Хомяк тяжело дышал, вернее, сопел, с протяжным звуком. И это пыхтение весь урок не давало Эвану покоя.
Клетка снова загрохотала, когда Каддлс повернулся. С ужасом Эван увидел, как клетка едва не свалилась со стола.
«Убью Энди, — в полном расстройстве думал Эван. — Как ей в голову пришло вытворить со мной такое?»
Прозвенел звонок. Все повскакивали с мест, стали собирать книжки и направились к двери. Эван подошел к клетке с хомяком.
Каддлс все так же тяжело пыхтел. Хомяк слишком раздался, чтобы бегать в своем колесе. А если он еще немного подрастет, он разломает клетку!
Одна мысль не давала покоя Эвану. Сколько Дьявольской крови Энди умудрилась скормить Каддлсу? Надо выяснить.
Эван повернулся к мистеру Мёрфи, тот, уткнувшись носом, перебирал какие-то бумаги на столе.
— Мне надо кое-кого повидать, — сказал Эван мистеру Мёрфи. — Я туда и обратно.
— Только не задерживайся, — ответил учитель, не поднимая головы.
Эван вылетел из класса и… наткнулся на Конана.
— Ты-то мне и нужен, — сказал Конан, делая шаг вправо, потом влево и раскинув свои ручищи так, чтобы Эван не мог проскочить.
— Сейчас мне не до тебя, — бросил Эван. Но Конан не давал ему пройти. — Я действительно спешу, — повторил Эван. — У меня нет времени на развлечения со шкафчиками.
На красивом лице Конана расплылась широкая улыбка.
— Да ты никак сердишься? — пропел он, и в его голубых глазах заплясали бесенята. — Я так расстроен.
— Ты расстроен?
— А ты думал. Не сердись на меня, — произнес Конан, смиренно опуская глаза. — Дай пять!
Эван машинально протянул руку. Потом, вспомнив проделки Конана с рукопожатием, хотел было отдернуть руку но не тут-то было.
Поздно!
Конан схватил ее своей лапищей и начал жать. Он все сжимал и сжимал, и ухмылка на его физиономии становилась шире и шире.
В конце коридора Эван увидел Энди. Она направлялась в вестибюль к выходу.
Он хотел окликнуть ее, но вместо крика с его губ сорвался только жалобный писк. Энди скрылась в дверях. Когда Конан наконец выпустил руку Эвана, она напоминала кусок хорошо промятой красной глины.
— Вот это рукопожатие, так рукопожатие! — смеясь, воскликнул Конан, притворяясь, что и у него ладонь тоже болит. Он тряс ею и дул на нее. — Ну, на этот раз, старина, ты мне ее просто в лепешку превратил. Что, специально тренировался или как?
Конан направился в физкультурный зал на баскетбольную тренировку, продолжая смеяться и трясти рукой.
«Ну надо ж быть таким идиотом! — проклинал себя Эван. — Сам виноват».
Он чуть не плакал от обиды и со злостью ударил здоровой рукой по дверце шкафчика. Он был так зол, так зол, что готов был разорвать себя на части.
— Эван… я тебя жду! — раздался из класса протяжный голос мистера Мёрфи.
— Иду! — пробурчал Эван и, понурив голову, пошел в класс.
Вечером он непрерывно звонил Энди, но никто не подходил.
Ночью ему приснилось, что Триггер слопал чуть ли не ложку Дьявольской крови и вырос до великанских размеров. Как ни пытался Эван удержать его, он помчался за почтальоном.
Это и погоней нельзя было назвать. Великан Триггер догнал почтальона в два прыжка. Почтальон был ростом с хомяка.
Эван проснулся в холодном поту. Часы на ночном столике показывали еще только шесть часов утра. Обычно он встает в семь.
Тем не менее он встал. Беспокойство не отпускало его.
Он тут же решил, что надо попасть в школу раньше всех. Надо взглянуть, не стал ли Каддлс еще больше.
— Эван… куда ты собрался? — сонный голос матери догнал его на пороге.
— Я… мне надо пораньше в школу, — крикнул Эван. А он-то надеялся улизнуть из дома незамеченным.
— Так рано? — Она вышла из комнаты и спросонья никак не могла справиться с поясом от халата.
— Да… у меня… мне поручили подопытного кролика, понаблюдать за ним, — нашелся Эван. К тому же это было не так уж далеко от истины.
— Что это еще за Научный проект? — подозрительно посмотрела на него миссис Росс.
— Да… он такой… большой! — снова нашелся Эван. — Правда. Большой! Его нельзя принести домой.
— Но ты даже не позавтракал…
— В школе что-нибудь перехвачу, мам, — ответил Эван. — Попозже. — Он выскочил за дверь, прежде чем посыплются новые вопросы.
На сером небе вставало из-за деревьев красное солнце. Воздух был еще по-ночному прохладный. Лужайки поблескивали от утренней росы.
Эван побежал по улице. Рюкзак тяжело подпрыгивал и колотил его в спину. Ни на школьном дворе, ни на дорожке, ведущей к школе, еще никого не было.
Войдя в вестибюль, он двинулся по гулкому пустому коридору к кабинету естествознания.
«Только бы Каддлс не вырос за ночь», — твердил как заклинание Эван.
В конце концов, ведь Энди могла дать ему самую капельку Дьявольской крови. Ровно столько, чтобы Каддлс достиг размеров жирного кролика, а потом похудел и снова стал душкой Каддлсом.
Чего не бывает. Разве не так?
Верно! Верно! Эван скрестил пальцы на обеиX руках и готов был скрестить их на ногах, если б умел.
К классу он подошел едва живой. Сердце бешено колотилось, словно вот-вот выпрыгнет из груди.
Перед дверью Эван помедлил.
«Прошу тебя, Каддлс, умоляю! Будь маленьким. Маленьким хомячком!»
Затем набрал полную грудь воздуха, задержал дыхание — и вошел в класс.
20
Эван вошел в класс, глядя на клетку, стоявшую у задней стены. Поначалу он не увидел Каддлса.
Значит, Каддлс все-таки стал маленьким? Неужели?
Иногда ведь молитвы бывают услышаны, говорил себе Эван. Не все же одна невезуха.
Он сделал несколько нерешительных шагов. Потом еще.
Все тело напряглось. Он был так напуган, что с трудом передвигал ноги.
Кровь стучала в висках. На лбу выступили капельки холодного пота.
Каддлса он все еще не видел. Где же он?
Где?
В окна класса лился сероватый рассвет. Пол под ногами Эвана поскрипывал. Он сделал еще один робкий шаг. Потом еще.
И тут от ужаса закричал.
Каддлс стал очень большим, он просто заполнил всю клетку!
Эван отступил на шаг и протер глаза.
Каддлс дышал шумно, с присвистом. Он даже издавал противное хрюканье. Бока его, прижатые к стенкам клетки, поднимались и опускались.
Большая пушистая голова неудобно упиралась в верхние прутья клетки, а один большой черный глаз размером с крышку консервной банки обиженно смотрел на Эвана.
— Не может быть! — громко закричал Эван, чувствуя, как дрожат колени. — Этого не может быть!
Хомяк снова не то хрюкнул, не то заворчал. На этот раз громче.
Клетка так и заходила ходуном на столе.
Большие черные глаза в упор глядели на Эвана.
Эван тоже не мог отвести глаз от хомяка и смотрел на него разинув рот. В это время Каддлс высунул из клетки передние лапы. Пальчики с коготками обхватили прутья.
Каддлс снова заворчал.
Розовый нос все время двигался. В пасти сверкнули большие белые резцы.
Снова невольное ворчание.
Хомяк стал раздвигать передними лапами железные прутья клетки.
Прутья легко расходились под его нажимом.
Каддлс снова громко хрюкнул, словно радуясь.
Он все сильнее отгибал в стороны прутья клетки.
Затем стал протискивать свое большое пушистое тело в образовавшуюся дыру.
«Что делать?» — лихорадочно думал Эван. Что мне делать? Каддлс может убежать!
21
— Ну, так что же ты сделал? — спросила Энди.
Они сидели в густой высокой траве в маленьком парке и смотрели, как журча бежит илистый ручей. Полуденное солнце приятно грело им спины. Вокруг стрекотали кузнечики.
По ту сторону ручья, возвращаясь из школы, проехали трое ребят. Один из них помахал рукой Эвану, но тот не ответил.
На Энди была ярко-красная майка и белые джинсы. Скинув свои желтые кроссовки, она сидела босиком, ввинчивая пятки в сырую землю.
— Так что же ты сделал? — повторила свой вопрос Энди.
Эван запустил камешком в ручей. Затем откинулся на локти.
— Взял собачий поводок с ошейником, благо он был в кладовке, где все свалено, — продолжил свой рассказ Эван.
Энди удивленно вскинула брови:
— У Мёрфи и поводок, и ошейник нашлись? А это для кого же?
— Да у него там целый склад всякой всячины.
— Значит, ты надел поводок с ошейником на Каддлса.
— Ну, да. Он ему как раз пришелся. Каддлс стал ростом с собаку. А то и больше.
— С Триггера? — уточнила Энди. Эван кивнул.
— Потом привязал поводок к ножке учительского стола и дунул оттуда, что есть духу.
Энди рассмеялась, но сразу же осеклась, заметив сердитый взгляд Эвана.
— А что было, когда ты пришел в кабинет естествознания? — спросила она, глядя на воду.
— А что было, когда ты пришел в кабинет естествознания? — спросила она, глядя на воду.
— А я не пришел, — тихо проговорил Эван.
— Как не пришел?
— А так. Не пришел, и все, — пояснил Эван. — Я побоялся. Думал, что мистер Мёрфи опять начнет меня позорить перед всем классом.
— Так ты прогулял урок? — с недоверием переспросила Энди.
Эван кивнул.
— И куда отправился? — спросила Энди, просеивая сквозь пальцы семена травы.
— Выбрался из школы и пришел сюда, — хмуро буркнул Эван.
— Сегодня вся школа только и говорила, что о Каддлсе, — сообщила Энди. Глаза у нее загорелись, а лицо расплылось в широкой улыбке. — Все ходили хоть одним глазком взглянуть на него. На этого глупого хомяка. Вот умора.
— Что же тут смешного?
— Ну, не скажи, — не согласилась Энди. — Мистер Мёрфи хвастал, что Каддлс теперь одной лапой побьет любого хомяка. Он сказал, что попробует показать Каддлса по телевизору.
— Серьезно? — оживился Эван. — Выходит, мистер Мёрфи не рассердился?
— Может, только сначала, — задумчиво протянула Энди. — А потом он как-то свыкся с мыслью, что Каддлс такой большущий, и даже возгордился. Ну, сам понимаешь, как это бывает. Как-будто вырастил самую большую тыкву и получил за нее голубую ленту победителя, — ехидно заключила Энди.
Эван брыкнул ногой:
— Все равно все шишки посыплются на меня. Я знаю. Это как пить дать.
— Сегодня все кормили Каддлса морковкой, — игнорируя привычное нытье друга, продолжила свой рассказ Энди. — Хомяк заглатывал морковку целиком, не разжевывая. И с таким странным звуком. Чмок! И все. Ты бы посмотрел. Вот это было зрелище!
— Нет, этому поверить трудно! — продолжал ныть Эван. Затем сердито посмотрел на Энди и спросил напрямик: — Но зачем, зачем ты это сделала?
Энди бросила на него невинный взгляд:
— Хотела развеселить тебя.
— Развеселить? — Эван чуть не зарычал от негодования.
— Ты последнее время такой несчастный. Вот мне и хотелось малость взбодрить тебя. Но, видно, это тебя не очень развеселило. — Она снова набрала жменю семян и стала просеивать их сквозь пальцы на белые джинсы.
Эван вскочил, подбежал к самой воде и в сердцах стал пинать ногами речные камешки.
— Да брось ты, Эван, — окликнула его Энди. — Признайся, что хоть капельку, но все же это забавно.
Он круто обернулся:
— Ни капельки не забавно. Да и что тут забавного, если Каддлс будет все расти и расти? Что тогда?
— Сделаем ему седло и устроим катание на хомяке, — с ухмылкой высказалась Энди.
Эван скорчил кислую мину и сбросил в воду еще один камень:
— Ты что, забыла, что с Дьявольской кровью шутки плохи? — Что нам делать? Как вернуть Каддлсу его прежний хомячий вид?
Энди пожала плечами и набрала еще одну горсть травы.
Солнце уже опускалось за кроны деревьев. По другую сторону ручья два маленьких мальчика гоняли на лужайке красно-белый футбольный мяч. Мать кричала им, чтобы они не приближались к воде.
— Где банка с Дьявольской кровью? — спросил Эван, подходя к Энди. — Может, там есть что-нибудь о противоядии. О том, как вернуться в нормальное состояние?
Энди покачала головой.
— Эван, ты не хуже меня знаешь, что никаких инструкций на банке нет. Ни состава, ни применения. Ничего. — Она поднялась с земли, отряхивая брюки. — Мне пора домой. Тетя не знает, где я. Она, наверное, уже беспокоится. Эван поплелся за Энди, качая головой.
— Каким же он будет? — бормотал он. Энди посмотрела на него:
— Ты это о чем?
— Каким будет Каддлс завтра? Каким?
22
— Энди, не можешь побыстрей?
Как и договаривались, Эван заскочил за Энди, чтобы пораньше пойти в школу. Но Энди, обнаружив пятно на своих джинсах, побежала к себе наверх переодеться.
Теперь им все равно не попасть в школу раньше других.
— Прости, — сказала она, прыгая через две ступеньки. Она переоделась во все новое. На ней была полосатая черно-белая куртка и бледно-голубые шорты.
— Тебе не надоели яркие тряпки? — съязвил Эван. Держа в руках ее рюкзак, он торопливо направился к дверям.
Энди сделала большие глаза:
— Я люблю яркие краски. Это подходит к моей личности.
— Ваша личность опаздывает! — воскликнул Эван.
— Зато у меня есть личность! — крикнула она, едва поспевая за Эваном. — И куда ты так несешься?
Эван не ответил. Поправив лямки своего рюкзака, он припустил еще быстрее.
— Да подожди ты! — кричала Энди вдогонку.
— Сколько Дьявольской крови ты скормила Каддлсу? — спросил Эван, не сбавляя шага. — Всю банку, что ли?
— Да ты что! — задыхаясь от быстрой ходьбы, возразила Энди. — Ложку. Ему понравилось.
— Наверно, ему нравится быть размером с собаку, — бросил Эван, поворачивая за угол. Впереди замаячило кирпичное здание школы.
— А может, он сегодня пришел в норму, — предположила Энди.
Но когда они подошли к школе, стало ясно, что-то произошло.
Послышался громкий звон, как будто разбилось стекло.
А потом они услышали возбужденные голоса.
— Это еш;е что такое? — воскликнула Энди.
Перепрыгивая через ступеньки, они вбежали в вестибюль. Не останавливаясь, промчались по коридору, свернули за угол и очутились около кабинета естествознания.
Эван первым оказался у двери. Услышав крик и громкие голоса, он заглянул в класс и остолбенел.
— Нет, только не это!
— Всем отойти! Всем отойти к стене! — кричал весь красный мистер Мёрфи.
Каддлс угрожающе хрюкнул и яростно замахал в воздухе передними лапами.
— Вот это да! Ну и вымахал! Он уже метра три в длину! — услышал Эван вопль Энди у себя за спиной.
— Н-не меньше, — заикаясь, согласился Эван.
Рычащий и хрюкающий хомяк всей своей громадной тушей возвышался над мистером Мёрфи. Розовые лапы молотили по воздуху. Огромная пасть была широко раскрыта, обнажив два острых белых резца.
— Отходите! Всем отойти! — кричал мистер Мёрфи.
Насмерть перепуганные ученики робко жались к стенам.
Мистер Мёрфи одной рукой подхватил стул, а второй крепко сжимал обрывок поводка. Держа стул за спинку, ножками вперед, он шел на экс-хомяка как укротитель львов.
— Назад, Каддлс! Сядь! Сядь!
Сделав выброс стулом, учитель естествознания щелкнул обрывком поводка, как хлыстом.
Черные блестящие глаза Каддлса размером с блюдца взирали на раскрасневшегося учителя. Все угрожающие пассы новоявленного укротителя не производили на хомяка никакого впечатления.
— Назад, Каддлс! Сидеть! — Тройной подбородок учителя смешно колыхался, и в такт ему колыхался круглый живот, обтянутый серым вязаным жакетом.
Каддлс задрал верхнюю губу и еще больше обнажил свои резцы. Он зарычал так, что на потолке зазвенели лампы.
Крик ужаса пробежал по классу. Эван оглянулся и увидел учителей и учеников, столпившихся в проходе.
— Назад, Каддлс! Назад!
Мистер Мёрфи сделал еще один выпад стулом в сторону рассерженного хомяка и щелкнул обрывком поводка по его мягкому пушистому брюху.
Огромные черные глаза зверя злобно сверкнули. Розовые лапы еще сильнее замолотили в воздухе.
Энди крепко вцепилась Эвану в плечо:
— Какой ужас! Какой ужас!
Эван хотел что-то сказать, но взрыв голосов прервал его.
Каддлс схватил лапами стул.
— Брось, Каддлс! Брось! — взывал мистер Мёрфи, пытаясь отнять у хомяка стул.
Каддлс тянул стул к себе. Мистер Мёрфи к себе. Поводок он бросил и теперь держал стул обеими руками.
Это было похоже на игру в перетягивание каната.
Победителем, естественно, оказался Каддлс. Он рванул стул так, что мистер Мёрфи не смог удержать равновесие.
Со стоном учитель рухнул на спину.
Все взвизгнули.
Две учительницы бросились к мистеру Мёрфи, пытаясь поднять его на ноги.
А тем временем Каддлс засунул отвоеванный стул себе в пасть. Сверкнули мощные резцы. Розовый нос заходил быстрее обычного. Влажные черные блюдца угрожающе сверкнули.
Хомяк впился зубами в деревянный стул.
От стула только щепки полетели.
Вместе со всеми Эван с ужасом наблюдал эту чудовищную картину.
Энди как вцепилась ему в плечо, так и не отпускала, сдавливая его, что есть силы.
— Это мы во всем виноваты! — шептала она. — Мы? — прошипел Эван. — Мы виноваты?
Но Энди словно не слышала саркастической горечи в словах Эвана. В глазах у нее стоял неподдельный ужас. Каддлс разделал стул на зубочистки!
— Надо что-то предпринять, Эван, — прошептала ему на ухо Энди.
— Но что? — бросил Эван дрожащим голосом. — Что мы можем сделать?
И вдруг его осенило.
23
Идем! — крикнул он, потянув Энди за руку.