Конечно, Светка не собиралась стучать на ребят учителю, не в ее правилах такое, но припугнуть, чтобы узнать правду – это она могла. Правда, тут она немного не подрассчитала, упустив из виду, с кем имеет дело. Вовчик малый хоть и не всегда храбрый, но безвольным его тоже трудно было бы назвать. Он подошел вплотную к девчонке и, угрожающе сдвинув брови, постарался пробасить:
– Только попробуй.
Для большей убедительности он показал Светке свой кулак, не слишком увесистый, но для нее пойдет. Светка быстро вскочила со своего стула и, увернувшись от страшного кулака, быстро оказалась около двери.
– Напугал, – ехидно сказала она, повернувшись к мальчикам.
Вовчик рванул было бежать за ней, но друг его зачем-то остановил. Серега все правильно рассчитал, бегать им сейчас с Вовчиком по школе нельзя было – засветятся. К тому же этих котов, то есть учителей, слишком много развелось, они теперь, может, по коридорам целыми тусовками ходят. Нет, рисковать не следовало.
– Ты, Светка, подожди, – сказал он девчонке, – нам с другом переговорить нужно.
Светка хмыкнула и приняла победно-ожидающую позу. Она чувствовала, что одерживает верх над мальчишками. Серега отвел Вовчика к самому окну, подальше от надоедливой девчонки, и о чем-то с ним долго шептался. Устав от своей победной позы, Светка переминалась с ноги на ногу: было интересно узнать, о чем они там разговаривают. Светка даже вытянула шею в их сторону, но ничего толком так и не смогла разобрать. Когда она уже устала ждать, мальчишки повернулись к ней лицом, и Серега с совершенно серьезным видом, какое бывает у спецагентов во время опасного задания, произнес:
– Только чтобы никому. Обещаешь?
– Само собой, – ответила Светка и с интересом скорее подошла к ребятам.
Они еще какое-то время шептались, тихо, на всякий случай. Только временами можно было услышать Светкины реплики вроде: «Не может быть», или «Вот это да». А потом все замолчали и еще раз прислушались: в коридоре слышны были все те же кошачьи шаги, только теперь они направлялись в обратную сторону.
– Стережет, – предположил Вовчик.
– Не, разнюхивает, – выдвинул другую версию Серега, – сейчас будет заглядывать во все кабинеты.
У Вовчика ноги подкосило. А вдруг правда, тогда они пропали. Нервы были натянуты, как струны, которые вот-вот могли порваться, а решение все не приходило. Хорошо, Светка рядом оказалась. История про кота и странную старушку ей, конечно, понравилась, но верить все-таки не очень получалось. Поэтому Светка так сильно не испугалась и способность к ясному мышлению сохранила.
– Да не дрожите вы так, – спокойно сказала девочка ребятам, – до чего же измельчали нынче мальчишки, все за них решать приходится, – она выдержала театральную паузу и, порядком заинтриговав этим мальчишек, продолжила:
– Все сделать можно очень просто: я выйду в коридор отвлекать Василия Васильевича, а вы в это время проскочите мимо.
– Светка, ты голова, – обрадовался Вовка, он почувствовал, как возвращается к жизни. Сергей же немного обиделся, что такая фраза, всегда отпускаемая в его сторону, на этот раз досталась не ему.
Девочка вытащила, наконец, свою сменку из парты и вышла из класса, сразу же плотно прикрыв за собой дверь. Первое, что она увидела, заставило Свету открыть пошире рот. В коридоре, действительно, был Василий Васильевич, он присел около одного из кабинетов и, как опоздавший школьник, заглядывал в замочную скважину. Нет, в самом этом факте ничего не было бы удивительного, если бы такое проделывал кто-то вроде Вовчика или Сереги, но чтобы учитель…
Заметив Светку, Василий Васильевич сразу встрепенулся и выпрямился, поправляя галстук и одергивая полы пиджака, тщетно стараясь скрыть неловкость. Девочка закашлялась, чувство передалось и ей тоже, и она не знала теперь, куда деть руки.
– Василий Василич, а я к вам, – руки так и мешались.
– Да? – и учителю давил галстук. – И по какому вопросу?
– Я… – Светка прокашлялась и совершенно пришла в себя, – я хотела с вами поговорить о теме урока. Я совершенно его не поняла. Вот если посмотреть на…
К Светке вернулась ее обычная уверенность и она, не давая вставить слово, затараторила о неравенствах и переменных. Василий Василич не готов был к такому напору, потому, выбросив из головы свое главное дело, он внимательно слушал, растерянно хлопая глазами на девочку. Из двери кабинета номер 13 высунулась кудрявая голова.
– Ну что, – сзади прошептал Вовчик.
– Во Светка дает!
Вовчику тоже стало интересно увидеть, что там его одноклассница дает, и над первой головой появилась вторая. Она удивленно присвистнула. Светка, как настоящая дама, просунула свою ладонь под локоть учителя и теперь спокойно его уводила в другую сторону от кабинета, непрерывно о чем-то говоря. Вторая рука витала в воздухе, описывая то, что не смог рассказать язык, временами ласково ложась на руку Василия Васильевича. Глаза же ведомого непрерывно следили за взлетами и падениями кисти, немного затуманившись от доброго к нему отношения.
– Можно, – определил Серега, когда парочка завернула за угол, и ребята, крадучись, вышли на лестницу.
* * *За дверьми школы погода встретила мальчишек теплым ветерком и сочными красками заката. Группа суетливых воробьев спорила из-за одной маленькой лужици, наполняя всю округу радостным чириканьем. Рядом прохаживался важный голубь. По всем признакам видно было, что ему тоже очень хотелось искупаться в теплой водичке, но опуститься до ссоры с глупыми воробьями, уподобиться им, он просто не мог.
– Как мы здорово обвели его вокруг пальца, – долгое напряжение, ослабев у Вовки, сменилось бурной радостью, плещущей через край.
– А то. И все просто оказалось, нечего было бояться.
– Молодцы мы все-таки.
Ребята уже прошли добрую половину пути до своего дома. Первое время они еще оглядывались, ожидая погони, а потом совсем расслабились, просто весело болтали, перебирая в памяти пережитые эмоции.
– Это кто же его обвел вокруг пальца? – послышалось сзади.
Радость немного поутихла в сердцах ребят и они дружно обернулись. За спиной их догоняла Светка.
– Ну, мы. Ты и я с Серегой, – попробовал выкрутиться Вовчик.
– То-то же, – Светка уже совсем догнала ребят и теперь шла рядом с ними, потряхивая своими хвостиками. – А он оказывается совсем и не страшный. Добрый такой, говорит, песни любит петь.
– Ага, добрый, – иронически заметил Вовчик, – если его в фонтаны не окунать.
– Так сами и виноваты, вас никто об этом не просил.
Ребята дружно вздохнули, теперь-то они знали, что виноваты. Но в то же время, если не ставить опыты, наука совсем остановится, и тогда никакого тебе прогресса. А без него тоже никуда.
– Вы, девчонки, в этом мало что понимаете, – разумно рассудил Серега, – понятно, девчонки же.
– Понятливые нашлись, – хмыкнула в ответ Светка, – что ж вы, такие понятливые, не могли без меня от учителя сбежать?
– Да пошли, Серега, что ее слушать? Или тебе хочется с девчонками разговаривать?
Вовчику не нравился этот разговор. Он видел, Светка оказалась сегодня лучше них, мальчишек, а нормальный пацан может такое терпеть только в одном случае: на уроке. Там девчонки пусть аккуратненькие тетрадочки сдают, чинно на вопросы отвечают. Но на улице Вовчик этого не терпел. Серега тоже.
– Пошли, – подтвердил друг, и ребята ускорили шаг, чтобы оторваться от надоедливой девчонки.
– Подумаешь, – обиженно фыркнула в ответ Светка, – не очень-то и хотелось. Только вам все равно нужно будет избавляться как-то от учителя, а я думала помочь вам. Можно было бы сводить вас к своей бабке, она хорошо гадает. Она может знать про старух и котов.
Сказала и пошла в другую сторону. Мальчишки тут и остановились, как вкопанные.
– Да ладно, Свет, ты что, правда обиделась? Мы ж пошутили.
– Ага, пошутили.
– Да ты и лучше других девчонок.
– Ага, лучше.
Ребята гуськом шли за прыгающими хвостиками и придумывали слова оправдания. А Светка гордо вышагивала впереди, не оборачиваясь, но внимательно слушая все, что ей говорилось. Еле сдерживаемая улыбка так и пыталась пробиться наружу, но девчонка старательно ее подавляла. Она свернула в какой-то переулок, и каменные пятиэтажки сразу сменились домиками деревянными и ветхими. Первым обратил на это внимание Серега.
– А куда это мы идем?
– Вы? – девочка впервые за всю дорогу обернулась на ребят и даже немного притормозила. – Не знаю, а я к бабушке.
Затем она подошла к маленькой покосившейся избушке и открыла калитку. Мальчики остановились как вкопанные.
– Ну что вы ждете? – спросила Светка. – Ладно уж, заходите.
ГЛАВА 5
Внутри дом Светкиной бабушки чем-то напоминал комнату той старушки из сна. Только отсутствовал котел, и освещение было электрическим. Деревянные полы скрипели нещадно, а по беленым стенам, ничем не отличающимся от потолка, кругом густо были развешаны веники из сушеной травы на любой вкус и цвет. Светка усадила ребят за старый, покрытый вытертой клеенкой стол, на котором стояло два покоричневевших от чая бокала, а сама пошла на огород искать бабушку. Напротив стола, занимая центральное место в доме, внушительно возвышалась большая печка-мазанка. Мальчики и не знали, что такое еще могло сохраниться до наших дней.
– Как в сказке про Бабу Ягу, – сказал Вовчик.
Тут дверь открылась, и на пороге оказалась Светка со своей бабушкой. Она совсем не походила на страшную бабку из сказки, скорее на старушку-веселушку. Маленькие, с веселыми искорками глаза оплетала густая сеть морщинок, курносый носик изо всех сил тянулся к небу, а не к земле, совсем не как у Бабы Яги. Белый платок, по-старомодному повязанный под подбородком, сбился на один бок, отчего правое ухо со всех сторон было открыто миру, а левый глаз немного затемнен. Она была маленькой, одного роста со Светкой, и в меру упитанной, для того, чтобы шустро передвигаться.
– О, какие ясны соколы ко мне нынче прилетели. Не иначе как западный ветер принес, – она перестала улыбаться, насторожилась и принюхалась к воздуху, активно шевеля ноздрями. – Он, родимый. Вчерась утром еще восточный дул, а к вечеру на западный перешел. Верная примета: западный завсегда соколиков приносит, а восточный – голубок сизых. И зверобой у меня хужее сохнуть начал. Стало быть, еще одна примета.
Вовчик с Серегой переглянулись – а нормальная ли бабулька? Светка быстро подошла к ним и, не понижая голоса, сказала:
– Не обращайте внимания, она немного странновата, но гадает хорошо, – старушка в это время продолжала что-то говорить о своих ветрах и странном поведении мышей, обитающих в «погребце». – Я ее зову баба Нюра, но вообще она мне не родная бабка, это двоюродная сестра моей прабабушки. Близких родственников у нее не осталось, вот мы за ней и ухаживаем. Она в благодарность обещала мне даже жениха присушить. Смешная, я отказываюсь, а она говорит, в ее время девок моего возраста замуж выдавали.
– … И, значит, мыши-т в погребце шуршать перестали, а лягушка, та, что в бочонке с огурцами место себе облюбовала… – говорила одновременно с девочкой старушка. Мальчики растерялись и крутили головами от одной к другой, не зная, кого слушать.
– Вы не обращайте внимания, – заметила их метания Светка, – она плохо слышит, потому и думает, что одна здесь разговаривает. Если что-нибудь захотите у нее спросить, вы кричите погромче, – и для большей убедительности сама повысила голос до того, что ребятам захотелось скорее заткнуть уши:
– Баб Нюр, тут мальчики хотели у тебя кое-что спросить. И погадать им надо бы.
– Погадать? – отвлеклась старушка от огурцов и лягушек. – Значит, на невест. Это хорошее дело. Хорошее.
Вовчик сдавленно брызнул в кулак, а Серега еле удержал на лице свою неизменную серьезность. Невесты. Тоже сказала.
– Да нет, – продолжала кричать Светка, – на прошлое и будущее.
Старушка вздохнула:
– Ну что ж, и это можно.
Она вообще не понимала современную молодежь. Парни и девчата в самом соку, а «чевой-то в телехвизоры энти повлюблялись». Что там, в ящике, девки лучше настоящих, что ли? Да, в их времена было все по другому. Баба Нюра вспомнила, какою она была молодкой лет этак шестьдесят-семьдесят назад. Пол деревни парней по ней сохло, а вторая половина глаза ломала, глядючи на такую красоту, не решаясь подойти покалякать с гордою девкой Нюркой. Теперь другие времена, за машинами о человеке совсем забыли.
– Тады я вам кофейку счас сварю, – сказала бабка и заковыляла к печи.
Ребята дружно посмотрели на грязные бокалы, одиноко стоящие на столе и хором ответили:
– Не надо.
– Мы только поели.
Но мальчишки не рассчитали, и слишком тихо для бабы Нюры сказали эти слова. Ничего не услышав, она уже ставила чайник куда-то вглубь печи – достижения прогресса вроде газовой плиты или стиральной машины баба Нюра не признавала. Подбросив одно за другим два полена в дыру пониже, старушка разожгла огонь, и в комнате стало уютно потрескивать.
– А пока разогреваться будет, мы картишки раскинем, – предложила бабушка и все с той же печи, с небольшой верхней полочки, достала засаленную колоду. И сколько же в печи всего может уместиться?!
Баба Нюра медленно заковыляла к столу, попутно продолжая рассказывать о зверье, наводнившем ее двор:
– А намедни, дней пять назад, сорока у меня под окном чирикала, новости стал быть, последние рассказывала, гостей созывала. А тут и вы, аккурат через три дня пришли, значит, верно настрекотала воровка, – старушка подошла и села. Тут она задумалась, вспоминая, для чего у нее в руках карты. – Так на что скидывать: на покер или в нашего, в дурака сыграем?
Ребята чуть не рухнули со стульев. Вот это здорово! И этой ненормальной они должны поверить? Только Светка не удивилась бабкиной забывчивости и, снова заложив уши своим одноклассникам, крикнула:
– Баб Нюр, ты погадать хотела.
– Хотела? – озадаченно спросила старушка. Она призадумалась, но не вспомнила, что горела таким желанием. – И вправду, – баба Нюра не хотела признаваться в своей забывчивости, – а прежде думала сыграть разок. Не хотите?
Вовчик с Серегой активно замотали головами из стороны в сторону, поскольку уже поняли, что разговорами здесь не поможешь, а кричать они не привыкли. Баба Нюра грустно вздохнула. Тут словом не с кем перемолвиться, со скуки умираешь, а за картами столько можно было бы рассказать. И про соседку Филипишну, и про местного забулдыгу Григория, и про Мурзика, который вчерась кринку со сметаной опрокинул. Старушка еще раз вздохнула и, поплевав на пальцы, выложила первую карту. Дети напряженно склонили головы над столом и затаили дыхание.
– Ты, милок, – указала она на Серегу, – валетом бубновым будешь, поскольку молодой, да светлый. А ты, – баба Нюра посмотрела на Вовчика, – в самый раз трефовый. Вон какой чуб чернявый, – Вовчик посмотрел на свою длинную челку, наезжающую на глаза. Трефовый, так трефовый. – Вот здесь вижу и домашние карты, и свиданья в доме казенном…
Серега толкнул Вовчика локтем: – Какие свидания? Помешалась она, что ли, на этом? – Вовчик не ответил, только плечем пожал и снова стал внимательно слушать.
– А вот и дама пиковая к вам на сердце легла, зло учинить большое хочет, коварством пытает, – мальчишки напряглись и затаили дыхание. – А что ж там дальше? – старушка замешкалась, а у ребят сердце стало через раз биться, чтобы легче было улавливать звуки. – Какой-то король? Или все ж свидание? От ведь ведьмяка, перепутала все карты, шальная, – баба Нюра порывисто сгребла все карты в кучу и расстроено сказала:
– Не даром лягушка из бочки вчерась выскочила, не нравится ей это. Ой, не нравится.
Серега, только что сидевший с раскрытым ртом и жадно внимавший каждому слову бабки, безнадежно опустил плечи и закатил глаза в потолок. И как он мог поверить этой темной старушке с платком, на одном ухе висящим. И это он, решивший посвятить себя науке, попался на такую удочку! Бабка вот уже полчаса как перед ними бредит, а они как дураки уши развесили и слушают эту ахинею.
– Вовчик, – тихо сказал он, чтобы не услышала баба Нюра, – а не пора ли нам домой? – для большей убедительности Серега подкрутил пальцем у виска, указывая глазами на бабку.
Вовчик понял и утвердительно кивнул в ответ. Старушка ничего не заметила, она очень увлечена была осенившей ее догадкой: не потому ли лягушка выскочила, что в бочке кончились огурцы? Но Светка все прекрасно слышала и тоже тихо остановила ребят.
– Карты – это ее слабое место. На кофейной гуще баба Нюра гадает лучше.
Ребята переглянулись.
– Ладно, послушаем, что она наплетет после кофе, – согласился Серега. Вообще, у него уже давно сосало под ложечкой, а на улице медленно, но верно, начинало темнеть. Если бабка и на этот раз понесет чушь, он не станет стесняться, просто встанет и уйдет.
Тут закипел чайник, что старушка, естественно, не заметила.
– Бабуль, чайник, – крикнула во все горло Светка.
Бабка Нюра засеменила к печи, долго колдовала над чайником, бросая туда не только молотый кофе, завернутый в несвежий платочек, но и еще какие-то пучки травы, порошки из спичечных коробочков и еще что-то, от чего беспрестанно стала чихать.
– А она ничего не перепутает? – опасливо спросил Вовчик Светку. Как-то он не очень доверял памяти этой старушки. – Мы не отравимся?
– Не беспокойся, баба Нюра редко ошибается, – успокоила Света. – Только раз один клиент после ее гадания животом мучился, да еще однажды вырвало человека. А так все проходит гладко. Баба Нюра знает свое дело.
– Ничего себе, – не очень-то успокоился Вовчик и насторожился.
Бабка уже несла зелье к столу. Убежать или рискнуть остаться? Мальчик посмотрел на своего друга, Серега хоть и беспокойно, но сидел на стуле и вставать с него не собирался. Ладно, подождем. Старушка тем временем разлила кофе в те самые чашки, что одиноко стояли на столе, и села рядом, выжидательно смотря на ребят.
– Пейте, что ли, – подтолкнула их Светка.
Вовчик опасливо оглянулся на Серегу. Тот неверной рукой взял чашку, подул в нее и отхлебнул немного. Тут мальчишка закашлялся, чуть не выронив из рук кофе.
– Что это за пойло? – с выступившими слезами на глазах спросил он.