День разгорался. Гудела бетономешалка. Пристройка росла с каждым днем. Очертились оконные проемы на втором этаже. Подъехал грузовик с пилорамы с обработанным брусом. Водитель сигналил — мол, сгружайте, некогда мне, брус до обеда надо уложить. «Бригадир Курочкин» сунул в рот два пальца, залихватски свистнул, скликая строителей. Шабашники потащились разгружать грузовик. Гарко перехватил мимолетный взгляд Жутарова — хозяин собрался в Бабаево, якобы на работу в свой вшивый ресторан «Звезда Востока». Очевидно, там и ожидается очередная встреча с осведомителем. Надо форсировать ночную работу. Остались две акции. Сегодня менты не ждут, получат новую проблему. Двое пойдут в час ночи — через заднее окошко вагончика. Риск отъявленный, облава может нагрянуть в любую минуту. Нужна отмазка — именно на этот случай. Ладно, с неприятностями будут бороться по мере их поступления. Может, и пронесет, не только волка ноги кормят…
Глава девятая
«УАЗ Патриот» с рычанием разъяренного бизона буравил ночь. Прерывистая разметка летела в глаза. Проносились редкие фонари. На часах половина второго. Пролетели деревню Воробейка, затем Каланчак. Машина шла на север. За рулем сидела женщина — невысокая, довольно полная, но миловидная. Она напряженно смотрела в лобовое стекло. В соседнем кресле ерзал какой-то рыхлый мужчина, держась за ручку над головой. Он сидел, как на иголках, постоянно вертелся, смотрел во все зеркала.
— Ну все, скоро Бабаево, — с нажимом произнесла женщина. — Кончится этот проклятый район…
— Послушай, дорогая, ты, кажется, преувеличиваешь опасность и из-за этого скоро превратишь нас во взбитые сливки. — Мужчина пытался улыбнуться, но выходило как-то криво, ему передавалась нервозность спутницы. — Ты от кого-то услышала об убийствах, и тебя это сильно взволновало. Опомнись, милая, убийства происходят каждый день — везде, с чего вдруг такая выборочность? Ну, согласен, орудует в районе банда. Но сама подумай, какая вероятность, что они нападут именно на нас? Вероятность стремится к ничтожному нолю, это скажет тебе любой человек, даже далекий от математики! Посмотри, мы не одни на этой трассе — есть и встречные, и попутные машины. Немного, но есть. Если подсчитать все количество машин, находящихся сейчас на трассе в этом районе, учесть ничтожную вероятность, что все произойдет именно в текущий временной отрезок… Милая, да это просто смешно! Думаю, вероятность нарваться на убийц не превышает одну тысячную! С большей вероятностью под нами разверзнется асфальт, свалится на голову пролетающий мимо вертолет или, скажем, метеорит…
— Послушай, Витюля, ты бы не умничал, а? — покосилась на него женщина. — Видишь же, мне страшно. Я невесть чего наслушалась и навыдумывала, а тебе приспичило ехать именно сегодня, поскольку твоя жена скоропостижно возвращается из командировки!
— Ну, милая, прости, я же не знал! — воскликнул мужчина. — Она никогда не возвращалась так рано со своих симпозиумов! Ну, прости, прости! Мы переживем это трудное время и в следующем месяце обязательно поедем в Сочи…
— Эх, Витюля, Витюля, — сокрушенно вздохнула женщина. — Вот ума не приложу, что я в тебе нашла, почему постоянно иду у тебя на поводу? Ты обещаешь развестись, но никогда не разведешься — я же не дура, понимаю. И постоянно буду находиться в состоянии замороженной котлеты…
— Милая, нет, это в последний раз, ты же меня знаешь! — обиженно ответил мужчина.
Женщина саркастически рассмеялась. И то ли случайно, то ли от избытка чувств надавила на педаль акселератора. «УАЗ» помчался как комета. В этот момент и прозвучал выстрел. Рука снайпера не дрогнула. Лопнуло заднее колесо, и машину стало швырять на дороге! Зад отечественного джипа носило то влево, то вправо. Женщина завизжала, выпустила руль и ударилась виском о боковое стекло. Ей вторил мужчина, вцепившись двумя руками в ручку над головой, он орал: «Тормози, дура!» Куда уж тут тормозить? Даже если бы она дотянулась ногой до педали, это только ухудшило бы ситуацию. Хотя хуже уже было некуда. Машина еще раз вильнула, на этот раз крен оказался серьезным — завалилась на правый бок и покатилась по дороге!
Но катилась недолго — врезалась в разделительный барьер, проломив его, отправилась по диагонали к обочине через все три полосы. Женщина оказалась не пристегнутой — она пробила головой лобовое стекло, вылетела на асфальт и осталась лежать, разбросав руки. С пронзительным ревом ее объехала какая-то спортивная иномарка, несущаяся в попутном направлении. Водитель не стал останавливаться, хотя прекрасно видел, что случилось у него под носом.
Женщина лежала неподвижно на третьей полосе движения. «УАЗ» проломил отбойник за обочиной и наполовину сполз в кювет. Он лежал на левом боку, искореженный, переломанный, вращались колеса. По обочине к месту аварии бежали двое — в облегающей темной одежде, в масках. Действие пошло не по плану, но, возможно, ничего страшного. После того как унеслась спортивная машина, трасса была пуста в оба направления. Какая приятная неожиданность! Гарко обогнал Ушастого на десять метров, бросился к женщине. Заметил краем глаза, как у зависшего над канавой водостока «УАЗа» вдруг от удара откинулась дверца, вывалилось грузное тело и с воем засеменило прочь на четвереньках. Надо же, пассажир был пристегнут и не пострадал в процессе этой веселой карусели! Ничего, Ушастый должен справиться. Гарко подлетел к женщине, бегло осветил ее фонариком. Дама была немного грузновата, но вполне женственна. Волнистые волосы раскинулись по асфальту, она лежала, раскинув руки с красивыми тонкими пальцами, на одном из них поблескивало недорогое колечко с рубином. Впечатление портил рассеченный лоб, из которого сочилась кровь…
Она застонала, открыла глаза, сощурилась от света, ударившего в лицо, сделала попытку подняться, и тут Гарко выстрелил ей точно в лоб, после чего побежал через дорогу к обочине. А там творилось черт знает что! Оставил на миг подчиненного без присмотра! Пассажир, невзирая на массу тела, оказался чертовски подвижным. Он вылез из канавы, бросился в поле. Бежал на подгибающихся ногах, держась за живот, оборачивался через каждый шаг, что-то выл. Фильченко тоже скатился в канаву, но за что-то зацепился и упал. Яростный матерок вырвался из глотки. Когда он выкатился в поле, беглец уже преодолел половину расстояния до леса. Он чувствовал, что может уйти, разгонялся — видимо, открылось второе дыхание. Фильченко вскинул руку с пистолетом, выстрелил. Но куда там? С глушителем, на таком расстоянии! Беглец отшатнулся, видимо, пуля просвистела рядом, но это лишь добавило прыти. Он помчался, не разбирая дороги. Серая мгла окутывала его фигуру, целиться было невозможно. Дьявол! Гарко скатился в кювет, мысленно прикидывая: им все равно бежать в этом направлении, на северо-восток. Полями, мимо кладбища, переправиться через Донку и «огородами» до вагончика. Сегодня только пешая ходьба! Фильченко не стоял на месте — бросился за толстяком. А тот уже вбегал в лес, хрустели ветки под ногами. Гарко прыжками догнал сообщника, подтолкнул в спину, и они вдвоем влетели в лес, тяжело дыша. Нестерпимо хотелось сорвать маску, но нельзя! И разговаривать нельзя (только шепотом, в переговорное устройство)! Вероятность мала, но этот тип может ускользнуть, при этом услышит голоса, срисует лица…
Вот мерзавец, пропал! Сообщники разделились, один кинулся влево, другой вправо. Где же ты, дружок? Гарко смотрел под кустами, отбрасывал ногами валежник, ворохи прошлогодней гниющей листвы, смотрел за деревьями. «Ушастый, стой…» — прошипел он в микрофон и застыл, вращая фонарем во все стороны. Фильченко, находившийся метрах в тридцати правее, тоже замер, затаил дыхание. Так где же, где ты, дружок?! В лесополосе было тихо. Беглец затаился, а может, умчался уже, бог ведает куда. Они бы услышали шорохи, сопение, хруст веток. Где-то в стороне на трассе взвыли тормоза. Остановились две машины. Свет фар прорезал пустое пространство за обочиной, и люди начали кричать. Гарко чертыхнулся. Оставаться больше нельзя. Пусть живет этот живчик. Если менты сработают четко, то форы у сообщников не будет, они не успеют добежать до вагончика. Придется растворяться в лесах, не доделав дело. А это означает штрафные санкции, мать их за ногу! Эх, не наработали сегодня на 200 тысяч европейских денег!..
— Ушастый, выходим из леса… — прохрипел он в микрофон — Хрен с ним! До хазы…
Они выскочили одновременно с обратной стороны лесополосы и побежали через поле, к чернеющему вдали осиннику. Дорожка уже знакомая. Двадцать минут спортивной рыси, и они в вагончике…
И снова преступники ушли от ответственности! Пусть не до конца, но сделали свое черное дело. Задержка, с которой начали действовать правоохранительные органы, была вызвана досадным обстоятельством: элементарным непониманием! Позвонил кто-то из автомобилистов, сообщил, что был свидетелем ДТП. На трассе перевернулась машина — водитель гнал и не справился с управлением. Такое пусть нечасто, но случалось. По этой причине и не были «поставлены в ружье» все наличные силы, не устремились патрули к местам проживания фигурантов. И спецназ оповестили не сразу. Ведь сегодня, исходя из хронологии действий террористов, не должно ничего произойти! Мимо покалеченного «УАЗа» и распростертой на дороге женщины проскочили несколько машин. Кто-то остановился, но спутница водителя подняла истерику, и машина помчалась дальше. Экипаж ДПС прибыл по вызову только через десять минут. Непростительная халатность! Бегло осмотрели тело, сообщили руководству, что происшествие действительно похоже на ДТП — женщина пробила голову, вылетев из машины, оттого столько крови. И лишь сотрудники второго экипажа, прибывшего вслед за первым, осмотрели тело внимательнее. «Идиоты! — заорал инспектор, хватаясь за голову. — У нее же пуля в башке!» И заднее колесо «УАЗа» при ближайшем рассмотрении оказалось простреленным! С опозданием завертелась машина. Все экипажи кинулись к месту происшествия. Патрули ППС устремились по адресам фигурантов. Гаишники сообщили Любавину, Любавин — Вадиму Репнину. Сегодня реально не ждали пакости! Практически весь день люди Репнина провели в Мигулинском и Сачковском районах, собирая в полиции информацию о подозрительных лицах. Список рос и ширился — впору за голову хвататься. Сам Вадим весь день провел на связи со своим управлением. Он передавал в информационный отдел паспортные данные фигурантов — рабочих из Средней Азии, украинских беженцев, шабашников в «Приволье», гордых горцев, торгующих арбузами, отдыхающих санатория «Золотые росы» — убедительно просил пробить их личности, выяснить, где в данный момент они находятся — при условии, что все эти люди реально существуют. В помощи никто не отказывал, но он готов был всех распять от злости! То технический сбой, то нужно постоять в очереди, потому что сотрудников не хватает, а у всех «просителей» первоочередная срочность! «Вы, что, газет не читаете?» — кипел от злости Вадим. «Это вы не читаете, товарищ майор, — невозмутимо ответствовали из управления. — Сидите там у себя в Ростовской области и ничего не знаете. А в центре Москвы, между прочим, накрыли группу украинских агентов, передававших в Киев важные государственные сведения. Требуется срочная идентификация группы, а сотрудников у нас не много. Так что потерпите и изыскивайте пока другие решения».
Когда Вадима подняли посреди ночи и сообщили свежие новости, он окончательно взбеленился. Обвели вокруг пальца!
На месте происшествия уже кипела работа. Любавин даже форму не успел надеть, носился по огороженной зоне в шортах и сандалиях. Медики быстро сделали свое дело, труп перенесли на обочину, чтобы не задерживать движение.
— Ну, все, теперь полный трындец, — проговорил, отдуваясь лейтенант. — Теперь чьи-то головы не только полетят, но и покатятся. Возможно, что и моя, и ваши. К черту! Я уже ничего не боюсь. Пойду к сестре работать — у нее своя ферма, буду помидоры выращивать.
— Удалось что-то выяснить? — рявкнул Вадим.
— Карпенко Маргарита Ильинична. 36 лет, сотрудник службы безопасности центра коллективного пользования биотехнопарка в городе Збруево Воронежской области…
— Чего? — Вадим и половины слов не понял. Хотя какая разница? — Ладно, что дальше?
— Да ничего, — огрызнулся Любавин. — Эти кретины сообщили, что произошло ДТП. Водитель не справился с управлением и загремел в кювет. Словно нарочно нам кто-то палки в колеса вставляет! Та же схема — пробили колесо, но водитель в данном случае не смог остановиться. Женщина проигнорировала ремень безопасности и вылетела на асфальт. Подошел убийца и выстрелил в голову.
— Она точно была водителем?
— Точно. Парни тоже удивились. Такая каракатица — и баба за рулем. Но, согласно документам, это ее машина. Всякое бывает. Может, она любительница громоздких отечественных внедорожников? Машина в принципе новая, прикольно тюнингованная. Но такое ощущение, Вадим, что она в машине была не одна. В сумках есть мужские вещи…
— И что это значит? Местность хорошо осмотрели?
— Смотрим…
— Ладно, разберемся, — скрипнул зубами Вадим. — Что с фигурантами? Их проверили?
— Да, патрули уже выходят на связь. Вроде все в порядке, отсутствующих не выявлено. Фигуранты возмущаются — сколько можно им нервы трепать? Мои ребята, следящие за их берлогами, тоже не отмечали ночных бдений. Только знаете, Вадим, — Любавин сокрушенно вздохнул, — думаю, сегодня их бдительность была немножко притуплена. Во-первых, никто уже не верит, что в теме кто-то из них, во-вторых… ну, сами понимаете, сегодня же неурочная ночь…
Как Вадим в эту минуту понимал всех начальников, которые в ярости отыгрываются на своих подчиненных! Он готов был рвать и метать. Внезапно из леса стали доноситься крики. На опушке возились какие-то люди. Один из подчиненных Погодина включил рацию, потом подбежал к Вадиму:
— Товарищ майор, в лесу обнаружен посторонний предме… тьфу, посторонний мужчина! Он страшно перепуган, обделался от страха. Лежал в канаве, засыпанный листвой и ветками, трясся, его случайно обнаружили. Отбивался, что-то кудахтал, когда его пытались поднять. Сейчас приведут. Может, это пассажир «УАЗа»?
А вот это было хоть что-то! Через две минуты полицейские притащили на дорогу рыхлого упирающегося мужчину. Он был расцарапан, испачкан с ног до головы. У человека, похоже, «съехала крыша», от страха он потерял ориентацию в пространстве, не понимал, кто его схватил. Впервые пригодилась прибывшая на место происшествия машина «Скорой помощи»! Санитары вынесли носилки на обочину, положили на них мужчину и вкатили ему лошадиную дозу успокоительного. Он немного успокоился, уже не дергался, как китайский болванчик, обильно потел. В свете фонаря осветилась упитанная, какая-то кукольная физиономия. Слава богу, психика не пострадала, но страха этот парень натерпелся такого, что шарики за ролики заехали. Лекарство действовало благотворно, он постепенно приходил в себя. Рудницкий обшарил его джинсовую куртку, вытащил российский паспорт на имя Олега Борисовича Шершеня, жителя города Збруево Воронежской области. Того же города, откуда была и мертвая женщина.
— Успокойтесь, Олег Борисович, — мягко сказал Вадим, — с вами все в порядке, опасность миновала, здесь повсюду полиция. Вы помните, что с вами произошло?
— Да! — внезапно взвизгнул пострадавший, вскинул голову и в изнеможении уронил ее обратно. Снова затрясся, слезы брызнули из глаз: — Что с Марго, где она?
— Ваша спутница погибла, — не стал скрывать шокирующую правду Вадим, — а вы остались живы. Маргарита Карпенко ведь не ваша супруга, верно? — Он покосился на штамп о заключении брака. Супругу звали Ирина Валерьевна.
— Это не ваше дело! — фальцетом выкрикнул пострадавший. И снова затрясся, залопотал жалобным голосом, вращая глазами: — Пожалуйста, я вас умоляю, не рассказывайте моей жене, что я здесь… Это будет конец, меня уволят, она оставит меня без квартиры, без средств к существованию… Это Марго во всем виновата, она потащила меня к морю, я не хотел, а оказалось, что завтра Ирочка раньше срока возвращается из Вены с симпозиума… Она уничтожит меня, если узнает… Пожалуйста, я вас очень прошу, не говорите Ирине…
Вадим поморщился. Достойные гибнут, а такие, как этот кекс… Тьфу! Нет, нельзя так думать, одернул он себя, каждая жизнь чего-то стоит. Остальные тоже презрительно отворачивались. Пострадавшего обступили, чтобы вытянуть полезные сведения. Заволновался врач «Скорой помощи», собрался что-то сказать в защиту больного, но Вадим украдкой показал ему кулак, и тот отступил.
— Вы должны вспомнить все, что с вами произошло, Олег Борисович. Все до мельчайших подробностей. Кто на вас напал, как они выглядели. Если не вспомните, мы не сможем вас защитить от гнева вашей разъяренной супруги.
— Ага, можно подумать, так сможем, — буркнул, отворачиваясь, Жилин. — Да пусть она его хоть на телеграфном столбе вздернет…
Научный сотрудник биотехнопарка «Луч» лез из кожи, чтобы что-то вспомнить. Ехали по трассе с Марго, он спешил к жене, по которой очень соскучился! Марго переживала, хотела быстрее проскочить этот участок, потому что начиталась в СМИ всякой чепухи. Вдруг что-то случилось, он даже не понял. Машина завиляла, перевернулась, покатилась — хорошо, что он был пристегнут! Потом куда-то ухнула. Он с трудом отстегнулся, выпал. За ним бежали страшные люди без лиц, непонятно во что одетые… Он удирал от них, как олимпиец! По нему стреляли! Он вбежал за деревья, пробился через кусты, потом споткнулся и упал в узкую канаву. Хотел подняться, но придавили тяжелые ветки. Там было много травы, листьев, какой-то хворост, коряги. Он нагребал это на себя, не понимая, что делает. Как выяснилось позднее, он все сделал правильно. Убийцы ходили рядом, светили фонариками, один едва не наступил ему на голову! Но его все же не заметили, стали искать в другом месте. Сколько их было? Двое, точно двое. Он разглядел их лица? Это мужчины? Да, точно мужчины, женщины так не дышат. Он не смотрел в их лица, у них и не было никаких лиц, сплошные маски. Разговаривали ли они между собой? Нет… вернее, может, и говорили, но очень тихо, он пару раз различил глухое бормотание. Возможно, переговорное устройство или что-то в этом роде. Он даже не понял, на каком языке были сказаны слова. И не до этого ему было, выжить хотелось, дикий страх подавил все чувства! После того как они обменялись парой невнятных реплик, оба бросились из леса, и вскоре он перестал слышать их шаги. Нет, он больше ничего не может добавить. Его опять затрясло, он начинал бредить. Вадим выразительно глянул на специалиста в белом халате и отвернулся. Этот ничтожный тип уже был не интересен…
Он лихорадочно систематизировал скудную информацию. Снова двое? И в прошлый раз их было двое. Где остальные? Заболели? Уехали к чертовой матери? Второе — и это уже серьезнее — из сбивчивых объяснений господина Шершеня явствовало, что убийцы, потеряв в лесу его след, не стали терять время, а припустили к выходу из леса в восточном направлении. Он вынимал из закоулков памяти карту, раскладывал ее. Убийство произошло на полосах трассы северного направления. За спиной Каланчак, впереди Ершовка. Если в теме фигуранты из коттеджного поселка «Приволье» или санатория «Золотые росы», то им напрямую через поле бежать минут двадцать. В санаторий чуть дальше, но не принципиально. Машина не нужна, да и опасно стало ездить на машине, учитывая переизбыток патрулей на квадратный метр площади. Всем остальным фигурантам бежать в эту сторону незачем, если за дальним лесом их, конечно, не поджидает транспорт. Но это глупо, лишь потеря времени. Круг подозреваемых сужается? Нет, чушь! Убийцами могут оказаться даже незнакомые личности — это раз. Обитателей санатория и коттеджного поселка могут банально подставлять, чтобы перевести на них стрелки — это два. И люди Любавина, уже уставшие ночевать в засадах, не отметили перемещений — ни до, ни после. Но тоже не железный аргумент — если к акции готовились, то продумали и потайные ходы.
Вадим злился. В голове все перепуталось, ни одна из версий не превалировала. Осталось лишь отдавать команды: мужчину отвезти в больницу, охранять (вдруг еще что-нибудь вспомнит); скрупулезно прочесать местность, искать следы, улики, что угодно! Операм Любавина смотреть во все глаза!