— Тому, что после «второго», обязательно должно наступить «первое».
— Совсем необязательно! — она поставила на поднос стопку тарелок, стаканы, приборы и вышла из кухни. А я приступил к твёрдой ветчине, думая вслух: — Да нет, всё-таки обязательно!
К концу нашей трапезы, как раз к десерту, подоспел и Николя. Глядя, как он смакует доставшийся ему кусочек торта, Пабло печально вздохнул:
— Если бы ты приехал чуть позже, твоя порция досталась бы Андре…
— Почему? — удивился тот.
— Ну, как, почему! Заслужил парень: умеет попасть в нужное место как раз в самый интересный момент. А мы с тобой так получается, совсем не у дел.
— Не знаю как ты, а я свой торт заслужил! — похвастался Николя и достал несколько сложенных листков из своей поясной сумки. — Докопался до многих, очень интересных вещей. Возьми, почитаешь на досуге.
Он протянул листки мне, делая вид, что не замечает возмущённого фырканья Карлоты.
— Моей девушке, — я сделал ударение на первом слове и заметил, как у неё сразу же зарделись щёки. — Тоже будет интересно послушать, читай вслух. Как говорится: три головы хорошо, а четыре лучше!
Николя пожал плечами и стал разворачивать листки, а я, за свои высказывания, был награждён многообещающим взглядом и ещё одной порцией сладкого. Увидя это, Пабло авторитетно заявил:
— Карлота, к тому же, прекрасно знает местные условия и всех соседей. Без неё мы не сориентируемся! — и с нахальной демонстративностыо протянул свою тарелку.
— А как же иначе? — согласилась Карлота, накладывая и ему кусок торта. — Без меня ваши инициативы обречены на полную неудачу.
Тем временем Николя пригладил свои волосы и стал читать:
— Твой знакомый «самурай» оказывается довольно-таки тёмная личность. Он подвизается одним из главных подручных крупного наркомафиози, колумбийского происхождения. Полиция с постоянной периодичностыо арестовывает и его, и его шефа и, с такой же периодичностью, выпускает на свободу. Ибо нет на них явных обвинительных улик для вынесения более сурового приговора. Вечно они выкручиваются с помощью лучших адвокатов и изъянов в мягком законодательстве.
— Пока не вижу повода для поощрительной добавки! — изрёк Пабло, старательно слизывая сладкий крем со своей тарелки и глядя, как я делаю то же самое. — А?
— Да! — согласно закивал я головой. — Хотя информация интересная.
— Слушайте дальше, лизоблюды и подхалимы! Имеются ещё более интригующие факты. Пропавший матрос, с яхты «Пиранья», некий Пепе, имел когда-то непосредственные контакты с вышеупомянутыми «самураем» и его шефом, и даже является их земляком — они все родом из одного посёлка.
— А о нём ты откуда знаешь? — удивился я.
— Когда я работаю с компьютером, — снисходительно стал поучать Николя, — То делаю всё основательно и скрупулезно. Начав с владельца яхты, наткнулся на его заявление о пропаже матроса и проверил последнего, как можно глубже во времени.
— Да ты молодец! — я похвалил его от всей души. — Карлота, если не трудно, дай ему, пожалуйста, один из оставшихся моих кусочков торта!
— Почему только один?! — возмутился Николя. — Это ещё не всё! Самое интересное впереди.
— Если он ещё что-то откопал, — обречено вставил Пабло. — То можете ему и мою порцию отдать!
— Ловлю на слове! — Николя выставил вперёд указательный палец. — Так вот. Второй матрос с той же яхты, ныне уже покойный, не в столь уж далёком прошлом, был замешан в одно крупное дело, связанное с контрабандой наркотиков. Так как не было на него прямых улик, то он был оставлен на свободе, и затих. С тех пор больше не попадался в поле зрения полиции. Один только нюанс: он работал с крупными русскими мафиози, которые всеми силами пытаются влезть на современный рынок торговли наркоотравой. И пользуются при этом самыми мерзкими и подлейшими методами. Не гнушаются ничем. Как впрочем, и их конкуренты, которые мало чем отличаются в лучшую сторону.
Мы с минуту сосредоточено молчали, пытаясь переварить и сопоставить полученную информацию. Пабло заговорил первым.
— Выходит, все ниточки ведут на яхту «Пиранья». Она явно во всём этом замешана. А сам владелец, Макс Билландер, что ты о нём узнал?
— Как ни странно он совершенно чист! — отрешённо сказал Николя, с удовлетворением принюхиваясь к внушительному куску торта, который Карлота положила ему на тарелку. — М-м! Как пахнет! — и добавил: — Вот на том листке о нём все данные: где родился, учился, что делает, как и где живёт, сведения о семье и даже некоторые суммы доходов и расходов.
Мы все втроём, поочерёдно, просмотрели предложенную нам чуть ли не полную биографию. Да, придраться было не к чему — Билландер вёл образ жизни достойный подражания.
— Не подкопаешься! — я с ожесточением потёр пальцами виски, заставляя себя думать более интенсивно. Но в голову ничего не приходило. — Почему же тогда он так нервничает и агрессивно настроен?
— Вы теоретики, вот вы и думайте. Я, практик, свое дело сделал. Если найдёте какую-нибудь зацепку, — Николя довольно погладил себя по животу. — Может и вам сладкого перепадёт.
Тут Пабло защёлкал пальцами и снова взял уже прочитанный нами листок. Ещё раз пробежав его глазами, задумчиво хмыкнул.
— Конечно, это будет слишком уж притянуто за уши, но… Вот смотрите: у Макса Билландера двое детей, старшая девочка и мальчик девяти лет. А что, если это тот самый мальчик, которого ты Андре, видел позапрошлой ночью? Было бы фото, ты смог бы его опознать?
— Думаю, что да. Мне хорошо запомнилось его лицо, освещённое фарами проезжавшей мимо машины.
— Тогда сделаем так: ты, Николя, найди фотографию ребёнка, как хочешь. Можешь даже подключить кого-нибудь из наших (если там кто-то есть). Я бегу просмотрю информацию в телевизоре, а ты, Андре, пройдись с Карлотой в гости к той маленькой красотке. Я думаю, причину для визита вы найдёте сами. Если что-то интересное, сразу звоните мне, для координации. Имеются какие-то дополнения или предложения?
— Может, позвоним в полицию? — засомневалась Карлота.
Мы все втроём одновременно переглянулись и вздохнули.
— И что мы им скажем? — мягко спросил я. — По поводу ребёнка пока ничего конкретного. Остальная информация им наверняка известна. Поэтому лучше не торопиться и не выставлять себя в ненужном свете. Особенно мне. И так у меня репутация всюду сующего свой нос и нарывающегося на неприятности.
— Я себе представляю, что думают о тебе те, кто знает тебя ещё больше! — она встала первой. — Тогда вперёд на поиски истины! — и добавила то, что всем нам очень понравилось: — Зайду только возьму фотоаппарат и шоколадку.
Усадьба, граничащая с тылами владений Фергюссонов, хоть и находилась частью в пределах видимости с дороги, располагалась довольно-таки далеко. Пришлось петлять по узкой асфальтовой ленте минут пятнадцать, прежде чем мы, объехав несколько громадных прибрежных холмом, попали к главным воротам.
Открывшая нам калитку женщина, видимо хорошо знала Карлоту, так как очень была рада встрече.
— Девочка моя! Сколько же мы не виделись?! Могла бы проведывать почаще! А это кто с тобой? — она прямо засыпала Карлоту поцелуями и вопросами.
— Это мой друг, он тоже в отпуске, отдыхает, — стала объяснять Карлота. — А здесь мы ради прекрасного вида на залив, который открывается из вашего сада. Я рассказала Андре о нем, и он загорелся желанием сделать несколько фотографий. Можно, если мы вас не побеспокоим?
— Какие могут быть беспокойства? Да я вас и не отпущу, пока вы с нами не поужинаете! И Виктория будет рада гостям.
— И где она — это маленькое чудо?
— Это не чудо, а настоящий чертёнок! — возразила, улыбаясь, хозяйка. Потом несколько раз громко выкрикнула имя девочки. Прислушалась и безнадёжно махнула рукой: — Ну вот! Опять где-то летает! Иначе про неё не скажешь! — потом спросила: — Вас провести по саду? Хоть ты, девочка, знаешь всё здесь не хуже меня.
— Да, да! Не беспокойтесь! Мы сами выйдем наверх. Заодно постараемся отыскать Викусю.
— Если найдёте, ведите вниз. Ужин почти готов, пусть она хоть раз в день поест нормально. Всё время как метеорит — заскочит в дом, схватит, что успеет на ходу и ест, уже убегая.
— Обязательно приведём! — пообещала Карлота, и мы двинулись к вершине холма.
— Какой огромный у них участок земли! — удивился я, озираясь по сторонам. — Настоящий гигантский парк заповедник.
— Да! — подтвердила Карлота. — У них, пожалуй, самая большая усадьба из всех, находящихся в этой зоне.
— Хорошо хоть Пабло нарисовал нам точное место, в котором находится дерево со штаб-квартирой местной военначальницы. Давай постараемся так подкрасться, что бы она нас не увидела. Да и из-за интересующего нас дела, тоже нежелательно, что бы нас заметили.
— Попытаемся… если получится!
— А в чём сложности? — забеспокоился я.
— Вокруг её, как ты выразился, штаб-квартиры, полно самых различных сигнальных устройств. В этом ей помогает её отец, как он сам себя называет: «старый шпиён». — Карлота улыбалась, вспоминая. — Какие-то верёвочки, ниточки, проволочки к которым привязаны консервные банки, бутылки и прочие, издающие шум предметы. Девочка смотрит только фильмы про разведчиков, следопытов и типа «Рембо». Ты знаешь, её даже старшие мальчишки побаиваются, делают вид, что не хотят связываться. Представляю, какой она станет, когда вырастет!
— А мне интересно, ты в детстве какой была? Мне кажется золотым ребёнком: тихая, спокойная…
— Ну, ты и скажешь! — даже возмутилась она. — Да я была, как рассказывает мама, «наказание господне». Постоянно держала всех в напряжении своими выходками и непредсказуемыми поведением.
— И видишь, во что ты превратилась со временем? — я обхватил Карлоту за талию, и крепко прижал к себе.
— Во что? — чуть слышно спросила она замирая.
— В самое желанное и самое сладкое создание из всех живущих на этой планете! — она своими пальчиками упёрлась мне в подбородок, не давая себя поцеловать.
— А на других планетах есть кто-то желаннее?
— Извините, сеньорита, — я тут же исправил свою досадную оговорку. — Я хотел сказать: «…Во всей Вселенной!»
Она с мгновенье подумала, вероятно, прикидывая: не осталось ли ещё мест для потенциальных конкуренток, а потом смилостивилась, и разрешила впиться губами в её прелестные губки. Но ненадолго. Через несколько минут она отстранилась и спросила:
— Мы что, уже никуда не идём?
— А куда мы шли? — ничего не соображая, пробормотал я, пытаясь чуть ли не силой продолжить прерванное удовольствие. В ответ Карлота, неожиданно резко, впилась своими коготками мне в шею, возвращая к действительности. Пришлось запричитать: — Ой-ой! Зарезали! Спасите!
— Не преувеличивай! — строго сказала она, поглаживая, всё же, пекущие места на моей коже. — Крови не видно кости не сломаны!
— Ну, спасибо, ну утешила! Но зачем же драться? И так еле дышу!
— А не надо применять силу! — возразила она. — Я ведь так не делаю, когда хочу тебя поцеловать…
Моя физиономия расплылась в счастливой улыбке.
— Теперь мы квиты! Потому что я тебе это разрешаю! — и снова попытался её поцеловать, но сразу ощутил предварительно впившиеся ноготки. — Ладно, ладно! Не хулигань! Так и быть, пойдём, сделаем последнее дело и отдыхать! Договорились?
— Можно подумать, ты не отдыхаешь! — она взяла меня за руку и потянула на вершину холма. — Целый день море, солнце, свежий воздух…
— Знаешь, — я пошёл быстрей, стараясь помочь ей при подъёме. — Я бы всё это отдал без сожаления, лишь бы очутиться сейчас с тобой… — и замолчал на полу слове, не договорив конец фразы: «…На огромной и мягкой кровати!» От увиденной, в своём воображении картины, меня даже бросило в жар, а щеки и уши приняли малиновый оттенок. Это сразу заметила Карлота и не преминула спросить, с явным подозрением:
— Где очутиться?
— Ну… — я лихорадочно пытался придумать подходящее место. — …На этом… На необитаемом острове!
Она саркастически хмыкнула и после паузы спросила:
— Большом?
Я представил себе остров в виде внушительной кровати, плывущей по морю, не выдержал и засмеялся:
— Вполне достаточном!
— Достаточном для чего? — Карлота пыталась заглянуть мне в глаза.
— О, богиня! Ты ведь сама недавно говорила: «Мало ли какие желания у тебя могут возникнуть!»
— Вот это то, меня и смущает! — изрекла она многозначительно!
— Это потому, что ты ещё маленькая! — сочувственно вздохнул я. — Когда подрастешь, не будешь смущаться. Тебе это даже будет нравиться.
— Да?! — Карлота неожиданно сжала мою ладонь, а другой рукой попыталась оцарапать меня ниже локтя. Я успел среагировать и выдернул свою руку, но её коготки промелькнули в опасной близости от моей кожи.
— Дело пахнет кровью! — выкрикнул я, видя, что моя любимая девушка сжав упрямо губы, снова делает попытку нанести повреждение моей телесной оболочке. Пришлось спасаться бегством. Это нас немного вымотало, но зато мы достигли обратного склона за считанные минуты.
И сразу же выдали своё присутствие. Вероятно, мы порвали несколько сигнальных нитей, приводящих в движение средства оповещения и механизмы изгнания нежелательных агрессоров. Так как слева что-то защелкало, справа раздался грохот жестяных и стеклянных банок, а где-то в кронах высоких сосен, даже бамкнул небольшой колокол. Но это было не всё! На бегущею за мной Карлоту, откуда-то сверху, упала огромная рыбацкая сеть, в которой девушка моментально запуталась и повалилась наземь. Вдобавок над ней стала раскачиваться на леске жуткого вида игрушка с торчащими во все стороны черными перьями и издавать звуки, напоминающие крик совы: «Угу-у! Угу-у!»
Карлота с перепугу издала какие-то гортанные модуляции, отдаленно напоминающие писк и, став брыкаться, запуталась ещё больше. Если бы это не была моя любимая девушка, я бы, вероятно, умер от смеха. А так, не задумываясь, бросился ей на помощь. Хоть и не удержался от комментариев:
— Вот видишь! Травля одиноких и беззащитных мужчин не проходит безнаказанно и преследуется по закону. Даже в здешних, глухих лесах, торжествует справедливость!
— Пусть она мне только попадется — эта «справедливость»! — ворчала Карлота, но уже с улыбкой. Заметив, что я замер, задумавшись, спросила: — Почему не распутываешь?
— Просто представил себе: как удобно было бы тебя целовать. В создавшейся… э-э, ситуации… — увидя её глаза, заблестевшие не то от возмущения, не то от возбуждения, спешно добавил, успокаивая: — Это я так шучу, зря размечталась! — и последовательно принялся вынимать её из сетей.
Только мы закончили это нелёгкое дело, как из кустов раздался громкий голос, полный угрозы:
— Всем лечь на землю! Руки не затылок! Немедленно! — но голос был совсем не страшный, а правильнее сказать, детский. Поэтому Карлота спокойно поднялась, опираясь на мою руку и крикнула с укором в сторону кустов:
— Это так ты встречаешь гостей? Если я тебя поймаю, съем как вот эту шоколадку! — и она, достав из моей заплечной сумки сладкий подарок, помахала им в воздухе.
В тот же момент, из своей засады, вышла девчушка в бриджах, рубашке и с развевающимися в стороны косичками. В одной руке и неё был искусно сделанный лук, в другой, грозного вида праща, а из кармана торчала внушительного размера рогатка.
— Вам повезло, что вы пришли с миром и данью! — напыщенно произнесла юная амазонка и, отбросив свое вооружение, подбежала к Карлоте и прямо прыгнула в её объятия. — Ну как тебе моя ловушка, понравилась?
— Просто чудо! — согласилась та, угощая девчурку шоколадом и целуя в налитые розовые щёчки.
— У меня ещё есть две, такие же, с сетями! — похвасталась малышка. Карлота смиренно вздохнула:
— Не так уж много, для такой большой площади. И меня угораздило в одну из них попасться.
— Зато они расставлены в самых стратегически важных точках! — похвалил я, осматривая тропинку, по которой мы бежали.
— А это кто? — спросила девочка с детской непосредственностью. — Твой жених?
Увидя, что Карлота смутилась и немного замялась с ответом, я заговорил первым:
— Да, жених! И зовут меня Андре.
— А меня Виктория! — и со всей серьёзностью пожала мою руку.
— Давно я не видел таких мощных укрепрайонов! — продолжил я восхищаться. — Никакой противник не проберётся сюда незамеченным.
— А вы что, военный? — заинтересовалась Вика.
— Нет. Но недавно был на полигоне, где проходили учения. Так им всем далеко до твоих ухищрений и сигнализаций. У них даже штаб не был замаскирован — просто стоял посреди поля, да ещё и с развевающимся и видимым всем издалека флагом.
— А мой штаб вы никогда не найдёте! — Виктория гордо подняла свой подбородок. — Даже с вертолёта!
— Не может быть! — засомневался я. — Карлота, неужели после того как мы(!) попали в сети и здесь опростоволосимся?
— Ни за что! — возразила та. — Обязательно найдём!
— Тогда досчитайте до ста и идите меня искать, — сказала Виктория, поднимая с земли своё вооружение. — Если вам повезёт, дам посмотреть в подзорную трубу из моего окна. Если не найдёте, то даже отзываться не буду.
— Договорились! — согласился я и сразу стал довольно-таки быстро считать: — Один, два, три…
Девчушку это не смутило, и она моментально скрылась из виду.
Дерево, на котором находился штаб Виктории, мы нашли быстро, но пришлось сделать вид, будто продолжаем искать. Наконец я не выдержал и сказал громко, но расстроено:
— Да! Видно это дело совсем безнадёжное! Давай хоть чуть-чуть дух переведём. Смотри, какая густая тень, присядем в ней, а то я уже ног не чувствую.