– Как вы нас нашли? – спросил Беннасио.
– Некогда объяснять. Хватайте, что тут у вас есть, и сваливаем.
Майк быстро подошел к выходу и распахнул дверь. Снаружи стоял большой черный вертолет, который гнал в дом холодный воздух лопастями винта.
Кабири шагнул к Беннасио и тихо, как будто не хотел, чтобы услышал Майк, сказал:
– Идемте, лорд Беннасио. Выбор сделан за нас. Нам остается довериться этому повороту судьбы.
– О да, когда вращается колесо фортуны, приходится только верить, – поддакнул Майк Арнольд.
А я подумал: «Какого черта? Кто такой этот Майк Арнольд?»
29
Мы загрузились внутрь. Это был такой большой военный вертолет с местами для пулеметчиков по бортам. Я сел в хвосте вместе с Беннасио и Наталией. Вертолет взлетел, когда мой зад еще не успел опуститься на сиденье; потом, набирая высоту, машина резко накренилась влево, желудок подскочил к горлу, и я почувствовал кисловатый привкус сыра. Наталия так и не обулась, и я подумал, что ей, наверное, холодно, ведь вертолет продувался со всех сторон. Кабири и Майк Арнольд сели напротив нас. Майк улыбался мне во весь рот, зубы у него были белые и очень крупные, так что жвачку было трудно не увидеть.
Он подался вперед и прокричал мне в лицо:
– Так, значит, ты – Альфред Кропп! Да уж, сглупил ты, малыш! Меч украл! Ты – Пандора нашего века! Учил в школе греческие мифы? Наверное, теперь думаешь: «Елки-палки, что я наделал?»
Майк рассмеялся, а жвачка все щелкала у него во рту; он жевал ее так яростно, как будто она его злила.
Потом он посмотрел на Наталию.
– По-моему, мы не знакомы. Я – Майк Арнольд. Как дела?
Наталия просто смотрела на него, но Майка это ничуть не смутило. Он подмигнул ей и обратился к Беннасио:
– Итак, ты спросил, как мы вас нашли. Мы, естественно, знали, когда и где вы пересекли границу. А пару часов назад выяснили, что вы, ребята, сделали с Качмарчиком. Не такая уж головоломка, что после этого вы залегли на дно у Кабири.
– Ваше появление было… внезапным, – заметил Беннасио.
– Как кавалерийский наскок?
– Куда вы нас переправляете? – спросил тот.
– Мы переправляем вас через этот пруд, Беннасио. Видишь ли, сложились определенные обстоятельства.
– Какие обстоятельства?
Майк глянул на меня и ответил:
– Это секретная информация.
– С вами связался Могар, – сказал Беннасио, и это был не вопрос.
– Это секретная информация, Бенни. Сек-рет-на-я, – по слогам повторил Майк и одарил меня бессмысленной улыбкой.
– Вы предложили купить меч, и он принял ваше предложение.
– Я начинаю думать, что у нас возникли проблемы с взаимопониманием! – прокричал Майк сквозь рокотание двигателя. – Это дельце под нашей полной юрисдикцией, и я не уполномочен рассказывать тебе больше, чем уже выложил!
Кабири отвернулся и притворился, будто сплевывает. Я и раньше видел, как он это делает, и тут до меня дошло, что Майк Арнольд – агент АМПНА.
Через какие-то двадцать минут после взлета вертолет описал широкий круг и пошел на посадку. Майк глянул на часы, потом достал из кармана ветровки пистолет и небрежно так положил на колено.
– «Глок», девять миллиметров! – пояснил он мне, потому что заметил, как я вытаращился. – Хочешь, дам подержать?
Я отрицательно покачал головой, а Майк широко улыбнулся и щелкнул своей жвачкой. Майк Арнольд явно не разделял взгляды Беннасио на огнестрельное оружие. У меня было ощущение, что оно ему очень даже нравится.
Когда мы приземлились, солнце только-только проглянуло сквозь пелену облаков. Было холодно, вполне мог и снег пойти, и ветер поднялся. Это был еще один аэродром. На взлетно-посадочной полосе примерно в ста ярдах от нас стоял военно-транспортный самолет. Грузовой люк в хвостовой части был открыт в темноту и очень напоминал разинутый рот.
Я вылез вслед за Майком и Кабири, а Беннасио и Наталия остались внутри. Глаза Наталии блестели от слез, – похоже, они с Беннасио опять поругались. Беннасио хотел встать, а Наталия взяла его за руку, и было ясно, что она умоляет его остаться. Он помотал головой и поцеловал Наталию, после чего спрыгнул к нам под вращающиеся лопасти.
– Ну, все утрясли? – спросил Майк. – Отлично!
И он пошел к транспортному самолету, но в одиночестве. Беннасио повернулся к Кабири.
– Я пойду с вами! – крикнул тот.
– Нет. Ты должен остаться с Наталией. Пока я жив, она в опасности. Защити ее, Кабири!
Потом Беннасио повернулся ко мне:
– А теперь, Кропп, я с тобой попрощаюсь. Пусть Кабири и не рыцарь, но он Друг Меча и поможет тебе вернуться домой, если тебе так хочется.
Вокруг его глаз и рта залегли глубокие тени. Он казался очень постаревшим и усталым.
– Мой путь лежит во мраке, и только Небесам известно, где он закончится. Молись за меня, Альфред. Прощай.
Беннасио сжал мое плечо и быстро направился к Майку, который ждал его у грузового люка транспортного самолета. Я провожал Беннасио взглядом, пока он не дошел, а потом не выдержал и бросился за ним.
– Беннасио! Беннасио! Подождите! Подождите меня, Беннасио!
Я остановился возле трапа.
– Беннасио!
У меня срывалось дыхание, бежать было нелегко: во‑первых, я толстый и не привык бегать, а во‑вторых, мне совсем недавно врезали коленом между ног.
– Возьмите меня с собой!
– Ты сам не понимаешь, о чем просишь, – ответил Беннасио.
– Я вам пригожусь. Я могу… – На самом деле я понятия не имел, что могу. – Я буду вашим оруженосцем или лакеем, или как их там называют. Пожалуйста, Беннасио, не оставляйте меня здесь. Я должен… вы обязаны дать мне шанс исправить то, что я натворил.
Беннасио посмотрел на Майка. Тот изучал меня с самодовольной улыбкой школьного заправилы.
– А что ты натворил, Альфред? – спокойно спросил Беннасио.
– Взял меч, – пробормотал я.
И снова Беннасио уподобился строгому отцу, а я был ребенком, которого поймали на краже печенья.
– И из-за этого убили дядю Фаррела, и мистера Сэмсона, и остальных рыцарей, – запинаясь, продолжил я. – А теперь Жюля и Майло. И бог знает, сколько еще людей умрет из-за того, что я не хотел жить в приемной семье. Поэтому я не могу туда вернуться, Беннасио, разве не понимаете? Я не могу вернуться.
– Может, так и есть, – подал голос Майк Арнольд. – Но тебе нельзя с нами. У тебя нет допуска, а у меня нет таких полномочий.
Я не обратил на него внимания.
– Вы мне обязаны, – напомнил я Беннасио, – я спас вам жизнь, и теперь вы у меня в долгу.
– А я спас твою, – парировал он.
– Послушайте, мистер Сэмсон не стал бы посылать вас в такую даль только ради того, чтобы вы рассказали мне о случившемся. Как вы думаете, почему он это сделал? Должна же быть какая-то причина. Я не знаю, в чем она. Но для мистера Сэмсона она была достаточно важной, если он решил, что вы должны все бросить и рассказать мне об этом. Вы же знаете, что он разрешил бы мне пойти с вами. Вы же это знаете, Беннасио.
Он ничего не ответил, развернулся и полез в самолет.
– Да, Эл, такой облом, – посочувствовал Майк. – Но ты реально можешь считать, что тебе повезло, раз ты сумел зайти так далеко.
С этими словами он нажал на кнопку, и рампа начала подниматься. А потом его внимание привлекло что-то у меня за спиной, и он вдруг воскликнул:
– Отлично! Мы не одни!
Майк наклонился, схватил меня за руку и втащил в грузовой отсек. Я развернулся и увидел на горизонте три темные точки. Они быстро приближались. Это были либо вертолеты, либо летящие на малой высоте самолеты. Майк оттолкнул меня в сторону и поволок к кабине.
– Это Матушка Гусыня! – орал он на бегу в свою портативную рацию. – Мы отложили яйцо. У нас три дракончика на пути к гнезду. Повторяю – мы еще в гнезде! Срочно нужна поддержка с воздуха!
Майк вломился в кабину, а меня отбросило назад, потому что самолет тронулся, когда рампа грузового отсека еще не закрылась до конца. Если бы Беннасио меня не подхватил, я бы точно выпал. Мы смотрели в смыкавшуюся щель. Черные силуэты приближались, они были похожи на ударные вертолеты вроде недавнего нашего. Он к этому времени уже поднялся в воздух, и один из трех дракончиков, как называл их Майк, отделился от своих и начал преследование.
Потом рампа закрылась, и я уже не видел дальнейшего. Беннасио потянулся через мое плечо и опустил рычаг запирающего механизма.
– Идем, Альфред, – позвал он.
Мы сели на небольшую скамью вдоль борта. Самолет начал разгоняться перед взлетом.
– Здесь нет ремней безопасности! – крикнул я Беннасио сквозь рев двигателей.
Он пропустил это мимо ушей, повернулся к иллюминатору и поднял пластиковую шторку. По тому, как он недовольно фыркнул, я понял, что оттуда ничего не было видно.
Потом самолет оторвался от земли и резко накренился вправо. Беннасио отвернулся от иллюминатора и закрыл глаза. Возможно, он, как и я, боялся летать. Я выглянул в иллюминатор и увидел два вертолета. Один преследовал другой, но они были одинаковые, и я не смог разобрать, какой из них наш. Тот, который преследовал, слал вдогонку маленькие яркие вспышки, а тот, что пытался уйти, то поднимался, то снижался и резко поворачивал то влево, то вправо. Мы набирали высоту, и очень скоро вертолеты остались далеко внизу, уменьшившись до размеров ногтя. А потом я увидел яркую вспышку и клубы черного дыма. Где были другие два дракончика, я понятия не имел и еще не знал, был ли корпус нашего самолета бронирован – если нет, то очень зря.
Я глянул на Беннасио. Он так и сидел с закрытыми глазами. Я снова посмотрел в иллюминатор и на сей раз увидел примерно в тысяче футов под нами какие-то самолеты – реактивные истребители F-16 или их канадские аналоги. Они преследовали вертолеты. Тех было два, третьего я не увидел и понадеялся, что взорвавшийся не был нашим с Кабири и Наталией на борту. Я повернулся к Беннасио, чтобы рассказать ему про увиденное, но он уже уснул.
30
В грузовом отсеке мы были одни. Беннасио так и сидел с закрытыми глазами. Я подумал, что ему наверняка известно что-то такое, чего я не знаю. Потому что я бы на его месте извелся. Живы ли Кабири и Наталия? Удалось ли им уйти от погони? Беннасио сидел, положив руки на колени. Я посмотрел на его тонкие пальцы. Обручального кольца не было, но это не значило, что он не был женат. Правда, Наталия была слишком молода для него. У меня сложилось впечатление, что у всех этих типов из Старого Света молодые жены, но, как и все мои впечатления, это не опиралось на личный опыт. Беннасио был рыцарем, он строго придерживался традиций, их брак мог быть договорным и заключенным родственниками. Но Наталия любила его, в этом я не сомневался. Иначе она бы не двинула мне коленом между ног.
Я откинулся и прислонился затылком к жесткой обшивке самолета. Мерный гул двигателей и тихий храп Беннасио постепенно убаюкали и меня.
Мне снилось, что я опять на том терриконе, под тисовым деревом. Моя голова лежала на коленях у Леди в Белом. Она поглаживала мой лоб, и легкий теплый ветер шевелил кончики ее темных волос. Она что-то напевала, но я не разбирал слов. Возможно, она пела на каком-то чужом языке. Я прервал ее пение и спросил, где нахожусь.
– Разве не знаешь? Разве ты не бывал здесь раньше?
– Однажды. Но я и тогда не знал, что это за место.
– А сам ты как думаешь, Альфред?
– Небеса?
Она улыбнулась, как будто умиленная ответом.
– А я кто такая?
– Ангел?
– Я та, кто ждет. А это – место, где ждут.
– А чего вы ждете?
– Ты знаешь.
Я предположил, что эта женщина – та самая Озерная Леди, разве что озера в сновидении не было, а ждет она того, чтобы мы, люди, оставили Экскалибур в покое и вернули его ей.
Так, лежа навзничь с головой у нее на коленях, я смотрел на крону тиса. Листья шелестели, хотя ветра не было, и я заметил, что они какие-то странные, разноцветные – красные, черные и белые. А потом я увидел, что ветви тиса голые, и это не листья шуршат, а бабочки бьют крыльями, но тщетно, потому что каждая приколота к ветке длинной серебряной иглой. Мне стало не по себе, и я потянулся освободить одну, но женщина плавно опустила мою руку обратно.
– Еще не время.
– Не время для чего?
Женщина смотрела куда-то вдаль, а ее глаза, которые были так же темны, как волосы, заблестели, словно от слез.
– Когда придет хозяин, он их освободит.
– Хозяин, – повторил я. – Кто этот хозяин?
– Тот, кто помнит.
– Что помнит?
– То, что было забыто.
Я смотрел на бабочек, которые беспомощно били надо мной крыльями, и думал, что это и есть моя беда: хочу все забыть. Я хотел забыть, но не мог.
– Что было забыто?
Женщина наклонилась и прохладными губами поцеловала меня в лоб. Я уловил слабый запах жасмина.
– Настанет час, и ты вспомнишь.
31
Проснувшись, я потер шею. Эти военно-транспортные самолеты совершенно не приспособлены для людей. Беннасио уже бодрствовал и смотрел в окно.
– Тебе снова приснилась она? – спросил он.
– Эта женщина – Хозяйка Озера?
– Я не знаю. Кем бы она ни была, она важна только для тебя.
– Это был такой сон, когда совсем не хочешь просыпаться. Как вы думаете, она может быть кем-то вроде маминого призрака? Вы же знаете, моя мама умерла.
– Я не могу ответить на этот вопрос, Кропп.
– Но мама никогда не была такой красивой. Даже в молодости. Я не думаю, что во сне находился на небесах. Ведь трудно представить небеса на вершине большой кучи шлака. А где мы сейчас?
– Думаю, примерно в часе пути от места назначения. Ты долго спал.
– А какой у нас пункт назначения?
– Франция.
– Я никогда не бывал во Франции, – признался я. – У меня нет визы, и паспорта тоже, или что там еще нужно.
– Это не важно.
– А Могар сейчас во Франции?
Беннасио покачал головой:
– Я не знаю. Похоже, Могар предложил меч АМПНА. У АМПНА есть во Франции надежная база, и мы будем ждать там, пока Могар не сообщит им последние инструкции об условиях передачи денег.
– Беннасио, это, конечно, не мое дело, но чей это самолет? И кто такой этот Майк?
– Я уверен, что ты уже сам догадался, Кропп.
Беннасио достал из нагрудного кармана точно такую визитку, как та, которую он показал пограничнику, и передал ее мне. На карточке значилось имя Майка Арнольда, а над ним жирным шрифтом была напечатана аббревиатура: АМПНА. А под именем Майка номер – 800.
– Беннасио, вы когда-нибудь расскажете, что это за АМПНА такая?
Беннасио улыбнулся:
– А сам как думаешь?
– Мистер Сэмсон сказал, что это какая-то суперсекретная шпионская организация. Вы ведь им не доверяете?
– Я не верю, что аутсайдеры способны не поддаться искушению завладеть абсолютным оружием.
– Это и есть сделка? Могар предлагает меч им?
– Возможно.
– Беннасио, вы как-то слишком спокойны.
– Я человек веры, Альфред.
– И что это значит?
– Всему есть свое предназначение.
– Наверно, – согласился я. – Только я не понимаю.
– Не многие понимают, когда приходит час испытания.
– По-моему, я провалил этот тест.
– Думаешь? Может быть. Но так же возможно, что время настоящего испытания еще не пришло. Кто знает? Я много думал о том, что ты сказал в Галифаксе. Для Сэмсона действительно было важно, чтобы ты узнал о нашем падении.
– Может, он просто хотел, чтобы я осознал, какую кашу заварил.
– Неужели ты так мало узнал о нас, Кропп? Эта, как ты выразился, «каша» принадлежит тебе не больше, чем мне. Не терзайся мыслями о своей вине и потерях, Альфред. Ни одна победа не была одержана и ни один великий поступок не был совершен тем, кто погружен в скорбь и считает себя недостойным. – Беннасио похлопал меня по плечу и встал. – Извини, я должен переговорить с мистером Арнольдом.
И он ушел в кабину пилота. Я зевнул и посмотрел в иллюминатор. Много неба и много воды – вот и все, что я увидел. И еще за крылом что-то поблескивало в лучах заходящего солнца. Наверно, еще один F-16. Я снова зевнул. Странно, вроде проспал несколько часов, а все равно клонило в сон.
Беннасио долго не было, но он улыбался, когда вернулся.
– Что? – спросил я.
– Она жива, – коротко ответил он и сел на скамью рядом со мной.
– Это здорово, – сказал я. – Беннасио, мне нужно извиниться. Я должен был удерживать ее в той комнате, но она врезала мне коленом в пах.
Я чуть не сгорел от стыда, когда признался. Хороший же из меня вышел оруженосец.
Беннасио вяло отмахнулся. Я не понял, что это значит.
– Она ваша жена? – спросил я.
– Она моя дочь.
– Надо же. – Я не знал, что сказать, поэтому просто брякнул: – Она красивая.
Беннасио никак не отреагировал, глядя в иллюминатор.
– Похоже, мы заходим на посадку, Кропп. Не говори Майку о мече.
– Это запросто, я ведь о нем почти ничего и не знаю.
– В этих поисках Майк наш союзник, но мы странные партнеры.
– Это как?
– Ты, конечно, уже понял, что завладеть мечом жаждут не только люди зла. Этот меч – абсолютное оружие. На него нет управы.
– Я думал об этом, – сказал я. – Мистер Сэмсон говорил, что армия с этим вашим мечом будет непобедима. Но разве нельзя просто взять и сбросить на нее ядерную бомбу?
– Ни одно созданное человеком оружие, каким бы оно ни было смертоносным, не в состоянии повредить меч, – ответил Беннасио. – Альфред, я не знаю, что произойдет именно в этом случае. Мне лишь известно, что меч нельзя ни одолеть, ни уничтожить.
– После смерти дяди Фаррела мне приснился сон. Скорее, кошмар.
И я рассказал Беннасио об армии безликих солдат и всаднике на черном коне; о том, как он вонзил меч в дымящуюся землю, как падали самолеты и взрывались танки, а солдаты с криками бежали от ослепительного света, который исходил от меча.
Когда я закончил, Беннасио долго и пристально смотрел на меня, а потом произнес:
– Интересные сны тебе снятся, Альфред Кропп. Давай помолимся, чтобы они не оказались пророческими.
32
Когда мы приземлились во Франции, на краю частной взлетно-посадочной полосы нас ожидали две машины. Возле них стояли трое мужчин в черных костюмах и солнцезащитных очках. Спускаясь по трапу, я поднял голову и увидел, как в небе пронеслись два истребителя F-16.
– Вы, ребята, наверное, порядком измотались, – заметил Майк. – Поехали. Это недалеко, обещаю.