Серега держался одною рукой за парту, а второю шарил по полу. Ничего. Он перехватился за другую парту. Опять ничего. Неужели так далеко он упал? Парты! Он мог упасть на парты! Серега чуть приподнялся и сразу ударился о ботинок. Есть! Он схватил за что получилось, а получилось за рукав, и поплыл вверх.
Над водой места оставалось уже совсем мало: окна полностью пропали под волнами. С тех пор, как один из этих ударил глобусом, волны не прекращались, поэтому поднять голову Вовчика над водой оказалось очень трудным. Мальчик закашлялся и начал дышать. Значит, не все потеряно. А сил у Сереги не осталось, он все их потратил там, под водой. Держаться на плаву с грузом стало совсем невозможно, и Серега погрузился под волну. Он вытянул руки, чтобы не утянуть за собой Вовчика, и, оттолкнувшись ногами из последних сил, поднялся на поверхность. Следующей волны он не вынесет.
И тут словно большую пробку выдернули, вода закрутила водоворотом и стала спускаться. Серегу неминуемо потянуло туда. Он уже не мог сопротивляться. И бросить друга не мог. Очередная волна накрыла надолго, и больше три пары раскосых зеленых глаз не видели мальчиков на поверхности.
* * *Светка не хотела, чтобы учитель раньше времени ее увидел. Она немного подождала, пока шаги на лестнице не затихнут, и только тогда вошла в школу. Недалеко от входа сладко спал на стуле сторож. Странно, почему он не закрыл школу прежде, чем завалиться спать? Но неестественно он как-то спал, неудобно. Словно и не собирался, а просто мгновенно свалился в дремоте и не успел устроиться поудобнее. Света тихо прошла мимо и ступила на лестницу. Учителя там уже давно не было, и шаги его затихли. Света, стараясь не шуметь, тихо пошла вверх.
Из кабинета доносились голоса. Девочка прислушалась. Учитель сам с собой разговаривал: спрашивал себя, а затем тем же голосом отвечал. А потом странный звук насторожил Светку. Звук падающей воды. Но в классе нет крана! Светка заглянула в замочную скважину и отшатнулась. Нужно было скорее открыть дверь, иначе они утонут. Она дернула и выругалась как мальчишка. Замок не пускал, дверь захлопнулась. Нужно спросить у сторожа ключи. И Светка побежала вниз.
– Эй, как вас, вставайте, – теребила она пожилого мужчину за засаленный воротник, – да вставайте же.
Сторож не удержался на стуле и упал. Громко, с храпом, втянул воздух через рот и не проснулся. Светка оставила его в покое и побежала в каморку, которая была отведена днем для технички, а по ночам сдавалась сторожу. На стенке висела доска с гвоздиками, на которой хранилось по одному дубликату ключей. Светка провела пальцем и нашла гвоздик с надписью «каб.15». Пустой. Вторые ключи в учительской, а она закрыта.
Девочка безнадежно опустилась на стул и положила голову на парту. Здесь тоже стояла парта, как и в кабинетах, а у другой стены кровать и тумбочка. На ней чайник. Света вспомнила, что у нее давно пересохло в горле, подошла и отхлебнула прямо из носика. Рука дрогнула и облила блузку. Вот это она и сделает.
Светка подбежала к сторожу и окатила его холодной водой. У того булькнуло что-то в горле, и храп прервался. Он махнул руками перед лицом, прогоняя сон.
– Опять ты, Гришка, спать не даешь.
Глаза открылись, а перед ними оказался совсем не Гришка.
– Скорее, нужно взломать дверь, – потянула Светка за руку.
– Э, девочка, ты не балуй. Я тебе сломаю.
Светка поняла, что так она ничего не добьется:
– В пятнадцатом кабинете воры. Они пролезли через окно. Я их видела, когда гуляла.
Это подействовало сразу. Сторож вскочил, расправил плечи и проревел:
– Так бы сразу и сказала.
В мгновение ока они оказались на третьем этаже. Сквозь щели кабинета математики сочилась вода, протекая на лестницу и капая с нее струйками.
– Непорядок, – возмутился сторож и со всего маху влетел плечом в дверь.
Дверь хрустнула, подалась вперед, а потом навалилась на сонного мужчину, сошла с петель. И поток, освободившись, рванул со всей своей накопившейся мощью. Дверь и сторожа унесло сразу, покатило по ступенькам, а Светка отскочила. Она следила за разбушевавшейся стихией, а именно на это был похож водопад, прорвавшийся на свободу. Выкинуло сломанный стул, забытый кем-то учебник, черная шариковая ручка подкатилась к ногам. «Нашлась», – подумала Светка и подняла утерянную ею месяц назад ручку. И вот вода выкинула то, что так долго ждала девочка. Напор спал, и ей удалось оттащить их в сторону.
– Как голова раскалывается, – со стоном поднялся и сел Серега. Он потирал ушибленный затылок. Когда их с Вовчиком нес поток, Сергея откинуло к доске, и он со всего маху вписался в ее угол. – А я думал, ты давно домой ушла, – сказал он Светке.
– Вот еще, – фыркнула девчонка, – я друзей не бросаю, если хочешь знать. И между прочим, что с Вовчиком?
Второй мальчик так и не приходил в себя, лежал рядом с Сергеем, бледный, с посиневшими губами.
– Он воды много нахлебался, – сказал Серега и попробовал потрясти друга. Тот закашлялся и открыл глаза. – Все в порядке.
– Вы так думаете?
Этот голос ребята и через сто лет узнают: противный, скрипучий, растягивая смакующий каждое слово. Учителя стояли в коридоре все такими же большими, почти касаясь потолка острыми ушами. Один из них задел плафон лампы и раздражено повел ухом: мешает.
– Это еще что за нечисть? В школах детям положено быть, а не переросткам ушастым.
Сторож, весь мокрый и с дверной ручкой в руке, поднялся по лестнице и теперь оказался невольным участником происходящего.
– Брысь, – громко, как по рупору, бросил один учитель, и сторожа откинуло назад от поднявшегося ветра. Второй раз он пересчитал ступеньки, скатываясь по ним вниз, и больше не рискнул подняться.
Медлить нельзя было, коты набрали достаточно силы, подпитываясь своей местью, чтобы без труда стереть их с лица земли. Светка это видела.
– Мяу.
На лестнице одиноко стоял белый, с пятнышком котенок и не решался перебежать коридор. Смотрел ей в лицо и взглядом просил позвать.
– Ой, ты нашел меня, – обрадовалась Светка и позвала:
– Кис-кис-кис.
Котенок моментально оказался у ног девочки. А она и совсем забыла об опасности. Девчонки есть девчонки, какими бы храбрыми они не были. Покажи им симпатичную пушистую мордашку, они и забудут обо всем. Светка взяла котенка на руки и подумала: «Он мне поможет».
– Василий Васильевич, – глаза смотрели то на одного из них, то на другого, то на третьего. Мягко так, по доброму. А рука гладила белый пух, – правда, симпатичный котенок? А вы любите котов, Василий Васильевич? Я их просто обажаю.
Ухо одного из котов перестало касаться белого плафона, и ребята заметили, как все учителя стали уменьшаться в росте. Свирепость на лицах начала таять, сходила на нет. Света бесстрашно шла прямо на них и держала котенка в руках. Серега с Вовчиком двинулись следом, не доверяли они этим Василиям Васильевичам.
– Хотите погладить? – протянула она животное одному из учителей.
Он уже был нормального роста, может, даже ниже, чем прежде. Василь Василич переглянулся со своими копиями и погладил лапой. Вместо руки снова была лапа, но теперь не страшная. Обыкновенная кошачья лапа.
– Мальчики, а вы?
– Конечно, – хором сказали те и…
Котенок был маленьким, весь без остатка лежал в двух Светкиных ладонях, две руки и одна лапа никак не могли уместиться на нем. Вовкина рука соскользнула и задела черную шерсть. И тут учитель замурчал, почувствовав тепло, истосковавшись по ласке, сжался и… о ноги Вовчика терся большой черный кот. Вовка наклонился и провел рукой по выгнутой спине. Серега и Светка следили за этим, а когда все подняли головы, тех, других, уже не было. И никто в этой школе больше не видел учителя математики Василия Васильевича. И лишь однажды, позже, ребята встречали крючковатую старушку.
ЭПИЛОГ
Снег дружно скрипел под ногами троицы. Мохнатый иней утыкал колючками деревья и провода. Сугробы за первый месяц зимы навалило огромные, выше колена, Серега мерил на одной из клумб. Как из носика чайника, при каждом выдохе вырывался пар. Морозный, яркий день. Теплые скучные квартиры без сожаления оставлены в первый день зимних каникул. Вовка подпрыгнул и хлопнул нижнюю ветку дерева. Иней, блестя на солнце, слетел и улегся на плечи и носы.
– Ну что ты делаешь? – недовольно пробурчала Светка, а сама и не подумала обидеться. Все правильно, так веселее.
– Нападение? – оживился Серега. – Светка, давай-ка обороняться.
Он схватил снег в охапку и бросил горсть в коричневую дутую куртку, которую родители купили недавно Вовчику. Увидев назревающую заварушку, Светка последовала примеру друзей и посадила на шапку Вовика снежный ком. Шапка съехала на один глаз, и Вовчик здорово стал напоминать пирата.
– Ах так, вы двое на одного? Ну, держись!
Снег не лепился, поэтому ребята черпали его горстями и бросали. Легкий и пушистый, он не хотел лететь в нужном направлении, и больше всего попадал на того, кто его кидал. Но это ничуть не уменьшало всеобщей радости. Каникулы же. Дворовая собака, наклонив голову и свесив ухо до самой земли, следила за всем этим непонимающими глазами. Она никак не могла разобрать, играют дети или дерутся. Если дерутся, то стоит зарычать, а если играют, неплохо было бы завилять хвостом и присоединиться к общей свалке. Так и сомневался молодой еще пес, то начиная крутить потихоньку хвостом, то чуть приоткрывая зубы рычать.
– Ну что ты делаешь? – недовольно пробурчала Светка, а сама и не подумала обидеться. Все правильно, так веселее.
– Нападение? – оживился Серега. – Светка, давай-ка обороняться.
Он схватил снег в охапку и бросил горсть в коричневую дутую куртку, которую родители купили недавно Вовчику. Увидев назревающую заварушку, Светка последовала примеру друзей и посадила на шапку Вовика снежный ком. Шапка съехала на один глаз, и Вовчик здорово стал напоминать пирата.
– Ах так, вы двое на одного? Ну, держись!
Снег не лепился, поэтому ребята черпали его горстями и бросали. Легкий и пушистый, он не хотел лететь в нужном направлении, и больше всего попадал на того, кто его кидал. Но это ничуть не уменьшало всеобщей радости. Каникулы же. Дворовая собака, наклонив голову и свесив ухо до самой земли, следила за всем этим непонимающими глазами. Она никак не могла разобрать, играют дети или дерутся. Если дерутся, то стоит зарычать, а если играют, неплохо было бы завилять хвостом и присоединиться к общей свалке. Так и сомневался молодой еще пес, то начиная крутить потихоньку хвостом, то чуть приоткрывая зубы рычать.
– Смотрите, какая псина, – заметил его Вовик.
– Милый какой, – отметила, вставая из сугроба, Светка. – Ты кто, – обратилась она к собаке, – Шарик или, может, Шурик?
Пес заметил, что на него обратили внимание, и подумал, что лучше бы все-таки завилять хвостом.
– Ребят, а он хочет с нами поиграть, – это сказал Серега-светлая голова. Он все подмечает.
Вовчик оживился:
– Тогда нам стоит забросать его снегом по уши.
– А как же он будет дышать? – поинтересовался Серега.
– Вот это мы и установим в ходе эксперимента. Ты как насчет эксперимента?
– Всегда положительно.
– Мальчики, что это вы задумали? – неодобрительно спросила Светка.
Ребята рассмеялись, и Вовчик с размаху, по-дружески, положил руку на ее плечо.
– Да шутка это, Свет. Ты не думай, мы этому догу сейчас и хот-дога купим, пусть питается, – Вовик покопался в своем кармане и раздобыл оттуда звенящие медяки. – У меня на два с половиной хватает, а у тебя? – спросил он у Сереги.
– Наскребем на всех.
Через несколько минут трое людей сидели на спинке скамейки, а зверь внизу в ногах, и все четверо с аппетитом уплетали теплую, с парком, булочку с ароматной сосиской.
– Вкусно, – отметила Светка.
– Угу, – пробурчали мальчишки.
Зверь тоже так думал.
Немного поодаль, оставаясь вне поля зрения детей, но сама прекрасно их видящая, вздохнула старушка. Опять ей не придется применить свою силу, опять скучать дома и вязать носки. Она развернулась, неловко пошла из парка. Сгорбленная спина выглянула из-за деревьев и снова скрылась. Серега еле удержал свой хот-дог в руках.
– Мне показалось, я видел…
– Кого? – проглотив, спросил Вовчик.
Пес съел свою долю и встал передними лапами на скамейку, прося добавку. Серега бросил ему сосиску.
– Да так. Говорю же, показалось.