Лицо президента Крэйн показалось на экране.
— Капитан Шеридан, мы просим вас явиться немедленно. Не мешкайте.
И экран погрузился в темноту.
Шеридан испустил страдальческий вздох. Не одно, так другое.
* * *— Я надеюсь, что это послание достигнет тебя, Деленн. Г'Кар сказал, что он сделает всё возможное, чтобы оно дошло по назначению. Он хороший человек, очень хороший. Лучше, чем Синевал, может быть, даже лучше, чем Бранмер. Я говорил тебе раньше, что чувствую, как моя судьба ведёт меня к Г'Кару. Теперь я убеждён, что был прав.
Я не могу сказать тебе, чем я занимался всё это время, или где я нахожусь сейчас. Это сообщение может быть перехвачено. Я... просто хотел сделать для тебя что-нибудь приятное. Деленн, если бы для меня существовал хоть какой-то способ помочь тебе, клянусь Валеном, я пошёл бы на всё. Думаю, Шеридан попытается оказать тебе помощь. Он благородный человек, и ему можно верить.
Если бы я мог сказать тебе что-нибудь, Деленн... что-нибудь такое, чтобы тебе стало легче. Разве что напомнить тебе о Святилище. Мне нет нужды говорить тебе, чтобы ты оставалась сильной, но я надеюсь, что ты не будешь переживать. Я — нет.
Вален с тобой, Деленн, и знай, что я всегда думаю о тебе. Всё время, и так будет вечно.
Послание закончилось, но Деленн продолжала смотреть на погасший экран. По её лицу блуждала лёгкая, трагическая улыбка.
* * *— Планета называется Евфрат, — говорил генерал Хейг. — Третья планета в системе Эпсилон Эридана. Полагаю, вам уже приходилось бывать там раньше.
Шеридан смотрел на Хейга, и выражение его лица было полностью нейтральным. Ему удавалось это. Хейг стоял перед полукруглым столом, за которым располагались члены Правительства Сопротивления. Шеридан явственно ощущал, как его буравит тёмный взгляд вице-президента Кларка, но он старался не обращать на это внимания. Кларк был главным сторонником принятия суровых мер к Шеридану за его действия в отношении Деленн, но оказался в меньшинстве при голосовании. Шеридан был незаменим, и это всем было хорошо известно.
— Да, генерал, — ответил Шеридан. — Я выполнял там разведывательное задание, касающееся поиска подходящих мест для проведения миссии "Вавилон 4". Мы выяснили, что она необитаема, пустынна и сама по себе не представляет никакой ценности, но в качестве места для...
— Нам всем это хорошо известно, капитан, — прервал его вице-президент Кларк. — Но, по всей видимости, собранные вами данные несколько неточны.
— Прошу прощения, господин вице-президент? — Шеридан обладал мастерством, позволявшим ему, когда нужно, выдерживать абсолютно нейтральный тон.
— Наши зонды засекли необычную сейсмическую активность на планете, — заговорил Хейг. — Один из них был уничтожен посредством какого-то дальнобойного оружия. Очень мощного, притом. Планета Евфрат не настолько обычна, как кажется.
— Вы построили эту гипотезу на основании потери одного зонда?
— На этот счёт у нас... имеется некоторая дополнительная информация.
— Эта планета известна моим друзьям, — неожиданно раздался женский голос.
Лицо Шеридана не дрогнуло, но он повернулся, чтобы увидеть женщину, выступившую из-за края стола.
— Когда-то, там обитала мощная, технологически развитая раса. Мои друзья встречались с некоторыми из тех, кого когда-то изгнали оттуда, и они рассказали всё, что нам было необходимо узнать.
Сьюзен Иванова улыбнулась, и Шеридан ещё глубже вонзил ногти в ладонь, держа руки за спиной.
— Нам кажется, что вы провалили порученное вам разведывательное задание, — сказал Кларк. — Интересно, было ли это вашей единственной оплошностью?
— При всём моём уважении, господин вице-президент, — ледяным тоном произнёс Шеридан, — мне пришлось выполнять полную программу разведки в четырёх звёздных системах в трёхнедельный срок, в то время как "Вавилону" недоставало людей, оснащения и его техническое состояние оставляло желать лучшего.
— У нас идёт война, если вы этого не замечали раньше! Мы не располагаем ни временем, ни ресурсами, чтобы давать вам всё, что вы требуете от нас. Вы обязаны выполнять то, что вам приказывают, имея то, что вам дают, и мы ожидаем от вас только наилучшего результата. Если вы не можете, то мы, вероятно, должны найти кого-нибудь, кому хватит для этого способностей.
— Морган, прошу вас, — измождённым, еле слышным голосом сказала Крэйн.
— Так или иначе, мы не должны винить капитана, — сказала Иванова. — С большой долей уверенности можно предположить, что среди технических устройств, расположенных на планете, имеются сложные средства маскировки. Если бы мои друзья не знали об этом, я сомневаюсь, что хоть кто-нибудь мог бы обнаружить там что-то необычное.
— В ваши приказы, капитан, — заговорил Хейг, — входит задача попасть на эту планету и произвести там поиск ресурсов, которые могут представлять ценность для нас. Вы должны объявить данную планету территорией Земного Содружества и начать на ней строительство баз и полевых лагерей для учёных и военных специалистов, которые определят значимость находящихся там технических ресурсов. Если кто-нибудь... неважно, кто — враг или друг, попытается воспрепятствовать вам в получении доступа к этим ресурсам, то вы должны будете уничтожить его. Вам не разрешается отступать ни при каких обстоятельствах. Вам всё понятно?
— Так точно, генерал. Полетит ли мисс Иванова вместе с нами?
— Нет, — сказала Сьюзен. — Я уверена, что вы сами можете справиться со своей задачей. Однако, если вам понадобится огневая поддержка, то я, несомненно, смогу сделать так, чтобы некоторые из моих друзей сопровождали вас.
Шеридан мысленно поёжился. Он помнил, что сделали друзья Сьюзен с темя двумя минбарскими крейсерами у Веги-7.
— В этом нет необходимости. Я уверен, что гораздо больше пользы они принесут здесь в случае атаки минбарцев.
— Это не должно волновать вас, капитан, — сказала президент Крэйн. — Информация, которую мы получили от доставленной вами пленной — благодаря усилиям мистера Уэллса и способностям мисс Александер, — показывает, что минбарцы не станут нападать до тех пор, пока не закончат борьбу за власть в своём Сером Совете. Они не могут выбрать себе нового лидера, пока не закончится период траура по прежнему, а это случится не раньше, чем через несколько месяцев. Так что, капитан, вам не стоит беспокоиться насчёт минбарцев.
— Да, госпожа президент.
Шеридан отвесил формальный поклон, отдал честь и направился прочь из зала. Только выйдя наружу, он понял, что ногтями продавил себе кожу на ладонях до крови.
* * *— Это может быть просто совпадение, — предположил Корвин.
Ответом ему был яростный взгляд Шеридана.
— Ну, ладно, может быть, это и не совпадение.
— Она не могла не знать это. Сьюзен как-то сумела узнать об этом.
Шеридан расслабленно сидел в своем маленьком командном пункте по соседству с рубкой "Вавилона", откинувшись в кресле и положив ноги на пульт управления. Ему вряд ли подобало принимать такую позу, но его это не волновало.
— Откуда же она могла узнать?
Он бросил острый взгляд на своего заместителя.
— У вас были в последнее время контакты с мисс Ивановой?
— Нет. И я никак не могу взять в толк, в чём дело. Выглядит так, будто она специально избегает меня.
— Я немного покопался в её личном деле. Она — настоящий образец для подражания. Профессионал высшего класса. Именно поэтому ей и доверили такую секретную и важную миссию, но... я чего-то не понимаю. Есть тут что-то такое... ох, если бы я мог прямо сказать, в чём тут дело. Мне не хочется заставлять вас думать об этом, Дэвид, но не заметили ли вы чего-то необычного в ней... хоть чего-нибудь?
— А как насчёт того факта, что она полностью игнорирует меня уже более двух месяцев?
Шеридан с досадой крякнул.
— Ах, чёрт. Да, вы правы. Простите меня.
— Нет, сэр, минутку. Я кое-что заметил. Она изменилась. Она совсем не похожа на ту женщину, какой была раньше. Это... как если бы я вдруг потерял её снова.
Шеридан выругался про себя. Как он умудрился не заметить этого пораньше?
— Извините, Дэвид. Я не должен был...
— Нет, сэр. У нас у всех есть долг перед Человечеством и перед Правительством Сопротивления. И это важнее личных переживаний.
— Не всегда. Сколько ещё осталось до нашего прибытия к Евфрату?
— Приблизительно, три с половиной часа.
— Достаточно. Вы — идите к Г'Кару и поговорите с ним. Расскажите ему, что вы чувствуете. Хотите верьте, хотите нет, но он чертовски хорош, когда дело касается таких вещей. Это приказ, мистер Корвин. Я знаю, это нелегко, но хотя бы поговорите с ним. У него редкий дар, и грех не воспользоваться им, как вы думаете? Можете называть это частью расплаты за то, что мы его подвозим. Я повторяю, мистер Корвин... это приказ.
— Да, сэр.
Корвин не двинулся с места.
— Сэр? А с кем собираетесь поговорить вы?
— Я... не знаю.
Он вдруг слегка улыбнулся.
— Нет, знаю.
* * *— Ах, капитан.
Деленн приветливо улыбнулась.
— Я... рада видеть вас. Спасибо вам за то, что передали мне послание Неруна.
— Что ж, пожалуйста, — ответил он, внимательно глядя не неё. Она сидела на своей маленькой койке, скромно сложив руки на коленях, и, казалось, ничто в этом мире не может нарушить её умиротворённости. Но Шеридан знал, что это была лишь видимость. Он читал кое-что из протоколов допросов, которые вёл мистер Уэллс, и он понимал, что Деленн был неведом покой. Под этой тихой поверхностью бушевала душа, раздираемая конфликтом с собой, быть может, даже более страшным, чем у самого Шеридана.
Поэтому ли он пришёл сюда? Даже после всего того, что было сказано и сделано, она всё равно оставалась минбаркой, и не просто минбаркой, а сатаи. Уэллсу не удалось выяснить, какую именно роль она сыграла в войне, но Шеридан знал, что она была сильным и уважаемым членом Серого Совета. Там она представляла одну сторону в опасной борьбе за власть. Сколько крови было на её совести? Какое влияние оказали её действия на развязывание войны против землян? Сколько боли и страданий он сам испытал по её вине?
И почему же, всё-таки, он пришёл сюда в поисках успокоения?
— Я чем-нибудь помешал вам? — осторожно, застенчиво спросил он.
— Нет, — ответила она. — Я просто... медитировала. В последнее время, мне становится всё труднее делать это.
— Вы скучаете по своим друзьям? По дому?
— Я бы солгала, если бы сказала "нет", но всё же... это не так просто. Уже очень давно я смирилась с тем, что я иду туда, куда должна идти, и я пошла бы во тьму так же легко, как в свет.
Шеридан покачал головой.
— Кажется, я ничего не понял.
— Простите. Наш образ мыслей может показаться для вас... странным. И всё же, я, наверное, почти утратила право следовать ему до конца. Я больше не на Минбаре. Тут я в одиночестве, и хорошо понимаю, как относятся ко мне все, кто меня окружает.
— С вами ничего не случится, — сказал он. — Все, кто находятся на этом корабле, знают, что вы неприкосновенны. Они не нарушат моего приказа. Я обещаю вам.
— Я не боюсь, капитан. Это тело — не более чем оболочка. На свете есть очень мало людей, которые способны действительно причинить мне вред.
— Но Уэллс может.
Деленн медленно отвела взгляд.
— Уэллсу удалось это. Я читал протоколы ваших допросов. Я видел, когда вернулся, на что вы были похожи. Посмотрите на меня, Деленн!
Она вскинула голову вверх и встретилась с ним взглядом.
— Всё, что он говорил вам, это правда, не так ли? Всё, что он вытянул из вас — тоже правда.
Тихим голосом она ответила:
— Да. Это так. Мои руки в крови миллиардов людей, и мне нечем оправдаться перед собой. Мы вели эту войну не за правое дело, не выполняя свой долг, не защищая честь и не во имя Света. В её корнях лежат гнев, гордыня и эгоизм. Как же много времени понадобилось мне, чтобы осознать это, капитан. Невероятно много.
— Так почему же я продолжаю эту войну? — повысил голос он. — Что толкает меня? Большая гордыня, больший эгоизм, больший гнев? Ну, скажите же мне, сатаи Деленн! Скажите!
Последнее слово он выкрикнул, и она явственно содрогнулась от его словесного натиска.
— Нет, — прошептала она. — Вы продолжаете эту войну, потому что не знаете, как остановить её.
Он медленно отступил назад, скованный внезапным ошеломлением. Она была права, и он был прав. Каждый из них сказал правду друг о друге. Именно поэтому их слова ранили столь тяжко.
— А вы? — тихо спросил он.
— Нет. Боюсь, что нет.
Шеридан выудил из своего кармана какой-то предмет и поднёс его к Деленн. Это был маленький металлический треугольник, который он забрал у неё, захватив в плен на Минбаре. Она назвала его Трилюминарием и сказала, что собиралась использовать его, чтобы сканировать душу Шеридана. Правительство Сопротивления не знало об этом; Шеридан не был уверен, зачем он держит это в тайне.
Но, тем не менее, он не сказал об этом ни слова. Этот предмет был важен для неё, а она стала для него наилучшим из того, что он мог бы назвать родственной душой во всей его окаянной жизни.
Она встретила его взгляд, и на её лице проступила сложная смесь чувств — отчаяния, страха, надежды. Не торопясь, он убрал Трилюминарий обратно.
— Скоро мы будем у Евфрата, — сказал он. — Мне нужно находиться в рубке.
— Конечно, — прошептала она. — Благодарю вас за то, что вы пришли ко мне, капитан.
— Не стоит... не стоит благодарности. Спасибо вам.
Он ещё раз поглядел на неё и вышел из комнаты. Ему ещё надо было поговорить с Г'Каром, попытаться добиться ещё каких-нибудь вразумительных ответов от Затраса, чтобы понять, что может ожидать его в пункте прибытия.
Он предполагал, что будет там не одинок, но он никак не ожидал встретить то, что ждало его там.
Кое-кто ещё знал о Великой Машине.
Глава 2
Алит Калейн был воином и ещё раз воином, и очень гордился этим обстоятельством. В его памяти был свеж тот день, когда он впервые ступил на борт "Трагати" — корабля, которому суждено было стать его домом. То был момент, когда он вознёсся на вершину своей гордости, силы и чувства ответственности. Он преклонил колени перед командиром корабля — Синевалом, — и поклялся ему в верности. Это случилось уже больше двадцати пяти циклов тому назад, и с тех пор Калейн обрёл гораздо больше власти. Теперь он был капитаном "Трагати", он командовал кораблём с тех пор, как Синевал вошёл в Серый Совет. Калейн всегда был на переднем крае священной войны с землянами. Под взглядом Синевала, Калейн вырвал сердце из поверженного Земного Содружества, примерно покарав людей за убийство Дукхата.
В победе Калейна, однако, был непоправимый изъян. На память о его славной победе у Земли легло несмываемое пятно позора битвы у Марса. Калейн и "Трагати" шли на острие атаки, направленной на колонию землян на этой планете, чтобы завершить дело, начатое с уничтожения Земли. Как вдруг, взорвав небеса, подобно демону из древней легенды, в их строй ворвался корабль, который стал ему известен впоследствии как "Вавилон". Капитаном того корабля был Джон Шеридан.
"Вавилон", ведомый одной лишь неистовой яростью, прорвал оборону минбарцев и мчался прямо к кораблю Серого Совета. Калейн пытался предотвратить то, что случилось, но его качества воина изменили ему тогда, при виде этого корабля, и он ударился в панику. Синевал был тогда вместе с Серым Советом, и "Трагати", лишённый командира, стоял без движения, когда Шеридан нанёс удар по самой большой святыне Минбара. Двое погибших — один воин, один жрец, — ещё трое тяжело раненных, до сих пор не оправившихся от своих страшных увечий, они теперь напоминают лишь тени тех, кем были раньше. Шеридан ушёл, ибо ярость, двигавшая им, уступила место здравому смыслу, и Калейн с тех пор остался один на один со своим преступлением.
Он пытался искупить свою вину. Он даже пытался покончить с собой, чтобы загладить свой грех, но Синевал обнаружил и остановил его. Грядёт новое время, сказал Синевал. Он только что занял место погибшего сатаи-воина, и ему нужны были верные последователи. Мы стоим на пороге новой эры, и война станет тем катализатором, при помощи которого всё, что устарело, уйдёт в прошлое, и минбарцы займут принадлежащее им по праву главенствующее место в Галактике. Калейн слушал его и рыдал, и просил прощения. Синевал отказал ему в прощении, и сказал Калейну, почему он поступил так:
— Я не могу простить тебя, алит Калейн. Это могли бы сделать только мёртвые. Но в твоей власти простить себя самого. Пусть твои деяния с этого момента станут столь великими, что искупят тяжесть совершённой тобой ошибки. Сделай служение во имя нашего народа средством своего покаяния.
И Калейн согласился. "Трагати", тяжело повреждённый во время войны, был отремонтирован и переоснащён, чтобы увеличить его мощь. Он стал новым флагманом минбарского флота. Калейн снова ощущал гордость, но теперь уже не за себя, а за свой народ. "Трагати" был необходим, чтобы заменить погибшую "Чёрную Звезду" и сражаться в самой великой войне минбарцев. Уже не против землян, но против Теней.
Всю правду Калейну рассказал Синевал, один из многих, кому она была известна. Корабль Древнего Врага был обнаружен под поверхностью Марса во время операции на этой планете. Он попытался взлететь, но был уничтожен. Другой был найден на луне, обращающейся вокруг самой большой планеты солнечной системы землян. Враг тогда пришёл, чтобы забрать его себе. Над Ганимедом развернулась яростная и кровавая битва, на месте которой остались обломки четырёх минбарских крейсеров и тела сотен погибших. Тени возвращались, и потому были возрождены рейнджеры. Рейнджерам был нужен флагманский корабль, и этим кораблём должен был стать "Трагати".