– Я знал одного Хоботова. Рассеянный такой, в очках. Скрытый эротоман.
Дана поняла, о каком фильме идет речь, и недовольно махнула рукой.
– Да ну тебя, я серьезно!.. А где мы? – спохватилась она.
– В райской роще. Но на бренной земле. Тут ваш поселок рядом. Я не хотел тебя будить, остановился и ждал, когда ты проснешься.
– Сколько сейчас времени? – Дана сначала спросила, а потом посмотрела на часы.
Вчера дома она переоделась, взяла новые часы. Сережки, сумочка, деньги, телефон – все это теперь при ней.
– Двадцать две минуты двенадцатого.
– Я только проснулась?
Матвей глянул на нее без насмешки, но с иронией.
– Так я и не отрицаю, что спала! Просто во сне я была с родителями и знаю, что с отцом все хорошо.
– Я тоже это знаю. Ну что, поехали? – Матвей завел двигатель и по ухабистому летнику выбрался из подлеска на асфальт.
В это время из-за поворота выскочил черный «Гелендваген». Послышался скрип тормозов, джип заметно качнулся, прежде чем остановиться. Еще бы чуть-чуть, и случилась бы авария. В ней был бы виноват вовсе не Самойлов, а водитель этой крутой тачки. Он шел слишком быстро, к тому же по встречной полосе. Но похоже было на то, что роль виноватого предназначалась Матвею.
Из джипа выскочил парень крепкого сложения с утиным носом. Вслед за ним на свет божий выбрался еще один здоровяк. Первый парень распахнул дверцу «Приоры» и схватил Матвея за ворот рубахи.
Дана заметила, как из джипа вышел Истомин, начальник службы безопасности отца. Она никогда не видела его таким злым, как сейчас. Не лицо, а маска гоблина.
Тут парень с утиным носом разжал руку, сперва с диким воем вытянулся в струнку, потом выгнулся назад. Дана не видела, за какое место схватил его Матвей, но догадывалась.
Самойлов разжал левую руку и ударил правой. Его противник отшагнул назад. При этом он двигал телом так, как будто исполнял танец живота, даже руками себе подыгрывал. Только вот ноги не хотели держать мощное и тяжелое тело. Парень ухватился за открытую дверцу, не удержался и сполз на землю. Ему на помощь бросился напарник, но Истомин заметил Дану и дал отбой.
Виталий Денисович бросился к «Ладе», вытягивая на ходу руку. Он собирался открыть дверцу, но девушка сама вышла из машины.
– Дана! Наконец-то! Мы уже со всех ног сбились, тебя ищем! – Он смотрел на нее и махал рукой, отгоняя своих бойцов к машине.
И куда только делась вся его злость?
– А зачем меня искать? Я вчера дома была.
– А потом куда делась?
– Как куда? Я же сказала…
– Да, но домой не вернулась. Что вы там делали? – Истомин показал на дорогу, с которой только что выехала «Приора», и подозрительно глянул на Матвея.
– Просто стояли, – сказала она.
– Просто?!
– А если не просто?! – Дана возмущенно хватанула ртом воздух. – Вам не все равно?
– Э-э… – замялся Истомин.
Интересный мужчина. Нос большой, лицо вытянутое, глаза близко посажены, а все равно симпатичный. Может, потому, что на волка похож. Было в нем что-то такое, да. Вполне себе доброе, но волчье.
– Я девушка взрослая, так что не надо тут, – заявила девчонка и свысока усмехнулась.
Отца нет, он ушел к маме. Сейчас они пьют парное молоко в уютном деревянном доме, а на земном хозяйстве осталась Дана. Теперь Истомин должен подчиняться ей. Никто не давал ему права совать нос в хозяйскую постель.
Ей стыдиться нечего. Допустим, переспала бы она с Матвеем, и что с того? Бывало такое, Дана оказывалась в постели с другими парнями, а потом уезжала домой в сопровождении Алика. Истомин наверняка об этом знал. Ей девятнадцать лет, скоро двадцать – уже давно все можно.
– А это тот самый парень, который тебя вчера привез? – Истомин цепко глянул на Матвея, который уже стоял у Даны за спиной.
– Мой новый телохранитель.
– Телохранитель? – В интонации начальника службы безопасности звучал один вопрос, а в глазах стоял другой.
Если ей нужен телохранитель, то Истомин сам должен был назначить подходящего человека. Ему решать, кто должен охранять его нового босса. Но Дана думала иначе.
– Я так решила, – отрезала она.
– Да?.. Ну, тогда я должен знать, кто вы такой, – обращаясь к Матвею, сказал он. – Чем занимались в прошлом и живете в настоящем. Я как-никак начальник службы безопасности.
– Истомин?
– Да, именно так.
– Вы, наверное, желаете знать, как я познакомился с Даной?
– Да, хотелось бы.
– Она заблудилась в Багульеве, нарвалась на местных бандитов, с которыми у нее возник конфликт. За ней гнались, ее хотели убить. Я спрятал ее у себя дома. Так мы и познакомились, – спокойно, без пафоса сказал Матвей.
– А когда мы ехали в Москву, бандиты пробили нам колесо. Они хотели убить Матвея, а меня забрать. У них были автомат и пистолет, – добавила Дана. – Матвей справился с ними голыми руками.
– Бандиты? Из Багульева? – Истомин в раздумье приложил пальцы к подбородку, слегка ущипнул его.
Взгляд мужчины колыхнулся из стороны в сторону.
– Боюсь, они могут похитить Дану, – сказал Матвей.
– Похитить? – в каком-то отстраненном раздумье проговорил Виталий Денисович.
– Главный у них там Котов Тимофей Юрьевич. Кличка – Котофей. Проституция, наркота и прочий бизнес.
– Дана перебежала ему дорогу? – возбужденно спросил Истомин.
– Она случайно узнала об убийстве.
– Дела!..
– Я думаю, вы в состоянии решить этот вопрос, – спокойно, но с металлическими нотками в голосе сказал Матвей.
Он не спрашивал, а утверждал.
– Да, конечно! – выныривая из глубины своих мыслей, заверил его Истомин. – Я обязательно разберусь. Значит, Котов?
– Котофей. Город Багульев.
– Значит, ты в Багульеве была. – Виталий Денисович продолжал пощипывать себя за подбородок.
– Не хотелось бы об этом вспоминать.
– Да, конечно. Место здесь неважное, машины ездят, люди смотрят, – спохватился Истомин. – Знаете что, вы сейчас езжайте домой, а я загляну к одному человеку. – Он выразительно ткнул пальцем в небо. – Будем разбираться с этим Котофеем. Учти, ты за Дану головой отвечаешь! Как тебя зовут?
– Матвей Самойлов.
– За Даной глаз да глаз!.. Но и резюме, пожалуйста, составь. Кто такой, с чем тебя едят.
Матвей кивнул, напряженно глядя на Истомина.
– А я туда и обратно.
Виталий Денисович повернулся к джипу, и тут Дана вспомнила про сон, который вознес ее в загробную явь. Она спросила Истомина, кто такой Хоботов, и получила ответ. Как оказалось, Хоботов Максим Александрович был заместителем отца по всем вопросам, связанным с бизнесом. Именно на него Дана и должна была полагаться.
Девушка облегченно вздохнула, услышав это. Она знала, кто такой Матвей, но про Хоботова даже не слышала. Не было у нее в памяти этой фамилии, значит, отец рассказывал ей о нем наяву. С ним все хорошо. Он вернулся к маме, и совсем не обязательно его оплакивать. Саму себя жалко, конечно, но это пройдет.
Глава 8
Красиво жить не запретишь. Если, конечно, на это есть деньги. Обитатели Рублевки на пустые карманы не жалуются и дома строят с размахом. Едешь по элитной деревеньке, смотришь, удивляешься и даже завидуешь. Один дом на фигурный кремовый торт похож, другой – на каменный замок в готическом стиле, третий – на дворец эпохи барокко.
А машины какие по улицам ездят! Новенькая «Приора» здесь всего лишь жалкий ишак на фоне породистых арабских скакунов.
Но Матвей не рвался в этот мир красивой жизни. Не было у него желания заниматься бизнесом, поэтому большую часть заработанных денег он вложил в дом, купил машину, хотя мог открыть на них, ну, например, автосервис. Самойлов не имел предпринимательской жилки, а без нее прогореть как с горки спуститься.
Да и зачем напрягаться, если в жизни и так все нормально? Дом у него новый, на работу устроится, с девушкой хорошей познакомится, женится, дети пойдут. Не хуже, чем у людей, будет.
Хотелось бы, конечно, жить в роскошном особняке, ездить на «Майбахе», например, иметь в женах редкой красоты женщину, но нет у него возможности въехать в этот рай на своей телеге. А на чужом горбу – увольте. Можно, конечно, взяться за Дану основательно, обольстить ее, охмурить, жениться на ней. А потом всю жизнь чувствовать свою ущербность, так?
Нет, ему такое счастье не нужно. Девушка она, конечно, хорошая, но в любовь он с ней играть не собирается. Да и по службе не положено. Матвей всего лишь ее телохранитель. Каждый сверчок должен знать свой шесток.
– А тебе когда-нибудь снился загробный мир? – спросила Дана.
– Почему снился? Я там реально был, – с самым серьезным видом сказал Матвей.
– Да ладно!
Он расстегнул рубашку до середины, развел ворот и провел пальцем по шраму на груди. Память о Веденском ущелье. Напоролись на засаду, вступили в бой, чехов отогнали, но потери понесли большие. Матвея ранили, он отключился, его приняли за покойника и загрузили на борт вместе с настоящими «двухсотыми».
Смешно это или нет, но он помнил, как товарищи затаскивали его в вертушку. Без сознания был, пульс не прощупывался, а в голове отложилось. Правда, всего лишь небольшой фрагмент, вырванный из мрака забытья. И по яркому тоннелю он не летел, и покойных родственников не видел.
– Бандитская пуля – клиническая смерть. Если бы не выкарабкался, так на том свете и остался бы.
– И как там?
– Райские розы, деревянный дом. Ты думаешь, я свой сам придумал? Нет, оттуда взял.
– Ты это серьезно? – Дана ошеломленно смотрела на него, а в глазах ее теплилась радость.
Матвей видел, что она очень хотела, чтобы отец на том свете был вместе с мамой. Пусть они там будут счастливы. Так ей легче пережить трагедию. Что ж, он рад подыграть ей.
Как бы ей самой не оказаться в компании родителей. Дело не в Котофее. Матвею не понравился Истомин. Мутный какой-то тип. Про резюме не забыл, а про Алика слова не сказал. Его заинтересовали похождения Даны в Багульеве, но при этом он даже не порывался спросить, как она там оказалась. Как будто и без того знал, что происходило с ней до того, как девчонка попала в кабину трейлера. Ему было известно, как Дана осталась без телохранителя и куда он делся.
Истомин действительно ни слова про Алика не сказал, хотя повод для этого был. Как-никак Матвей теперь занимал его место. Может, он боялся, что Дана спросит его об этом? Опасался сфальшивить, изображая озабоченность? Так Истомин и без того прокололся. Как-то не очень испугало его то обстоятельство, что за Даной охотились багульевские бандиты.
А может, он всего лишь не хотел раздувать эту тему, чтобы не нарваться на лобовой вопрос? Алик был его человеком, и он в ответе за подчиненного. Почему Истомин не уберег Дану от неприятностей? Именно этого вопроса он и должен был опасаться.
Машина подъехала к воротам, за которыми находился банкирский особняк. Матвей остановился, но мотор не заглушил.
– Расскажи, как тебя за Жанну приняли, – попросил он Дану.
– Да так и приняли. – Она удивленно посмотрела на него. – Там какие-то пьяные придурки появились. Я стояла у банка, они меня окружили, а Стас подъехал, разогнал их. Я думала, мужик за меня заступился, а он оказался козлом. Привез к бару, вышел, а я почувствовала неладное. Зачем ты спрашиваешь?
– Может, Стас не Жанну искал, а именно тебя?
– Нет, ее. Я слышала, как они с Котофеем говорили. Я домой хочу! Я есть хочу! – заканючила Дана.
Она просилась домой, но на Матвея при этом смотрела властно, как начальница. Девчонка чувствовала свою власть над ним, но при этом не решалась покинуть машину без спроса.
– Да, конечно, – сказал он.
– Мы еще с тобой поговорим. – Она мягко коснулась его руки, а ее губы тронула покровительственная улыбка.
Матвей вышел из машины, а Дана осталась сидеть. Вроде бы домой рвалась, но даже дверцу не открыла. Сидит и на ручку смотрит. А почему?
Самойлов все понял, обошел машину, открыл дверцу и красноречиво глянул на нее. Он хотел сопроводить свою мысль соответствующими словами, но не решился. Матвей в лакеи не нанимался и ковровую дорожку ей под ноги стелить не собирается. Да, он желал так сказать, но промолчал. Не время сейчас выяснять отношения. Горе у девчонки, каша у нее в голове. Вот когда успокоится, тогда…
Дана подошла к калитке, нажала на кнопку звонка.
Матвей осмотрелся. Улица между домами широкая, с зарешеченными канавами. Газоны перед заборами не самые маленькие. На них растут елочки, пышные и не очень.
Поселок охраняемый, но если очень захотеть, то контрольно-пропускной пункт преградой не станет. Бандиты могли подъехать к ним с Даной на машине и оттуда открыть огонь. Еще им никто не помешал бы занять позицию за высокой раскидистой елью перед домом напротив.
Калитка открылась не сразу. К ним вышел тот самый охранник, которому Самойлов организовал сеанс электротерапии. Он вытянулся перед Даной, уступая ей дорогу, и на Матвея глянул с уважением, пусть и принужденным. Парень все понимал, знал, кто есть кто, но характер тем не менее показал. Он наверняка видел, как Матвей подвез Дану к дому, но ворота открывать не стал и к калитке шел неторопливо. Зачем такой служака здесь нужен?
Он не мог их не видеть. На воротах не просто так установлены камеры. В сторожке наверняка находится монитор слежения. Изображение обязательно записывается.
– Чего стоишь? – спросила Дана, сердито глянув на парня. – Взял ключи – загнал машину!
Она посмотрела на Матвея и взглядом приказала отдать ключи. Охранник вздохнул, протянул руку и с затаенной насмешкой глянул на ворота, за которыми стояла «Приора». Разве ж это машина? Как будто у самого «шестисотый» «Мерседес».
– Погоди! – Матвей зашел в сторожку за воротами.
Помещение небольшое, две комнатки – дежурная и для отдыха. На рабочем столе стоял монитор. Матвей увидел на нем свою «Ладу» сразу в двух секторах наблюдения. Номера на ней можно было рассмотреть без усилий.
– Фамилия? – командирским голосом спросил он, строго глядя на охранника.
– Игорь меня зовут, – уныло буркнул тот.
– Фамилия?..
– Башлыков. А что?
– Пререкаешься, Башлыков! Буду докладывать Истомину.
– А что я сделал? – Парень напрягся.
Матвей кивнул, делая очевидный вывод. Этот Башлыков знал Истомина и подчинялся ему.
– Ты вчера вахту нес?
– Да.
– Истомин запись в журнал делал?
– В какой журнал?
– Значит, не делал, но здесь был, так?
– Да, был.
– Видео смотрел? – Матвей провел пальцами по мерцающему экрану монитора. – Номер моей машины он записал или запомнил?
– Записал.
– А чего ты такой дохлый? – Матвей пальцем поднял и опустил пряжку офицерского ремня, которым был перепоясан Башлыков, потом сунул ключи от машины ему в руку. – Давай, служи!
Он глянул на закрытую дверь в комнату отдыха и поспешил к Дане, которая с недовольным видом стояла у фонтана, ожидая его.
А фонтан красивый. Рыбы по кругу, из открытых ртов которых изливались струи воды. Пузатые, похожие на тунцов. День сегодня не жаркий, но прохлада была кстати.
– Долго ты! – хныкающим голосом заявила Дана.
– А сколько у вас охранников?
– Двое.
– Один бодрствует, а другой отдыхает. Или на службу забил?
– О чем ты?
– Да не вышел второй начальство встречать. Менять охрану нужно. Или усиливать.
– Больше ты ни о чем думать не можешь?
– Могу. И думаю.
Двор перед домом огромный. Идеально остриженные английские газоны, фигурные кусты, фонтан, беседки. От ворот к гаражам вела широкая дорога, мощенная гранитом. За домом угадывалась сосновая рощица, под сень которой вела красивая аллея, обставленная скульптурами. Да и сам дом как дворец.
Матвей смотрел на это великолепие, а сам думал о том, зачем Истомин требовал от него резюме. Этот господин и без того знал о нем если не все, то многое. Срисовал регистрационные номера, установил владельца машины, навел справки.
Матвей служил в обычном, в общем-то, спецназе внутренних войск. Информация о нем далеко не самая секретная. Если есть свои люди в Голливуде, то пробить по базам данных не так уж и сложно.
Истомин возглавлял службу безопасности банка, но вместе с тем заведовал и охраной особняка. Если он враг, то Дане и в ее собственном доме угрожает опасность.
А дом у нее великолепный. И снаружи вид потрясающий, и внутри – совершенство стиля. Богатство интерьера спокойное, не чванливое, роскошь в глаза не бросается, но в каждой мелочи чувствуется хороший вкус. Много света, простора, и дышится здесь легко.
Матвей не скрывал своего восхищения, и Дана даже улыбалась в кулачок, посматривая на него. Он-то помнил ее холодной и голодной русалкой, которую удочкой выловил из воды. А она, оказывается, самая настоящая царевна.
Только вот Матвей не имеет никакого отношения к августейшим кругам и не собирается претендовать на ее руку, сердце и владения. Он всего лишь телохранитель, а царевич у девчонки найдется свой. Боль утраты пройдет, и она вернется к прежней жизни – ночные клубы, отрывные вечеринки, разгульные мажоры. Дана будет веселиться, а Матвей – наблюдать за ней издалека. Впрочем, ни на что другое он и не рассчитывал.
Самойлов осмотрел холл – огромный, высокий, в три этажа, под стеклянной куполообразной крышей. Здесь не было лестницы, но коридоры всех этажей выходили именно сюда. Они замыкались на ярусы балконов, которые тянулись вдоль стен, составляли единую и гармоничную композицию.
Чтобы подняться на второй и третий этажи, нужно было миновать холл и через арку попасть в помещение, с одной стороны которого вверх вела лестница, а с другой – лифт. Дана выбрала лестницу с хромированными перилами и ступеньками из того же мрамора, которым был вымощен пол. На второй этаж можно было подняться и на лифте, а Матвей подумал еще и о третьем варианте – из холла допрыгнуть до второго яруса, подтянуться, перемахнуть через перила балкона, а там уже двигаться куда нужно, влево или вправо.