Так что когда Гим прибежал от туалета, Кора уже кружилась с офицером Двраж в страстном вальсе, недавно завезенном с Земли и потому считавшемся танцем экзотическим и эротическим.
Кора хихикала, визжала и смеялась так заразительно и непосредственно, что на последующие танцы у нее не было отбоя от кавалеров, а несчастный Гим был вынужден бегать вокруг нее, чтобы не оставлять ни на секунду без присмотра, – но попробуйте это сделать в зале, где толпятся сотни знатных танцоров. Так что помимо нескольких синяков, произведенных особо щипучими кавалерами, Кора обзавелась и некоторыми нужными сведениями. В частности, она узнала, что госпожа Синдика страшно переживает смерть императора, но находится в опале и даже не допущена на бал в императорский дворец, а ждет со дня на день ссылки в отдаленное имение, если не монастырь. Однако навестить ее нельзя, потому что ее дом охраняется. Кора узнала, что Гим ревнует императора к балерине Пруцкой, которой тот увлекся последнее время, правда, судя по сегодняшним событиям, положение балерины Пруцкой пошатнулось, потому что император увлечен красоткой, прилетевшей с Земли якобы для того, чтобы разгадать убийство бывшего императора. И главное, покойный император был склонен к оккультным наукам и нередко встречался с неким предсказателем Парфаном, существом подозрительным и неприятным, но весьма осведомленным.
Любой сыщик, не только Кора, был бы доволен своей работой на балу. Знай император о достижениях Коры, никогда бы не разрешил ей приблизиться к балу. Теперь пора было возвращаться в гостиницу, благо репутацию самой нахальной, экстравагантной и сумасбродной девицы в империи она уже завоевала.
– Бежим, – шепнула Кора адъютанту, отыскав его в толпе потных танцоров. – Я устала как собака.
– Слава богам! – откликнулся адъютант. – Я уже потерял надежду извлечь вас из этой стаи самцов.
– Неужели вы не опасаетесь так называть ведущих баронов империи?
– Они не посмеют поднять на меня палец, – сказал Гим. – Пока император меня любит.
– Но все на свете проходит, – заметила Кора. – Любовь императора минет, и они набросятся на вас.
– К тому времени, – лукаво усмехнулся молодой человек, – я отыщу себе другого могучего покровителя.
Кора потрогала змей, обвивших ее предплечья, – батарейки в них истощились, головки вяло повисли, словно это были не змеи, а усталые земляные черви. Кора сняла их и положила в сумочку, потом уже внизу, у лестницы, отцепила разноцветных бабочек, и сразу стало легко и свободно, как бывало, когда снимали лечебные банки или горчичники.
– Как жаль, что вы не мальчик, – с искренней грустью произнес Гим, помогая Коре сесть в карету. – Я бы мог вас полюбить.
– А я бы не смогла, – призналась Кора, – хоть ты и мальчик.
Гим обиделся, и они доехали до гостиницы молча.
Отдавая приказ дежурившему в вестибюле охраннику не выпускать Кору до утра из гостиницы, Гим торжествующе поглядывал на нее: все-таки смог показать власть над ней. А это утешение для слабого.
* * *Кора поднялась к себе на четвертый этаж и осмотрела номер. Номер, разумеется, был тщательно обыскан, вещи просмотрены, каждый шов распорот и сшит снова, правда, не так аккуратно, как раньше, даже в креме и зубной пасте побывали чужие пальчики. Впрочем, Кора другого и не ждала. Это был не первый обыск в ее жизни.
Не зажигая света, Кора подошла к окну и выглянула наружу. Окна номера выходили на переулок. Под фонарем маячила фигура в черной накидке агента внешнего наблюдения.
До назначенного свидания еще оставалось минут сорок, и потому Кора спустилась в бар по лестнице и убедилась в том, что в пустынных белых коридорах агентов не было. Очевидно, император считал, что им достаточно ошиваться в вестибюле и на улице.
В баре к Коре попытался пристать местный богач – рот в золотых коронках, брюки для слона, пиджак с висячими плечами – таков был очередной каприз моды на Нью-Гельвеции.
В полутемном, переполненном народом баре не было нужды изображать из себя земную дурочку. Так что Кора отыгралась за все – она перевернула нахала в воздухе и аккуратно уложила его на соседний столик, сидевшие за которым офицеры принялись молотить нахала, который так вопил, что Кора смогла незаметно уйти. Никто за ней не следил. Она поднялась на четвертый этаж и, отыскав шестьдесят четвертый номер, условно постучала в дверь.
Белая с золотыми разводами дверь отворилась не сразу – словно Кору долго рассматривали в замочную скважину. Затем чуть приоткрылась, и оттуда зашипели:
– Тшшшш…
Кора приставила палец к губам, чтобы показать, что поняла предупреждение.
Дверь открылась шире – так что Коре удалось втиснуться внутрь. И тут же захлопнулась сзади. Щелкнул замок.
Может, ее заманили в ловушку? Завтра выйдут газеты с заголовками: «Еще один шпион с Земли» или «Где была ты, Кора, в половине одиннадцатого?»
Кора не успела придумать, что последует за такими разоблачениями, как услышала размеренный голос господина Ирациума, советника покойного императора:
– Мы благодарны вам, что вы нашли время и мужество встретиться с нами.
В комнате горела только одна настольная лампа, и потому люди были освещены лишь ниже пояса. Коре были видны черные брюки и хорошо начищенные башмаки советника, а также подол лилового, расшитого синим бисером вечернего платья дамы.
– Нам тоже было нелегко решиться на такую встречу. – Советник подчеркивал каждую фразу движением руки, как бы срубающим очередное дерево. – Но мы решили: если эта встреча поможет восстановить справедливость, мы готовы на все.
– Даже на смерть, – произнесла дама. У нее был ломкий голос много плакавшего человека.
– Даже на смерть, – повторил советник.
– Спасибо за доверие, – произнесла Кора. – За вами следили?
– Здесь следят за всеми, но верные люди провели нас черным ходом, через кухню, и потому есть надежда, что заботники из бригады исчезновения нас не заметили.
Дама Синдика глубоко вздохнула.
Кора понимала ее. Она испытывала теплое чувство к этой паре – как ко всем гонимым и преследуемым существам Галактики. Но понимала, что должна быть настороже: если в тоталитарном государстве встречаются трое, то, как правило, один из них оказывается агентом службы безопасности – таков всемирный закон, сформулированный на рубеже нашей эры римским естествоиспытателем Плинием Младшим в тот момент, когда он наблюдал извержение Везувия, погубившее Геркуланум и Помпеи.
– Если мы не будем рисковать, – сказала дама в лиловом, – то наша страна никогда не освободится от власти безумного тирана и импотента.
Глаза Коры привыкли к полутьме, и она разглядела тяжелые, но не лишенные привлекательности черты лица дамы, ее высокую прическу, напоминающую крепостную башню розового цвета, детские пухлые пальчики с золотыми ноготками.
– Держись, Патриция, держись, – произнес советник.
Он был незаметен и обтекаем, каким и должен быть хороший советник.
– Я хотела бы сесть, – сказала дама. – Я ничего не вижу!
Они уселись в мягкие кресла, и головы их оказались в тени. Это Коре не понравилось, потому что она предпочитала наблюдать за лицами собеседников, читая их мысли и понимая, кто лжет, а кто говорит правду. Если ей приходилось допрашивать кого-нибудь, Кора всегда направляла в лицо собеседнику сильный свет настольной лампы, чтобы тот не мог скрыть от нее своих истинных мыслей. Такова практика в ИнтерГполе, и не нам ее хвалить или осуждать.
– Дама Синдика, – произнес советник Ирациум, – являлась близкой подругой…
– Спутницей жизни, – всхлипнула дама.
– Спутницей жизни его усопшего величества.
– Очень приятно познакомиться, – сказала Кора. Она не знала, какие знаки внимания следует проявлять в таких случаях, и решила обойтись без них. Но сердце ее забилось сильнее. Каждый сыщик знает это чувство: вдруг в твоих руках оказывался ценный свидетель! Настоящая добыча!
– Могу ли я задать вам несколько вопросов, госпожа? – спросила Кора.
– Для этого мы и устроили встречу, – сказал советник. – Если на какие-то вопросы госпожа не сможет ответить, я постараюсь ей помочь.
– Император жил один? – спросила Кора.
– В отличие от современного деспота, – ответил за даму Синдику советник, – наш возлюбленный император не обладал развратными наклонностями. После кончины его драгоценной супруги…
Коре показалось, что скрытое в полутьме лицо госпожи Синдики исказила мимолетная гримаса. Кора улыбнулась: женщина в ней поняла другую женщину. Коре тоже надоели комплименты в адрес законных супруг ее поклонников. Сколько ей пришлось выслушать в жизни любовных клятв, которые заканчивались сентенцией: «Ах, если бы я уже не был женат на этом ангеле!»
– После кончины драгоценной супруги нашего императора он жил в одиночестве. И госпожа Синдика помогала ему скрасить вдовство, – продолжал советник.
– После кончины драгоценной супруги нашего императора он жил в одиночестве. И госпожа Синдика помогала ему скрасить вдовство, – продолжал советник.
Госпожа Синдика громко всхлипнула.
– Вы жили во дворце?
– Ах нет! – сказала Синдика.
– Это было бы самоубийством, – размеренно объяснил советник. – Даму Синдику отравили бы на второй день, а мы с императором были бы бессильны ее спасти.
– Значит ли это, что императору во дворце угрожала опасность?
– Если бы не угрожала, он был бы сейчас с нами, – горько пожаловалась дама Синдика.
– Он же мертв! – подытожил с нотой удивления в голосе советник.
– Смерть могла быть результатом внешнего заговора или нападения, – сказала Кора.
– Неужели и вас удалось убедить, что это могли сделать несчастные земляне, которых ко дворцу на пушечный выстрел не подпускали? – удивился советник.
– Меня в этом убедить невозможно, – улыбнулась Кора, – я с детства принадлежу к этой сомнительной компании.
– Почему сомнительной? – Дама Синдика не поняла иронии.
– Госпожа Кора Орват изволила неудачно пошутить, – пояснил советник, и Кора почувствовала, как краснеет. Эти измученные и запуганные люди не были склонны к шуткам.
– Простите, – сказала Кора.
– Стремление людей Земли посмеиваться над тем, что им незнакомо или непонятно, – одна из причин, по которой их не выносят в Галактике, – заметил советник.
– Не везде, – осторожно возразила Кора.
– Практически везде, – сказал советник.
– Дело не в шутках, – перебила его дама Синдика, – а в том, что с Земли исходят разные вредные течения и мысли. В частности, так называемая демократия, для которой наш народ еще не созрел.
Кора хотела спросить, сколько ему еще зреть, но удержалась от вопроса, который, скорее всего, лишь ухудшил бы отношение Галактики к жителям Земли.
– Мы отлично понимаем, – сказал советник.
– Как интеллигентные люди, – добавила дама.
– Мы отлично понимаем, что не бывает плохих планет и плохих народов. Есть плохие земляне и хорошие земляне.
– У меня даже были знакомые среди землян, – пояснила дама, – ведь и среди землян встречаются порядочные люди.
– Спасибо! – искренне произнесла Кора.
– Но другие так не думают, – сказал советник. – Другие говорят, что земляне – наши постоянные и опасные враги.
– Как тараканы, – не вовремя добавила дама Синдика.
– Ах, погодите! – остановил ее советник. – Дело не в наших мнениях, а в том, что с помощью гонений на землян, может быть, кое в чем несправедливых, наш новый император хочет оправдать свой приход к власти, а также заручиться поддержкой народа.
– Наиболее темных сил в народе, – уточнила дама Синдика.
– К этим силам покойный император относился отрицательно? – спросила Кора.
– Более чем отрицательно! – воскликнула дама Синдика. – Он говорил мне, что сначала они истребят землян, потом упразднят пост императора.
– Все, что было хорошо при покойном императоре, стало преступным при нынешнем, – сказал советник.
– И наоборот, – вставила дама.
– Он не уверен в том, что имеет право на престол…
– А разве он оттеснил кого-то?
– Четырех претендентов! – воскликнула дама Синдика. – И все имели больше прав на престол.
– Где же они теперь?
– Ах, не говорите! – Дама Синдика достала из-за корсажа синий платок и промокнула глаза.
– Ее кузен – один из них, – пояснил советник.
Кора решила, что пора продолжить расспросы.
– Кто имел доступ к императору?
– Когда? – не понял советник.
– Ночью. Я имею в виду его спальню, башню. Ночью, вечером, утром…
– В опочивальню он не пускал никого, – твердо ответил советник.
Кора посмотрела на даму.
– Не хотите же вы сказать, – ответила на немой вопрос дама, – что я стала бы отдаваться императору на походном топчане?
– Нет, нет, этого я сказать не хотела! – Таким образом Кора вернула себе и даме уважение к племени любовниц.
Дама снова потянулась за платком.
– Господин Эгуадий, – сказал советник, – неоднократно объяснял мне причины своего поведения. У него были все основания бояться покушения со стороны племянника. Фактически шла гонка…
– Гонка? – удивилась Кора.
– Да, гонка! – повторил советник. – Император набирал компрометирующие материалы на племянника. Ведь нельзя же посадить в тюрьму племянника просто так! Сначала его участь должен решить конституционный суд.
– У вас есть конституция?
– У нас – конституционная монархия, – гордо ответил советник.
– Продолжайте.
– Император ждал гонца с севера – тот вез документы об участии племянника в заговоре. Племянник не стал ждать документов… Император понимал, что тот не будет ждать, но был уверен, что племяннику до него не добраться.
Советник упорно отказывался называть правящего императора по имени. Наверное, здесь это означает определенное презрение?
– Император говорил, что с радостью допускал бы в опочивальню меня или даму Синдику. Но где гарантия, говорил он, что за твоей спиной не спрячется убийца?
– Вы хотите сказать, – осторожно спросила Кора, – что убийцей мог оказаться сам нынешний император?
– Ни в коем случае! – ответил советник и в ужасе обернулся к двери.
Кора проследила за его взглядом, неуловимым движением подскочила к двери, открыла замок и распахнула ее.
Коридор был пуст. Но за поворотом были слышны быстрые шаги.
– Если не он, то кто же? – спросила Кора, возвратившись в номер.
– Есть человек, к которому мы оба испытываем подозрение, – сказала дама Синдика.
– Это предсказатель Парфан, – пояснил советник.
– Этот выскочка!
– Этот недоумок.
– К тому же пьет. Я его вообще трезвым никогда не видела.
Послышался громкий скрип. Дама замерла. Советник тоже. Дверь в номер медленно отворилась. Кора метнулась к ней. Опять пусто.
– Видно, я плохо прикрыла ее, – призналась Кора, но ей никто не поверил.
Гости Коры заторопились, хотели уйти, но она не отпустила их, пока не услышала мнения дамы о предсказателе Парфане.
– Я ненавидела этого Парфана! – Дама Синдика взмахнула пухлыми ручками.
– Вы имеете в виду предсказателя?
– Меня всегда удивляло сближение господина императора с предсказателем. Ни один интеллигентный человек не верит Парфану! А наш повелитель всегда был таким интеллигентным человеком! – сказал советник.
Госпожа Синдика энергично кивала головой: слово «интеллигентный» на этой планете несло в себе большой эмоциональный заряд.
– Он пользовался предсказаниями Парфана?
– Мне кажется, что он не пользовался ими как руководством к действию, но прислушивался к словам этого грязного человека! – ответил советник.
– Дайте мне воды, – попросила госпожа Синдика. – Я так волнуюсь!
Советник приподнялся и налил воды в бокал из высокого графина.
– Расскажите мне подробнее об этом предсказателе, – попросила Кора. Интуиция подсказывала ей, что в этом направлении возможны открытия.
– Но что можно сказать о таком недостойном существе? – воскликнула дама Синдика. Ее тяжелая розовая прическа закачалась.
– Я был бы осторожнее в оценках, – произнес советник. – Мы судим о человеке не по нашему к нему отношению, а по его реальным делам.
– Это не дела! – возразила дама Синдика. – Это жульничество. Я знаю много отличных интеллигентных предсказателей, они помогают людям, открывают будущее, а этот… этот делает людям гадости!
– Предсказатель Парфан не берется гадать для людей, – объяснил секретарь. – Он утверждает, что не знает будущего. Но знает прошлое. И по прошлому может безошибочно отгадать будущее.
– Я не понимаю.
– Многие не понимают. Но объяснить, наверное, сможет только он сам. Я же узнал о его философии от самого императора, который сблизился с Парфаном и доверял ему.
– Откуда этот Парфан родом?
– Кажется, как и вы – из Солнечной системы. Впрочем, разве это имеет значение?
– Не знаю. Продолжайте, господин Ирациум.
– Император говорил мне, что с помощью Парфана смог найти в прошлом некие разгадки для будущего. И говорил еще, что собирается с помощью предсказателя разоблачить покушение.
– Предсказатель и убил его, – уверенно произнесла дама Синдика. – И я надеюсь, что вы сможете это доказать.
– Мне надо увидеть этого предсказателя, – сказала Кора.
– Я понимаю, – сказал советник. – Но поймите и нас: мы не можем проводить вас в его дом. Это слишком опасно. За нами следят. Мы многим рискуем…
– Я согласилась на свидание с вами, – сказала дама Синдика, – только потому, что пылаю местью к убийцам моего драгоценного царственного сожителя. И если я, даже ценой собственной жизни, смогу им отомстить, считайте, что я умру счастливой.
– Предсказатель Парфан обитает за чертой города, – сказал секретарь. – В районе Стреггл, у поворота к молочной ферме Крогуса. Напротив этой фермы и находится вилла предсказателя. Но будьте осторожны. Мы не сможем дать вам провожатого – вы должны проникнуть туда одна.