Тесса опускается на краешек стула. Мне не нравится, как она покорно сносит удары стервы-мамаши. Ее словно подменили.
Я сам сижу неподвижно.
– Не могли бы вы оставить нас на минуту, юноша?
Она даже не просит. И это ее обращение, «юноша»… Казалось бы, вежливо, но я-то знаю эту уловку: я вырос среди богатеньких ребятишек и понимаю, когда со мной говорят свысока.
Смотрю на Тессу: взглядом даю понять, что не уйду, пока она не будет готова остаться наедине с мамашей и бойфрендом.
Тесса кивает, и я выхожу из комнаты. В груди у меня жжет.
11
Он ужаснулся, когда стал видеть ее во снах. Она поглощала его полностью, всего, без остатка, и он ничего не мог с этим поделать. Боялся подумать, что она способна с ним сотворить. Он-то всегда считал себя сильным, сильнейшим, а тут пришла она и забрала корону.
* * *Жду под дверью у Тессы, когда наконец выйдут мамаша и ее слуга. Минута сменяет минуту, и я уже начинаю сомневаться в собственном рассудке.
Зачем я жду? Что я сделаю, когда «гости» уйдут? Захочет ли Тесса вообще говорить со мной? Наверное… если извинюсь за то, что позволил ей поцеловать меня. Это могло бы решить все проблемы.
Наконец мамаша выходит и бросает на меня властный взгляд. Следом за ней – Тесса. Она крепко держится за руку Ноя.
Я сижу, привалившись спиной к соседней двери. Встаю. Ужасно хочется что-нибудь сказать или сделать, но что – не знаю.
– Мы в город, – сообщает Тесса. Мне остается только кивнуть.
Я все гляжу на то, как она держится за руку парня. Залившись краской, Тесса уходит, а ее мамаша одаривает меня самой неискренней улыбкой, какую я видел.
– Этот парень мне определенно не нравится, – говорит мистер Роджерс.
– И мне, – тихо отвечает Тесса.
Ну и ладушки. Мне она тоже не особенно нравится.
* * *Сажусь в машину, и тут начинает вибрировать телефон в подстаканнике. Беру его и вижу на экране имя Молли, нажимаю «ответить». Молли успевает сказать только: «…таскать за волосы…» – и вешает трубку.
Пять минут спустя без стука вхожу в комнату Молли. Ее соседка сердито смотрит на меня из-под густо накрашенных глаз. Затянувшись сигаретой, соседка говорит:
– Она у себя.
Молли лежит на кровати, головой на куче подушек и широко разведя голые ноги. Спальня у нее маленькая, светло-голубые стены оклеены фотографиями из журналов моды. Окон нет, а кровать стоит у дальней стены. Неудивительно, что она тут почти не живет; мне бы не понравилось торчать в комнате без окон.
Жестом Молли подзывает к себе. Ее розовые волосы собраны в растрепанный пучок на макушке.
– Так-так-так, кто к нам пришел? – насмешливо говорит она, когда я присаживаюсь рядом. Задрав юбку еще выше, Молли показывает черные трусики. Гладит себя по округлым бедрам.
– Ты звонила, – напоминаю.
– И ты пришел, – гордым и саркастичным тоном заявляет она.
– Смотри не перевозбудись, доступная наша.
Молли хмурит брови, притворяясь оскорбленной.
– Так и есть. – Она смеется, а я качаю головой. Какая же она бесстыжая!
Холодной рукой Молли хватает меня за локоть и подтягивает к себе. В приглушенном свете настольной лампы на запястье у нее белеют шрамы.
Губы Молли впиваются мне в шею, и я стараюсь не думать о полных губах Тесс. Молли тем временем на ощупь находит пуговицы моих джинсов, быстро расстегивает их и стаскивает с меня брюки вместе с трусами. Приподнимаюсь, чтобы облегчить ей задачу. Убеждаю себя, будто мне этого хочется. Это прикол такой. Другим тоже нравится, когда я себя так обманываю. Другим – таким, как я и Молли. У меня свои тараканы в башке, у Молли – свои. К счастью, Молли о них даже не пыталась рассказывать, да мне и по фигу, откровенно говоря. Никогда не интересовался судьбой Молли. Знаю только, что она – как я, и довольно.
Она языком касается головки моего члена, дразнит. Мне дразнилки не по душе, и я, схватив Молли за волосы, направляю ее так, чтобы она заглотила меня целиком. Молли придушенно булькает, и я ее отпускаю. Однако ей нравится, когда жестко. Намного жестче.
Наматываю волосы Тессы на кулак. Ее рот влажный и теплый. Язык ласкает меня неожиданно агрессивно. Руки тоже заняты делом, гладят мне бедра. Не думал, что у нее такие длинные ногти…
– Хардин, – стонет она и снова глотает мой член. Голос у нее визгливый и какой-то не такой…
– М-мать твою, Тесса…
Молли поднимает голову.
– Ты серьезно?
– Чего? – прочистив горло, переспрашиваю я.
Молли закатывает глаза.
– Я все слышала.
– Ни хрена ты не слышала, а если слышала, то не прикидывайся, будто не называла меня Лога…
– Заткнись. – Она картинно машет рукой. – Так мне закончить?
Молли опять в игривом настроении. Смотрит на меня странно, с сочувствием, что ли.
К черту ее сочувствие. Молли такая же одинокая, как и я… Кто она такая, чтобы меня жалеть?
– Нет, – говорю и натягиваю брюки. Встаю, прячу телефон в карман, а Молли смотрит на меня все тем же взглядом.
– Я тебя не прогоняю, – говорит она прежним пофигистским тоном и тут же добавляет: – Осторожнее, девчонки вроде нее не остаются с такими мудаками, как ты.
В глазах у нее еще больше грусти. Сейчас как блевану ей на черный ковер… Да, она не пытается меня оскорбить, она честна, но мне ее советы не нужны.
Я и не хочу, чтобы Тесса оставалась со мной. Я только хочу ее трахнуть и выиграть пари.
Не сказав больше ни слова, я выхожу. На улице сажусь в машину и еду к себе.
12
В дверь колотят и колотят. Человек по ту сторону зовет, и я стараюсь не выдать себя ни звуком. Тихонько открываю шкаф и прячусь внутри, зажимаю уши ладонями. Стук становится громче.
– А ну выходи, живо! – гремит голос.
Отец снова надрался. Он теперь каждый день напивается.
Еще удар, и дверь не выдерживает – проламывается. От треска меня передергивает. Ненавижу себя за страх – я ведь не должен бояться. Мне двенадцать, и для своих лет я очень высок. Должен постоять за себя.
Почему я боюсь? Потому что слаб.
К голосу отца примешиваются другие… Снова пришли чужаки? Разве так может быть? Отец ведь дома… хотя вряд ли он защитит нас.
Дверь шкафа распахивается, и я жмусь к дальней стенке. Бежать дальше некуда.
* * *Просыпаюсь с криком – один, в пустой комнате. Я здесь просидел три дня кряду, и хоть бы кто позвонил или заглянул. Зато кучу дел переделал. Не хочу видеть Тессу, не хочу видеть Зеда и остальных. Да они и не напоминают о себе.
Так всегда, если ты невидим: всем на тебя плевать, а тебе и наплевать-то не на кого.
Грязной футболкой с пола утираю вспотевшее лицо. Волосы у меня тоже мокрые, перед глазами плывет. Прошлое и настоящее перемешались, а будущего просто нет.
Впрочем, мне светит судьба одного из тех, что пропадают на работе, много трахаются и приходят поздно ночью в пустой дом. Я добьюсь успеха, куплю особняк – еще больше, чем у Кена, – и никогда не приглашу в гости папашу.
Что я этим докажу – не знаю, но что-то этим доказать надо.
А сегодня надо вылезти из кровати.
* * *Приехав в кампус, сразу принимаюсь искать Тессу. Давненько мы с ней не виделись. Интересно, как там Зед? Опередил меня по очкам?
Утро, и у Тессы пара по литературе. Если только Тесса не решила прогулять…
Ну да, как же, прогуляет она. Аудиторию нахожу как раз к концу занятия: Тесса выходит из дверей. Она что-то сделала с волосами. Постриглась? Совсем чуть-чуть. Мило. Кто-нибудь еще заметил в ней перемену? Ага, следом за Тессой из аудитории выходит ее дружок Лэндон. Уж он-то точно заметил.
Догоняю эту сладкую парочку и говорю:
– Постриглась, Тереза?
Тесса удивленно оборачивается. Бросает: «А, привет, Хардин» – и ускоряет шаг. Подошвы ее балеток скользят по кафелю: скрип-скрип-скрип. Куда это она так торопится?
Ясно: она просто не хочет, чтобы ее приятель-ангелочек узнал, как мы с ней целовались. Как она сама на меня кинулась.
– Как выходные прошли? – спрашиваю и широко улыбаюсь.
Вместо ответа она хватает Лэндона за руку и притягивает его к себе.
– Хорошо, – кричит Тесса через плечо. – Пока, еще увидимся.
Она уводит Лэндона наружу через главные двери. Провожаю их взглядом; острого желания повидаться как не бывало.
Медленно бреду по дорожкам вокруг кампуса, иду к машине. Учиться сегодня настроения нет.
Возле одного из корпусов вижу Зеда. Он сидит на скамейке, посасывая сигарету.
Зед поднимает на меня взгляд и, выдохнув дым, говорит:
– Привет.
– Привет. – Даже не знаю: присесть рядом или пройти мимо?
– Ну, как успехи в обольщении?
– Есть небольшой прогресс, – вру. – А у тебя?
С нетерпением жду, что он скажет. Зед тем временем затягивается и отвечает:
– Не-а. Знаешь, какое-то у меня чувство странное… А у тебя?
– Не-а, – говорю, скопировав манеру, которой Зед, кстати, злоупотребляет. О чем его ни спроси, он отвечает «не-а» – мол, на ерунду полноценным словом не отвечают.
Зед пожимает плечами, и я думаю: пусть себе тут сидит и куксится, курит одну за другой, а я пока поищу Тессу. Терпеть не могу запах сигаретного дыма, он напоминает мамин дом; у нас вечно было накурено – хоть топор вешай, а выцветшие стены в гостиной покрывал желтый налет.
Чтобы как-то убить время, покупаю себе кофе, однако весь стаканчик проглатываю минуты за две. Обожженное горло саднит.
Идти особенно некуда, и я решаю заглянуть в общагу, где обитают Стеф с Тессой. Шагаю не спеша, разглядывая людей: тут и там вижу парочки, задроты-ботаны что-то возбужденно обсуждают, опрятные спортсмены гоняют мяч. Мне становится неуютно.
В коридоре общаги замечаю рыжую шевелюру Стеф.
– Хардин! – зовет она, вскинув руку. – Меня ищешь?
– Не совсем. – Бросаю взгляд на дверь ее комнаты.
– О-о, понятно, – смеется она и поправляет титьки. – Ладно, пойду займусь чем-нибудь, пообщайтесь наедине.
У самой двери она оборачивается и кричит:
– Не за что, козел!
– Я тебя и не благодарю, – бормочу себе под нос и стучусь в дверь комнаты.
Внутри шелестят страницы, закрывается книга. Тесса идет открывать, делает шесть шагов. Я тем временем выдыхаю себе под горло футболки – проверить, не пахнет ли изо рта.
Погодите, это я-то…
– Стеф еще не вернулась, – на автомате отвечает Тесса, открыв дверь. Как ни странно, на меня она даже не смотрит и сразу возвращается на кровать. Не захлопнула дверь у меня перед носом. Неплохое начало.
– Я подожду. – Сажусь на кровать Стеф и оглядываю половину комнаты, принадлежащую Тессе.
– Располагайся, – со стоном отвечает она и по-детски натягивает одеяло на голову. Смотрю на эту неподвижную горку и смеюсь. Интересно, это какой-то новый метод или игра в прятки наоборот – мне полагается исчезнуть?
Стучу по изголовью кровати, надеясь разозлить Тессу и так вывести на разговор. Ничего не выходит. Даже когда несколько минут спустя звонит будильник, она его выключает – даже не выглянув из-под одеяла. Собралась куда-то?
Если да, то с кем?
– Идешь куда-нибудь? – спрашиваю.
– Нет. – Тесса садится. Смотрит на меня высокомерно. – Я просто вздремнула двадцать минут.
– Ты поставила будильник, чтобы не проспать дольше двадцати минут? – Я смеюсь, а сам мысленно желаю, чтобы у меня получалось спать дольше, чем обычно.
– Да. Тебе что за дело?
Тесса принимается раскладывать учебники в порядке расписания занятий. Рядом с аккуратной стопочкой книг кладет небольшой органайзер. Да она просто маньячка.
– У тебя что, обсессивно-компульсивный синдром? – несколько удивленно спрашиваю я.
– Нет. Быть организованным – это не плохо.
Как она снисходительна!.. Дрянная девчонка, а с виду такая милая. Думает, наверное, что она – само совершенство, хотя на самом деле у нее дурнейший характер.
Подхожу к ней, пытаясь придумать новый способ ее разозлить. А разозлить ее – плевое дело. Быстренько осматриваю аккуратную комнатку: опрятная заправленная постель, на ней стопочки бумаг и учебников… Ага, попалась!
Хватаю с кровати стопку бумаг, и тут наши глаза встречаются. Тесса опускает взгляд, пытаясь, наверное, придумать, как со мной разговаривать. Протягивает руку за бумажками, но я дразню ее – задираю руку. Тесса злобно пыхтит; грудь вздымается и опадает, нижняя губа дрожит. Далеко ли можно зайти? Пожалуй, еще чуточку можно. Я завелся. Сильно злить Тессу не буду, так – подразню мальца, чтобы не забывалась. Подбрасываю пачку листков в воздух, и те, кружась и шелестя, падают на пол. Челюсть у Тессы отвисает, щеки наливаются румянцем.
– А ну подбери!
Я только хихикаю. Вот еще выдумала! Сперва отсоси. Поднимаю ставку: раскидываю еще стопочку листов.
– Хардин, перестань!
Подбрасываю в воздух третью стопку, и Тесса – поразительно! – кидается на меня, отталкивает от кровати.
– Кому-то не нравится, когда его вещи разбрасывают? – издевательским тоном произношу я и смеюсь. Тесса разозлилась. Причем сильнее, чем обычный человек разозлился бы из-за такой глупости.
– Да! Мне не нравится! – Она снова отталкивает меня.
Я упиваюсь ее гневом.
Быстрый шаг ей навстречу. Хватаю за руки и прижимаю к стене. Тесса смотрит на меня и даже не думает вырываться. На смену раздражению приходит голод, жажда. Если я что и знаю о женщинах, то могу сказать: в такой момент они и заводятся. Тесса готова. Страстный гнев доставляет ей не меньшее наслаждение, чем мне. Она смотрит в мои глаза. Все, она хочет этого. Хочет меня! Я, может, ей и не нравлюсь, но ее влечет ко мне. Смотрю на Тессу: мне она тоже не нравится, между нами – животная страсть. Мы прямо созданы друг для друга. Это все звериная похоть. Похоть высшей пробы.
– Хардин, прошу… – тихо шепчет Тесса. Хочет, чтобы я ушел, и в то же время – чтобы целовал ее. Я знаю, потому что сам хочу бежать от этой девчонки как можно дальше, однако вот он я, стою перед ней, глазами ем ее губы.
Не могу не коснуться ее. Тесса бурно дышит. Смотрит на меня, ждет, и тогда я перехватываю оба ее запястья одной рукой. Приоткрыв рот, Тесса высовывает язычок, и я срываюсь. Она издала звук – такой тихий, едва слышный, что сама, наверное, не заметила, но я уловил его и больше не могу сдерживаться.
Прижимаюсь к ней всем телом. Тесса со стоном заводит мне руки за спину, хватает за плечи. Ее язык следует за моим, двигаясь точно в такт. Подхватываю ее под бедра и поднимаю. Сердце колотится, я дико завелся, не знаю, как остановиться. Тесса прижимается ко мне плотнее, сосет мои губы, и я несу ее к кровати.
Тесса тянет меня за волосы, отчего я просто зверею. Она стонет, дышит прерывисто. Сев на кровати, я устраиваю Тессу у себя на коленях, держу ее за бедра. Мои пальцы впиваются ей в плоть, тело пытается понять, что происходит. Я проделывал это прежде, охренеть сколько раз, так почему я не поспеваю? Не поспеваю за ней?
– Твою мать, – бормочу я. Член восстает, и ширинка больно врезается в пах.
Тесса стонет. Разрываю поцелуй, чтобы стянуть с нее футболку. Взглядом скольжу по глазам, по губам и груди. На ней черный лифчик: ни кружев, ни блесток, ничего особенного. Просто заношенный черный бюстгальтер. Это так невинно и просто, так обыденно, что офигительно возбуждает. Кусаю себя за губу в попытке протрезветь, чтобы не сорвать с Тессы лифчик. Груди у нее полные, налитые, выпирают из чашечек. Внизу на шее родинка, которую хочется целовать. Хочется всю Тессу покрыть поцелуями, заставить кончить и ощутить вкус ее соков.
– Ты такая сексуальная, Тесс, – выдыхаю ей в рот. Она охает.
Я все меньше себя контролирую, а Тесса все безудержней трется об меня. Я плотней прижимаю ее к себе…
Она вдруг спрыгивает и подбирает футболку, спешит одеться, прикрыться. В этот момент открывается дверь…
Тесса услышала этот звук раньше меня. Как? Неужели страсть захватила ее не так сильно? Я бы ни за что не остановился, пусть бы даже в комнату вошли ее тираниха-мать и мистер Роджерс.
Но нет, на пороге – Стеф, изображает сильное удивление. Она столько раз при мне изображала его… Сегодня Стеф, наверное, Зед заплатил, чтобы она вломилась в комнату и нас отвлекла.
Надеюсь, Тесса не считает ее подругой. Стеф куда фальшивее рыжего цвета своих же крашеных волос.
– Черт, я что-то пропустила? – подбоченившись, спрашивает она.
– Ничего особенного, – отвечаю. Стеф подмигивает мне, а Тесса старательно отводит взгляд, смотрит в стену.
Я, не оглядываясь, выхожу из комнаты.
Если скажу хоть что-нибудь, то взорвусь.
Сердце в груди громко бухает, в голове – туман.
Я, словно в трансе, возвращаюсь к себе и залезаю в душ. Буду мыться, пока не избавлюсь от чувств, вызванных во мне этой странной замкнутой девчонкой. Все валится из рук, а ведь мне положено держать игру под контролем. Не жаждать ее губ и разума, не предвкушать, как мой член вонзится в ее тугую пилотку…
Мне полагалось просто выиграть пари.
Не знаю, сколько я простоял под душем, но вода стала холодной, и я выхожу, ступая по скользкому кафелю. Открываю шкаф, тянусь за полотенцем и вижу: бутылка с коричневой жидкостью, запрятанная здесь неизвестно кем, как будто улыбается мне, напоминает, что я – в ее власти. Я долго держался, не подходил к ней – так почему сейчас меня тянет к ее содержимому?
Ох уж эта моя тяга все контролировать! С тех пор, как я бросил пить, я неплохо потрудился: слежу за мыслями и поступками; однако серые глаза Тессы все стоят у меня перед мысленным взором, а ее блестящий разум умоляет раскрыть все его тайны.
Бутылка взывает ко мне… и я захлопываю дверцу шкафа.
У меня все под контролем.
Ни Тесса, ни эта сраная бутылка меня не подчинят.
Не позволю.
Ложусь наконец в постель и смотрю в потолок. Ночь предстоит долгая.
* * *В шкафу темно, очень темно. Я устал прятаться, но идти больше некуда. Крики матери не стихают, однако сколько бы я ни спускался в гостиную, найти ее саму не могу. Я ее только слышу, не вижу. Зато видел их – мужчин. Я видел их и слышал их голоса – они эхом разносятся по нашему маленькому дому.