Вскоре всех пятерых мужчин Галочка отвела вниз, показывать комнаты. Уже через час планировался обед, во время которого все получат лошадиную дозу нейролептиков.
* * *
На совещании объединенного штаба Антон предложил оригинальный, на его взгляд, план нейтрализации охраны смертниц и захвата квартиры, в которой они проживали. Правда, не обошлось без споров и обид. Началось все с его заявления о том, что достаточно попасть туда одному-двум разведчикам-диверсантам – и проблема будет решена.
– То же самое могу сказать и я про свой отряд милиции особого назначения, – фыркнул милиционер и посмотрел на Иванова. Полковник ФСБ попросту иронично улыбался.
– Я предлагаю поручить выполнение задачи нам. – Антон бросил взгляд на генерала. Тот одобрительно кивнул.
Родимов знал своего подчиненного очень хорошо и был уверен, что он не будет попросту разбрасываться словами. Раз предлагает, значит, есть хорошо продуманный план и расчеты.
– Каким образом вы собираетесь это сделать? – прохрипел злой от самоуверенности офицера ГРУ Иванов.
– Под видом лечащего врача Надежды Цветковой и, например, санитара, – не сводя с него взгляда, ответил Антон. – По штату у меня в группе есть доктор. Оденется соответственно. Я тоже. Позаимствуем в клинике спецавтомобиль. Приедем вместе с так называемой больной и объясним, что девушка утверждает, будто проживает по этому адресу, а нам необходимо встретиться с ее близкими.
– С каких это пор психиатры разъезжают по домам пациентов? – лицо Иванова вытянулось от удивления.
– Здесь особый случай, – Антон положил руки на стол. – Цветкову привезли из гостиницы, без документов. О ней ничего неизвестно. Не исключено, что она уже находится под динамическим наблюдением врачей. К тому же, если мне не изменяет память, без согласия родственников госпитализировать подобных больных можно только в случаях, если они несут угрозу окружающим. Поэтому такое развитие событий легко объяснить тем, что руководство клиники приняло решение отправить по названному ею адресу специалиста для уточнения деталей. Подъехать на машине в составе: водитель, санитар, пациентка и врач. В окрестностях больше никаких движений. Исходя из поведения Грека, за девушками наблюдает целая команда, которая может быть рассредоточена и по кварталу. Тем более уже через два дня смертницы должны получить команду на действия по заданным им установкам.
– Почему исключаете штурм? – строгим голосом поинтересовался у Антона представитель прокуратуры.
– Вы не допускаете, что взрывные устройства уже могут находиться в квартире? – задал Антон встречный вопрос. – Информация быстро станет достоянием гласности. Кто даст гарантии, что в самый последний момент они не получат сигнал на самоуничтожение? У тех, кто будет участвовать в операции, дома – жены и дети. Почему вы так легко решаете подобные вопросы именно этим способом? Надо избегать шаблонных решений. Почти все они заканчиваются кровью.
– Но это ты перегнул, – протянул Иванов.
– Не так уж и сильно, – неожиданно поддержал Антона Родимов. – Не забывайте, что данная группа на протяжении пятнадцати лет занимается по специальной программе, учитывающей противодействие террористической угрозе.
– Надо попробовать, – согласился представитель МВД. – Штурм мы всегда можем организовать.
– А если к чертовой матери отключить в районе сотовую связь? – неожиданно оживился Иванов. – Как тогда их руководитель сможет управлять этой бандой?
– Отключить, конечно, можно, но это в первую очередь насторожит бандитов, – возразил Антон.
– Да и не исключено, что, кроме сотовой, они имеют альтернативную связь, – напомнил генерал.
– Я предлагаю остановиться на предложенном варианте, – неожиданно заявил представитель МВД.
Иванову ничего не оставалось, как согласиться.
Спустя всего два часа с Алтуфьевского шоссе на улицу Илимскую свернула карета «Скорой помощи» и медленно покатила в направлении химбазы. Напротив корпусов, отделанных синим и желтым сайдингом, машина въехала во двор дома номер два и остановилась у крайнего подъезда.
Антон в синей куртке и штанах играл роль санитара. Москит был почти в своей стихии. Доктор группы стал на время психиатром. На нем была точно такая же униформа, как и на Антоне, с той лишь разницей, что на левой половине груди у него красовалась именная пластиковая табличка, позаимствованная у врача по фамилии Разумовский.
За рулем остался сидеть Дрон.
Антон помог выбраться Надежде из салона и, придерживая под локоть, оглядел этажи здания.
– Я не хочу домой! – захныкала проинструктированная лично Родимовым девушка.
– Пойдем, – вздохнул Антон и увлек ее к подъезду.
Москит надавил на кнопку домофона под цифрой сорок.
– Да, – раздался в динамике настороженный голос, принадлежавший молодой женщине.
– Нам необходимо встретиться с жильцами сороковой квартиры, – заговорил Москит. – Я врач психиатрической клиники, куда сегодня доставили больную Цветкову Надежду Николаевну. У нее отсутствуют какие-либо документы и страховой полис. Кроме этого, мы хотели бы знать, находилась она или нет на лечении в связи со своим заболеванием в учреждениях нашего профиля.
– А мы при чем? – растерянно протянула девушка.
– Она утверждает, что снимает эту квартиру со своими подругами, – пояснил Москит.
– Сейчас, надо уточнить кое-что.
Наступила тишина. Через несколько минут в динамике раздался уже мужской голос:
– Это вы привезли Надежду на «Скорой помощи»?
– Сама за рулем приехала, – съязвил Москит. – С кем я говорю?
– Брат этой куклы, – зло представился парень. – Достала она уже.
– Мы что, так и будем говорить по домофону? – с нотками раздражения в голосе спросил Москит.
– Поднимайтесь! – принял решение незнакомец.
Щелкнул замок. Антон потянул за ручку, и массивные двери с усталым вздохом распахнулись.
Они направились по лестнице.
– Ой, мне страшно! – запричитала Надежда. – Здесь тоже может быть засада. Они повсюду…
– Я тебя сейчас придушу! – закатив под потолок глаза, простонал Антон.
На площадке перед дверями сороковой квартиры стоял одетый в кожаную куртку и джинсы высокий, широкоплечий парень.
Антон догадался, что это и есть тот самый Грек, о котором говорила Надежда.
– Это я с вами сейчас разговаривал? – на всякий случай уточнил Москит.
– Так оно и есть, – держа руки в карманах и стараясь выглядеть как можно спокойнее, подтвердил Грек. – Что еще эта кукла выкинула?
– Какая я тебе кукла?! – неожиданно вспылила Надежда и попыталась ударить громилу сразу двумя кулачками в грудь. Но Антон оттянул ее за отворот назад, и она просто рубанула руками в воздухе.
– Нам нужны документы, и сделайте милость, попытайтесь вспомнить, где ее последний раз лечили.
– Здесь мои подруги, – протянула как маленький ребенок Надежда. – А он паспорт забрал. Я не должна сюда ехать. Просто знаю, они в этой квартире. А моя мама ждет в Казани…
– Что ты несешь?! – Грек рассвирепел и перевел взгляд на Москита. – Оставьте ее. У нее к утру все пройдет.
– Мы не можем так рисковать, – Москит категорично покачал головой. – Так откуда она?
– В смысле? – Грек часто заморгал глазами.
– Но вы сами-то видите? – Москит, не оборачиваясь, показал на стоящую позади Надежду: – То она утверждала, что живет по этому адресу, теперь сделала заявление, будто в Казани. Забрали ее вовсе из гостиницы. Это, случайно, не притон? Поясните, пожалуйста.
– Ты, лепила, как мент вопросами засыпал! – неожиданно Грек навис над более низким Москитом и сверху вниз посмотрел на него, как удав на кролика. – Студентки они. Хочешь, документы покажу? А эта дура сессию завалила. У нее на этой почве все и началось. Я приехал, чтобы разобраться, так она сбежала. Хотела отсидеться в гостинице. Перенервничала, у нее крыша и потекла.
Антон, делая вид, что придерживает за локоть Надежду, облегченно вздохнул. Сработало. Террорист быстро поверил, что перед ним врачи. Теперь нужно было попасть внутрь квартиры.
– Нам необходимы ее полис медицинского страхования, паспорт и расписка родственника с номером документа, что он не против лечения Надежды в нашей клинике.
– Кто не против! Это я не возражаю? – неожиданно сменил тон Грек. – У Надюхи часто сдвиги. Шизофрения, кажется, болезнь называется. Во! – он поднял выпрямленный палец вверх: – Вялотекущая!
– Тогда необходима расписка, что вы отказываетесь от лечения вашей родственницы. – Москит, не мигая, уставился на громилу.
– Счас будет. Надька! – Бандит открыл двери и жестом пригласил девушку внутрь.
Антон понял, Грек не хочет пускать посторонних.
– Извини, можно руки сполоснуть? – Филиппов показал Греку абсолютно чистые ладони. – По дороге мороженое купил. Стаканчик лопнул, сейчас липнет.
Антон понял, Грек не хочет пускать посторонних.
– Извини, можно руки сполоснуть? – Филиппов показал Греку абсолютно чистые ладони. – По дороге мороженое купил. Стаканчик лопнул, сейчас липнет.
– Проходи, – нехотя разрешил Грек.
Антон, не разуваясь, миновал прихожую, повернул в проход на кухню, в котором по правой стороне располагались двери туалета и ванной. Впереди себя увидел широкую спину уносящего ноги парня.
«Еще один», – констатировал он.
Открыл кран, постоял с минуту. Не выключая воду, вышел в коридор.
– Как говоришь, начальнику четвертого отделения? – донесся из прихожей голос Грека.
Антон догадался, что Москит диктует ему текст заявления об отказе от лечения. Рядом с вешалкой стояла невысокая тумбочка, над которой висело зеркало. Там, по всей видимости, бандит и пристроился.
Антон быстро заглянул в зал. На диване, затаив дыхание, перед телевизором с отключенным звуком сидели три молодые женщины. Стараясь не шуметь, он направился на кухню.
Парень, которого Антон видел со спины, оказался кавказцем. Глубоко посаженные глаза разделял длинный с горбинкой нос, нижняя часть лица была покрыта черной как смоль порослью. На голове небольшие залысины.
Он стоял у стола, лицом к Антону.
– Выход там. – Решив, что гость, выйдя из ванной, перепутал направление, кавказец указал пальцем за спину Антона.
Это был его просчет. Едва уловимым для глаза движением Антон поймал правой рукой его за запястье и резко дернул, одновременно разворачивая бандита к себе спиной и делая навстречу шаг. Кавказец не успел моргнуть глазом, как его затылок оказался прижат к мощной груди Антона, а рот зажат ладонью. Опасаясь, что бандит, придя в себя, сориентируется и, чтобы привлечь внимание ничего не подозревающего Грека, толкнет ногами стол, Антон резко присел на корточки, увлекая его за собой. В последний момент он развернул кавказца спиной вниз и приложил затылком о пол. Глухой, но довольно громкий стук заставил поморщиться. Не рассчитал. Он замер, прислушиваясь к голосам в коридоре. -…гарантирую, что моя сестра Цветкова Надежда Николаевна, – громко диктовал между тем Москит Греку текст отказа от лечения.
Антон успокоился. Некоторое время он сидел неподвижно, пытаясь определить, не прикинулся ли бесчувственным кавказец. Однако все походило на то, что он действительно потерял сознание. Тогда Антон осторожно убрал с лица бандита руку и уложил его на пол. Затем взял висевшее справа от мойки полотенце, сложил из него кляп и вставил в рот кавказцу. На запястья надел наручники.
Осторожно ступая, вернулся в ванную комнату, перекрыл воду и направился в прихожую.
Согнувшись над тумбочкой, Грек старательно выводил на листе стандартной бумаги дату под заявлением.
– Долго еще? – как ни в чем не бывало спросил Антон.
– Все, – заверил его Москит.
Делая вид, будто его интересует содержание написанного, Антон посмотрел через плечо Грека. В следующий момент ребро его кулака опустилось в основание черепа бандита.
Хмыкнув, Грек рухнул на тумбочку и стал сползать на пол.
Антон вынул сотовый телефон:
– Дрон, как обстановка?
– Чисто.
– Мы заканчиваем, развернись к подъезду задом и открой двери.
Тем временем Москит быстро надел Греку наручники и встал у дверей. Антон прошел в зал:
– Привет, девчонки!
– Здорово, коль не шутишь, – медленно, растягивая слова, ответила брюнетка.
– А вы что телевизор без звука смотрите?
– А тебе какое дело? – спросила сидящая по соседству с брюнеткой девушка с роскошными рыжими волосами.
«И такую красоту загубить решили!» – с тоской подумал Антон и развел руками:
– Да никакого.
– Ты что, врач? – неожиданно спросила брюнетка.
– Нет, санитар, – Антон показал на двери: – Врач там. Вашим парням стало плохо. Он сейчас ими занимается.
– Как? Сразу всеми троими?! – воскликнула брюнетка.
«Троими, – мысленно повторил Антон и мгновенно прокрутил в голове все, что видел в соседней комнате, на кухне и коридоре. – Прихожая!»
Продолжая улыбаться, он стал пятиться. Увидев его, стоявший в прихожей Москит сделал удивленное лицо. Антон прижал палец к губам и показал взглядом на шкаф.
Догадавшись, в чем дело, Москит кивнул, взялся за ручку и резко открыл, уйдя в сторону.
Похожий на подростка мужчина, скорчившись, сидел на трех спортивных сумках, держа в руках гранату. Это была «Ф-1». Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – отсутствует кольцо. Значит, стоит этому человеку разжать руку, как через несколько секунд произойдет взрыв.
Он был бледен как мел. По лицу текли крупные капли пота и слез.
«Значит, боится, – подумал про себя Антон. – Это уже хорошо. Только что в сумках? Если просто барахло, можно спровоцировать его отпустить рычаг гранаты и выскочить в коридор. Квартира пострадает, однако глобальных разрушений не будет. Возможен небольшой пожар, но это уже мелочи. Вылетят окна, могут поранить находящихся внизу людей. Тоже с малой степенью вероятности. Народу во дворе почти нет. Девушки получат небольшую контузию. А если в сумках пластит или тротил? Наверняка сдетонирует. Дом панельный. Этажей пять, как минимум, сложатся. Можно забросить гранату в соседнюю комнату. Время на то, чтобы вырвать, переложить, метнуть… Рванет в воздухе. Скорее всего, где-то в районе дверного проема. Стена закрывает девушек от осколков».
Но в этом случае он не успеет убраться.
От такой перспективы Антон поежился.
– Слушай, чудик, может, все-таки еще поживешь? Спасешь положение, гарантирую, что отделаешься самым минимумом.
– Уходи! – мужчина затрясся. Антон понял: он неадекватен. В такие моменты человек может поверить во что угодно.
– Хочешь, отпущу? – неожиданно предложил Антон. – Отдай мне гранату и иди. Ты же понимаешь, пока я чеку зафиксирую, время уйдет. Давай!
– Так я тебе и поверил, – мужчина громко икнул. – Вас, наверное, на лестнице толпа и дом оцепили. Мышь не проскочит.
– Судя по твоему положению, ты здесь – самая маленькая сошка. Двоих мы взяли, смертниц тоже. Внизу никого нет. Опасались, что вычислите. Иди, только гранату отдай. Гарантий за других давать не буду. Тебя наверняка начнут искать. Но если ничего не успел натворить, получишь минимум. Тем более зачтется, что дом не взорвал.
– Ага, это будет считаться побегом, – парень неожиданно перешел на фальцет: – Уйди, сука. Бля буду, сейчас отпущу! Подо мной сорок килограммов пластита. Мучиться не буду. Твари!
– Мучиться, говоришь, не будешь? – вкрадчивым голосом заговорил Антон. – А ты уверен, что после смерти в чистилище не попадешь? Подумай о родных. Ты ведь русский, зачем связался с террористами?
Парень отвернулся к стене, стараясь скрыть вновь хлынувшие из глаз слезы. Его заметно трясло. Антон бросился в шкаф и обхватил что есть силы своей ладонью его руку с гранатой. Пальцы левой вцепились в худую, как у цыпленка, шею. Стиснув ее так, что ощутил легкий хруст, Антон попросту приподнял доходягу, вытянул из шкафа и прижал к себе. Москит распахнул двери. Антон понес неврастеника на лестничную площадку. Ноги парня волочились по полу.
Выйдя из квартиры, Антон облегченно вздохнул, но на половине лестничного марша заныла спина. Парализованный болью в шее, бандит даже не дергался.
Следом спускался Москит.
– Проверь сумки! – крикнул ему Антон. – Вызови Дрона.
– Понял. – Москит резко развернулся и, на ходу вынимая сотовый телефон, устремился обратно.
Антон прижал начавшего синеть бандита к перилам и перевел дыхание. «Главное, чтобы никто не вошел в подъезд», – подумал он.
Дрон появился через несколько минут.
– Иглу! – Антон посмотрел на почти потерявшего сознание хлюпика, придавленного к перилам, потом на гранату, которую они сжимали вдвоем.
– Черт, нету! – Дрон растерянно развел руками и тут же метнулся на площадку. Там стал звонить во все двери.
Будучи в форме, они всегда носили их с собой. Сейчас на них была чужая одежда.
Продолжая жестко фиксировать шею и руку, Антон спустился на лестничную клетку и опустил парня на пол. Лицо бандита стало синеть, а глаза закатились. Из уголка губ потекла пена. -…Кто там? Вам кого? – между тем раздавались голоса не спешивших открывать двери домочадцев.
– Иголку, пожалуйста, дайте! – умолял Дрон.
– Какую иголку?
– Зачем?
– А что случилось?
Придя в ярость, Дрон рванул на себя дверцу телефонного щитка, и уже через минуту спускался, на ходу очищая от изоляции кусок провода.
– Выдержит? – засомневался Антон, глядя, как тот выпрямляет несколько жил стальной и медной проволоки.
– Мы привяжем.
– Слушай, он еще дергается, оглуши его, – попросил Антон и прижал руку с гранатой к полу.
Дрон залепил парню кулаком в висок. Антон почувствовал, как тело обмякло. Теперь левая рука тоже была свободна. Антон привалил «камикадзе» спиной к стене и стал отгибать по одному пальцы. Добравшись до рычага, удерживающего боек гранаты, зажал ее и, с облегчением вздохнув, забрал «Ф-1».