Блузка из тонкого прозрачного шелка цвета охры тоже очень хороша. Ее можно будет расстегивать до самого… предела даже и зимой. В инспекции тепло. Брюки тоже классные! Они красиво обтягивают узкие современные бедра и дальше клешатся чуть ли не в две юбки. Халаимов наверняка обалдеет, когда увидит ее завтра в этом костюме.
Эльмира, крутясь перед зеркалом, перебрала в уме всех женщин налоговой инспекции и, к собственному удовольствию, утвердилась во мнении, что конкуренток у нее практически нет, если не считать одну или двух, не больше. Вот, например, в их отделе учета отчетности и анализа вообще не на кого смотреть, включая начальницу.
Конечно, Марьяна Валерьевна женщина неординарная. Эльмира ее уважает как специалиста. И фигура у Тереховой ничего, современная: узкие бедра, длинные ноги, но лицо… Лицо оставляет желать лучшего. На нем четко прописаны все ее сорок лет. Кожа дрябловата, кончик носа все время краснеет, а уж о волосах и вообще говорить не приходится: жалкая пожухлая осенняя травка.
Тамару Ивановну можно совсем не принимать в расчет. Ей скоро полтинник, а выглядит она на все шестьдесят. Тетка, конечно, хорошая, приколистка. Они с Эльмирой все время вместе хихикают, а когда нет Марьяны, даже хохочут во все горло, но как женщина она собой ничего не представляет: толстое, расплывшееся тело, три подбородка, копна пегих полуседых волос и сарделечные пальцы. Когда она работает на компьютере, то Эльмире все время кажется, что их раздувшиеся подушечки отскакивают от клавиатуры, как резиновые. К тому же Тамара Ивановна везде ходит парой с мужем – седоусым, коротеньким и таким же пухленьким, как она сама. Василий Гаврилович каждый вечер встречает свою Тамару Ивановну на крыльце инспекции, и они бок о бок катятся домой, как два колобка. Конечно, сегодня Тамара оторвалась на Халаимове по полной программе: предположила даже габаритные размеры интимных частей тела, но все-таки на его внимание она наверняка не претендует.
Что касается Саши Арбениной, то она, конечно, выглядит неплохо, но уж слишком тиха и занудна. Кроме того, ее бедра по современным меркам явно широковаты. Наверняка именно по этой причине она очень редко носит брюки. Этот шикарный костюм, который купила Эльмира, ей не пошел бы. Да и Сашино лицо, если честно, совершенно заурядно. Таких женщин на улицах Петербурга – тысячи.
Да и среди остальных дам налоговой инспекции конкуренцию Эльмире, пожалуй, могут составить только секретарша Анютка и начальница отдела информационных технологий Жанна Леонидовна Прохорова.
Жанна Леонидовна женщина необыкновенной стильности. Она носит невероятную стрижку: практически бритый, как у мужчин, затылок и пышный верх с рваной челкой, которая закрывает половину глаз. Эльмира всегда удивляется, как Жанна из-под своей челки ориентируется в пространстве. Но она хорошо ориентируется. И Халаимова наверняка отлично рассмотрела. А он вполне может польститься на ее черные наряды с красными геометрическими бусами, над которыми призывно сверкают мокрым блеском яркие кровавые губы.
Но гораздо большей опасностью, нежели Жанна Леонидовна, является Анютка. Во-первых, она секретарша и на этой почве может постоянно лезть Халаимову на глаза со всякими документиками, факсами и прочей лабудой. Кроме того, она представляет собой именно тот тип девушек, который называют походным набором олигарха. Возраст – двадцать два года. Рост – метр восемьдесят. Грудь – третий номер. Ноги вообще неизвестно где начинаются, а там, где заканчиваются, имеют еще и каблук сантиметров двенадцать. Глаза у Анютки голубые, волосы по пояс и золотого цвета, а губы вызывающе пухлые и всегда стартово приоткрыты, чтобы особенно не утруждаться, когда придется предаваться поцелуям.
Все охранники при виде Анютки немеют, столбенеют и в этот момент могут запросто проворонить целый террористический отряд моджахедок-смертниц с пластидом на пузе. Секретарша отлично знает, какое столбнячное впечатление производит на вневедомственную охрану, поэтому иногда специально останавливается против их кабинки, раскладывает на столике для налогоплательщиков какие-то бумажки и склоняется к ним, будто бы разбирая важные документы. Коротюсенькая юбочка при этом задирается по самое дальше некуда, и любой из охранников впадает в пятиминутный транс.
Халаимов наверняка такой же мужчина, как и эти вневедомственные бездельники. И если Анютка станет разбирать документы на журнальном столике против его рабочего стола, то совершенно неизвестно, во что он впадет за закрытой дверью своего кабинета.
Конечно, Владимир Викторович женат, причем или на красавице, или на дочери какого-нибудь очень большого человека. Впрочем, некоторые дочери бывают одновременно и красавицами тоже. В общем, на ординарных тетках такие мужчины не женятся. Одним словом, за Халаимова придется побороться. Выйти за него замуж – это, разумеется, верх мечтаний, восхождение на Эверест или даже десантирование на оборотную сторону Луны. Это может и не получиться. Но даже только походить какое-то время у него в фаворитках – многого стоит.
Эльмира собралась снять костюм и наконец поесть, когда раздался звонок во входную дверь. Она прислушалась. Мать разговаривала с Аликом. Притащился! Ждали тут его!
– Элька! – крикнула из коридора мать. – К тебе Алька!
Что у матери за манера! «Элька», «Алька»… Будто они собачонки какие! Эльмира презрительно надула губы, а в дверь уже просунул свою долговязую фигуру Алик и сразу расплылся в улыбке:
– Фу-ты ну-ты, ножки гнуты! Это ж куда ты при таком параде собралась, узнать можно?
– Нравится? – не смогла не улыбнуться ему и Эльмира. – Только что купила. Примеряю вот…
– Супер! Класс! – еще раз восхитился молодой человек и попытался заключить девушку в объятия.
Она вырвалась и сердито буркнула:
– Помнешь ведь, медведь!
– Подумаешь, помну. Погладим! – хохотнул Алик и закрыл ей рот поцелуем.
Вообще-то за Алика Эльмира собиралась выйти замуж. Он ей уже несколько раз предлагал. Положительного ответа она ему еще не дала, но уже целую неделю склонялась к тому, чтобы согласиться. И вдруг нате вам – произошло явление народу Владимира Викторовича Халаимова.
Конечно, целуется Алик так, что временно можно и забыть нового зама. Тем более что руки молодого человека уже забрались глубоко под новую блузочку цвета охры, а потом очень легко справились с «молнией» на не менее новых брюках. Лежа сверху на жестоко смятом костюме, Эльмира решила, что напоследок эти невинные удовольствия не повредят. Алика придется отучать от себя постепенно.
– Элька! Алька! Идите ужинать, что ли! – раздался из-за двери голос матери.
Эльмира знала, что мать ни за что не войдет к ней в комнату, и потому не спешила одеваться. Мать рада тому, что дочь соблазняет Алика, сына богатеньких родителей, имеющего собственную квартиру в новом комплексе возле станции метро «Звездная». Она ждет не дождется, когда Эльмира выйдет за него замуж и съедет с квартиры, тогда в ее комнату можно будет вселить пятнадцатилетнего Амира, который пока теснится в одной девятиметровой комнатушке с десятилетними близняшками Зарой и Азой. Бедная мама! Бедный Амир! Бедные близняшки! У Эльмиры появилась другая цель, отличная от генеральной линии семьи Фаткуллиных.
Кто такой Алик Северов против Владимира Халаимова? Жалкий мальчишка! Ему только двадцать четыре. Он на целых два года моложе ее. Сосунок! Она его всему и учила. Это сейчас он осмелел и корчит из себя супербоя, а что было в начале их знакомства… У него тряслись ручки и ножки, а щечки покрывались рваными малиновыми пятнами. Эльмира собиралась своими руками выпестовать себе мужа и так в этом преуспела, что прямо жаль бросать дело на полдороге. Она с Аликом мучилась, а пожинать плоды будет другая? Обидно, но… Но можно ведь не рвать с ним окончательно. Кто знает, как там дело пойдет с Халаимовым? Может, все же придется выйти замуж за Алика.
* * *Владимир Викторович Халаимов был красивым мужчиной и отлично знал это с самого что ни на есть нежного возраста. Маленького Володечку зацеловывали материнские приятельницы, воспитательницы и врачи-педиатры. В него были влюблены все девочки их детского сада, двора, средней школы и Финансово-экономического института имени Вознесенского. Уже в детском саду он научился пользоваться всеобщей любовью и пресекать попытки к сближению некоторых особо навязчивых представительниц женского пола. Он всегда выбирал сам.
В детском саду Володя сам встал в пару с Леночкой Жуковой, которая была похожа на пушистый одуванчик. Ее головка, окруженная облаком воздушных светлых волос, казалось, с трудом удерживалась тонкой шейкой с голубоватыми жилочками. Володя защищал Леночку от Пети Короедова, который все время пытался засунуть руку в облако ее волос. Мальчики даже несколько раз подрались из-за Леночки, но победа осталась за Халаимовым, потому что он с детства был необыкновенно гибким, что являлось преимуществом перед неповоротливостью увальня Короедова.
В первый класс Володя поступил за руку с Леночкой. Очень скоро, очевидно, под непомерной тяжестью школьных нагрузок, одуванчиковые волосы Жуковой опали, и сказочная девочка превратилась в очень заурядную белобрысую Ленку. Володя выдернул свою руку из жуковской ладони и пересел от нее к Кате Бердяевой, которая на тот момент считалась первой красавицей их пятого «А». Катя задохнулась от восторга, но просуществовать в таком задохнувшемся состоянии смогла не более месяца. Именно столько понадобилось Халаимову, чтобы возненавидеть ее глаза, выпученные от невероятности свалившегося на нее счастья. Ему больше не хотелось легких побед.
Тяжелую победу обещала Верочка Лозовицкая из параллельного класса «Б». В том, что победа будет за ним, Володя не сомневался, но предварительно надо было раскидать по сторонам пару-тройку Вериных поклонников из числа собственных ее одноклассников.
К сожалению, Верочка Лозовицкая, огненно рыжая особа с зелеными глазами, неприступной крепостью тоже не оказалась. Парочка ее одноклассников, правда, попыталась устранить с дороги конкурента путем устройства ему в его же подъезде темной. Невероятная гибкость снова помогла Халаимову – он выскользнул из-под накинутой на голову грязной тряпки, и троим претендентам на Верочкино сердце пришлось драться с ним лицом к лицу. Володя оказался выше и сильнее обоих, а потому исход поединка был решен в его пользу. Конечно, у него была разбита губа и рассечена бровь, но шрамы, как известно, только придают мужчине шарма.
Вера очень гордилась тем, что красавец Володя Халаимов из-за нее дрался с превосходящими силами противника и нанес им сокрушительный удар, но… С этой своей гордостью и с этим своим восхищением она показалась ему очень скучной.
Таким образом, уже в шестом классе средней школы Владимир Халаимов понял, что женщины – существа скучные, нудные, приставучие и страшно глупые. Вплоть до выпускного класса он ни до одной девочки больше и не снизошел. С презрением рвал любовные записочки и демонстративно выбрасывал на помойку игрушечных зайчиков и мишек, которыми заваливали его девчонки на 23 февраля, Новый год и дни рождения. Освободившись таким образом от отвлекающих дум о женской части своего окружения, Володя Халаимов целиком ушел в учебу, спорт и КВН, который цвел в их школе пышным цветом.
Почти перед самыми выпускными экзаменами он наконец не просто выбрал себе самую лучшую из имеющихся в наличии девушек, а по-настоящему влюбился в одноклассницу, с которой учился с самого первого класса, но которую никогда вообще не замечал рядом. Мила Кондрашова не была красавицей в общепринятом смысле этого слова. Она, как и детсадовская Жукова-одуванчик, была необычна – имела огромные выпуклые стрекозиные глаза, в которых, казалось, отражался весь мир.
Володя сидел против Милы за столом, где они переписывали экзаменационные билеты по литературе. Сначала он увидел себя в глазах Милы, а потом и саму девушку. Кроме удивительных голубоватых глаз, она имела еще толстую пепельную косу, единственную на всю школу. Глядя на Милу, Халаимов понял, что всегда будет предпочитать красавицам женщин необычных, с изюминкой, не таких, как все.
В этот же день он увязался провожать Милу домой. Девушка даже не могла помыслить, что он именно ее провожает. Она была уверена, что ему сегодня просто с ней по пути. Когда Халаимов предложил ей вечером встретиться, Мила так широко раскрыла и без того огромные глаза, что Володя не выдержал и расхохотался. Глаза девушки потемнели. Она посчитала его поведение оскорбительным и залепила новоявленному поклоннику такую мощную пощечину, что Халаимов от неожиданности пошатнулся, крякнул и… с удовольствием рассмеялся еще раз.
Мила скрылась за дверью подъезда, а потрясенный Володя поплелся домой, понимая, что ему теперь не будет покоя, пока Мила не согласится с ним встретиться. Он добивался Кондрашовой целый месяц и даже похудел с непривычных переживаний.
– Да неужели ты не видишь, как я тебя люблю?! – отчаянно крикнул он девушке, когда она очередной раз намеревалась скрыться от него в подъезде собственного дома.
На этот его вопль, исходящий из самой души, Мила не смогла не обернуться. Она отпустила ручку двери подъезда и подошла к нему вплотную.
– Повтори, что ты сейчас сказал! – приказала девушка.
– Я люблю тебя, – послушно повторил Халаимов. И почувствовал, как от этих слов у него внутри что-то плавится, дрожит и наливается сладкой болью. – Я люблю тебя! – повторил он еще раз, чтобы снова испытать новое невероятное ощущение боли и сладости одновременно.
Мила провела рукой по его щеке. Ощущение боли и сладости усилилось. Халаимов почувствовал, что готов разрыдаться. Он притянул девушку к себе и впервые неумело поцеловал. Из правого глаза от счастья выползла слеза. Мила ее не заметила, потому что и сама была поцелована впервые. Да еще неприступным Халаимовым, о котором мечтала вся женская половина их школы!
А потом они целовались все более и более профессионально, но когда Володя посчитал, что пора переходить к следующей по списку процедуре, Мила неожиданно заартачилась. Они оба дрожали от жарких объятий и уже не находили утоления в страстных поцелуях, но как только Володя порывался расстегнуть на девушке хотя бы блузочку, она отскакивала в сторону и говорила, что еще не готова к другим отношениям.
Трудно сказать, как долго она сопротивлялась бы, но после выпускного вечера и поступления в разные вузы надобность в ее согласии на другие отношения отпала. Как, впрочем, и надобность в ней самой. Володя увлекся своей однокурсницей Ингой Рязанцевой. Инга тоже не была красавицей. Пожалуй, она была даже некрасивой: лицо с крупными, слегка лошадиными чертами, высокий рост, по-мужски большие ступни и ладони, маленькая подростковая грудь, которую она никогда не прятала в бюстгальтеры, круглые, выпуклые, как ягоды, соски, всегда вызывающе торчавшие под обтягивающей тканью футболок и блузок.
Несмотря на Ингину некрасивость, в нее были влюблены все парни их курса. Она была потрясающе остроумной, дружила только с молодыми людьми, курила «Беломорканал», пила водку, прекрасно пела под гитару романсы проникновенным и настоящим контральто и очень скоро стала первой примой институтской команды КВН. Халаимов, еще со школы увлекавшийся этой игрой, тоже довольно быстро оказался на первых ролях в институтской сборной.
Каким чудом они успевали еще и учиться, Владимир и сам не понимал. Сборная Финансово-экономического института имени Вознесенского очень скоро побила команды других вузов, подала заявку в Высшую лигу и сумела пробиться на телевизионные игрища. В воспоминаниях от тех времен у Халаимова остались постоянное ощущение адреналина в крови да хмельной угар попоек после игр и во время подготовок к ним. Как в калейдоскопе, менялись города, гостиницы, люди, полузнакомые женщины в одной с ним постели. Постоянной была только Инга… Ее не брал ни алкоголь, ни бессонные ночи, ни многочасовые переезды и перелеты. Она была все время весела, все так же остроумна, и ее благосклонности добивались абсолютно все мужчины, так или иначе причастные к КВН: и игроки, и устроители шоу, и телевизионщики.
Халаимов был увлечен ею не меньше других, но даже и не пробовал подступиться к Рязанцевой. Она казалась ему недоступной. Он много раз видел ее в компании с руководителями телевизионных каналов и был уверен, что до простого кавээнщика она никогда не снизойдет.
Однажды, во время летних игр, которые проходили в Сочи, они, будучи в приличном подпитии, всей командой с местными девочками отправились ночью купаться на море. Все разбрелись по пляжу, и Халаимов вдруг обнаружил, что находится в непосредственной близости к Рязанцевой, а рядом вообще никого нет. Он еще не успел подумать о том, повезло ему или нет, а Инга сняла через голову сарафанчик, и ее подростковые груди нацелились ягодинами сосков прямо ему в глаза. Володя не успел и охнуть, а девушка сбросила еще и трусики и вошла в море.
Она не оглядываясь плыла в темную даль, а Халаимов никак не мог решить, до какой степени ему раздеться. В конце концов он последовал ее примеру и поспешил за ней. Он догнал ее довольно быстро. Она лежала на воде на спине, запрокинув голову, и вяло шевелила руками. Морская вода лениво омывала ее соски и плескалась между ног, взвивая хохолок темных волос.
Халаимов отбуксировал Ингу к берегу. Она смеялась тихим смехом, когда он вынес ее из моря на песок. Все между ними произошло так естественно, как будто только так и могло быть. Как будто Инга только и ждала случая, когда они окажутся вдвоем на ночном пляже. Она не стеснялась ничего и устроила ему такое пиршество плоти, что на следующее утро он предложил ей стать его женой. На удивление, она не отказала.
Личностями они к тому времени были довольно известными, и в сочинском загсе их мгновенно расписали без всяких условных сроков. Свадьба была такая же пьяная и разгульная, как все мероприятия, которые устраивали кавээнщики. В конце концов Инга и Володя бросили сотоварищей в гостиничном ресторане наслаждаться свадьбой без молодоженов, а сами опять пошли к морю, где все у них началось. Инга опять на его глазах разделась. Он сбросил свой свадебный костюм. И они, обнаженные и временно свободные от КВН, поплыли вдвоем к торчащему из воды утесу, где и отдавались друг другу до самого утра.