Увы, участок оказался в другом, то есть соседнем, городе.
По документам — в пригороде, а по факту — в городе. Почти посредине его.
Можно, конечно, туда переехать жить — по утрам нужно будет добираться до гимназии и садика уже не двадцать минут, а два часа — в чём есть несомненные плюсы: можно по дороге повторить уроки, да и вообще пообщаться с детьми. Или хотя бы с частью детей, потому что, как мы помним, передвигаться многодетные семьи могут только на двух автомобилях.
На выделенном нам участке нужно в течение то ли года, то ли трёх построить как минимум фундамент — а то государство участок заберёт обратно. Государство не любит, когда земля пустует без дела. Многодетные должны крутиться, а не лениться.
…возвращаемся домой, обсуждая с женой, чего бы нам такое построить на своём участке в соседнем городе. Она предлагает лечебницу для зверей.
— Видишь, как много участков нарезали многодетным? — поясняет она. — У всех многодетных есть животные. Все животные болеют. Они все пойдут лечиться к нам.
Я задумываюсь.
— А кто будет их лечить, этих зверей?
Теперь задумывается жена.
Она называет имя одной из наших дочерей.
— Ей же семь лет, — говорю я. — Она сможет приступить к своим обязанностям только через десять, минимум, лет.
Жена снова задумывается.
Мы закупаем продукты в магазине (я никогда не видел, чтоб кто-нибудь покупал в магазине столько продуктов, сколько покупаем мы: дети всё время едят) и торопимся в школу (старшего нужно отвезти с уроков на французский к репетитору), в садик (младшую нужно забрать) и, наконец, домой — со средними нужно учить уроки.
Знаете, сколько сейчас задают в школе уроков?
Если не знаете, то лучше вам об этом и не знать.
Иногда бывает по два творческих задания по одному предмету. То есть два — только по одному предмету, и ещё по одному творческому заданию по трём другим предметам. Не считая основных уроков.
В этом году уже несколько раз родители на родительских собраниях пытались взбунтоваться: такой объём заданий выполнить физически невозможно!
«У нас работа, в конце концов!» — кричат родители.
Министерство образования объясняет, что повышение требований к домашним заданиям преследует благую цель: родители должны больше времени проводить с детьми.
О, да.
Только тогда надо, чтобы родителей было четверо. Двое работают, двое делают уроки и творческие задания. Ребёнок, соответственно, должен быть один. Одного достаточно.
Минобраз желает нам только добра, но на самом деле они борются с демографией. После того как вы сделаете три тысячи творческих заданий за три года начальной школы, вы больше никогда не захотите иметь детей. Я не шучу.
Так что я требую привлечь чиновников Минобраза к судебной ответственности за вредительство в государственных масштабах.
Но пока привлекают нас.
Звонок из школы.
— У вашего сына очень большие проблемы.
(«Боже мой, — думаю. — Что я упустил? Когда это случилось?»)
— Он ведёт себя некорректно по отношению к одноклассникам, — поясняют мне. — И ещё он слушает русский рэп, это ужасно.
— Я приму меры, — говорю я (человек, ведущий себя некорректно по отношению к целым социальным группам и записавший три рэп-альбома и несколько совместок с культовыми русскими рэп-музыкантами).
— Примите меры, но тем временем мы примем свои, — мрачно обещают мне.
Некоторое время обсуждаем это с женой, но вообще нам некогда что-то обсуждать.
Я проверяю физику и французский у старшего, она колдует со средними. Младшая в это время старательно нам мешает: она ненавидит уроки, уроки мешают ей играть с братьями и сестрой.
— Давай кружиться? — предлагает она всем поочерёдно.
Потом требует есть (только что ела). Ворует карандаши, ластики, пеналы и портфели у старших (нагоняю её в момент распределения фломастеров по зимней обуви). Время от времени начинает орать, но мама (жена) это быстро пресекает. У нас не поорёшь. Наличие такого количества детей окончательно подорвало нашу веру в либерализм.
К девяти часам портфели собраны, все лежат в кроватях. Перед сном старшим можно почитать. Я читаю сказку Корнея Чуковского младшей.
…в час ночи я застаю жену на кухне: она клеит ежу иголки. Одно творческое задание осталось незаконченным. Она заканчивает его, зная, что завтра будет новое задание. Самосовершенствование родителей не должно иметь предела.
Между прочим, рисунок со стразами, поделку из картона и тряпичную куклу мы уже сделали. К тому же, пока жена клеила ежа, мы со старшим сыном ответили на дополнительную анкету — 200 вопросов, которые поставили бы в тупик клуб самых находчивых знатоков. Собственно, меня они ставили в тупик несравненно чаще, чем сына. Я ответил на 20 вопросов, он на 170. Он привык. Ещё 10 вопросов остались неразрешимыми.
На следующее утро младшенькая проснулась в пять тридцать.
— Мамычка-а-а! Мамычка-а-а! — звала она жалобно. — Приди ко мне!
Мы пришли к ней оба.
Мы улыбались — а что нам ещё оставалось делать.
В то же утро я уехал, а со всеми перечисленными (и многочисленными дополнительными) проблемами осталась жена.
Она понимает, что у меня дела: мне нужно всех обхитрить, нарушить те законы, которые ещё можно нарушать, обмануть налоговую, совершить максимальное количество сомнительных и малоосмысленных поступков (написание этого текста — самый приличный из них), чтобы прокормить наш маленький род.
А моей любимой женщине нужно сделать невозможное: не сойти с ума.
Мир против нас. Такси нас не везёт, страж дорог штрафует, врач поликлиники идёт к больному ребёнку с 10 до 18 — и врача нужно ждать не сходя с места, школа требует справку о болезни ребёнка, даже если он пропустил один день — а чтобы получить справку, нужно потратить половину дня на поликлинику, забросив работу и все дела, что до государства… государство платит нам уморительные детские пособия, а больше я ничего про него не знаю.
Хотя нет, я догадываюсь, что мою жену, несмотря на два её образования, не возьмут ни на какую нормальную работу. Потому что кому нужны работники, у которых вся жизнь — череда непрестанных проблем.
Впрочем, нас же никто не заставлял так много рожать, верно? Надо было думать своей головой, правда ведь?
Наверное, надо уточнить, что я не пытался вас разжалобить. Я просто хотел предупредить, что если ещё кто-нибудь назовёт меня «буржуазным» — я возьму его за верхнюю пуговицу…
Ну, и оторву её. Самое малое, что я могу сделать в ответ.
…каждая многодетная семья чувствует себя как Конюхов в океане. Счастье в сердце и стихия вокруг.
Фхшщжсргсц
Дети учатся в школе. Двое — первоклашки, ещё один — в восьмом. Четвёртому чаду скоро в садик, там свои заботы начнутся.
Из школы несут в дом кто вопросы по ЕГЭ, кто сверхурочные контрольные, кто новую олимпиаду.
Тихой, натоптанной муравьиной тропой идут к маме и к папе с этими развесистыми опросниками.
Мысленно представляю, как тысячи родителей физически страдают, пытаясь одолеть премудрость, рассчитанную на детей, которые только четыре года назад научились говорить.
У меня высшее образование, у жены высшее образование. Мы оба хорошо учились. Мы оба читаем много книг. Относительно неплохо знаем литературу, историю, осведомлены о существовании и назначении ряда других наук. Но, к примеру, недавнюю контрольную для первоклашек мы решали всей семьёй, причём жена постоянно использовала опцию «Звонок папе» — потому что одни мы с ней не справлялись.
У её отца феноменальные знания в очень многих отраслях, от гуманитарных до точных. Он всякий раз внимательно выслушивал вопрос и через минуту отвечал: «Это какие-то идиоты придумали».
Хорошо, у нас есть старший сын, который на таких олимпиадах уже поднаторел, — он дал ответы на десять из восемнадцати вопросов. По одному ответу добавили я и жена. Шесть вопросов остались неразгаданными.
А вчера старший принёс новый, так называемый «Профильный конкурс-исследование». Почитал и призадумался. Дал нам посмотреть — не питая, замечу, ложных надежд касательно интеллекта родителей, — просто захотел нас порадовать.
Хотите и вы себя проверить, дорогие друзья?
Слушайте тогда внимательно.
«Доказано, что звуки не только несут информацию, но и непосредственно влияют на настроение человека. Какой из приведённых ниже наборов звуков передаёт добрую эмоциональную окраску?
1. в, д, л, м, н, ч
2. ф, х, ш, щ, к, ж, з, р, ы
3. ж, з, р, ы
4. к, п, с, т, ф
5. ф, х, ш, щ, ж, с, р, г, с, ц
6. в, л, м, н, к, п».
Сидит наша семья, младшей дочке два годика, папе тридцать семь, и все мы, в меру сил, повторяем задумчиво: «Жзры…» «Фхшщжсргсц!» «Кпстф».
Лица одухотворённые, дышим часто и напряжённо.
Лица одухотворённые, дышим часто и напряжённо.
«Жзры!» «Фхшщжсргсц…» «Кпстф».
Все смотрят друг на друга, пытаются понять, появилась ли в наших глазах добрая эмоциональная окраска.
У вас как, появилась?
Мне, например, все варианты повышают настроение.
Или ещё вопрос.
«Определите по приведённому диалогу, к какому типу “Я — состояний” относится следующее взаимодействие между людьми.
Руководитель: “Это безобразие! На наш отдел опять свалилась дополнительная работа”.
Подчинённый: “Действительно — безобразие. И ведь это не в первый раз!”
Варианты ответа:
А. Ребёнок — Родитель
Б. Взрослый — Взрослый
В. Родитель — Ребёнок
Г. Родитель — Родитель
Д. Ребёнок — Взрослый
Е. Родитель — Взрослый».
И не торопитесь дальше читать мои сердечные заметы. Посидите минутку-другую, подумайте. Вам-то что: вы дочитали и пошли дальше, а мне с этим жить.
По мне, так они оба дети, и руководитель, и подчинённый. (Либо валяют дурака.)
Но такого варианта не предлагается!
Разыгрываем с женой этот диалог в лицах, просим детей определить, кто из нас взрослый.
Дети тоже за мой вариант: мы оба — дети.
Там ещё двадцать три таких вопроса. Вполне возможно не одни выходные, а месяц жизни (минус выходные) посвятить их разрешению. И не разрешить ни одного.
Ребёнка спрашивают: определите, какие из предложенных прилагательных относятся к типично мужскому и типично женскому образу. Ребёнок нам зачитывает предложенные прилагательные вслух.
1. Агрессивный.
Жена моя тут же отвечает: традиционно считается, что это относится к мужчине, но вообще — к женщине.
2. Тактичный.
Жена моя отвечает: традиционно считается, что это относится к женскому типу характера, но вообще, конечно, к мужскому.
3. Доминирующий.
Жена моя, не подумайте плохого о нашем союзе, отвечает: традиционно считается, что это мужская черта, но вообще — женская.
4. Скрывающий эмоции.
Моя отвечает, что так думают о мужчинах, но женщин это касается больше.
5. Нежный.
Жена моя смотрит на меня и улыбается. А потом добавляет для детей: но вообще считают, что нежные — это женщины.
6. Разговорчивый.
Тут, наконец, традиционный взгляд на женщину и взгляд моей жены совпадают, но это, к несчастью, случается в первый и в последний раз — из двадцати, между прочим, вопросов.
Отдельно мы с ней посмеялись по поводу попытки разделить между мужчиной и женщиной такие определения, как «не использует грубых выражений» и «знает, как осваивать мир».
Но особенно мне понравился финальный ответ моей жены.
20. Ценит литературу и искусство.
Традиционно считается, что это мужчина, сказала жена. Но! — сказала она. На самом деле, сказала она, 80 % читателей литературы и большинство посетителей концертов — женщины. Женщины больше ценят литературу и искусство!
Именно ценят, добавила она спокойно. Потому что оценить литературу и искусство в состоянии представители всё-таки другого пола.
Старший сын быстро кивнул, разглядывая нас поочерёдно.
Тут я впервые задумался, что ценить и оценивать — разные вещи.
И ещё подумал, что всё это — неплохая разминка для мыслительного аппарата.
По крайней мере, для моего. Не знаю, что там дети думают по этому поводу.
Пожалуй, я не буду сейчас устраивать немедленную выволочку сочинителям всех вышеобозначенных профильных конкурсов. Иногда родителям полезно общаться с детьми. Да и друг с другом тоже.
У меня есть только одна претензия личного характера.
Гуманитарные, психологические и математические олимпиады — это далеко не единственное, чем нам с женою приходится заниматься. Есть, собственно говоря, уроки. Их задают очень много. С одним ребёнком ещё можно управиться. Но если этого ребёнка — четыре штуки? Или пять? Шесть? И они учатся в шести разных классах одновременно?
Кто-нибудь подумал о многодетных родителях?
Нынешнее образование совершенно очевидным образом рассчитано на семью с одним ребёнком. Даже так: с одним ребёнком и не очень сильно занятыми родителями.
Только поймите меня правильно, а то некоторые, я вижу, уже изготовились в атаку. Как сказал поэт, помните? «Собственно говоря, на что вы жалуетесь? — Я не жалуюсь, я хвалюсь».
Я хвалюсь.
Образование рассчитано на одного, а у нас все растут умные.
Хотя иной раз, тайно, никому об этом не говоря, только вот вам, первый и последний раз, я всё-таки скажу, шёпотом, а потом больше никогда не буду, — иной раз… я… думаю, что…
Что всё это какая-то разводка.
По отдельности все эти тесты — крайне увлекательное занятие: «жзры», «фхшщжсргсц», «кпстф» — как тут не увлечься. Но в целом создаётся ощущение, что какие-то злые люди доламывают нам наше очень неплохое образование и предлагают вместо него интеллектуальные комиксы и раскраски, которые должны нам дать ложное представление о том, что мы занимаемся чем-то очень важным.
Зато русский язык с литературой делают одним предметом и часы, отведённые на изучение книжек, сокращают.
Так что, как говорится, фхшщжсргсц. Угадали мою эмоцию?
Три эпохи взросления Ангелы в окружении отца
Здравствуй, мой розовый, мой нежнейший, мой вечноспящий, мой молочный кулёк, мои виноградные пальчики, моя волосатая спинка, моё мягкое темечко.
Я голос, который ты слышишь, я руки, которые тебя успокоят, я твой отец, скоро я встану с головы на ноги, и ты окончательно ко мне привыкнешь, я ничем не хуже мамы, сам я втайне уверен, что я даже лучше мамы, но маме мы об этом не сообщим.
Мужчины, которые утверждают, что за воспитание ребёнка они возьмутся только когда оно научится говорить, а ещё лучше — пользоваться молотком, удочкой и футбольным мячом, — это не наш случай; есть опасение, что такие отцы вообще никогда не возьмутся за воспитание; и пусть их.
Вопреки сложившейся традиции, первое слово у всех моих детей было «папа». Тут, конечно, имела место материнская работа — моя любимая неустанно повторяла каждому молочному кульку с виноградными пальчиками: папа! пап-па! вот он, наш папа! папа, возьми меня на ручки!
Но и папа не отставал — он старался быть всегда рядом. Он служил, как самая услужливая челядь. Он был ласков, как Арина Родионовна. Он баюкал, когда кульку хотелось спать, и рычал за весь зоопарк, когда кулёк изволил развеселиться. Он работал на полставки домашним клоуном, на полставки кормилицей, на полставки весёлым молочником, на полставки смотрителем бассейна, в смысле — тазика с тёплой водой, он был вездесущ.
Так что здравствуй, чадо моё, моё чудесное, с вымазанным вареньем ртом, с грязными разводами на щеках, с ногтями, которые растут с замечательной скоростью и неизменно выдают привычку ребёнка лазить по деревьям и рыть норы, остановись на секунду, я наконец научу тебя завязывать шнурки каким-нибудь другим способом помимо узла величиной со сливу.
И быстро постриги ногти, я кому говорю.
Терпеть не могу быть суровым и сильным, быть прямым и жёстким, быть грубым и говорить с хрипотцой, быть увесистым, как свинчатка, и всегда правым во всём. В девяноста девяти случаях из ста так себя ведут скучные уроды с ограниченным интеллектом, не способным поддержать ни одного разговора сложней обсуждения турнирной таблицы или четырёхколёсной машины.
Но раз надо — значит, надо.
Теперь, дитя моё, вместо весёлого молочника и Арины Родионовны у тебя есть твоя собственная каменная стена из красного небритого кирпича, твоя домашняя гора с волосатой грудью, не человек, а натуральный кат, который казнит кого угодно, если возникает угроза тебе или твоей маме, да и тебя тоже он может раскатать за лишнее пятно на шортах от мороженого, но сдерживается и не делает этого, катая вместо этого тебя на своей обгоняющей всех машине, и кстати, рядовой, завтра мы приступаем к дрессировке велосипеда, содранные колени гарантируются, послезавтра я научу тебя плавать, предварительно заперев маму в чулане, в среду у нас качалка… нет, рядовой, это не качели, это твоя лучшая подруга до шестнадцати лет, её зовут штанга.
…у нас, впрочем, была расширенная программа, и я научил как минимум двух своих детей из четырёх читать; да и любовь к поэзии, к музыке Чайковского и песням Елены Фроловой привил им тоже я, но об этом мы умолчим, рядовой, смирно, р-р-равнение на отца! Бегом мыть посуду! — Есть, мой генерал!
(Мы никогда не скажем тебе, дитя, что отец не дослужился даже до прапорщика.)
Раз в неделю марш-бросок, раз в день — боевой смотр. Вперёд и вверх, не отступать и не сдаваться, пароль — «Щит и меч».
Главное в этом деле — остановиться вовремя.
На прошлой неделе ребёнок с первого окрика возвращался домой, на этой неделе он сделал кислое лицо: рядом его дружки, какие ещё семейные ужины и прочие домашние уроки?