Зачем российской власти потребовалось осквернять священное Знамя Победы? Зачем генералу Сигуткину понадобилось «подчищать» святое полотнище, «соскабливая» с него серп и молот? Знамя Победы – это икона двадцатого века, подобная Спасу Нерукотворному, на которой отпечатался лик Народа-Богоносца, сокрушившего Сатану. Победа – событие, равноценное явлению Христа. Это Второе Пришествие Спасителя, который избавил род людской от чудовищных грехов и злодеяний, не позволил человечеству скатиться в фашистскую «бездну беззакония». И этим Христом, принесшим искупительную жертву, был русский народ. Его лик отпечатался на алом полотнище. Зачем выкалывать глаза у иконы? Зачем соскабливать дивную фреску? Зачем власти, обвиняющей большевиков в богоборчестве, самой становиться кощунственной и богоборческой?
Эти травмы, наносимые властью в сердцевину народного духа, расшатывают общество, распиливают последние сцепляющие его крепи.
Противоречивая, половинчатая, расколотая в себе самой, лишенная идеологии и морали, власть не удержится. Исчезая и обращаясь в прах, она унесет с собой и Россию.
Еще остается время для пересмотра курса. Должны прозвучать слова, объясняющие, для какой неповторимой цели существует Россия. Почему она нужна человечеству. Какой неповторимый вариант истории предлагает она планете, охваченной унынием, «войной цивилизаций», ощущением гигантского тупика, куда вовлекла мир либеральная, исчерпавшая себя идея. Эти произнесенные слова должны облечься в новую экономику и политику, в новый социальный уклад, всколыхнуть глубинные пласты национальной культуры и веры. Эти слова должны прозвучать из Кремля и стать тем встречным вихрем, что нейтрализует разрушительные волчки и воронки, гуляющие в теле Государства Российского. Третий срок Путина – это не защита близких к Кремлю Абрамовича и Фридмана. Не консервация убийственного курса Кудрина и Грефа, Зурабова и Швыдкого. Не «стабилизация» коррупционеров во всех институтах власти. Это упование на глубинное преображение человека, поставленного во власть «Семьей» и Америкой, но разорвавшего множество цепей, навешенных на него «хозяевами». Одна из этих цепей сковывает ему сердце, мешает сделать выбор между Америкой и Россией. Понуждает уйти из власти. Его уход из власти в условиях назревающей бури будет подобен отречению Николая Второго, после которого пала страна, началась кровавая смута, а сам Император со станции Дно сделал первый шаг в подвал Ипатьевского дома.
Синергетика – наука, позволяющая запустить механизмы крушения и распада, но также волшебные технологии возрождения и спасения. Технологии Пятой Империи.
«Северный марш» России
Русским, утратившим Советскую цивилизацию, потерявшим неповторимую форму, в которой концентрировалась национальная сущность, приходится заново становиться народом. Разрозненная на огромных пространствах масса людей, не ощущая своей уникальности, не обретя общей исторической цели, готова раствориться в соседних пассионарных этносах, уступить исконные территории, сделать свою историю второстепенной частью истории чужой.
Народ складывается в громадном коллективном действии. В войне против смертельного врага. В заселении новых территорий. В освоении новых религиозных и мировоззренческих истин. Все это отражается в общественном сознании, закрепляется в культуре и укладе – созидает народ.
Сегодня общественное сознание погружено в огромную лохань, в которой плещется обжигающая едкая жижа. Бесконечные «марши», майданы, дубины ОМОНа. Обокрали Баскова. Обнаружился незаконный сын певца Леонтьева. Жириновский теряет голоса избирателей. Абрамович готов полететь на Луну. Все это либо разобщает народ, рассекая его на враждующие группы, либо превращает в летучие атомы. И совсем незаметно, почти безгласно проходят события, на которые не обращают внимание.
На «Севмаше» спущен на воду «Юрий Долгорукий» – стратегическая русская лодка, усиливающая мощь Северного флота. Вошел в арктические широты новый русский ледокол с атомной топкой. Достраивается гигантская, как пирамида Хеопса, плавучая платформа для разработки газового месторождения у Новой Земли. Закладываются десятки плавучих атомных станций для работы в полярных широтах. Вновь на дрейфующей станции «Северный полюс» развевается флаг страны. Готовится к реализации программа «Северный морской путь», оживляющая стратегическую трассу в русских ледовых морях.
Россия возвращается в Арктику. После катастрофы 91-го года, когда страна потеряла громадные южные территории: утратила украинские черноземы и казахстанскую целину, газ Устюрта и уран Аркалыка, здравницы Грузии и нефть Апшерона, – русские вновь становятся северным народом. Прижимаются к Полярному кругу. Ищут в Арктике ресурсы для существования и развития. «Северное сознание» становится формой национального самочувствия, определяет жизненный уклад и коллективную этику, суровый стоицизм и романтику странников и землепроходцев. Это сознание обращено в грядущее, является футурологическим, планирует русскую жизнь на век вперед. Оно является авангардным, ибо только авангардные технологии и методики позволят жить и добывать ресурсы в нечеловеческих условиях Севера. Оно является мессианским, ибо только русским вменена миссия освоения этих кромешных территорий, этих вечных льдов и вечных ночей, где умирают даже бактерии.
Подводные поселения на дне океана – под стать космическим городам на Марсе. Плавучие платформы среди ледовых бурь и торосов, способные бурить океанское дно, перебрасывать газ по подводным газопроводам. Новые виды транспорта – струны, натянутые над тундрой, по которым мчатся контейнеры с грузами. Гигантские дирижабли, переносящие по небу сжиженный газ. Подводные лодки, перевозящие подо льдами драгоценные руды. Военные системы, обороняющие арктическую зону, изобилующую ископаемыми. Ядерный полигон на Новой Земле, компенсирующий потерю Семипалатинска. Космодром в Плесецке, без которого невозможна русская экспансия в Космос. Контроль над Северным полюсом – таинственной маткой планеты, где она соединяется с Космосом незримой пуповиной, озаряется вспышками полярных радуг, жадно глотает прану Мироздания. Все это требует волшебных технологий, авангардной индустрии, небывалого уклада, в котором реализуются лучшие черты народа, – воля, отвага, братское единение, мечта о грядущем чуде. Недаром русский рай находится в заполярных пространствах, в Беловодье, в тундрах Мангазеи, где негаснущий день, млечное море, божественные цветы и птицы, золотые и алые в низком полярном солнце, как души летящих праведников.
Советский Союз упорно и мощно строил полярную цивилизацию – «папанинцы», спасение «челюскинцев», перелет Чкалова через Северный полюс. К семидесятым годам минувшего века северная кромка страны была усеяна навигационными станциями, арктическими поселениями, портами, большими и малыми городами. Военная и гражданская техносферы вовлекали миллионы талантливых и отважных людей, создавая самый северный в мире ареал расселения. Параллельно с технократами – инженерами, военными, мореходами возникла уникальная северная литература. Федор Абрамов, Василий Белов, Виталий Маслов, Владимир Личутин. Северный дух, неповторимая этика, чувство гармонии, «лада» – эта культура сливалась с технократической составляющей Севера, одухотворяла ее, сулила рождение небывалой русской цивилизации. Процесс был жестоко оборван в 91-м, обе ветви стали хиреть, умирать.
Сегодня мы наблюдаем возрождение Севера. Экспансию ведут крупные государственные и частные корпорации. Миллиардные вложения. Смелые проекты. Уникальные технологии. Но нет того, что именуется «гуманитарной составляющей». Там еще нет писателя, который бы изумился зрелищами новых заводов, кораблей, буровых установок, обнаружил среди них своих новых героев. Нет художника, чья кисть восхитилась, нанося на холст спектральные всплески, помещая среди девственной белизны фантастические сооружения. Нет философа, который бы сформулировал «северное миросознание» русских, объяснил ХХI век как эру «русской альтернативы», заблудившейся в тупиках мировой истории, в которой Россия обрела свой северный вектор, строит державу Полярной звезды – Вифлеемской звезды русского возрождения.
Только художник, писатель, философ смогут объяснить усилия корпораций как «Общее дело» страны. Сделать соучастником «северного марша» каждого русского, истосковавшегося по Большой Работе, по Большому Проекту, по Большой Идее. И тогда смехотворными покажутся эстрадные проказы Жириновского, бракоразводные процессы поп-звезды, шахматно-политические гамбиты Каспарова. Народ ощутит свою целостность, идентичность, добывая в непомерных трудах, в историческом творчестве долгожданную «национальную идею».
На этом фоне проходит празднование 4 ноября. Русский праздник, «Русский марш», когда националисты готовы пройти по Москве, демонстрируя русский протест. Праздник, которого с ужасом ждет московская власть. Марш, который правозащитники заранее нарекли «фашистским». Шествие, к которому угрюмо готовится миллионная азербайджанская диаспора.
Поразительна идеологическая беспомощность нынешней власти. Тупо борясь с коммунистами, она отменила интернациональный «красный» праздник 7 ноября, абсолютно безвредный, декоративный, ставший для Москвы такой же забавой, как и лужковский «День города», когда законопослушная колонна под красными флагами, с портретами Ленина и Сталина, с революционными и советскими песнями мирно проходит свои смиренные два километра с Зюгановым во главе. Эту колонну с удовольствием фотографируют приезжие буржуи, туристы, любители экзотики, после чего манифестанты расходятся по домам пить чай.
Вместо этого власть учредила праздник 4 ноября – день освобождения Москвы от поляков. И новые, молодые манифестанты выходят на улицы «освобождать Москву от поляков», чье место теперь занимают азербайджанцы и другие кавказцы. Этот «антибакинский, антирыночный марш» благословлен свыше, узаконен самим государством. Президент Путин, недавно повторив основные требования «Движения против нелегальной иммиграции», освятил этот «марш» своим именем. Манифестанты пойдут по Москве под государственными флагами, с портретами Президента. Будет дико наблюдать, как ОМОН набросится на процессию, станет топтать трехцветный российский флаг, дубасить портреты Президента, ломать кости носителям государственной символики.
Повторяется шествие 9 января 1905 года, когда царские солдаты стреляли в иконы и портреты Государя, обрекая монархию и Церковь на скорое испепеление. «День освобождения Москвы от поляков» грозит превратиться в «День русских мучеников». Так бездарная и ошибочная игра в идеологию приводит к путанице смыслов, к кровопролитию, к крушению хрупкой государственности, которую сметет умело взорванная идеологическая бомба. Если в ожидаемые беспорядки вмешаются национал-радикалы с фашистской символикой, подразделения «Наших» с антифашистскими лозунгами, а также на улицы выйдет многотысячная диаспора азербайджанцев, у которых есть своя тайная организация, боевая структура, бутылки с зажигательной смесью, то московские праздники полыхнут почище парижских пожаров. И в огне катастрофы сгорит драгоценный, накопленный по каплям запас русской пассионарности и «русского смысла».
Вся эта идеологическая свистопляска, чреватая кровавой бойней и крушением страны, находит свое разрешение в имперской идеологии. В философии Пятой Империи, где «русский фактор» становится главным носителем «государственного смысла», двигателем Развития, охранителем пространств. Собирателем отпавших земель, ревнителем культуры и веры, силы и красоты, процветания и благодати. Русские снова ощутят себя имперским народом. Будут требовать для себя не торговых мест на рынках, а строительства десятков атомных станций, экспансии в Космос, развития сверхсовременных технологий, открытия университетов и научных центров. Сотворения сильного, централизованного государства, которое имперской волей развернет уплывающие из России несметные богатства, направит их на русское возрождение. Эта централизованная имперская власть остановит геноцид русского народа, нагрузит русский народ вековечной имперской работой, в которой он вновь обретет волю, вдохновение, смысл.
Пусть патриотические марши двинутся не по закоулкам Москвы, а вновь наполнят собой священную Красную площадь. Демонстранты понесут не макеты шашлыков на палочках, не арбузные и банановые корки, а модели новых космических поселений, создаваемых на Луне и на Марсе, образы подводных флотилий, перевозящих под полярным льдом драгоценные грузы, картины дивных городов и невиданных производств, портреты имперских изобретателей, поэтов, героев. Имперский централизм, способный нанести тотальный удар по коррупции, ввести монополию на торговлю алкоголем, громящий террористическое подполье и предательские «некоммерческие организации», – такой централизм станет вскармливать русскую «сетевую» экономику малых городов и селений. Будет способствовать образованию русского капитала, формированию русского «среднего класса», который, в отличие от олигархических хищников, станет служить России, а не Америке и Израилю. Будет хранитель и накопитель драгоценных национальных энергий русского возрождения.
Сегодня Россия находится не под польской оккупацией, а под игом Америки, чью волю на территории России осуществляют агенты либеральной экономики и политики. В их задачу входит обессилить народы России, стравить их в кровавой распре, продлевая свое владычество.
Да здравствует 4 ноября, имперский праздник, день солидарности всех народов России в борьбе с американскими оккупантами! Слава России!
«Партия третьего срока»
Страна празднует столетие Брежнева, как если бы над Кремлем развевался советский флаг. По всем телеканалам, во всех газетах, с загадочной настойчивостью, выполняя указание кремлевского «идеологического центра». Без глумления, без «либеральной иронии», с симпатией, почти обожанием, с тайным воздыханием. Одновременно прибывают в Россию останки колчаковского генерала Каппеля, бесстрашных офицеров которого в фильме «Чапаев» снопами косила пулеметчица Анка. Два параллельных мемориальных события знаменуют новый подход к истории: стремление властей прекратить изнурительную борьбу исторических эпох, сражение «красных» и «белых», «либералов» и «централистов». Вся разрубленная аэродинамическая труба российской истории соединяется воедино, и ветер неразрывного «русского времени» начинает обдувать крохотный самолетик нарождающегося Государства Российского.
Конструкция и модель этого «самолетика» описываются несколькими идеологическими формулами, среди которых наиболее внятны концепции «Суверенной демократии» и Пятой Империи. В последнее время появилось новое словосочетание – «Партия третьего срока». Так именуются те политические группы, что выступают за продление президентских полномочий Путина на третий срок. Эти группы связывают с Путиным укрепление государства, его «суверенность», его новую «имперскость». Страх утратить государственные достижения, вернуться в пору «либерального хаоса», разменять на демократические абстракции реальный капитал вновь обретенного государства делают «Партию третьего срока» новой политической силой, асимметричной существующим партиям. Эти «сверхсрочники» не являются клевретами Путина, не обязаны ему личным карьерным ростом, не боготворят его, как кумира. Сознают всю ограниченность условий, в которых тот вынужден действовать. Но они связывают с Путиным «идею Развития», которая остро обозначилась во всех слоях общества и окрашена личными качествами действующего Президента.
«Спрос на Развитие» огромен. Его требуют оборонщики, засидевшиеся на тощих дотациях. Энергетики, израсходовавшие мощности электростанций. Аграрии, сберегающие остатки сельского хозяйства. О Развитии спорят в Правительстве, в интеллектуальных клубах и академических «фабриках мысли». Симптомы развития налицо. Заработали крупнейшие заводы. Возвращены в производство остановленные в прошлом технические проекты. Оживились образование и культура. Изменилось общественное сознание, преодолев тяжкое беспросветное уныние. И все это, пройдя сквозь фокус народной психологии, связывается с мифом о Путине.
Это страстное «ожидание Развития», соединенное с образом Путина, истинным или мифическим, является мощным ресурсом, «магической технологией», «энергетическим реактором». Вокруг зияющей пустоты создается мощное поле надежды, упования, выкликания. Туда затягиваются «образы Развития», «идеологии Развития», «персонажи Развития», которые привносят в пустоту материальное наполнение, реализуют мечту, преобразуют ожидание в действие. Сегодня у России есть финансовые ресурсы, есть уцелевшая с советских времен материальная база, есть свежий слой энтузиастов-концептуалистов и есть страстное общенародное ожидание, готовое обратиться в созидающую энергию. Необходимо открытие, связывающее все это воедино, устремляющее медленный корабль русской истории в фарватер Развития.
В брежневское время СССР накопил громадные ценности. Под сводом остановившейся нормативной идеологии развивался грандиозный советский технократизм, строились супермашины, рождались промышленные отрасли, копились великие открытия в науке и технике.
Духовная жизнь устремилась в два русла. «Деревенская проза» знаменовала ренессанс национальной идеи, обращение к мистическим истокам народности, к православной традиции. «Трифоновская, городская проза» вносила в омертвелую советскую социальность элементы человечности, открытости и свободы. Три Космоса: «технический», представленный лунными и марсианскими проектами; «духовный», связанный с нравственно-религиозным порывом; и «социальный», наполненный поиском справедливых общественных отношений, – три эти Космоса силились соединиться. Ждали своего Демиурга, выкликали своего «мага» и «технолога». Не дождались. Синтез не случился. Страна упала.