- Слушай, а тебе-то зачем? Приказали - приехал! Надо было кому-то - прислали! Я уже язык стер, пока повторял: перепутали нас, пе-ре-пу-та-ли!!! С взводом старшего лейтенанта Волкова, вашего долбаного спецназовца из вашего гребаного Черноды… блин, Черноречья! Мы в одной роте в Шиханах были, палатки рядом стояли!
- Вот видишь! - Воха и комендант сказали это одновременно, как по команде, и понимающе переглянулись. Старлей продолжил: - А теперь ты еще скажи, что у вас не спецназ. Слушай, тут почти все в армии служили, а если нет - им отцы порассказали. С советских времен уставы вроде бы не сильно менялись, точно? Если в одной роте были - значит, и распорядок дня у вас был общий. Ты думаешь, я не знаю, что обычные бойцы зарядку для «краповых беретов» не выдерживают - падают на четвертом километре? Да и прошлый раз ты сам рассказывал, что вы друг друга воевать учили. У вас весь взвод - разведчики, мои орлы с твоими уже пообщаться успели, выяснили. Этот, торгаш твой мелкий, рассказывал, что вы вообще на соревнования с натовцами ездили, даже чего-то там у них повыигрывали… И как вас в тайгу на выживание с вертолетов кидали, тоже рассказывал, когда сухпай торговал. Ты не думай, мы тут тоже не глухие, не слепые, и даже иногда кое-чего соображаем! Обычные части у нас в тайге по месяцу не гоняют, только элиту…
- Валетов, сука-а-а!!! - Мудрецкий вскочил и заорал так, что Пушкин подпрыгнул и свалился со стены. - У-убью-у-у-у!!!
В коридоре послышался топот, и в дверях класса показался запыхавшийся Фрол.
- Звали, товарищ лейтенант? Чего нужно-то, я сейчас…
- Сейчас, сейчас, ты только стой, никуда не уходи! - Со второй попытки Юрий все-таки достал из-за пазухи «макара», щелкнул предохранителем. - Ты вот так стой, паскуда…
Валет успел-таки броситься за дверь - только глаза блеснули. Белые, круглые и очень большие. Грохнуло так, словно по зданию врезали огромной кувалдой. Пуля выбила из стены кусок штукатурки и с визгом унеслась по коридору, как отпущенный на перемену первоклашка. Второго выстрела не получилось - взвившийся над столом комендант достал руку разбушевавшегося взводного тяжелым каблуком кирзового ботинка. Получивший независимость «макаров» ударил графа Толстого точно в переносицу - видимо, у старого советского пистолета были свои счеты с пацифистами.
- Ты чего, лейтенант, совсем долбанулся? - Старлей был очень удивлен, но это не мешало ему аккуратно скручивать дергающегося Мудрецкого в замысловатый узел. - Пить надо меньше! Нет, земеля, я тебя, конечно, где-то понимаю, секретность и все такое, но чтобы за это своих солдат на месте стрелять… Ну у вас в Шиханах и порядочки! Отдал бы особистам, те разобрались бы, чего он там разгласил, а чего нет. Или у тебя полномочия особые?
- Он не долбанулся, он обдолбился. - Воха поднял с пола резиновый пакетик, присмотрелся к содержимому. - Еще и пил потом… Слушай, Игорь, хорошо, что мы до спирта добраться не успели! Знаешь, что тут было бы?
- Догадываюсь, - пробурчал комендант, снимая с Мудрецкого портупею и обвязывая сложную конструкцию с торчащими в разные стороны руками и ногами. - Он бы нас тут всех положил.
Камуфлированный узел задергался и протестующе замычал.
- Видишь, не всех, - уточнил Воха. - Только меня. Ему за тебя не платят, ему за меня заплатят. Сотню баксов. Они только прилетели, чуть в Каспийске чабана с бараном не перепутали. Не слышал, что ли?
- Так это они были? - старлей присвистнул и попытался затянуть ремень потуже. - Вот мы, блинский корень, попали! Слушай, может, там специально нарков пособирали и к нам прислали? Они же за дозу все что хошь сделают и потом даже совестью не будут мучиться. Потому как нечем - все скурили и скололи. Ну-ка, погоди… - Комендант перевернул дрыгающегося и отчаянно мычащего Мудрецкого, нашарил где-то в глубине живого свертка карман и вытянул оранжевую коробочку аптечки. - Точно! Ты погляди - ничего же нет, одни шприцы! Раз, два… шесть штук, куда ему столько!
- А ты его спроси! - посоветовал мэр. - Пистолет возьми, развяжи немножко и спроси. Слушай, а может, пусть их Башир всех зарежет, а? Ну, получим мы с тобой звездюлей, но потом какая жизнь будет спокойная!
- Не будет нам спокойной жизни, Воха, - вздохнул комендант и пошел за валяющимся под учительским столом «макаровым». - Приедет начальство, приедет спецназ, зачистку устроят, потом еще особисты будут полгода дрючить - вдруг у химиков чего-то секретное пропадет… Видел, как у них круто с неразглашением? Так, стоять, боец! Ну-ка, два шага сюда!
Опасливо заглянувший в класс Валетов попытался было улизнуть, но был схвачен за шиворот и отправлен к доске при помощи хорошо рассчитанного пинка под зад.
- Стоять, я вас спрашиваю! - Старший лейтенант Чирков наводил порядок на вверенной ему территории железной рукой и подкованным ботинком. - Вот с тебя мы и начнем. Соврешь - убью! Так, орел, ну-ка, колись - как у тебя с наркотой?
- Я не колюсь! - взвился Фрол. - Ну… может, и курну иногда, но влегкую. Вот честное слово, товарищ старлейтенант! Даже не каждый день ведь! Или… - Коммерческую жилку из Валетова нельзя было выбить ни пулей, ни берцем. - Или, может, вам достать нужно? Если чего не сильно крутое, я попробую…
- Ну вот, что я говорил! - Комендант посмотрел на мэра; тот вздохнул и горестно воздел глаза и руки к небесам. - А это что в аптечке, знаешь? Скажешь, не пользовался ни разу?
- Было дело, товарищ старший лейтенант, пришлось на учениях. По приказу и по обстановке, клянусь! Мы же там без этих шприц-тюбиков сдохнуть могли! - Валетов шумно сглотнул слюну, а Воха выпучил глаза и захрипел что-то не по-русски.
- Ни хрена себе учения! - Старлей с размаху опустился на ближайшую парту и задумчиво почесал лоб мушкой «макара». - Так, продолжаем разговор, мне все интереснее и интереснее. Что это за химия, знаешь? - Чирков еще раз продемонстрировал забитую шприцами аптечку. - Чего она с человеком делает? Ну, быстро: что с тобой было?!
- Не знаю, товарищ старший лейтенант, ну вот честное слово - не знаю! Не учили нас! Сказали - вколоть, я вколол, а потом помню только, что хреново было и все перед глазами плыло.
- Слышал я про это дело, Игорь. - У Вохи был такой вид, словно он сейчас заплачет и пойдет занимать место на кладбище. - Спецназ каким-то говном уколют, а потом они как роботы - боли не чувствуют, спать не хотят, ночью видят. И видят только цель и начальство, только приказ у них в голове. Ничего не боятся - а потом ничего не помнят. Замби, да?!
- Зомби, - поправил его комендант. - Я про эти дела тоже слышал, только видеть не довелось. Эй, боец, а что за учения-то были? Начальства много понаехало?
- Так точно: и замминистра был, и начальник химвойск! - обрадовался безопасной теме Валетов. - Мы там головным дозором шли, потом влипли, а Оборо… то есть старший лейтенант Волков диверсантов ловил. Вот после этих учений нас и перекинули сюда, прямо ночью подняли - и в самолет! А мы и не знали, куда летим - приказали, поехали…
Мудрецкий попытался перекатиться, но это ему не удалось. Послышались сдавленные вопли.
- Товарищ старший лейтенант, развяжите командира… пожалуйста! - неожиданно вступился за своего взводного Фрол. - Ну, выстрелил, так не попал же! Я сам виноват, достал его нынче… ну, с кем не бывает! Все же нормально обошлось! А стенку… - Валетов обернулся, посмотрел на дырку от пули и нервно дернулся. -…Стенку мы вам заделаем и покрасим, будет лучше новой!
- Слушай, не отпускай его, не надо! - взмолился глава местной администрации. - Давай его так Крутову отвезем, пусть сам разбирается!
- Не могу, Воха, не имею права. - Чирков с сожалением покрутил головой. - Я и так перегнул малость, но это еще ладно, тут крайняя необходимость была… А задерживать, арестовывать - не могу! Он мне придан, но напрямую только Крутову и его штабу подчиняется. Группа спецназначения, мать их за ногу и в сапог!.. Ладно, пусть живет. - Комендант дернул за выступающий ремешок, потом что-то куда-то протолкнул, встряхнул Мудрецкого - и Юрий оказался на полу в позе атакующего вепря. Проще говоря - на четвереньках. Голова тяжко покачивалась возле самого пола. Примерно через минуту лейтенант поднялся, цепляясь за стулья и парты. Постоял, потом пару раз присел, покрутил в воздухе руками. Сказал, глядя на обрушившийся портрет Пушкина:
- Ну вы и козлы, ребята! Вот ей-ей, я вам это припомню! Хрен с ним, погорячился, увязали - бывает. Но вот то, что вы меня сдать хотели - это, товарищи, не забывается… Дай пистолет, Чирков!
- А не обойдешься? - поинтересовался комендант, на всякий случай вынимая обойму и выщелкивая патрон из ствола. - Тебе, обкумаренному, сейчас только ствола в руках не хватало.
- Валетов, подбери патрон, - скомандовал Мудрецкий и с интонациями ожившей статуи маршала Жукова продолжил: - Товарищ старший лейтенант, немедленно верните мое личное оружие! И боеприпасы к нему!
- Я их твоему бойцу отдам. - Чирков протянул было пистолет и обойму шарящему по полу младшему сержанту, но в классе громыхнула металлом команда «Отставить!», и все замерли. Потом удивленно посмотрели на вчерашнего «пиджака» с внезапно прорезавшимся генеральским голосом.
- Я их твоему бойцу отдам. - Чирков протянул было пистолет и обойму шарящему по полу младшему сержанту, но в классе громыхнула металлом команда «Отставить!», и все замерли. Потом удивленно посмотрели на вчерашнего «пиджака» с внезапно прорезавшимся генеральским голосом.
- Товарищ старший лейтенант, верните оружие, - еще раз лязгнул этот голос. - Аптечку можете оставить себе, она вам еще пригодится. Можете поделиться с местной администрацией. Оружие, комендант!
- Бери, пожалуйста. - Старлей положил пистолет на стол и отпихнул от себя. Юрий перехватил «макаров», подождал, пока тем же путем последует обойма, взял у подбежавшего Валетова патрон. Несколькими четкими движениями зарядил, поставил на предохранитель. Убрал во внутренний карман. - Башир, говорите? Резать собрался? Ну-ну, пусть попробует… Валетов, за мной!
Мудрецкий шагнул к двери, но остановился, услышав сзади истошный вопль мэра:
- Эй, эй, лейтенант, лейтенант! А в аптечке что, в шприцах? Зачем они? Зачем нам нужны будут?!
- А вы посмотрите, там написано, - обернулся Юрий. - Все вроде грамотные, так не только всякую хрень в газетах читать нужно!
- А-тро-пин, - по слогам разобрал полустершиеся буквы Чирков. - Слушай, знакомое что-то, но вот убей - не вспомню!
- Не вспомнишь - убью, - согласился Мудрецкий. - Точнее, сам подохнешь. У тебя в школе гражданская оборона была? Или в училище хотя бы? Что такое антидот, помнишь? Вот он и есть, родимый. Шикарная штука, нам недавно на себе пришлось опробовать. В Шиханах, когда в местное дерьмо вляпались. Вот и вы теперь этот кайф поймаете. Этот Башир ваш, он что, за «Норд-Ост» химикам мстить собрался?
- Откуда знаешь?! - подпрыгнул Воха. - Кто сказал?! Я сам только сегодня узнал!
- У меня свои источники, - отрезал Юрий, мысленно назначая рядового Заботина на должность взводного пророка, персонального предсказателя резервной спецгруппы и по совместительству начальника разведки - хотя таковой взводу и не положен. - Так вот, передай своему земляку, что, если он хочет химиков, - будут ему химики. А если уж и до вас достанет - не обижайтесь, я не из КГБ, нам ничего усыпляющего не положено.
- Эй, лейтенант, как не положено?! Ты что, химоружие применить решил?! - Комендант взвился прямо из положения «сидя на парте» и бледнеть начал еще в воздухе. - Ты знаешь, что тут будет! Тут же полтыщи мирных жителей, а если до Шелковской дотянет - так там и все шесть тыщ наберется, если не больше! Не считая наших! Какого черта ты не сказал, что у тебя боевые ОВ во взводе?!
- А вам, товарищ старший лейтенант, такие вещи знать и не положено! - едко ухмыльнулся Мудрецкий. - Сами должны соображать, умники - группа спецсредств не ваша, вертухайская, а войсковая. Из Шиханов, не откуда-нибудь. Что у нас - одна «черемуха» должна быть? У нас… ладно, если что - узнаете, что там было. Кто выживет, тому врачи объяснят. И журналисты.
- Не имеешь права! Не делай, слушай, ради Аллаха! - Воха дернулся, словно хотел встать на колени, но гордость не пустила - схватила за пояс и удержала. - Ты человек, нет?! Тут дети, не видел, нет?!
- Это вы своему Баширу скажите, что тут дети. Сколько тысяч, тоже посчитайте. Вас тут много, а у меня двенадцать вот таких пацанов. - Мудрецкий кивнул на притихшего и вжавшего голову в бронежилет Валетова. - И всех дома мамы-папы ждут. И кроме «калашниковых», - один пулемет в «бээрдээме», и то хоть бы крупнокалиберный… Мы тут никого не трогаем, но если полезут - что есть, тем и отобьемся. А уж кого еще прихватит… Как у вас говорят - на все воля Аллаха? Так и передайте своему душману.
- Баширу, - пробормотал Чирков.
- Один хрен. - Юрий махнул рукой. - В общем, мы его ждем. Пошли, Валет, я еще все подготовить должен. Даже времени нет тебе звездюлей как следует навешать…
- Товарищ лейтенант, забыли… - Фрол потянулся к столу.
- Ага, точно, пригодится реактивчик. - Мудрецкий подхватил пузырь со спиртом. Оглядел класс. - Все, Фрол, пошли, нам тут больше делать нечего.
- Товарищ лейтенант, там сухпай еще…
- Сухпай нам больше не понадобится. Это я тебе обещаю. - Мудрецкий четко козырнул совершенно ошалевшему коменданту. - Ну, до встречи, товарищ старший лейтенант! Будет Крутов на связи - так ему и передайте: мол, обстановка обострилась, занимаем круговую оборону. «Врагу не сдается» и все прочее… заодно противогазики у своих проверьте - может, кто клапан или мембрану выдрал. Бывает такое по молодости и неопытности. Честь имею!
Что-то ответить комендант смог бы только к тому времени, когда под окнами закашлялся движок броневичка сумасшедших химиков. До этого он пытался вернуть на место отваливающуюся челюсть. Челюсть упорно не желала занимать положенное по строевому уставу положение, и комендант имел выражение лица, совершенно не подходящее для его ответственной должности. Попросту говоря, вид у старшего лейтенанта внутренних войск Игоря Чиркова был дурацкий до предела. До полной невозможности мышления и общения.
Глава 2
Особенности химической защиты
Ночь была темной, безлунной и страшной. В ночи громыхало и ревело. И хотя эти края давно привыкли к громким и резким звукам, но такого и они припомнить не могли. Это был не раскатистый гул бомбежки или артиллерийского налета, не скрежет проходящих танковых колонн и не реактивный рокот авиации. Ночь то басовито хохотала, то выла замогильными голосами, то вопила так, что окрестные шакалы поджимали хвосты и вслушивались с ужасом и затаенной завистью.
Потом раздались торопливые гулкие шаги неведомого великана, с невнятной руганью шедшего где-то вдоль Терека и, судя по всему, время от времени спотыкавшегося о вековые деревья. Великан дошел до нужного ему места, нашел подходящий по своему великанскому размеру колокол, долго и мерно бил в него. В перерывах между ударами иногда можно было услышать, как звонкое эхо возвращается от далеких горных хребтов. Наконец гигант успокоился, с хрустом улегся и захрапел с тонким присвистом. Он храпел до самого рассвета и время от времени ворочался. Большинство живых существ в окрестностях тоже отчаянно хотело спать, но удавалось это либо совсем глухим, либо совсем пьяным. И тех, и других было очень немного.
Утром из далекого Каспийского моря, как обычно, вынырнуло солнышко, и жители Хохол-Юрта убедились, что они все еще в этом мире - худшем из всех миров или лучшем, это уж кому как нравится. Но почему-то всех обрадовало, что не в каком-либо ином. Все желающие досрочно переселиться в райские кущи ушли из этих мест еще четыре года назад, и остались только почти что мирные и достаточно здравомыслящие люди.
Сизый от тяжелой ночи и последствий вчерашнего бурного застолья комендант первым делом попытался связаться по рации с поселившимся на отшибе соседом и извиниться за все неприятности - как прошлые, так и, на всякий случай, еще не совершенные и воображаемые. Однако эфир был глух и нем, только откуда-то издалека посылали еще дальше не в меру расшумевшегося «вэвэшника» совсем другие части и подразделения Пятьдесят восьмой армии Северо-Кавказского военного округа - для точности добавим, что в советские времена еще и Краснознаменного, но кого сейчас особо интересуют былые заслуги и регалии?
В общем, старлей решил действовать самостоятельно, на свой страх и риск. И страха, и риска хватало, поэтому перед выездом комендант не только отыскал исправные противогазы для всех отправлявшихся с ним солдат, но и проверил систему противоатомной защиты своего персонального «бэтээра». Система удивилась - ее не трогали со времен заводских испытаний, и она вовсе не собиралась по первому же требованию ублажать какого-то маньяка, которому в похмельном кошмаре привиделась Большая Война.
То есть люки, лючки и бойницы закрывались вполне исправно, но вот фильтро-вентиляционное устройство оказалось наглухо забито пылью всех прошедших лет и пройденных дорог. В результате избыточное давление внутри бронемашины создавалось не очищенным от всех мыслимых и немыслимых примесей воздухом, а выхлопом дизеля, всегда способным найти дырочку в любой прокладке. После третьей проверки полузадохнувшийся старлей понял, что химики его могут и не отравить, а родной «БТР-80» - запросто. Он плюнул на обочину, перекрестился на полумесяц недавно построенной в селе мечети и поехал верхом на броне. Угарные газы из легких он надеялся изгнать по дороге - за счет свежего лесного воздуха.
Когда «бэтээр» вывалился на опушку, старлей Чирков не поверил своим глазам. Протер их, глубоко вздохнул. Нет, не померещилось.
- Водила, стой! - Комендант чуть не повторил вчерашний подвиг неизвестного ему солдата, но опыт, разумеется, сказался: старший лейтенант нырнул не с брони, а под броню, на свое законное место, припал к окулярам командирского прибора, повертел его туда-сюда. Точно - за ночь повреждений в сельскохозяйственных руинах прибавилось, но теперь они носили вполне понятный и продуманный характер. Военный. Руины подготовили к обороне, и вполне удачно - старлей даже испытал некоторое чувство гордости, увидев воплощение в жизнь кое-каких своих идей и советов.