Беата отодвинула руку:
– Этот ваш Боря – он занимается политикой?
– Не полити-кой, а полити-ками. Если платят, разумеется. Но черт с ним, с Борей, это уже вчерашний день! Слушай, Беата! Ты мне страшно нравишься. Ей-богу! Я таких классных девчонок раньше не встречал. В драку бросаешься, бандюков не боишься. Это даже хорошо, что ты продавщица. Из продавщиц выходят самые лучшие жены.
– Так-так, – пробормотала Беата. – Еще не все потеряно. Ты что же – мог бы жениться на продавщице?
– Жениться? – Эта мысль не приходила ему в голову. – Э-э-э... жениться. Почему бы и нет?
– Пороху не хватит, – поддразнила Беата.
– У меня не хватит? – возмутился Сергей.
Таких героев, голливудских суперменов, легче всего брать на слабо€. Вот и Сергей взялся на это самое слабо€ с полуслова. Он пригладил волосы, поправил воображаемый галстук и взял ее за руку:
– Пани Беата! Согласны ли вы быть моей женой?
Беата осторожно отняла руку, сунула ее в сумочку, кокетливо улыбнулась:
– Что ты сказал? Я не расслышала. Повтори.
– Это еще зачем? – недовольно спросил Сергей.
– Я хочу убедиться, что ты это серьезно. Что ты не смеешься надо мной. Или все, уже в кусты? – Она откинула голову и прищурилась. – Ну!
– Да поздно уже для повторений, мне завтра на работу! Ну, ладно, ладно. Ты согласна быть моей женой? Но только прямо сейчас, без фокусов!
– Нет.
– Что значит – нет?
Сергей снова взял ее за руку, раскрыл сжатую ладонь и рассматривал миниатюрный диктофончик, подарок одного политического деятеля, из бывших разведчиков. – Что это? И почему – нет?
Беата быстро спрятала диктофон в сумочку.
– Это не твоя продавщица, найди себе другую. А мое задание тоже выполнено.
– Какое, к черту, задание? – разозлился Сергей.
Но Беата уже выскочила из машины, кинув ему напоследок:
– Прощай, – детка!..
«И прощайте, „Семеро козлят“ со всеми своими козлами!..» – так она сказала сама себе, перебегая на другую сторону и останавливая такси веселым взмахом руки.
Конечно, он симпатичный и можно было бы дать ему шанс. Они ведь в расчете: он играл с ней, а она играла с ним, никто не ушел обиженным. Но кому он нужен, этот еще один недолговечный, обреченный на скорое увядание шанс? Разве что бедным продавщицам, посылающим слезные письма в газету.
* * *Наутро Беата пришла попрощаться со своим рабочим местом... и застыла в ужасе. Лоток с колготками был разгромлен. Горшки с искусственными цветами валялись на полу, фотографии итальянских актрис были ободраны со стен, кассеты растоптаны. Магнитофон исчез. Только товар уцелел, поскольку находился в шкафу, крепко запертом на ключ. Туда же Беата обычно убирала и магнитофон, но вчера, видимо, забыла – торопилась на свиданку к Сергею.
Магнитофон был старым, еще студенческих времен, и дома Беата давно пользовалась CD-проигрывателями. Цветочные горшки и кассеты – тоже невелика потеря. И все же ее затрясло от злости. Кто-то ведь совершил это безобразие, получая удовольствие от того, что калечил ее вещи.
Беата сжала зубы и огляделась по сторонам. Людка из-за пачек стирального порошка смотрела на нее сочувственно, Реваз прятал глаза, Софья Михайловна еще не открыла свой вас-из-даси копошилась за стеклянным окошком. Только Сергей, стоя у кассы, ответил ей таким насмешливым взглядом, что она сразу поняла чьих рук это дело. Зарвавшуюся продавщицу ставят на место. Хорошо еще, что не тронули товар, а ведь могли обвинить ее в пропаже колготок и поставить на счетчик.
«Черт с ними», – подумала Беата, в упор разглядывая наглую морду Сергея. – Сейчас развернусь и уйду и никогда больше не вспомню эту помойку».
Развернусь и уйду – и все? А в статье посоветую девушкам-продавщицам не давать спуску наглым администраторам? Беата вскинула голову и решительно подошла к Сергею.
– Мой лоток разгромили. Мои вещи украли. Куда смотрела охрана?
Наглый администратор презрительно пожал плечами:
– Охранник следит за входом. Сторожить личные вещи продавцов – не его дело. Не надо было их разбрасывать.
Дрянь. Уйти и забыть об этой помойке.
– Магнитофон импортный. Нажитый непосильным трудом. Я иду в милицию, – сказала Беата, с удовольствием наблюдая, как вытягивается физиономия Сергея, среагировавшего не на цитату из фильма, а на знакомое и страшное слово.
– Да какая милиция! Какая милиция! – заголосил он не очень уверенно. – Будет милиция твоими цацками заниматься. Сама загнала кому-то, теперь – «украли»!
«Боится, – злорадно отметила Беата. – Не из-за моего лотка, а вообще боится. Как у любого торговца, рыльце у него в пушку. Иду!»
Она вскарабкалась на улицу по мокрой лестнице. Милиция была уже здесь. Три машины стояли у входа в автосалон, и за прозрачной дверью среди сверкающих «Пежо» происходило что-то нестандартное. Двое мужчин – один в форме, другой в штатском – вышли оттуда и направились к «Семерым козлятам». Да ведь весь комплекс принадлежит одному хозяину, вспомнила вдруг Беата то, что ей рассказывали, когда брали на работу. Некоему Петрову, хотя на самом деле... Тому, кто «на самом деле», в ближайшее время будет весело. И козлу-Сергею тоже.
– Вы здесь работаете? – спросил милиционер кудрявую девушку, только что вышедшую из магазина.
– Я? – удивленно переспросила Беата и прищурилась в самой насмешливой своей улыбке. – Я похожа на человека, который здесь работает?
Штатский смущенно толкнул товарища в бок: дурак, что ли, идем!
Разумное, доброе, вечное
Вечером ей позвонил Сема Батиков, бывший коллега по бывшей «Гордой газете».
– Слушай, тут выборы в Московскую думу намечаются. Не хочешь покреативить?
– Не хочу, – не задумываясь, сказала Беата.
Некоторые «креативы» московских кандидатов она уже видела по телевизору и на уличных плакатах, и ее тошнило. Но и прежнего журналистского опыта было достаточно, чтобы держаться от этой кормушки подальше.
Беата и держалась подальше, хотя соблазн был велик и сладок, как положено соблазну. За предвыборный креатив платили очень прилично, и для многих ее знакомых выборы были самым хлебным временем. Как говорил один из ее шефов: «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий пиар».
– А чего так? Про колготки нравится писать? – хмыкнул коллега.
– Колготки хотя бы нужны людям, – возразила Беата. – А твои кандидаты в депутаты – хрен знает, кому они нужны.
– Людям! Ты хотела сказать – женщинам? – уточнил уязвленный Сема.
– Ошибаешься, – сказала Беата. – Читай программную литературу.
Очень тонкая материя
«Ажур» № 10
Мужчины не зря жалуются, что женщины отняли у них практически все детали гардероба. Они правы. Задолго до брюк и пиджаков украденными оказались... колготки. Они вошли в женский гардероб только в XVI веке.
Мужчины носили не€что, отдаленно напоминающее чулки, еще в Древнем Египте. Предками современных чулок и колготок считаются шкуры, которыми обматывали ноги варвары, кожаные с металлическими кнопками и шипами чулки галлов (бракасы) и ленты римских легионеров (тибиалес). Впрочем, генеалогия эта слегка подтасованная, поскольку «из того же сора» произошли и брюки.
Потом древние чулки и колготки загадочным образом исчезают, чтобы возродиться в XIII веке. Их все еще носят только мужчины, причем исключительно знать. Неудивительно – эти узкие панталоны невозможно было ни снять, ни надеть без посторонней помощи. Они назывались «шоссе», делались из полотна и кожи, причем каждая половинка имела свой цвет. Эти цвета у отпрысков одной семьи были такими же постоянными и значимыми, как родовой герб. В эпоху Ренессанса на колготках писали философские изречения, чулки для свиданий украшались рисунками на фривольные темы.
Вязаные чулки ввела в обиход Испания, а шелковые – Англия, точнее королева Елизавета I. В 1589 году английский священник Вильям Ли совершил революцию – он изобрел первую вязальную машину, которая позволяла делать тонкие чулки. С этого времени чулки стали признанным предметом женского гардероба.
Но мужчины от них еще не отказались. Разноцветные и кружевные чулки носили короли Людовики – XIV и XV. Только в XIX веке джентльмены Европы сменили чулки на брюки, гольфы и гетры. У женщин этой эпохи телесный цвет чулок считался неприличным.
XX век был веком чулочного триумфа. Благодаря Коко Шанель и укорачивающимся юбкам чулки и колготки стали чуть ли не главной деталью женской одежды. Новые изобретения – вискоза и нейлон – сделали их доступными практически для всех. Жизнь без чулок уже невозможно было представить. Во время Второй мировой войны, когда весь нейлон шел на производство парашютов, модницы старательно рисовали швы на голых ногах.
Современные колготки родились вместе с мини-юбками, которые уже нельзя было совместить с резинками или поясом. Фирма Дюпон стала производить новый материал – эластан, известный также как лайкра. Кстати, лайкры в нормальных колготках и чулках должно быть не больше 30%, а самое лучшее – 12—17%. Помните, что Дюпон является эксклюзивным производителем этого чуда, а потому ищите на упаковке Lycra only by DUPONT.
Вот какие еще слова встречаются на упаковках колготок:
doppiocoperto– колготки с использованием лайкры двойного покрытия,
орасо– матовые,
setificato– шелковистые,
tassello in cotone– хлопчатобумажная ластовица,
trasparenza– прозрачные,
punta/tallone nudo– прозрачный носок/пятка,
support– чулки и колготки с подтягивающим эффектом.
Колготки сегодня только что не пекут пирожки. Они лечат от варикоза и целлюлита, утягивают слишком пышные формы, распространяют дивные ароматы. На любителя можно найти колготки с кожаными наколенниками, колготки без пальчиков, в которых удобно демонстрировать педикюр, и даже «трехногие» колготки. Последние предназначены вовсе не для уродцев семейки Адамс. Третья «нога» просто выполняет функцию запасного колеса – ею можно заменить ту, что порвалась в самый ответственный момент.
Но основные требования к подбору колготок и чулок остаются неизменными. Они должны быть не темнее туфель и сочетаться прежде всего с обувью, а не с костюмом, сумочкой или цветом глаз вашего спутника. Со светлой одеждой носят колготки максимально естественных тонов, а вот с темной юбкой ноги в прозрачных светлых колготках будут казаться голыми. К юбке из гладкой тонкой ткани нужны колготки с шелковистым эффектом – иначе она будет прилипать.
Колготки с верхом в виде трусиков можно носить либо с тем бельем, которое из-под них не выглядывает, либо вообще без белья. Выбирая цветные колготки, помните, что какая-то деталь одежды должна совпадать с ними по цвету, а другие – контрастировать. Например, красные колготки с желтым рисунком, желтый топ и черная юбка.
«Какой кошмар, – подумала Беата, представив себе этот наряд. – Ну уж ладно – назвался груздем...»
Рисунки и принты сейчас очень модны. В моде, кроме того, матовые цвета и сеточка со швом а-ля Мерилин Монро. Но этот вариант – для стройных и красивых ног.
Мужчины тоже не могут устоять против такого разнообразия и снова обращают свои взоры к колготкам. Для них выпускаются специальные модели с гульфиком. Кстати, некоторые женщины считают их самыми удобными – так что экспансия продолжается!
Беата Новак
Когда вышла статья о колготках, Беата уже ловила золотую рыбку в совсем иных водах – в изысканной и стерильной атмосфере частной школы «Артефакт». Коллектив женский, по вечерам сплошные тетрадки, и даже родительские собрания не проводятся, огорченно писала в редакцию молодая учительница Татьяна, служившая в другой, но похожей школе. Правда, зарплата хорошая, но на зарплату ведь не купишь счастья в жизни...
«Вот дура, – подумала Беата в этом месте, – как раз на хорошую зарплату его и купишь. Если можешь сама себя обеспечивать, то зачем нужна достойная партия? Ах, любовь? Простите, дамы, но разве кто-то тут говорил о любви...»
Зарплата в частных школах была так хороша, что знакомая учительница русского и литературы (а что еще могла преподавать журналистка, не физику же!) поставила условие: все заработанные Беатой деньги будут отданы ей. После чего с чистой совестью отправилась на Кипр, объявив директору, что ложится в больницу «по женским делам». На место заболевшей Алины Михайловны по большому блату временно взяли молодого специалиста Беату Мстиславовну.
После «Семерых козлят» Беата даже школе была рада. Хотя дети ее пугали, если не сказать – раздражали. Отчасти она разделяла мнение своей подруги, называвшей несовершеннолетних людей опарышами. Своих детей у нее не было, иметь их, честно говоря, не хотелось, и Беата временами подумывала о том, чтобы присоединиться к Интернет-сообществу, известному под названием: childfree. Там собирались люди, решительно не желавшие продолжать свой род. Ничто в их идеологии не вызывало у Беаты протеста, кроме, пожалуй, названия, которое прочно ассоциировалось с «юден-фрай».
«Чем отличается педофил от педагога? Педофил любит детей».
Такой анекдот вспомнила Беата, готовясь сеять разумное, доброе, вечное практически задаром, за одну лишь зарплату в «Ажуре».
Однажды она уже чуть не попала в школу. Это тоже была авантюра из серии «Журналист меняет профессию», только тут журналист решил превратиться в старшеклассницу. Для этого в мире существовал тональный спрей от Cristian Dior, консилер для разглаживания мимических морщинок и прозрачная подводка, делающая глаза круглыми и наивными.
Беата и без подводки выглядела моложе своих лет, но это ее не всегда радовало. Однажды, уже после журфака, она отправилась брать интервью у директора некоей школы. Директрису где-то носило, ее пришлось ждать в предбаннике кабинета, куда вслед за Беатой ввалилась группа веселых тинейджеров, желавших получить экзаменационные работы. Пришла секретарша и выставила шумных ребят в коридор, после чего повернулась к Беате и сердито спросила: «А ты что здесь делаешь?»
Нет, загримироваться под школьницу не было проблем. Куда страшнее оказались физика, химия и алгебра, на которых Беата тут же должна была засыпаться, как радистка Кэт после бомбежки. Полистав учебники, Беата вздохнула и оставила мысль о возрастной роли для стареющей актрисы. Видно, не суждено ей еще раз вступить под школьные своды – и слава богу, что не суждено.
Но журналистская фортуна рассудила иначе. Окончательно запутавшись в спряжениях, Беата захлопнула справочник Розенталя и пошла в гардеробную искать длинную скромную юбку. В брюках и мини педагогам «Артефакта» ходить не разрешалось. А вы говорите – покреативить!
В длинной юбке с наспех зашитым разрезом, с забранными назад кудрями и совершенно ледяными от страха пальцами Беата на следующий день пришла на свой первый урок.
Первый блин, первая ласточка и прочие минорные ассоциации не оправдались. Первый урок стал первой любовью. Беата поняла, что способна полюбить опарышей, то есть, простите, маленьких детей. Даже детей из дорогой частной школы.
У нее были малыши – пяти– и шестиклассники, ужасно забавные и какие-то потерянные. Беата сначала не могла сообразить, почему эти избалованные дофины и инфанты вызывают у нее такое же чувство жалости, как детдомовские питомцы. Она поняла это постепенно, когда они, проникнувшись доверием, начали подходить к ней на перемене и секретничать.
– Беата Мстиславовна! А я сегодня из машины видела, как ворона каталась с крыши. Представляете: села на попу, растопырила крылья – и ка-ак поедет!
– Беата Мстиславовна! А вы знаете, что в метро сейчас опасно ездить! Там могут быть теракты.
– А ты разве ездишь в метро? – спрашивала Беата толстощекого Артема. Тот испуганно крутил головой. В метро он был только в раннем детстве, когда няня на прогулке соглашалась на его уговоры проехаться вверх и вниз по эскалатору.
– А я даже в электричке ездил, – презрительно замечал черноглазый Ромка.
– В электричках нельзя! – пугалась беленькая Настя. – Мама говорит, там бомбы... Нет, бо€мжи. От них болеют.
– Беата Мстиславовна, смотрите, какой мне мобильник купили!
– Беата Мстиславовна!..
«Может, они просто не приучены общаться друг с другом, поэтому бегут ко мне со своими новостями? – гадала Беата. – Нет, не то. Для общения, кроме ровесников, есть мамы, папы, бабушки... Вот именно! Они рассказывают мне вещи, которыми ребенок обычно делится с родителями. Но почему?»
Истина открылась ей, когда однажды, засидевшись над тетрадками почти до семи часов, Беата увидела своих пятиклашек в комнате продленки, где они играли на компьютерах или валялись на пушистом коврике перед телевизором. Все правильно, продленка еще работает. Но почему детей до сих пор не забрали домой? Родители заняты до поздней ночи?
Журналов с полными анкетными данными, как в старой советской школе, в этом эксклюзивном заведении не было. Но Беата нашла в секретариате личные дела своих учеников и наугад открыла несколько. Набор был стандартным: папа предприниматель, мама домохозяйка. Каким таким домашним хозяйством занимается мама, что ей недосуг до вечера забрать ребенка из школы? Доит корову, вскапывает огород, колет дрова? Про себя Беата решила, что, если у нее когда-нибудь будут дети (пойдем на такое допущение), она никогда, никогда в жизни не оставит их даже на самой лучшей продленке.
Если у нее будут дети! Если еще найдется мужик, от которого она согласится рожать детей... Но таких, наверное, в природе не водится.
– Опарыши – прелесть! – сообщила Беата Татке. Ей даже в «Ажур» не хотелось ходить. Да и когда ходить, если тут каждый день сплошные тетрадки и педсоветы...
Больше всех ей нравился Ромка, обстоятельный и очень взрослый одиннадцатилетний человек. С ним она после уроков вела долгие беседы о смысле жизни. Ромку тоже никто не спешил забирать. Мама и папа работают, объяснил он ей. Папа занят на фирме, а мама пишет сценарии. Пишет дома, но ей некогда, целыми днями она сидит за компьютером.