– Да тут ничего другого не остается, как танки сгрузить в ангаре и оставить их внутри. Они ведь уместятся в ангаре?
Покрутив головой, подполковник кивнул, добавив:
– Тут не только шесть Т-55 уместятся, но и поболее.
– А машины?
– Нет, машины все не уйдут, максимум пять-шесть.
– Тогда оставшиеся до моего приезда постоят на стоянке под охраной.
Еще немного обговорив размещение груза, я с облегчением повернулся к Але, которая полтора часа назад слиняла на базу «Брест-41», сбросив на меня свои обязанности, а сейчас как раз вернулась. Это Аля отвечала за прием груза с этой стороны и переправку на ту.
– Уф, я уж тут не знаю, что делать. К вечеру машины придут.
Передав девушке подполковника, с облегчением откинулся обратно на спинку стула и погрузился в разгадывание кроссворда.
После разговора с Берией прошло двое суток, и за это время мы успели отрепетировать многое для приемки груза, пока не сообразили, что нужна команда портальщиков, задача которых переводить грузы через Аномалию, и сегодня была их первая жертва. Самолет Compair-08 Turbo, который генерал Богданов достал для меня, чтобы время перемещения между базами заметно снизилось, был первой ласточкой будущих грузов. Подполковник Лизюков, доставивший аппарат к нам, теперь обговаривал с Алей планы на ближайшее время.
– Сегодня уже десятое июня, – сказала Аля, присаживаясь рядом. Оторвавшись от журнала, я удивленно посмотрел на нее и задумался.
– А ведь ты права, я как-то опустил этот момент. Перестал следить за временем. Получается, осталось всего двенадцать дней?
– Да, это очень мало времени.
– Слушай, ведь из Белоруссии мы можем таскать вкусняшки и после начала войны, все равно хотели за два дня до начала законсервировать базу с той стороны, так почему бы мне не оставаться в основном тут? То есть я хочу сказать, нужно высосать все ресурсы отсюда, пока есть время!
– Похоже, ты прав. Пойду с Меркуловым поговорю. Жаль, что товарищ Берия улетел, – вздохнула девушка и скрылась в портале.
– Товарищ подполковник, – окликнул я Лизюкова, который со своими людьми что-то обсуждал, расстелив карту на капоте машины, которую они тоже загнали в ангар.
– Что? – обернулся он, но так как я двинуться не мог, держа ногой портал, через который постоянно кто-то туда-сюда ходил, то пришлось ему идти ко мне. – Что-то случилось?
– Да нет, так просто интересуюсь. А почему самолет вместе с крыльями? Вроде их перевозят со снятыми? – Я тогда, когда его закатили в ангар, действительно удивился. Было такое впечатление, что он только с аэродрома, то есть в полном сборе.
– Так мы его и не привозили. Неужто не слышали, как он пару кругов дал над ангаром?
– Нет… А-а-а, так у нас музыка орала. Я «Любэ» врубил. «Комбата» там, «Солдата» и еще что-то. Подождите-подождите. Вы что хотите сказать, что он сам прилетел?!
– Почему сам? С пилотом, – улыбнулся Лизюков.
– Угу. И сели, я так понял, на недостроенную дорогу?
– Ну да. Свидетелей там фактически нет, грибники если только, да и то вряд ли, – пожал плечами подполковник.
– Даже если заметили, то на нашего главу подумают, он постоянно на чем-то летает, – отмахнулся я.
– Значит, проблем не должно быть.
– Это да. Но существует такой закон. «Закон подлости» называется.
– Будем надеяться, что нас этот «закон» минует. Кстати, куда Алевтина убежала? У меня к ней пара вопросов появилась.
– К Меркулову, мы тут подумали, что времени осталось мало и надо этот портал использовать вовсю.
– Вообще-то генерал это сразу предлагал, – напомнил подполковник.
– Я на том совещании не был, не знаю. Но лично я за. Причем обеими руками.
– Летать не любишь?
– Сейчас ничего не скажу, а раньше хорошо продувало. Представляете, мне приходилось надевать высотный комбинезон. Утепленный.
– А на чем летали?
– На УТИ-4.
– А это еще что такое?
– Это что-то типа И-16, только двухместный. Учебный.
– Ну я хоть «ишачок» знаю, моделька у меня была пластиковая… Алевтина идет, – прервался на середине Лизюков, повернувшись к появившейся из портала девушке.
– Ну что? – спросил я у нее.
– Торжественное открытие будет. Но после работаете в основном тут, хотя и с наездами на другую базу. Они ждут оттуда зенитные установки. Армии они сейчас остро нужны, – сообщила Аля, подходя и усаживаясь рядом со мной.
– Да, они у меня тоже числятся одними из первых на перевозку, – согласно кивнул подполковник, которому, похоже, принесенная Алей новость пришлась весьма по душе.
– И хорошо. Кстати, Аль, что там с самолетом? – спросил я у девушки.
– Пытаются перегнать его на аэродром. Летчик матерится, что лес вокруг, хочет с дороги взлетать.
– Немудрено, в лесу как-то не бывает аэродромов, – пожал я плечами.
В это время тихо бормотавшее рядом радио разразилось целой чередой срочных сообщений. Прибавив звук, я прислушался:
– …как только что нам сообщили, в своей квартире была убита Валерия Надворская, она была видным политическим деятелем, правозащитником. Привлекает внимание цинизм убийц; по сообщению наших источников в полиции, орудием убийства был небольшой ломик…
– Да, лом в задницу – это сильно, – изумленно покачал головой Лизюков.
«Теперь понятно, кого я пропустил через портал несколько дней назад. Похоже, Берия решил дать ответку тем, кто поливал его и страну грязью. Хоть и в другом мире!»
– Парни! – окликнул подполковник своих людей и добавил, когда они повернулись к нам: – На этот раз Дворская!
– А как? – спросил один из них, в российском камуфляже с погонами старшего лейтенанта и эмблемами танковых войск.
– Лом в зад, – ответил Лизюков с улыбкой.
Под смех у машины я спросил удивленно:
– В смысле не первый раз? Что, еще были случаи?
– А как же. Дворская шестая.
И тут же под аккомпанемент слов подполковника радио выплюнуло:
– …эта серия странных убийств видных политических деятелей поставила на уши всю Москву. Послушаем, что скажет мэр города на эти события…
– Да плевать, что он скажет! – заявил я динамику и, повернувшись к подполковнику, жадно спросил: – Ну кто там еще в этой серии?
– Ну началось это дня четыре назад…
Самолет был шестиместный, что изрядно радовало Алю, так как она летела со мной и не она одна. Охрана тоже.
Когда мы подъехали к самолету, около которого возились пара техников, первое, что мне бросилось в глаза – это красная звезда, нарисованная на белоснежном фюзеляже и хвосте. На крыльях как раз заканчивали дорисовывать.
– Не растечется? Нам ведь сейчас лететь, – спросил я у одного из техников.
– Растечется – подмажем, – степенно ответил он мне, продолжая губкой снизу подкрашивать по трафарету звезду.
– День добрый, мы с вами незнакомы. Александр, – протянул я руку летчику, с которым не успел познакомиться, когда он проходил через портал.
– Значит, тезки. Я тоже Александр. Майор-зенитчик Аксенов Александр Александрович, – представился он, ответив на рукопожатие.
– Зенитчик? Это те, про которых говорят, «если я не летаю, никто не будет»?
– Это про нас, только видите, я еще и летаю, – с улыбкой ответил он мне.
– Зенитчик – это какие системы?
– В основном ракетные, но сюда меня пригласили как ЗУшника. «Шилками» буду командовать. Мне сказали, что мой дивизион уже потихоньку начинает формироваться. Ох, полетят перышки птенцов Люфтваффе! – потирая руки в предвкушении, ответил он мне.
– Ну да, ну да, – согласился я и обернулся к своему пилоту. К нам подходил Жора.
– О, Жора, а ты что тут делаешь?!
– Так это теперь мой самолет. Вот товарищ майор будет меня учить, пока летим до Казани, – объяснил лейтенант, кивнув на моего тезку, одетого в обычный летный комбинезон.
– А, ну теперь понятно, – кивнул я. – Когда взлетаем? А то как бы не опоздать.
– Сейчас докрасят, и взлетим.
Если до посадки я хотел сесть в свободное пилотское кресло, то сейчас об этом можно было забыть, и теперь под бормотание двух пилотов мы взлетели и с набором высоты пошли по маршруту.
Самолет был полон. Вместе со мной отправились Аля и двое ребят из охраны – Виктор и Иван. Андрей и Алексей с моим тезкой Александром пока остались на Брестской базе.
– Слушай, а что у вас тут истребители разлетались? – привлек мое внимание вопрос тезки, когда мы отлетели от границы километров на двести.
– Так учения идут. У меня друг на аэродроме остался, лейтенант Волков, так он вчера немецкий дальний разведчик сбил. Тот на десять тысяч поднялся, а Пашка – он же на «МиГе». Поднялся выше и сверху атаковал, сразу поджег.
– Молодец. Но я вроде слышал, что был приказ не поддаваться на провокации и выдворять с нашей территории немцев без стрельбы.
– Ну вспомнили! Его уже больше недели назад отменили. Перегнали сюда отдельные эскадрильи новейших истребителей и сейчас патрулируют ими границы.
– Эскадрильи, не полки?
– Эскадрильи. Там в основном асы, на полки не наберешь же.
– Понятно, – кивнул майор, с интересом смотря на две пары истребителей, которые подлетели ближе и с любопытством разглядывали незнакомый тип самолета.
– Это что за тип? «Яки» вроде?
– Да, «Яки». А вон там шестерка «ЛаГГов» крутится. Видите? Воздушный бой изображают с десятком «ишачков».
– Ага, вижу. Надо их стороной обойти, а то как бы на зуб им не попасть.
– Да-да, лучше обойти, – вклинился я, с беспокойством смотря на уже близкий учебный бой. Второй свистопляски не переживу.
«Яки» в это время, встав на крыло, ушли в сторону.
– Слушай, лейтенант, вроде же звенья тройками были? А тут, я смотрю, по две пары летают.
– Недавно новый Боевой устав ВВС РККА получили, вот и перешли на новые боевые порядки и инструкции по боевому применению.
– Понятно.
– Жор, у меня тут вопрос образовался. Я заметил, что у ваших самолетов покраска разная, даже у штаба на одном аэродроме две машины стояли, покрашенные в красный цвет. А «Яки», что рядом были, у них другая окраска. Заметил? Сверху разводы светлого и темно-зеленых цветов, а снизу светло-голубой.
– Новые нормативы пришли, вот и перекрашивают, – пожал плечами лейтенант.
– Ну это понятно, – вздохнул я и, вспомнив про новость, что слышал по радио, решил порадовать майора, он наверняка не знал.
– Александр.
– Да? – повернул он ко мне голову и приподняв наушник.
– Про Дворскую слышали?
– Что, и ей досталось? – спросил майор довольным голосом.
– Что, не нравилась?
– А кому эта жаба нравится? Пиндосам если только. И вообще я считаю, что тот, кто это делает, заслуживает самой большой похвалы от русского народа.
– Да уж.
– А за Ковалева так я их вообще расцеловать готов.
– Это тот, который своим го. ом подавился?
– Ага. Я плакал от счастья, когда эту новость услышал.
– Да уж, – повторил я.
Откинувшись на спинку сиденья, посмотрел на уснувшую рядом Алю и, укрыв ее своей курткой, тоже стал подремывать под продолжение разговора пилотов. Обучение продолжалось.
– Эй, пассажир, просыпайся! – затормошил кто-то меня, выдергивая из сладкого плена сна.
Зевая, я открыл глаза и спросил:
– Что случилось?
– Что-что, вылезай, прилетели, – ответил майор, положив наушники на сиденье. Сам он стоял на лесенке, будя нас. Охраны в салоне уже не было, парни снаружи о чем-то переговаривались с техниками.
– Прилетели? – спросила у меня Аля сонным голосом.
– Угу, еще и сесть успели, – ответил я и вылез из салона самолета.
Рядом с хвостом обнаружился Юдиневич, который разговаривал с нашим пилотом Жорой.
– День добрый, – приветствовал я его.
– Да какой день? Вечер уже, – поправил меня, здороваясь, капитан.
Подав руку Але, помог ей спуститься на землю.
– Вечер, так вечер. Мы успели?
– Да. По сообщению Алевтины, товарищи с той стороны закончили и договорились с нами на открытие портала сегодня в восемь вечера, то есть через двадцать минут.
– Тогда поехали. Кстати, это один из военспецов. Майор-зенитчик, – указал я на тезку, который уже достал из планшета конверт и подал его капитану.
– Мне уже сообщали о нем. С той стороны будет колонна разнообразной техники, вот с ними и уедете для прохождения службы, – сообщил Юдиневич Аксенову.
Через пятнадцать минут я открывал портал с базы «Алексеевское-41» на белорусскую базу «Брест-2011».
Наблюдая, как туда-сюда носятся представители той и этой сторон, подготавливая торжественное открытие, я одновременно махал рукой, гоняя по овалу волны – нужно было его расширить для прохождения техники.
– Все готово? – спросил у Юдиневича Берия, который уже прибыл как представитель Советского Союза.
– Да, товарищ нарком, как с нашей, так и с другой стороны все готово. Открытие начнется через две минуты и три секунды.
– Хорошо, тогда приготовимся.
Я смотрел, как несколько бойцов притащили большой патефон и трубу к нему. Похоже было, что организовывать настоящий оркестр из музыкантов они не стали из-за соображения секретности, заменив его некоторым суррогатом.
– И… начали! – крикнул Юдиневич, в тот же момент заиграла музыка, и собравшиеся представители как с той, так и с нашей стороны торжественно перерезали красную ленточку.
«Пошла гулянка», – подумал я, глядя, как через портал, обдавая меня выхлопом, протиснулся первый танк.
Машина за машиной шла бронетехника, различные грузы и виды вооружений. Сейчас как раз я пропускал колонну зениток вместе с бронетранспортерами и самоходными РЛС.
– Ну что, Саша, начали? Начали ведь?! – в восторге орал мне в ухо Виктор Логинов, глядя, как из портала после зениток появляется заостренный нос БМП-1.
– Точно, – с улыбкой ответил я, наблюдая, как в бронированные фургоны с эмблемами Сбербанка грузят тяжеленные ящики. Стоящие рядом в охранении бойцы НКВД ясно давали понять, что сейчас ближе лучше не подходить.
Проводив взглядом МАЗ с боеприпасами, подумал: «Похоже, началась первая проплата!»
– Что? – не расслышал я вопрос Юдиневича.
– Я говорю, сейчас авиация пойдет, готовься.
– В смысле авиация?
– Реактивная. Президент Лукашенко выделил нам полк истребителей и две эскадрильи штурмовиков. Так что будем их пропускать. Вместе с техническими службами.
Перед моими глазами встали армады немецких бомбардировщиков, идущих на советские города, и встречающие их белорусские истребители. Я невольно поежился от такой картины.
Немецким асам можно было теперь только посочувствовать.
– Стой! А ну стой! – орал регулировщик, тормозя колонну «КамАЗов», которые порожняком возвращались из-под Сорочьих Гор.
– Давай! – махнул он рукой портальщику. Тот немедленно нырнул в Овал и через минуту показалась тупоносая морда тягача, который за собой на прицепе тащил штурмовик «Грач».
В это время моста через Каму не было, переправлялись деревянным паромом, что вполне хватало. Но перевозка такой массы техники и других военных грузов просто требовала построить через реку мост. А пока его не было, пришлось устроить склад на берегу.
– Ничего, самоходный понтонный комплекс перегоним, как раз возможность будет потренироваться, – сказа, прищурившись, седой генерал с орденскими планками на груди.
– Это будет быстро? – спросил его местный командир, полковник-связист.
– А то! Он на десятке «КраЗов» и на них же четыре катера БМК-Т. Проблем не будет, не волнуйтесь. Тем более офицеры-понтонщики у нас есть.
На совещание я допущен не был, но с интересом смотрел и слушал, так как оно проходило в пятнадцати метрах от портала, под маскировочной сетью.
Постоянный шум двигателей, крики местной бригады портальщиков, проводящих очередной объемный груз, – все это действовало на нервы. Неудивительно, что через шесть часов подобных сидений у Аномалии у меня разболелась голова. Тем более я сперва встал неправильно, и выхлопные газы постоянно окутывали меня, из-за чего пришлось перебраться на другую сторону овала.
Стемнело достаточно быстро, но перевозки не уменьшились, как мне казалось, даже увеличились.
Как только провели эскадрилью штурмовиков и сопутствующей ей техники – топливозаправщики и другие спецмашины, – пошли грузовики с закрытыми тентами кузовами. В них находились военнослужащие Белорусской Армии, в основном технической службы, которые после достаточно мощной патриотической речи направились в качестве военспецов в этот мир. Грузовиков со спецами было более сотни.
После пошли машины с радиостанциями, РЛСами, боеприпасами, оружием и камуфляжной формой.
Стоящие неподалеку представители СССР и Белоруссии громко переговаривались, стараясь перекричать шум очередной проходящей машины, обговаривая, что и для каких частей находится в данной машине. Так что я был более-менее в курсе поставок.
Особенно меня удивил дивизион РСЗО «Смерч», который выполз из портала в сопровождении транспортно-заряжающих машин, юрких «уазиков» и исчез под покровом ночи. Кстати, кроме представителя Красной Армии вроде особиста, все там были военнослужащими Белорусской Армии.
Удивленно проводив взглядом БТР-70, замыкающий колонну «Смерчей», я озадаченно почесал затылок.
«Пипец немцам!» – подумал я, глядя на удаляющиеся огоньки габаритов.
В это время ожидание грузовиков-порожняков, которых скопилось больше пяти десятков, закончилось, и они по одному достаточно быстро исчезали в портале.
– Ужинать будешь? – послышался рядом со мной голос Али.
– А то, давай неси уже, – закивал я. Есть действительно хотелось.
Хитрая девчонка даже не подумала нести сама, а припахала для этого бойца из наряда, который и притащил поднос.
– Сколько сейчас времени? А то у меня часы встали, – спросил у Али, присевшей рядом.
– Почти три ночи, – ответила она, наблюдая, как я ем.