали, что они по праву могут гордиться своей дочерью: мутантов, способных влюбиться по-настоящему, родилось не больше дюжины за всю историю человечества.
Варю-2 собирали в Кит-Тае. Внутри она была сделана так же, как остальные биороботы, а нос, глаза, волосы и прочие детали выращивали по спецзаказу. На это ушло целых восемь дней. Отдельно занимались мозговым чипом. Большие сложности неожиданно возникли с голосовыми связками. Вроде бы все сделали, как надо, а включаешь – голос не Варин! Настоящая Варя отлично пела, ее пение просто брало за душу. Биоробот Варя-2 фальшивила реже, но ее пение могло взять за душу только мутантов с полным отсутствием души.
Диди. Вопрос существования души, кстати, ангелами пока не решен. Так же, как и мутантами.
Наконец все было налажено, и огромный ящик с двумя экземплярами готовой продукции полетел в СУМАСОЙТИ. Теперь за дело взялись программисты и психологи-имитаторы. Варю-2 нужно было научить «правильно» улыбаться, определенным образом наклонять голову, не забывать покусывать ногти, когда нервничает, и так далее. Ровно через двадцать дней Варя-2 в первый раз пошла в школу.
Центр управления Варей-2 расположился в гараже, за домом. Гараж переоборудовали таким образом, что в нем постоянно могли находиться двое дежурных, которые работали посменно, сутки через трое. Один из дежурных должен был быть опытным психологом, второй – инженером по биомикропроцессорной технике. Это обеспечивало идеальную работу Вари-2. В углу гаража, в контейнере, хранилась запасная Варя-3, а на нескольких экранах можно было постоянно наблюдать за всем, что происходило вокруг действующей копии, где бы она ни находилась.
Пока работа над Варей-2 шла полным ходом, Варина мама сообщала всем, что дочь болеет.
Дюшка очень переживал болезнь Вари – она проболела почти три недели. Сначала он пытался ей звонить, но Варя упорно не отвечала. Потом он послал ей несколько сообщений. «Привет! Ты на нас с Бесом обиделась?» – «Нет! Я просто болею!» – «Выйди хоть в чат», – «Ну, потом лучше поболтаем! Пока!» – вот и вся переписка. В середине второй недели Клюшкин не выдержал, купил шоколадку и отправился к Ворониным в гости. Дверь открыла Варина мама. У мамы был странный вид, и она почему-то не пустила мальчика в дом, хотя у ее дочери была всего-навсего обычная ангина. Шоколадку взяла. От Вари вечером пришло два слова: «Спасибо! Вкусно!»
– Все-таки она на тебя обиделась! – с укоризной сказал Дюшка Бесу.
Бес подумал-подумал: рассказать ли Дюшке о том, как он считал, что убил ее, как не выпускал невидимую руку и что за странные приключения случились с ним тем вечером, после кафе. Но решил не рассказывать. Ведь Варя выжила, значит, все его ощущения и видения были простым наваждением. А о таких вещах лучше никому-никому-никому ни словечка.
– Обиделась – пусть холодной водички выпьет! – фыркнул Бес.
Дюшка понял, что хоть Бесов и его лучший друг, но… И продолжил переживать разлуку с Ворониной в гордом одиночестве. «Ничего, вот выздоровеет, начну с ней оперхрюком заниматься, и все наладится!» – рассчитывал Дюшка.
Но когда Варя наконец пришла в школу, оказалось, что она неожиданно подтянулась по хрюканью и заниматься с ней дополнительно нет никакой необходимости. В первый же день после уроков Воронина зачем-то понадобилась завучу, и Дюшка так ее и не дождался, во второй – упорхнула гулять с подружками. На третий день Клюшкин решительно подошел к ее парте и взял сумку.
– Я тебя провожу, – сказал Дюшка, и дежурный психолог в гараже покрылся холодным потом.
Они шли, и Варя всю дорогу болтала о том, как она скучно болела и как ее двоюродная тетя, которая сейчас готовит новую телепередачу, встретилась с одним дяденькой, который может опустить палец в жидкий азот и ничего с ним не будет. Что-то было не так. Совсем не так. Дюшка рассеянно слушал историю про незнакомого дяденьку и собирался с духом, чтобы невзначай коснуться Вариной руки и чтобы повторилось такое, как тогда, на улице, в луже. Пытался поймать ее взгляд, чтобы повторилось такое, как тогда, в кафе. Но на улицах было слишком людно. Руки Варя держала в карманах, а смотрела только под ноги и по сторонам. По аллейке, на которой они остановились в прошлый раз, прогуливались, взявшись за ветви, как за руки, молоденькие березки. Лохматый, жизнерадостный покусодонт с лаем носился за силиконовыми городскими синичками, которых городские власти еще не успели сменить на зимних снегирей.
– Ну, давай ранец!
Оказывается, они уже пришли.
– Можно я войду? – вдруг решился Дюшка.
Дежурный психолог из СУМАСОЙТИ лихорадочно соображал, что ему делать. Даже покрылся от волнения мелкой фиолетовой крапинкой. Варя, соответственно, молчала.
– Мы же решили, что будем дружить еще полгода, пока меня не заберут на опыты, – сказал Дюшка.
…Всю следующую неделю ученый совет института пытался выяснить, откуда немутанту Клюшкину стало известно о том, что над ним собираются ставить опыты. А немутант Клюшкин мучительно пытался найти ответ на вопрос: почему портрет Вари Ворониной, стоящий на ее любимом розовом рояле в гостиной, помещен в готичную черную рамку с траурным бархатным бантиком?
Итак, идея с созданием Вари-2 не принадлежала Лапу. Более того, он был даже против такого обмана. Настоял на внедрении копии господин Казбеков. Лап вынужден был уступить.
Прообразом Вари-2 была анериканская установка Хелен, созданная под руководством знаменитого ученого Фредерико Менса еще тогда, когда Лап был совсем маленьким. С тех пор Менс создал около тысячи Хелен, Марий, Майков и прочих механических человеческих кукол для самых разных целей. И вот теперь лично занимался Варей. Фредерико Менс был крутым мутантом третьего порядка. Ему было около двухсот лет, он отлично себя чувствовал, мог жить в серной кислоте, есть живьем жареную картошку и взлетать с весом более двадцати тонн – большая редкость даже для мутантов-«троечников». Чтобы не шокировать народ своей экзотической внешностью, Фредерико Менс постоянно носил невообразимый парик, прикрывал шарфом жабры и вообще старался как можно меньше появляться на публике.
Мутантов мало чем можно было шокировать, но все-таки. Три четверти населения Земли-11 были вполне похожи на обычных людей. Клюв, как у Вари, или корешочки на ступнях, как у бабы Ники, никого не смущали и даже порой были предметом зависти. Но Фредди Менс был уродом с ужасной жабьей кожей, а это совсем другое дело…
Целью своей жизни – возможно, бесконечной жизни, так как Менс никогда не болел, а все его органы были способны достаточно быстро регенерироваться, – Фредерико считал восстановление немутантной человеческой популяции на планете.
– Тогда я смогу спокойно умереть! – шутил он, а на вопрос, как же он это сделает (в смысле, как он умрет, потому что в возможность восстановления популяции немутантов никто уже давно не верил), Менс беззаботно отвечал: – Не беда, что-нибудь придумаю! – и отправлялся купаться в серной кислоте для улучшения пищеварения.
Запустив Варю-2 и тщательно проследив за поведением своего детища в течение первых двух дней, Менс временно успокоился. Варя была лучшей его работой: даже директор школы, суперчувствительная мутантка третьего порядка госпожа Кренгольд поняла, что перед ней кукла, только на третьей минуте общения со своей ученицей. Можно было не сомневаться в том, что Дюшка, не обладающий абсолютно никакими сверхъестественными способностями, подвоха не почувствует. Поэтому, когда научный сотрудник Лап прислал ему сообщение об опасности, Менс этому сообщению попросту не поверил. А зря.