Тут внимание Белова привлек автомобиль, остановившийся метрах в пятнадцати впереди от них. Из него вышли трое в военной форме и пошли к ним навстречу. Синхронно дернулись руки к кобурам на поясах...
- Красный, Свету прикрой, - негромко приказал Саша и метнулся вперед.
Паукер так и не понял, что ударило его под колено, от чего он оказался на асфальте, стоя на карачках. Он еще падал, когда Саша, сбивший его с ног, большим пальцем сдёрнул застёжку на кобуре, подхватив указательным за скобу, мгновенно вырвал наган, и, прикрывшись мужчиной, открыл огонь на поражение.
Спуск у нагана был тугим - Сашка выяснил это еще в Калинине, поэтому он целил выше. Первый из нападавших - а в том, что это были нападавшие, не осталось никаких сомнений! - успел только расстегнуть кобуру. Пуля вошла ему под левый сосок, и человек свалился лицом в асфальт. Второй еще только начинал поднимать свой наган, когда пуля ударила его в правое плечо. Белов прошипел ругательство: он-то целил в солнечное сплетение! Перехватив наган двумя руками, он быстро выстрелил два раза подряд. Первый выстрел ушел в молоко: нападавший резко припал на колено, зато вторая пуля влепилась ему точно в переносицу.
В этот момент прозвучал выстрел со стороны противника. Третий противник извлек из кобуры ТТ и дважды выстрелили в Сашу. Паукер заверещал, точно подстреленный заяц, и ткнулся лицом в асфальт, а Белов качнулся в сторону и выстрелил в нападавшего. Пули попали тому в левое плечо, но то ли не задели жизненно важных органов, то ли в горячке боя он просто их не заметил. Не обращая ни какого внимания на ранения, нападавший сделал еще три выстрела подряд. От третьего выстрела Сашка ушел перекатом, и в падении успел еще раз нажать на курок. Откровенно говоря, это была чистая случайность: Белов понимал, что в таком положении попасть в цель из оружия с длинным ходом спуска и усилием на нем больше пяти килограммов - почти не реально. Даже для взрослого, физически подготовленного человека, не то, что для мальчишки. Но иногда капризная девушка удача поворачивается к нам лицом и одаряет нас своей прекрасной улыбкой. Пуля вошла нападавшему точно в горло, на сантиметр выше кадыка, и тот завалился набок, хрипя царапая асфальт...
Паукер все еще лежал на асфальте, когда нога обутая в кожаный сандалет фабрики 'Скороход' имени Калинина не сильно, но чувствительно ткнула его под ребра:
- Товарищ Паукер, патроны давай.
Карл Викторович, плохо соображая, что делает, сунул руку в карман галифе, и протянул Белову горсть облепленных нитками и табачными крошками патронов, завернутых в не первой свежести носовой платок. Раздался короткий смешок, и Паукер почувствовал, как удивительный мальчик выбирает с его ладони самые чистые патроны, старательно избегая прикосновений к предмету личной гигиены. И в этот самый момент...
...Дворник Надмит Банзараев - а на самом деле его фамилия была Банзарагша, но товарищ Чудов - Замзавупрайочистки по кадрам не пожелал ломать язык на сложной фамилии, и переделал ее на русский манер, из своей подворотни следил за развернувшейся прямо перед ним схваткой. Он хорошо разглядел, как мальчишка, которого,наверное, никто, кроме ученика Великих лам, не принял бы всерьез, заметив опасность для своих друзей и сопровождающих, ускорил себя, вбирая Ци. Молодой Ян попал под управление Старого Ян, а Инь полностью устранился. Юный воин соединил свои пять первоэлементов воедино, возвел могучую Башню, и естественно победил своих противников. Надмит прекрасно видел, как пули врагов юного защитника летели куда угодно, только не в цель, а сам молодой воин поражал врагов из самых неудобных стоек и кат. Правда, это был не даос - в этом Надмит Банзарагша был уверен так же, как в святости 'Сутры Лотоса'. Однако, пусть слабый, но уже ясно различимый стержень Даоса пульсировал в ритме боя.
Последний противник юного воина упал, пораженный в горло и, хрипя, умирал на земле, когда мальчик с аурой старца подошел к лежавшему перед ним человеку и приказал дать ему патроны. Мужчина подчинился, а как бы он мог отказать Блистательному Воину овладевшему своими у-син ? Но стоило только воину расслабиться и начать перезаряжать оружие, как все сразу переменилось: из длинной черной машины, которая и привезла нападавших, вышел еще один человек. Он тоже был вооружен, но не пистолетом: в его руках был какой-то короткий карабин непривычной формы. Надмит воевал - довелось в Китае посражаться. Северный поход прошел от начала до конца. Но такого оружия ему видеть не доводилось... Вот правда легкий японский пулемет был чем-то похож, хотя и был изрядно покрупнее...
А у мальчика - теперь, когда он отпустил Ци и Молодого Ян это был действительно мальчик, остался всего один патрон в нагане, Надмит считал выстрелы...
Такого человека как этот юный воин надо было спасть. И Надмит Банзарагша выскочил из подворотни, распевая боевую песнь маг-цзал :
Благородный Учитель дал нам наказ:
Обучайтесь стрельбе из лука,
упражняйтесь в метании копья!
Таков один наказ, таков другой наказ.
Отец наш и мать наша дали нам свой наказ:
Не обучайтесь стрельбе из лука,
не обучайтесь в метании копья!
Наказу отчему не повинуясь,
мы выполним Учителя наказ:
Я стану обучаться стрельбе из лука,
я буду упражняться в метании копья!
А вы, деревенский люд, повторяйте шестислоговую мантру
'Ом ма ни пад мэ хум'!
В руках воин Тибета сжимал метлу - свое единственное оружие. Метла была новой: только сегодня утром Надмит привязал к собственноручно и любовно выструганному дубовому древку изрядный пучок березовых прутьев. Древко было ровным и прочным, и, хотя, конечно, оно не могло соревноваться с карабином-пулеметом, в руках адепта маг-цзал это было грозное оружие...
- Хэй-и-сэра!
Враг с карабином повернулся к Надмиту, и это было последним, что он сделал в этом перерождении...
...Белов вздрогнул: дворник с внешностью тибетского монаха прокричал какую-то мантру, а потом метнул в четвертого противника свою метлу. Бросок был хорош: прутья метлы сдёрнутые с древка точно зависли в воздухе, а мелькнувшее размытой струей метловище насквозь пробило одежду и грудь бедолаги так, что теперь у него из спины торчал окровавленный тупой конец шеста.
Дворник был, ясное дело, молодец, но если рядом кроме атакующей группы есть еще и страхующая - расслабляться рано.
Да и не безопасно. А потому Саша тут же быстро дозарядил наган и бросил его Василию:
- Держи! Но если что - стреляй только в воздух!
Красный несколько обалдел от такого приказа и попробовал, было, заупрямиться:
- А чего это 'в воздух', Немец? Я, между прочим, хорошо стре...
- Я СКАЗАЛ!!!
Белов не кричал, даже не слишком повышал голос, но произнес это таким тоном, что Василий запнулся на полуслове, и только кивнул - понял, мол. Саша повернулся к дворнику, сложил особым образом руки - как на тренировке по тантра-йоге, поклонился:
- Досточтимый, у нас мало времени. Вы умеете пользоваться вот этим? - он поднял наган одного из нападавших.
Дворник коротко кивнул и протянул руку. Александр кинул в его сторону револьвер и, ни капли не сомневаясь, что тот поймает оружие, повернулся к следующему покойнику. У него был пистолет, причем не ТТ, как показалось вначале, а очень похожий на него внешне Браунинг 1903 года. На кожухе ствола явственно читались буквы 'ОКЖ' . Мальчик поднял оружие, выщелкнул обойму, посмотрел на два оставшихся патрона, вздохнул:
- Маловато...
Но тут же наткнулся взглядом на боковые карманчики на кобуре. В них оказались еще две снаряженные обоймы. Белов быстро перезарядил пистолет, затем подошел к тому, который был вооружен странным карабином. Поднял оружие с земли и аж присвистнул от удивления. Это был неизвестный ему пистолет-пулемет, с коротким магазином примерно на двадцать патронов. Изящный, сделанный как карабин, он явно был серьезным оружием, и если бы не вмешательство непонятного пока товарища из Тибета - татуировка на груди, краешек которой застенчиво выглянул из-под расстегнутой рубашки, была явно тибетской, все могло бы кончиться невесело...
В этот самый момент его внимание привлек какой-то неправильный диалог. Саша резко обернулся... Ах, это вот в чем дело! Паукер окончательно пришел в себя и теперь уговаривал Василия отдать ему его оружие.
- Товарищ Паукер!
От звука его голоса Карл Викторович крупно вздрогнул и мгновенно повернулся:
- Т-товарищ Б-белов... Я вас очень прошу: пусть Василий вернет мне мой наган. Я же... - Тут он сглотнул, нервно облизал губы - Я же - сотрудник НКВД, мне оно положено...
- Вот эти, - Саша указал стволом на лежавшего лицом в асфальт покойника, - тоже были 'сотрудники'. Кстати, Товарищ Паукер, передайте мне их документы...
Карл Викторович не заставил его повторять дважды и уже через несколько секунд держал в руках тоненькую стопку книжечек.
Бичом хлестнула команда:
- Откройте любое, на выбор!
Хрустит коленкор переплета, быстро шелестят страницы...
- Что там написано? Ну?!
- Уполномоченный отдела...
- Достаточно. Теперь ответьте мне, Паукер: сколько врагов вы лично ликвидировали во время этого контакта?
- Но вы же... Товарищ Белов, вы же сами забрали у меня...
- Это не довод! Вон у него, - жест в сторону Надмита, стоявшего в обманчиво расслабленной позе с револьвером в одной руке и окровавленным дубовым шестом - в другой, - оружия вовсе не было, однако если бы не он... Если у тебя нет оружия - добываешь его в бою!
- Слушаюсь, товарищ Белов! - Паукер вытянулся во фрунт и щелкнул каблуками. - Больше не повторится!
Саша усмехнулся и подавил в себе хулиганское желание потрепать Паукера по щеке:
- Вот и замечательно. Артем, - позвал он.
- Я здесь, Немец!
- Возьми у вот этого наган, разряди, и отдай ему, - ствол пистолета-пулемета качнулся в сторону Паукера. - Я вам пока не доверяю. Дома получите свой, а пока, чтобы в кобуре пусто не было... Артем, тебе вот, - жест в сторону кобуры четвертого покойника. - Если что - как и Василий палишь в воздух.
- Понял, Немец.
- Уважаемый даос... -Саша на мгновение запнулся, подбирая слова, - Тапахайм джё'маро ...
- Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой, трижды рожденный? - поклонился Надмит. - Я готов сопровождать тебя на великом пути Алмазной Колесницы, но помни: тебе для Истинного Пути нужны настоящие учителя, а не я - недостойный беглый монах...
Василий и Артем раскрыли от изумления рты, слушая эту, с их точки зрения, бредятину. Они уже были готовы накинуться на Сашу с вопросами, но тут на него, отойдя от первого ужаса, налетели Вера Степановна и Светлана.
- Сашенька, мальчик мой! Что это?! А ну, положи немедленно! Это не игрушка!..
- Саша! Ты.. Ты такой! Ты - как Спартак! Или как Камо! Ты их... Как они от тебя!..
Тут обе дамы - совсем юная и уже пожившая попытались заключить своего 'Сашеньку' в объятия, но Белов каким-то неуловимым, текучим движением увернулся от них, и коротко взмахнул рукой:
- В машину все! Бегом! Женщины - первыми!.. Отставить!
К ним приближались двое милиционеров. Оба - с оружием в руках.
- Стоять! Бросай оружие! - закричали они наперебой.
Саша дернул уголком рта:
- Товарищ Паукер, разберитесь. И сообщите этим товарищам, что только что было совершено нападение на семью товарища Сталина... - С этими словами он повернулся к остальным, - Выполнять! Света, тетя Вера - ВПЕРЕД! Остальные прикрывают!..
...Длинный черный 'Паккард' мчался по Москве, распугивая прохожих ревом двигателя, визгом тормозов и трубным клаксоном. За рулем подложив под себя чемодан сидел Саша. Просто сидя Белов плохо видел дорогу впереди, и совсем не видел сзади. В салоне были задернуты занавески: в первую очередь Александр позаботился о безопасности женщин, сидевших сзади. Ведь ни Светлана, ни Вера Степановна просто не в состоянии спокойно свернуться калачиками в захваченной машине, а стекла у 'Паккарда' хоть и толстые, а пуля все-таки пробьет.
- А-а!.. М-мать!.. - прошипел Белов, выкручивая тугой руль и вгоняя длинный автомобиль в крутой поворот.
Он помянул незлым тихим словом создателей этого 'чуда американского автопрома', у которого глох двигатель при переключении скоростей без перегазовки - синхронизаторы оказались отвратительнейшего качества. А перегазовывать едва дотягиваясь до педалей было не самым простым занятием...
- Да душу твою, пнём об колоду! - снова злой шепот.
Саша всем телом навалился на рычаг переключения скоростей, который упорно не желал вставать в положение 'прямая передача'. Рычаг дернулся, выскочил и чувствительно двинул Белова под ребра. Саша с силой рванул рычаг, и обстоятельно описал все, что он думает об американских авто, их конструкторах, рабочих на конвейере, матерях этих людей и их сексуальных предпочтениях.
Василий от этих словарных изысков тихо заржал, Светлана густо покраснела, а Паукер, услышав такое из уст тринадцатилетнего паренька, со свистом втянул в себя воздух: откуда малец может знать такое?! Не матерные слова, а такие сочетания и сравнения?..
Белов гнал машину в единственное известное ему в этом мире безопасное место: на Ближнюю дачу. Там есть охрана - пусть и не слишком профессиональная, зато - многочисленная. Наверное, есть еще где-то городская квартира Сталина, но вот где она находится он не знал, а кроме того эта квартира была им не проверена. А в создавшихся условиях полковник Ладыгин не доверял никому, кроме самого себя...
Москва тридцатых разительно отличалась от известной ему Москвы. Не было ни Кольцевой автодороги, ни Кутузовского проспекта, но инстинкт москвича не подвел Александра. 'Паккард' проскочил Смоленскую площадь, вылетел на Бородинский мост и запетлял узкими проулками к Дорогомиловской заставе.
Семь раз Саша еле-еле избежал наезда на каких-то особенно безалаберных пешеходов, два - с трудом увернулся от не менее бестолковых водителей кобыл, и один раз едва не врезался в трамвай. Но вот, наконец, он вырвался из города на шоссе и теперь, вдавив акселератор в пол, рванулся к Кунцево так, что казалось, будто низкий черный 'Паккард' уже не быстро едет, а низко летит над дорогой. Скорость была такой, что он едва не прозевал съезд на ближнюю дачу. Автомобиль немилосердно занесло, и он заскрипел всеми узлами подвески, когда Александр резко крутанул руль и буквально вогнал 'Паккард' в поворот. Женщины на заднем сидении взвизгнули, только Вера Степановна испуганно, а Светлана - восторженно. Паукера и Василия с Артемом швырнуло в боковые двери, только Надмит усидел спокойно. Он вообще не обращал внимания на все происходящее: сидел изваянием, прикрыв глаза, тихонечко шептал мантрыда перебирал костяные четки.
Черный автомобиль чуть только не снес напрочь шлагбаум, к которому тут же толпой метнулись охранники. От этого зрелища Белов снова густо выматерился, затем вышел из машины и...
- Николай Сидорович обо мне говорил?
Не сразу сообразив, о чем спрашивает странный пионер, охранники, наконец, вразнобой кивнули.
- Значит так... Вы видели: кто, сколько и с чем в автомобиле? Нет? Тогда что ж вы толпой к нему кинулись? А если бы там пулемет был? Или гранату кинули?
- Да ты, пионер, чего несешь?.. Какой пулемет?!
- Не знаю. Льюис, например. Или Шош. А что, есть разница?
Только тут до сотрудников НКВД стало доходить, что странный пионер не шутит. Да и Власик действительно распорядился, чтобы этого нового приемного сына Сталина слушали со всем вниманием и запоминали сказанное со всем прилежанием...
- Значит так, - повторил Белов. - Сейчас вызовите кого-нибудь из водителей, а то задолбался я этот рыдван позорный пилотировать. Ко всем подъезжающим машинам - повышенное внимание. На проверку документов подходит один, остальные - в засаде, с оружием на взводе. В готовности ноль. И в случае любых - подчеркиваю, любых отклонений от норматива поведения желающих проникнуть на объект - огонь на поражение, без команды. Вопросы?
Он не ожидал вопросов, и уже, было повернулся назад к 'Паккарду' как раздалось неуверенное:
-Товарищ э-э-э... Товарищ. А пулемет устанавливать?
Саша ошалело посмотрел на спрашивавшего, затем тихо и очень спокойно спросил:
- А у вас есть пулемет? А какого... - тут он запнулся, стараясь подобрать нормальные слова, но не сумел и просто закончил, - он еще не на позиции? Немедленно установить и быть готовыми открыть огонь. Исполняйте...
...Сразу по прибытии на дачу, Саша кинулся на розыски Власика. Но тот уехал вместе со Сталиным в Кремль. Собственно говоря, никого из начальников охраны рядом не оказалось, не считая Паукера, который все еще оставался одним из заместителей начальника отделения Первого отдела ГУГБ. Однако этому венгру-еврею Белов не доверял. Ну не мог заставить себя доверять этому непонятному человеку, который, кстати, явно не пережил конца тридцатых. А почему? Во что-то был замешан? А во что? Так вот: раз нет понимания, нет и доверия!
Неожиданно на глаза Александру попался незнакомый энкавэдэшник, ни разу не виденный им среди охраны. Все в это человеке было каким-то неправильным. И очень хорошее обмундирование, и абсолютное спокойствие, и какие-то непонятно знакомые глаза. Что-то его взгляд напоминал Белову, но он не сумел сразу сообразить, что именно.