В 2009 году снижение промышленного производства составило 13,5 %, в том числе в III квартале – 11,0 % к соответствующему периоду предыдущего года. В обрабатывающих производствах спад составил 19,1 %. Промышленность стала выходить из сильного спада уже со второй половины 2009 г. Показатели 2010 г. не вполне сопоставимы с предыдущими годами, т. к. Росстат изменил соотношение отраслей в индексе промышленного производства в пользу сырьевых отраслей, а в них спад был менее сильным. Тем самым чисто статистически показатели индекса улучшились, что следует принимать во внимание.
Наихудшие результаты – в производстве товаров внутреннего инвестиционного спроса. Резкое сокращение инвестиций в основной капитал привело к падению производства товаров инвестиционного спроса и соответственно к значительному ухудшению финансовых результатов данных производств. В частности, в строительной сфере объемы строительных работ начали сокращаться ввиду недостаточного платежеспособного спроса населения. Строительные организации произвели массовые увольнения. Снизился спрос на строительные материалы, строительную технику, сократились объемы перевозок, были заморожены многие инвестиционные проекты. Существенный спад производства начался и в металлургии. Уменьшился экспортный спрос, мировые цены упали на 30–40 %. На многих предприятиях других отраслей также возникли серьезные проблемы со сбытом продукции. Несколько лучшие результаты достигнуты в сельском хозяйстве.
Кризис вызвал сокращение объемов мировой торговли на несколько процентов, а в России объём экспорта в 2009 году сократился почти вдвое, на 200 млрд долларов, а импорт на 20 %. Падение стоимости экспорта, по сравнению с докризисным периодом, связано, в первую очередь, со снижением цен на нефть. Сокращение стоимостного объема экспорта произошло в большей степени за счет снижения уровня средних цен основных сырьевых товаров, экспортируемых Россией. За последние годы, несмотря на все усилия, ухудшалась структура российского экспорта: если в 2000 г. экспорт сырья обеспечивал 71,5 % валютной выручки РФ, то к 2008 г. его доля увеличилась до 79 %. В благоприятные годы нашей экономике не удалось уйти от сырьевой модели. Снижение стоимости российского импорта обусловлено в основном сокращением физических объемов импортных поставок.
Рекордным, по отношению к другим странам, выглядит и снижение золотовалютных резервов России – за последние месяцы 2009 года они снизились примерно вдвое – с 597 млрд до примерно 300 млрд долларов (с учетом перечисления средств из резервного фонда для пополнения доходов госбюджета 2009 г.).
Кризис подтвердил мнение, которое неоднократно высказывали многие представители экономической науки, что в России в период перехода к рынку не удалось сформировать настоящей конкурентной среды. Она существует только в нескольких областях – в пищевой промышленности, в сотовой телефонной связи и некоторых других. «Необходимость перемен стала особенно очевидной в последние месяцы, – отмечается в Послании президента России Федеральному собранию. – Глобальный финансовый кризис ударил по всем, но в России экономический спад оказался более глубоким, чем в большинстве стран. Однако не стоит искать виновных только вовне» [77] .
Анализ показывает, что при всей важности влияния глобального кризиса, было бы совершенно неверно кризис в России связывать только с влиянием кризиса американской экономики. Не менее важные его причины находятся внутри экономики страны. Экономический кризис в России имеет двойственную природу и мало похож на классический капиталистический «кризис перепроизводства». Несомненно, что кризис в России является отражением действия глобальной кризисной волны, которая привела к обвалу цен на нефть и другое сырье. Кризис подтвердил, что смена внешней конъюнктуры для российской экономики играет решающую роль. Это свидетельствует о том, что в России сложилась рентно-сырьевая модель экономики. Нашу экономику не спасло недостаточное развитие финансовой системы РФ, которое, по мнению аналитиков, должно было ограничить кризисное влияние на нашу экономику.
Проводившийся в России в течение 1990-х годов либеральный курс не позволил своевременно развернуть экономику по направлению к модели, ориентированной на выпуск готовой продукции, не произошло усиление инновационности и наукоемкости производства. Сохранился курс на опережающую либерализацию финансовых рынков с их активным подключением к глобальной сети, которая рассматривалась как локомотив экономического роста и условие формирования эффективной рыночной экономики. Не удалось трансформировать огромные накопленные внутренние сбережения в инвестиции.
В итоге крупнейшие российские компании и банки при нарастающем избытке денежного капитала внутри страны в основном стали кредитоваться в западных банках. Это привело к значительной внешней задолженности в стране, сопоставимой с замороженным стабилизационным фондом. В абсолютном выражении российский внешний государственный долг на 1 января 2010 года составил 37,6 млрд долларов, что является одним из самых низких показателей в Европе. По относительным показателям, российский внешний госдолг составляет 3 % от объема ВВП страны. По состоянию на апрель 2010 года объем внешнего долга снизился, составив $31,1 млрд, или 2,5 % ВВП. В то же время в этом месяце Россия после двенадцатилетнего перерыва снова вернулась к заимствованиям на внешнем рынке, разместив два транша еврооблигаций на $5,5 млрд.
При сокращении российского внешнего государственного долга одновременно рос внешний долг российских банков и компаний. По данным Центрального Банка Российской Федерации, общий внешний долг России (частный и федеральный сектор) на 1 января 2010 года составил 471,6 млрд долл. США. В относительном выражении внешний долг частного и федерального сектора составляет 38,2 % от объема российского ВВП. Общие выплаты в 2009 году должны были составить $141 млрд (из них только $5 млрд приходится на органы государственного управления), в 2010 г. – $91,3 млрд ($4,6 млрд) [78] . Это серьезная угроза для российского бизнеса.
По-прежнему наблюдается пренебрежительное отношение к производству. Избранная модель экономики отличается невосприимчивостью к наукоемким производствам и новым технологиям в отраслях готовой продукции. При огромных доходах нефтяных компаний, в основном частных, глубина переработки нефти в РФ за весь период экономического бума практически осталась неизменной (72 %), в то время как в развитых странах она достигает 90–95 % [79] . Как отметил президент в своём ежегодном Послании Федеральному собранию, в основном предпочтение было отдано «форсированию роста старой, сырьевой экономики, а для формирования новой, создающей уникальные технологии и инновационные продукты, были приняты лишь отдельные и несистемные решения. Мы должны начать модернизацию и технологическое обновление всей производственной сферы. По моему убеждению, это вопрос выживания нашей страны в современном мире».
Вместо заключения можно снова сослаться на слова президента страны: «Надо признаться, что в предыдущие годы мы сами недостаточно сделали для решения унаследованных от прошлого проблем. Мы так и не избавились от примитивной структуры экономики, от унизительной сырьевой зависимости, не переориентировали производство на реальные потребности людей. Привычка жить за счет экспорта по-прежнему тормозит инновационное развитие. Российский бизнес до сих пор предпочитает торговать тем, что создано в других странах, а конкурентоспособность нашей продукции позорно низка» [80] . Итак, в современной кризисной фазе экономики России главные для нее угрозы связаны с сырьевой однобокостью, сохранением курса на либерализацию финансов и особой ее хрупкостью в условиях высокой зависимости от внешнеэкономической конъюнктуры, в частности, от колебания цен на энергоресурсы и доступности к внешним финансовым ресурсам.
В 2010 г. все чаще слышны заявления политиков, что кризис позади. Острая фаза кризиса закончилась, в этом нет сомнений. Но статистические данные показывают, что кризисные процессы в разных сферах несинхронны: в чем-то кризис уже уходит в прошлое, в других сферах он продолжается, а некоторые кризисные риски отложены на будущее. В этих условиях особенно острым становится вопрос о роли государства в превентивном противодействии кризисным финансово-экономическим явлениям.
2.4. Роль государства в формировании предпосылок и развитии финансово-экономического кризиса
Подобно тому, как генералы готовятся к прошедшим войнам, государства в своей экономической политике пытаются противодействовать прошедшим кризисам. Суть ситуации заключается в том, что государство, если и не спровоцировало сегодняшний кризис, то не приняло мер к тому, чтобы он не произошел. Когда же кризис разразился, государство (и не только российское) начало разрабатывать антикризисные меры.
Существует довольно распространенное мнение, что периодически повторяющиеся экономические кризисы – явление объективно обусловленное. Рыночная экономика – это такой тип хозяйствования, при котором действия многих покупателей-потребителей и продавцов-производителей, стихийно складываясь, дают ответы на вопросы что, как и для кого производить. Рыночный механизм, «невидимая рука рынка», обеспечивают равновесие цен, баланс производимых и требуемых количеств продукции через движение спроса и предложения. Закон стоимости здесь играет главную роль, выполняя функцию распределения капитала между отраслями и видами производства, стимулирования роста производительности труда.
Однако при этом следует иметь в виду ряд обстоятельств. Во-первых, закон стоимости («невидимая рука рынка») действует в значительной степени «posterior» – отсюда жесткость и жестокость рыночной экономики. Во-вторых, существуют так называемые «провалы рынка», т. е. известные негативные стороны рыночной экономики, в том числе подверженность нестабильному развитию, воспроизводство существенного неравенства и др.
Третье: негативные стороны рыночной экономики порождают стремление создавать регулируемую и социально ориентированную экономику. Огромную роль в данном случае играет государство. В связи с этим, в настоящее время в развитых странах рыночная экономика в ее «чистом виде» фактически не существует. А государство действует осознанно, в соответствии с определенными экономическими интересами. Отсюда возникает большой вопрос об объективно обусловленном характере современных кризисов. И наконец – четвертое – экономические законы объективны, не зависят от желаний людей. Но реализуются они через сознательную деятельность (или бездеятельность) людей. Все это позволяет сделать вывод, что современный кризис – в значительной степени «рукотворное» явление. Каковы же его истоки?
Самые глубинные черты современного мирового финансовоэкономического кризиса, как в значительной степени и прошлых кризисов, заложены в истории, сущности и функциях денег. Деньги призваны обслуживать товарооборот, выступают посредниками в товарных сделках: Т-Д-Т. Следовательно, количество денег, необходимых для обращения, определяется суммой цен проданных товаров (PQ), деленной на скорость оборота денежной единицы (v). До тех пор, пока деньги были полноценными, имели собственную стоимость, закон количества денег в обращении действовал автоматически: если денег в обороте было больше необходимого, то они уходили из сферы обращения в сферу накопления. Однако в настоящее время в качестве масштаба цен используется просто законодательно закрепленная денежная единица, с помощью которой измеряют количество денег и цены товаров («fiat money»). Бумажные деньги – знаки стоимости, законы денежного обращения выступают как бы «перевернутыми» (термин К. Маркса).
Золото обращается потому, что имеет свою собственную стоимость, бумажные деньги имеют стоимость потому, что обращаются. Стоимость золотых денег не зависит от их количества в обращении, определяется затратами труда на добычу золота и обработку. Стоимость бумажных денег зависит от их количества в обращении. Увеличение количества бумажных денег в обращении приводит к росту цен, количество золота в обращении зависит от суммы цен проданных товаров.
Истоки экономических кризисов заложены, прежде всего, в функции денег как средства обращения: Т-Д-Т. Продавец товара, получив деньги, может не купить другой товар, к примеру, отложив полученные деньги в сбережения. Тогда второй контрагент не сможет продать свой товар и продолжить процесс производства. Здесь – первая потенциальная возможность кризисов. Представим процесс с другой стороны: Д-Т-Д. Первая метаморфоза – превращение денег в товар может протекать довольно просто, а вторая – это «сальто-мортале» товара (и его производителя).
Усугубляет этот процесс функция денег как средства платежа. Первый контрагент, получив товар, возможно, не сможет за него рассчитаться. Но второй контрагент, не получив деньги, в свою очередь, не сможет рассчитаться со своими кредиторами. Возникает цепочка неплатежей. Потенциальная возможность кризиса превращается в реальную возможность.
Главная причина современного кризиса – фундаментальна. Она заключена в самой природе действующего мирового глобального капитализма с центром в США. Американский доллар закреплен в качестве мировой резервной валюты. В 1971 г. была отменена привязка доллара к золотому содержанию. Доллары стали печататься практически в неограниченных количествах. За последние четверть века мировой ВВП вырос примерно в 4 раза, а объем денежной массы, преимущественно долларовой – в 40 раз. Это – гигантская пирамида, очередной пузырь, ничем не обеспеченный, кроме авторитета США и их валюты.
Современный финансово-экономический кризис начался в США. Этому есть ряд причин. Промышленное производство США стали перебрасывать в развивающиеся страны, где низкая заработная плата. Рост производства в «новых промышленных странах» должен был обслуживать, прежде всего, потребление в богатых США и ЕС. Диспропорции накапливались и росли. США производят примерно 20 % мирового ВВП, а потребляют – 40 %, т. е. в 2 раза больше. Возник огромный государственный долг. При годовом ВВП примерно 16 трлн долл. совокупный долг составлял более 53 трлн (еще до кризиса). В США шла искусственная накачка социального благосостояния собственного населения разными способами, в том числе манипуляцией объемами денежной массы доллара и использования его как главной мировой резервной валюты, т. е. за счет «чужих» средств. Однако в связи с выносом из «старых промышленных стран» многих производств в них снижалась заработная плата, усиливалась тенденция к неполной и нестабильной занятости. Места заполнялись низкооплачиваемыми в странах периферии. Отсюда – тенденция к нестабильности доходов и падение спроса.
Одним из шагов стимулирования внутреннего спроса стало раздувание пузыря на рынке ипотечных кредитов: сначала рискованных, потом – высокорискованных, а потом – откровенно безвозвратных. В 2007 г. произошел кризис неплатежей – т. н. «народный дефолт». Долларовая эмиссия, которой правительство Буша старалось покрыть военные расходы, лишь ускоряла процесс ослабления потребительского рынка. А население уже стало неспособно оплачивать даже минимальные проценты. Банковский сектор охватил кризис. Информация о понесенных убытках привела к первым обвалам на бирже, а затем и дестабилизации всех фондовых рынков планеты.
Государства стали диверсифицировать свои валютные резервы, заменять доллары на евро. Доллар должен был ускорить падение и просто обвалиться. Тогда, по логике, надо было обрушить фондовый рынок. Он устроен так: на одной чаше весов доллары, на другой – акции. Правила здесь таковы, что в «одну кучу» смешано все: и акции производственных предприятий, под которыми земля, месторождения полезных ископаемых, производственная сфера, трудовые ресурсы и т. д., и акции виртуальные – производные инструменты (деривативы), подлинную ценность которых оценить невозможно.
Финансовая надстройка над экономикой начинает жить своей, отдельной от экономики, жизнью. И здесь тоже оказался раздутым пузырь – пузырь ценных бумаг, бумаг абсолютно пустых (не ипотечных, так или иначе имеющих какую-то реальную цену). Если этот пузырь проткнуть, возникает фондовый кризис, и все уходят в наличные деньги. А до сих пор в кризисные периоды самыми надежными признавались доллары. Вместо обвала доллара произошел обвал фондового рынка, который затем дополнился резким снижением платежеспособного спроса и классическим кризисом перепроизводства.
США снизили процентную ставку и получили возможность скупать по всему миру реальные ценности за почти бесплатные деньги. Главный интерес ключевых игроков США – уже не сиюминутные прибыли, а стратегический контроль над основными мировыми ресурсами, включая энергоресурсы. Этот процесс они осуществляют либо силовым путем, либо скупая их по всему миру. Для этого нужны дешевые кредитные ресурсы. Кроме того, важнейший интерес – развитие национальной экономики, сохранение социальной стабильности. А для этого надо дать толчок внутреннему бизнес-обороту опять же дешевыми кредитными ресурсами. Это предполагает вброс денег в экономику. В итоге идет обрушение финансовых, фондовых рынков, инвесторы судорожно избавляются от стремительно дешевеющих ценных бумаг компаний – недавних лидеров биржевых торгов. Выводят деньги и… вкладывают их в доллары. Так уж повелось.
Особенностью современного мира является формирование огромного финансового сектора. Темпы его роста существенно опережают динамику капитала в сфере реального производства. Так, если в 1980 г. мировые финансовые активы (акции, государственные и негосударственные долговые обязательства, банковские вклады) были примерно равны мировому ВВП (12 трлн долл. и 10 трлн соответственно), то в 2007 г. первые превышали вторые в 3,5 раза (195 трлн долл. и 55 трлн). Более того, этот финансовый капитал стал превращаться в относительно самостоятельное и самодостаточное явление. В результате сформировался особый тип человеческого поведения – ориентация на финансовые трансакции как главный способ жизнедеятельности.