— Не боишься богов Сиала? — спросил землянку Каф, успокаивающе поглаживая по спине дочку.
— Меня беспокоит только одно: выдержат ли стены?
Каф негромко засмеялся, тонкие губы растянулись, а лицо осветилось. 'Почему я решила, что он некрасив? — думала Арина, украдкой изучая его при свете огня в камине. — Нет, просто здесь освещение недостаточное. Или я начала к нему привыкать'.
— Замок Каф выстоял не одну стихию. Для того мои предки его и строили.
Арина не хотела уходить, рядом с воином она чувствовала себя в безопасности. Однако она пересилила беспокойство и гордо удалилась в свою светелку, где и продрожала от первобытного ужаса всю ночь, охая при каждом толчке земли, иной раз скидывающем со стола небьющиеся горшочки. Среди ночи ее посетил Каф и довольно холодно осведомился о самочувствии. Арина пробормотала в ответ что-то бессвязное. Каф без спроса развернул рулоны с рисунками, внимательно все пересмотрел при светильниках, выбрал один, свернул и молча направился к двери.
— Куда ты его понес?
— К себе. Повешу на стену.
Каф ушел, а пленница вздохнула с облегчением и разочарованием. В ушах свистел адреналин. Арина походила по комнате, приводя мысли в порядок. Чего она хочет, в самом деле?
К утру Стинвий ослаб и превратился в сильный ветер с дождем. Землетрясения прекратились. Арина рискнула забраться на крышу. С неба хлестал теплый грязный дождь. Девушка промокла до нитки. Она стянула с себя одежду, оставшись в нижнем белье, и улеглась на живот за зубцами стены, укрывшись от ветра. Она валялась в луже под дождем, выбросила из головы все мысли до самой последней и наслаждалась бездельем.
— Ты уже здесь? — услышала за спиной раскатистый голос. Каф улегся на живот рядом, под рукой у него примостилась осунувшаяся дочь.
— Сейчас увидишь возрождение тайги, — сказал зертилиец.
По воздуху прокатился гул на низких частотах, недоступный для уха, но ощущаемый телом. Деревья начали выпрямляться. Грязь с них летела комьями. Арина остро жалела, что у нее нет кинокамеры. Дождь очищался от грязи и очищал окружающий мир. Тайга возрождалась.
Сиаль потянула Арину вниз. Дочь Кафа после ухода Стинвия воспряла духом. Она привела землянку во двор, заставила сесть на шурса, и они вдвоем взлетели на одном ящере. Арина не сопротивлялась по нескольким причинам: во-первых, она уже достаточно притерпелась к полетам, во-вторых, после боевого дракона домашний шурс уже не казался страшным, в-третьих, ее каждый раз усаживали силой. Они летели на запад, по направлению к морю Нотозавров. Сиал почти исчез за горизонтом, осталась лишь бордовая краюшка.
Впереди показалась голая пустыня. Сиаль приземлила шурса на высокую скалу. Арина недоуменно всмотрелась вдаль. Она узнала и скалу, и пляж, но куда, во имя богов Сиала, делось море? Гладкое дно блестело, словно отшлифованное.
— Жди, — велела Сиаль.
Они сидели верхом и ждали с полчаса. Ветер заметно стихал. Тучи рассеивались, показавшееся солнце обрушило на мокрую землю каскад лучей. Начиналась обычная жара. Сиаль протянула руку вперед. Горизонт шевелился. Арина приняла движение за парниковый эффект, но ей показалось, будто дрожащая линия расширяется. Так оно и было. Послышался угрожающий гул. Шурс насторожился и забеспокоился. Девушки взлетели.
Гул усилился. На поверхности дна появилась вода, уровень которой быстро поднимался. Дрожащая линия как-то сразу, без перехода, превратилась в стену. Ревущий водяной вал с грохотом врезался в скалу и накрыл прибрежные леса. Разделенные скалой пенные водяные половины стремительно пронеслись далеко вперед. Огромные волны валами накатывали на берег одна за другой. Скала задрожала, с нее посыпались камни. Грохот моря перекрыл все остальные звуки. Черный монолит исчез в кипящем водовороте. Зрительницы не торопились улетать. Они носились над бушующем морем верхом на перепуганном шурсе, оглушенные и потрясенные, обе кричали, кричал и шурс, но крик безнадежно тонул в реве триллионов тонн воды.
На обратном пути Арина прокричала в ухо Сиаль:
— Куда уходило море?
— На Сиал! — крикнула та.
'Боги напились от души, — решила Арина. — Оглохли обе, кричим'.
На следующий день после разгула Стинвия к замку Каф прибыл ни кто иной, как Сергей Буров. Он прилетел на вертолете вместе с отрядом. Четыре часа назад он прибыл на Зертилию и сразу отправился за сестрой. Он уже знал, где ее искать: Александр Сычев выполнил обещание, но и без него база уже вычислила ориентировочное нахождение Буровой. Это было нелегким делом: туземцы будто сговорились друг с другом и хранили молчание, но шила в мешке не утаишь.
Девушки в это время расположились во дворе на шкуре ящера и срисовывали сторожевого выйпета. Обитатели замка расчищали двор от камней и пыли. Раздался далекий рокот, на который первой отреагировала Арина. Кисточка выпала из ослабевших пальцев. Соостная машина приблизилась и зависла над двором, пыль взлетела столбом. Арина вскочила. Зертилийцы побросали инвентарь и разбежались. Машина приземлилась, из нее выпрыгнул Сергей и побежал к остолбеневшей сестре.
— Сережка! — истерично закричала Арина и упала в объятья брата.
— Ариша! Ариша! — исступленно бормотал он и гладил ее по волосам. — Как ты исхудала, бедненькая моя. Все, кончились приключения. Сегодня же отправляешься на Землю.
Он потянул ее к вертолету, но Арина уперлась.
— Это что еще за фокусы? — удивился Сергей, продолжая тащить ее к машине. Пятки Арины уверенно упирались в землю.
— Ты ничего не понимаешь, сейчас я все объясню. Только отпусти меня, пожалуйста, — зачастила она, удивляясь самой себе.
— Объяснишь по дороге. Пошли скорее, пока нет хозяина, я не собираюсь с ним воевать.
— С ним не надо воевать. Ой, Сереж, больно… Отпусти, Сереж…
Разведчики с любопытством наблюдали за происходящим из машины и толкали друг друга локтями. Вторую группу зрителей составляли обитатели замка, которые неприязненно рассматривали вертолет и землянина, тягающего хозяйку. Туземцы с решительным видом сжимали в руках разнокалиберное дреколье. Сиаль стояла с вытаращенными глазами. Она поняла, что Арину сейчас увезут, увезет этот сердитый светлый мужчина со звезд на металлическом ящере. Она решила в случае чего подать сигнал, и ее люди без труда отобьют у него отцовскую невесту.
— Понимаешь, в замке находится уникальная библиотека, которую могу изучить только я, это один-единственный шанс для науки… Я хорошо изучила обычаи феодалов, и могу продолжить работу прямо на месте. Больше никто не сможет этого сделать. Я здесь своя, понимаешь, чужака в библиотеку никто не пустит, — тараторила Арина, бессознательно копируя Кею.
— Какого чужака? Ты что, не в себе, Ариш?
Сергей чуть ослабил захват, сестра вырвала руку, отлетела на два шага назад и чуть не упала.
— Что ты мелешь, черт побери?
— Понимаешь, библиотека…
— Да причем тут какая-то библиотека?!
Они смотрели друг на друга одинаковыми прозрачными глазами и оба чувствовали себя одураченными.
— Да она одичала, Серега! — крикнул Питер из вертолета. Сергей резко повернулся к нему, но тут из замка вышел хозяин.
— Сейчас я с ним побеседую по-мужски, — севшим от бешенства голосом произнес Буров и направился к нему. Каф жестом пригласил его в холл.
Арина вызывающе огляделась. В вертолете присвистнули, общинники крепче сжали палки. Выйпет выгнул хребет дугой, покрылся пеной и развонялся на весь двор. Сиаль неуверенно подошла и прижалась к землянке.
— Кто это?
— Это мои друзья. А с папой ушел брат.
— Твой брат… Ты стала такая чужая!
В вертолете смеялись.
— Ариш, что ты нашла в этом немытом ублюдке? — крикнул Питер. — Ты разбила мне сердце!
Арина сжала кулаки, и Ричард пришел к ней на помощь:
— Хочешь, я разобью ему голову? Иди к нам. Ну, Ариш? Иди сюда.
— Она уже мнит себя королевой Зертилии, — ухмыльнулся Семен. — Уже не хочет разговаривать с нами, простыми смертными!
— Ариш, иди к нам, — примирительно позвал Питер, двинув Семена по ребрам.
Ее так и подмывало подбежать к ним и залезть в вертолет, но она опасалась драки между землянами и зертилийцами. Она отрицательно покачала головой.
Смех в вертолете прекратился. Разведчики повыпрыгивали из машины. Туземцы отскочили на полшага и наставили в их сторону внушительное дубье. Это не позволило ребятам подойти ближе. Они столпились около вертолета и смотрели на Арину с нескрываемой тревогой.
— Ариш, ты это… действительно одичала здесь, что ли? — спросил Семен.
— Ты же цивилизованный человек, — напомнил Роберт.
— Арина, скажи хоть слово, — попросил Ричард.
Внезапно Семен произвел резкий выпад, схватил Арину и втащил в вертолет. Разведчики попрыгали в кабину, и машина поднялась метров на шесть. Вслед полетели безвредные палки и копья.
— Ты же цивилизованный человек, — напомнил Роберт.
— Арина, скажи хоть слово, — попросил Ричард.
Внезапно Семен произвел резкий выпад, схватил Арину и втащил в вертолет. Разведчики попрыгали в кабину, и машина поднялась метров на шесть. Вслед полетели безвредные палки и копья.
— Какой же ты бессовестный! — бросила Арина Семену, задыхаясь от негодования.
— И это всё твое 'спасибо' за геройское вызволение из плена? — оскорбился, в свою очередь, Семен. Пока Роберт удерживал машину над двором, вокруг девушки в тесноте беспомощно толкались Питер и Ричард, пытаясь ее успокоить.
Из замка вышли Сергей и Каф. Хозяин замка взметнул руку, отдавая приказ, а Сергей поднес к губам рацию. Воины побежали к загону с боевыми шурсами.
— Роберт, — прозвучала рация. — Спускайся во двор. Сейчас тебя собьют, как бабочку. Профессионалы, как-никак.
Роберт увидел, как воины выволакивают из загона боевое чудовище Зертилии, крупное, по-змеиному гибкое, вертлявое, оскаленное, по-бабьи охнул и пошел на посадку. Стоило машине коснуться земли, как оттуда сразу выскочила Арина. Сиаль стремглав побежала к ней. Подошел Сергей. Разведчики в угрюмом молчании мялись около машины. Арина виновато смотрела на брата.
— Каф своей кровью поклялся, что не тронет тебя без твоего согласия еще четыре дня, до 5 октября. Пятого я заберу тебя отсюда.
— Четыре дня? Почему четыре дня? — удивилась она и оглянулась на Кафа, стоявшего поодаль.
Сергей посмотрел на нее несколько обескураженно.
— Серега, кончай демагогию, тащи ее сюда, — крикнул ему Семен.
Буров пропустил замечание мимо ушей и обратился к сестре:
— Я не могу применять по отношению к тебе силу. Оставайся пока здесь, раз ты сама так решила.
Он крепко сжал ее стан, погладил светлые пряди.
— До сих пор с тобой ничего страшного не случилось, и до пятого ничего случиться не должно. Оставить рацию?
— Нет.
Сергей сунул рацию в руки сестры. Потом отпустил ее и пошел к вертолету. 'Что же такого Каф ему сказал?' — удивлялась в мыслях Арина.
— Сереж! — окликнула она. Он обернулся.
— Осмотрите болото, которое к северу отсюда. Каф позволит, я скажу ему. Возможно, там найдется древний космический корабль.
— Серега, ты что, в самом деле ее бросаешь? — ошарашенно спросил Роберт.
— Пятого мы ее заберем, — угрюмо ответил Сергей и запрыгнул в машину. Разведчики последовали за ним, беспрестанно оглядываясь на Арину. Она стояла и загоняла обратно душившие ее слезы.
Глава 13 НОЧЬ БОЕВОГО ШУРСА
Серафима ожидала возвращения Сата сегодняшним вечером. У нее не было настроения, все раздражало, она откровенно маялась от скуки, даже когда на камбузе вовсю кипела работа. После разговора с Сатом на душе лежал неприятный осадок. Она ожидала его, потому что необходимо было что-то предпринять, хотя бы поговорить с ним более откровенно. Избавиться от навязчивых мыслей не удавалось, потому что на кухне были заняты только руки. Сима безрезультатно гнала и душила тоску по Сату и злилась на него и на себя. Тосковать по нему не хотелось. Она твердо решила выйти замуж за Анджело Сайенса и вполне определенно представляла себе свое будущее. Разум твердил одно, сердце не слушалось, и Симе хотелось выть от такого раздрая.
Вместо Сата на Станцию сразу после обеда неожиданно прибыл Анджело Сайенс. Он явился сюда, как собственник, как властелин, окруженный многочисленной свитой под названием 'комиссия', охраняемый дружиной молодых андроидов. Двое из них встали у дверей Станции. В небольшом здании сразу стало шумно и тесно.
На камбуз пришла молодая женщина, показавшаяся Симе знакомой. Ни слова не говоря, прелестное белокурое создание с ладной фигурой оттеснило Симу от посудомоечной машины. 'Вот и замена', - подумала та и затосковала с новой силой.
— Как тебя зовут? — спросила она, выполаскивая руки перед уходом.
Девушка удивленно оглянулась, и тут Сима вспомнила, где ее видела.
— Анна, это ты?! Что ты здесь делаешь, тебе ведь всего полгода? Или меньше?
Та улыбнулась, но промолчала. Серафиму осенило:
— Боже мой, Аня, какую злую шутку я с тобой сыграла! Так ты до сих пор молчишь?! Тебе уже можно разговаривать, милая моя…
— Можно? Наконец-то можно, — севшим от двухмесячного молчания голосом проговорила Анна. — Трудно молчать, когда хочется рассказать о том, что волнует. За что вы меня наказали?
Сима поняла, что девушка-андроид, будучи полгода от роду, задала прямой вопрос, и оттого угодила в щекотливое положение. Анджело спас ее, заявившись на камбуз. Телохранители бесшумно встали с внешней стороны дверей. При виде беседующих девушек Доктор вытаращил глаза.
— Как тебе это удалось, Серафима? Мои психотерапевты обломали об нее зубы. Ну, здравствуй!
Он с ходу ее обнял, но та повела себя сдержанно. И сама же расстроилась от собственной холодности, но иначе не получилось.
— В чем дело, Серафима? Я ожидал, что ты будешь рада видеть меня после долгой разлуки. Я прибыл сюда только для того, чтобы увезти тебя на Землю. Я никому не могу тебя доверить. Однако твои поступки в последнее время стали чересчур экстравагантными. Убежать на Зертилию на пару с андроидом — это уже через край. От тебя можно ожидать чего угодно.
— Лучше ничего не ждать: нервная система развалится, — отшутилась Сима.
Анджело шутку не принял.
— У нас с тобой серьезный разговор.
Сима покосилась на узкую спину Анны. Анджело перехватил ее взгляд.
— Разумеется, не здесь. Пойдем в один из кабинетов, где можно побеседовать наедине. Ты права, здесь везде сейчас много народу.
В это время Сат готовился к посадке и вышел на связь.
— У нас гости. Док нарисовался собственной персоной, — сообщила Ируня, которая дежурила в диспетчерской.
Сат напрягся.
— Какого черта ему здесь надо?
— Он собирается забрать отсюда свою любовницу.
— Какую еще к черту любовницу?
— Сат, хм-м…
Сат выругался на трех языках мира.
— Ируня, солнце мое гривастое… Где Серафима, черт возьми?
— С Доком в кабинетах.
— Что они там делают?
— Туда не влезть: дверь стерегут два 'вратаря'.
— Два 'вратаря'? Будь моя воля, головы бы им поотворачивал. И еще кому-нибудь.
— Короче, Сат, дуй на посадку, у тебя, по-моему, жар, — прервала его Ируня и отключила связь.
Сат слепо пошарил неверной рукой по пульту. В голове словно лопнул пузырь и отключил все звуки. Несколько секунд Сат не мог сообразить, что произошло и где он находится. Потом взвыл от боли. Руки работали механически. 'Я не буду об этом думать', - приказывал он себе, но ничего не получалось. Катер был запрограммирован на возвращение только в одну точку планеты: на полярную Станцию по свободному от действия датчиков коридору. Иначе Сат повернул бы, куда глаза глядят.
Предмет его боли, Серафима, в это время сидела на жесткой табуретке в пустой комнате, рассматривая на стене вырезанную из журнала фотографию невидящим взглядом. Неприязнь к Анджело испарилось, стало легче. Сима приободрилась. Она не дала Доктору начать разговор так, как нужно ему, и сразу перешла в наступление:
— Почему ты прячешь андроидов от людей? Только не говори мне об опасностях, я живу с ними на Станции двенадцатый день и ровным счетом никакой опасности не вижу.
— Какую опасность ты ожидала увидеть на Станции? Я увезу тебя на Землю, где ты будешь жить среди людей и не искать опасностей. Самых старых андроидов я заберу с собой, чтобы они постоянно были перед глазами. Я перестал им доверять.
— Андроиды так же, как и люди, переживают, дружат, влюбляются. Здесь они только ждут смерти, как приговоренные. Им страшно. Да, они отличаются от людей, они довольно странные, но они вроде как особая нация. Почему ты держишь их здесь? Ты их боишься, что ли?
— Они здесь работают, потому что человеку в таких условиях работать очень сложно. Я всего лишь забочусь о людях.
— Ерунда. Станция создана с единственной целью: ссылать сюда старых андроидов. Ее можно было построить в другом месте, с более мягким климатом. А андроиды здесь только мучаются.
— Не утрируй, малышка. Станция необходима для исследовательской работы. А андроиды для того и существуют, чтобы они могли заменить человека в тяжелых условиях.
— Ты создаешь их, чтобы они страдали и мучились?
— Кто здесь страдает, Серафима? Тебя послушать — так Станция состоит сплошь из мучеников. Когда-то на Земле в сложных условиях работали люди, и никаких разговоров о мучениях не велось. Вот уж действительно, ерунда. С тем же успехом можно заявить, будто Господь создал людей исключительно для страданий. Человек — существо алчное, он много хочет, но мало получает. И страдает от этого. Я что-то новое говорю, а, милая девочка? Человек сам себя наказывает.