– Предсказатель Парфан обитает за чертой города, – сказал секретарь. – В районе Стреггл, у поворота к молочной ферме Крогуса. Напротив этой фермы и находится вилла предсказателя. Но будьте осторожны. Мы не сможем дать вам провожатого – вы должны проникнуть туда одна.
– Хорошо, – сказала Кора.
– Теперь нам пора расставаться, – сказал секретарь.
Он по-земному протянул ей руку. Кора пожала его узкую, влажную от волнения ладонь. Госпожа Синдика приблизила к ней щеку. Щека была липкой от спекшейся пудры, духи сожительницы покойного императора пахли одуряюще.
– Я надеюсь, что мы встретимся в лучшие времена, – прошептала дама Синдика. – И я смогу принять вас у себя дома. К сожалению, пока я соблюдаю траур и никого не принимаю.
Кора вышла первой. В коридоре было пусто. На цыпочках она добежала до задней лестницы и спустилась на свой этаж.
Дверь в ее номер была не заперта.
Кора вошла без опасения – интуиция изменила ей. Лишь пройдя до середины комнаты, она догадалась, что в номере не одна.
– Кто здесь? – прошептала она.
– Это я, – раздался ответный шепот, в котором послышался смешок. – Не ждала?
* * *Кора протянула руку к выключателю, но знакомый голос остановил ее:
– Не смей!
– Почему?
– Из темноты лучше видна улица.
– Зачем мне смотреть на улицу?
Коре казалось, что желтые, в медь, волосы императора светятся в темноте.
– Подойди к окну! – приказал император. – Но особенно не высовывайся.
Голос звучал так, что не подчиниться ему было нельзя.
Кора прижалась к раме и выглянула наружу. Улица, на которую выходил торец гостиницы, была хорошо освещена, у тротуара стояла длинная черная машина.
Из-за угла, от входа в гостиницу появились два человека. Кора сразу узнала их. Советник покойного императора, одетый в длинный темный плащ, в низко надвинутой на лоб шляпе, вел под руку закутанную в черную мантилью даму Синдику.
Они подошли к машине. Секретарь оглянулся, прислушался, потом открыл дверцу машины. Кору настигло предчувствие неминуемой беды.
– О нет! – воскликнула она и попыталась открыть окно.
– Поздно, – сказал император. – Часы судьбы бьют двенадцать.
Мгновенное колебание Коры оказалось роковым.
Госпожа Синдика успела обойти машину и нырнуть в дверь, открытую сановником, занявшим место водителя.
Хлопнула дверь, другая. На шестой секунде раздался взрыв.
Оранжевое пламя заполнило автомобиль, приподняло его и кинуло на землю.
– Вот и все, – сказал император. – Так мы расправляемся с предателями родины и народа.
– Вы убийца! – воскликнула Кора и кинулась на императора с поднятыми кулаками.
Император захохотал. Сквозь открытую форточку тянуло черным дымом.
Кора поздно спохватилась, что в гневе она себя выдает. Император не должен был догадаться, что она любимая ученица каскадера Пуччини-2 и обладательница тройного черного пояса по борьбе у-ку-шу.
От ее выпада, все еще продолжая хохотать, император перевернулся, встал на голову, несколько раз подпрыгнул, пружиня темечком, и, взлетев в воздух, въехал физиономией в зеркальный шкаф.
Потом тяжко свалился на пол и принялся тихонько подвывать, как побитый щенок.
Кора кинулась было с извинениями, но спохватилась, потому что поняла, что извинения лишь усугубят ее вину. Важнее было убедить побитого императора, что она ни в чем не виновата.
– Император, что с вами? – воскликнула она. – Почему вы кидаетесь на шкаф? Что вас напугало?
– Кто… – промычал император, пытаясь подняться с ковра, – что это… кто посмел? – Он снова рухнул на ковер.
Несмотря на всю ненависть и презрение к этому мерзавцу, Кора пересилила себя, присела перед ним на корточки, нежно приподняла его тяжелую, все еще вздрагивавшую от страха голову и прикоснулась кончиками пальцев к оцарапанному носу.
– Кто посмел обидеть моего мальчика? – проворковала она. – Кто так толкнул господина императора? Мы найдем, кто нас обидел…
Император уже собрался с силами и оттолкнул Кору.
– Это ты, змея? – спросил он. – Это ты меня…
– Простите, ваше величество, – отпрянула Кора. – В чем вы меня подозреваете?
– В том! – отрезало величество. – Вот именно!
Он поглядел на разбежавшуюся трещинами зеркальную дверь шкафа, потрогал шишку, выросшую у него на лбу, потрогал другую – уже заметную на макушке, утер кровь из носа…
– Это было так ужасно! – произнесла Кора. – Он выскочил из угла и так вас толкнул!
– Из угла? Кто? Здесь никого быть не может! Что ты несешь?
– Разве бы я посмела, ваше величество…
В три широких шага император преодолел комнату и распахнул дверь в коридор. От двери прыснула охрана – человек шесть.
– Что тут произошло? – рявкнул император. – Кого вы впустили?
– Дверь была закрыта, ваше величество, – посмел ответить Гим. – Но там так шумело, мы просто испугались… за вас, ваше величество.
Император обернулся, поглядел на робко стоявшую рядом красавицу и, вздохнув, заявил:
– Пришлось немножко рассердиться… а я когда сердит, то очень опасен. Вот именно – опасен! И пускай об этом помнят наши враги.
Последние слова были сказаны так решительно, что охрана не выдержала и ударила в ладоши. Аплодисменты заполнили гулкий коридор.
Кора сложила ладони на груди. Она была само смирение.
– И чтобы больше – ни-ни! – рявкнул император.
По коридору бежал покрытый сажей охранник.
– Ваше величество, – закричал он, – все удачно! Мы их взорвали!
– Молчать! – взбеленился император. – Мы никого не взрывали. И если кто-то сам взорвался, туда ему и дорога.
Охранник заблеял, но по легкому движению руки императора его поволокли прочь. Пошатываясь и придерживая большую шишку на макушке, император кинул еще один угрожающий и недоуменный взгляд на Кору. Физиономия у него была краснее обычного, нос распух, на лбу вздувался синий холм.
Император захлопнул за собой дверь.
Кора кинулась к окну. Внизу догорала машина. Кучка любопытных стояла на расстоянии, не подходя близко, – люди здесь знали, что лучше не приближаться к чужому несчастью.
Кора стояла у окна, глядела вниз и думала, что ее вина в гибели этих людей велика и непростительна. Она, с ее опытом, должна была сообразить, что император легко выследит этих наивных вельмож и будет рад возможности и поводу от них избавиться. А она еще дала волю своим чувствам… если даже император и предпочтет сделать вид, что верит в ее невиновность, в душе он затаит недоверие и злобу. И месть. Отныне она должна быть втрое осторожнее. Ах, Милодар, Милодар, где ты сейчас? Где твои мудрые советы, секретные подсказки и тайная помощь? Как ты далек от своей ученицы!
* * *Кора услышала тихий скрип. Будто кто-то наступил на половицу. Нет, звук иной… так открывают дверь.
Кора метнулась к выключателю и повернула его. Яркий свет люстры озарил номер. Номер был пуст, но в ужасном состоянии. Короткая схватка Коры с массивным императором недешево обошлась гостиничной собственности. Кресла были повалены, кровать разорена так, словно на ней предавались любовным ласкам несколько слонов одновременно, зеркальная дверь массивного шкафа являла собой громадную звезду трещин, в центре которой находилось черное отверстие – место, к которому прикоснулся лоб императора.
Именно эта зеркальная дверь шевельнулась и медленно открылась, словно под порывом ветра.
С облегчением Кора шагнула к двери, чтобы прикрыть ее, но дверь ее не послушалась, а настойчиво продолжала открываться.
Коре это надоело, и она дернула дверь на себя.
Дверь сразу распахнулась, и обнаружилось, что в шкафу стоит небольшого роста гладкий, благополучный, розовый, средних лет, чуть начинающий толстеть человек. Он был одет в длинный малиновый бархатный халат, ночные туфли на босу ногу и серый ночной колпак. Несмотря на столь домашний вид и некоторую расхлябанность движений, свидетельствующую об опьянении гостя, он сохранял респектабельность. Во взгляде, округлости щек и блеске глаз Кора сразу разгадала любителя поесть, выпить, приударить за красивой женщиной, однако все в меру, все без напряжения… Ах, как далека была она от истины!
– Простите, – улыбнулся человек вежливой, но сдержанной улыбкой. – Вы разрешите войти?
– Еще этого мне не хватало! – грубо откликнулась Кора. – И давно вы там?
Человек вышел из шкафа, легким скользящим взглядом оглядел себя, стряхнул с халата пылинку, выпрямился и протянул Коре руку.
– Александр Александрович Парфан, – сообщил он. – Наверное, вам обо мне уже рассказывали.
– Парфан? Предсказатель?
– Ну, не надо так категорично! Если мне удается иногда заглянуть в прошлое и увидеть в нем будущее, я рад помочь моим друзьям. Вы разрешите сесть, а то я устал стоять в пыльном шкафу?
Кора не возражала, он перевернул лежавшее на полу кресло и уселся в него, совершенно забыв, что желательно перевернуть еще одно кресло – для хозяйки дома.
– Давно вы здесь? – спросила Кора.
– Достаточно давно, чтобы у меня руки и ноги затекли, – сказал Парфан. – Мне надо было сказать вам всего три слова, но безопаснее всего было встретиться с вами именно в вашем номере – в любом ином месте вы находитесь под наблюдением. Надеюсь, вам это известно.
– Мне это известно.
– Тогда я прошу прощения, что позволил нанести вам визит в таком… фривольном наряде. Но у меня не было выбора.
– Продолжайте.
– Я проник в ваш номер примерно час назад. Вас не было, но следы вашего присутствия имелись. Я понял, что вы вышли ненадолго, вернее всего – в бар, и решил вас подождать… но тут случилась неприятность! Открылась дверь, и вошел известный вам человек, имени которого я не называю, потому что здесь даже стены имеют уши.
– Вы имеете в виду императора?
– Именно его.
– Так бы и говорили.
– Не зажигая света, император уселся в кресло, и я предпочел отсидеться в тишине, хотя, честно говоря, был встревожен тем, что у вас, простите, назначено с ним свидание, а я окажусь случайным свидетелем… ах, как ужасно!
– Ну почему уж так ужасно? – сказала Кора, изображая удивление.
– Потому что я такой возбудимый, такой нервный! Я бы не вынес любовной сцены с вашим участием! Я бы умер от ревности!
– Вы ни черта бы не увидели, – заметила Кора. – Из шкафа, который стоит в темной комнате, много не увидишь.
– А воображение?
– Продолжайте, я устала, мне хочется спать.
– Во-первых, мне не о чем больше говорить, потому что дальнейшее вам известно… Во-вторых, вы спать не собирались.
– Что же я собиралась делать?
– Вы намеревались нанести мне визит. А так как я живу за городом, ваш визит протянется далеко за полночь.
– Какой еще визит, если вы здесь!
– Это я сейчас здесь, но для того, чтобы я оказался здесь, вы должны будете нанести мне визит там.
– По-моему, вы сумасшедший.
– Я совершенно нормален, – сказал Александр Александрович, потягиваясь в кресле. – Только я устал сегодня больше вас. И этот визит для меня самого полная неожиданность. У вас не будет глотка рома или коньяка? Будьте любезны, загляните в холодильник.
Кора хотела бы отправить его далеко-далеко, но вспомнила, что все же он ее гость, хоть и незваный, а глоток коньяка и ей самой не повредит. Она открыла холодильник, отыскала в нем бутылку и бокалы, протянула один Александру Парфану, а второй залпом выпила сама.
– Нельзя так пить коньяк, – расстроился гость. – Хороший же напиток, а вы его как русские водку: хоп – и готово! А букет? А аромат?
– Господи, да говорите вы, что вам нужно, и уходите!
– Во-первых, – возразил Парфан, – мне еще рано уходить, потому что вокруг столько охранников, что даже я сквозь них не просочусь. Дайте им разойтись и успокоиться. Во-вторых, я очень перенервничал в шкафу. Честное слово, я не думал, что останусь в живых… простите, господин советник и госпожа Синдика уже взорвались?
– Вы надо мной издеваетесь?
– Значит, взорвались. Именно поэтому вы обозвали нашего любимого императора убийцей и нанесли ему телесные повреждения.
Кора не стала больше спорить с этим человеком. Он был или ненормален, или слишком хитер.
– Но поймите меня, – продолжал Александр Александрович, – я сижу в шкафу, молю бога, чтобы император вас покинул, как вдруг раздается страшный грохот – я только потом сообразил, что таким образом вы пытались уничтожить нашего возлюбленного монарха. А когда он грохнулся лбом в зеркало… – Парфан с грустью поглядел на зеркальную дверь и укоризненно покачал головой, – я был убежден, что в шкаф попала авиационная бомба и мне пришел конец. Вам смешно?
– Нет, не смешно. Потому что я не знаю, что привело в мою комнату чужого мужчину в такое время ночи.
– В следующий раз я обязательно изберу лучшее время, – ответил Александр Александрович. – Хотите утром?
Он уютно устроился в кресле и протянул полную руку с бокалом, чтобы Кора налила ему коньяку. Та послушалась, удивляясь тому, что подчиняется этому человеку.
– Я посмел вас побеспокоить, – сказал Александр Александрович, вальяжно отпивая из бокала, – потому что в нашем ближайшем разговоре мы не все успели сказать друг другу.
– Я вас не знаю и никогда раньше не видела.
– Ах, Кора, милая моя Кора, – вздохнул Парфан. – Разве я ставил под сомнение столь непреложный факт? Разумеется, мы с вами еще никогда не встречались. И более того, я гарантирую вам, что по парадоксу, существующему в мироздании, через два часа я вас не буду знать, хотя вам покажусь знакомым. Понятно?
– Нет.
– Я не ожидал, что вы поймете, но в любом случае учтите мои слова при будущей встрече. Не забывайте, что меня считают предсказателем, хотя я не знаю истинного будущего. Я знаю лишь то будущее, которое уже свершилось.
– Александр Александрович, – заявила Кора. – Я вас не понимаю, а вы не хотите, чтобы я вас понимала.
– Умница. И в самом деле я сейчас этого не хочу – все должно идти своим чередом. Даже если тебе хочется поторопить события. Так что я завершу нашу будущую встречу тем, что оставлю вам эту вещицу. Если можете, то не раскрывайте сейчас этот пакет. Тем более что смысл моего дара станет вам понятен лишь потом.
Александр Александрович вытащил из внутреннего кармана своего пиджака небольшой плоский пакет размером с портсигар и протянул ей.
– Берегите его пуще собственного ока. И я надеюсь, что они завтра не будут устраивать нового обыска в вашем номере.
Александр Александрович смотрел, как Кора, не говоря более ни слова, кладет пакет на стол.
– Только не так! – возразил он. – Пакет должен быть спрятан. Здесь разгадка вашего дела. Без этого пакета вы будете бессильны. Поверьте мне.
– А если это взрывное устройство?
– Ну вот, нагляделись на других и теперь дрожите, – укоризненно сказал Парфан.
– Посмотрите в окно – машина еще дымится.
– Перестаньте, Кора. Ваша пуля еще не отлита, ваша бомба еще не собрана. Спрячьте пакет как следует.
И Кора подчинилась ему. Она открыла свою дорожную сумку, сделанную из мягкого вязаного металла, отстегнула второе дно, которое невозможно определить никакими приборами, и вложила в щель пакет.
Александр Александрович внимательно наблюдал за ее действиями.
– Теперь вы удовлетворены? – спросила она.
– Пока да. И думаю, что мне надо идти. Охрана дремлет, спрятавшись по углам, господин император нажрался спирта, чтобы заснуть, потому что все его шишки и ссадины безумно болят. Вам же пора собираться с визитом ко мне.
– Я? К вам?
– Вот именно.
– И не подумаю.
– Обязательно поедете, иначе как бы я догадался, что забыл вам передать этот пакет? Ведь сначала будет наша беседа, а потом я вспомню о пакете.
– Господин Парфан! – взмолилась Кора. – Вы меня совершенно запутали.
– Ничем не могу помочь, – ответил тот. – Но учтите, что при первой встрече я вас не узнаю. Не удивляйтесь этому парадоксу.
Предсказатель подошел к двери в коридор, приоткрыл ее и осторожно выглянул наружу.
Затем он оглянулся, подмигнул Коре и прошептал:
– До встречи!
Кора хотела было что-то сказать ему вслед, но Парфан приложил палец к губам. И в самом деле ему надо было быть осторожным.
Дверь за предсказателем закрылась.
В номере наступила тишина. Только тянуло от окна запахом горелой резины, шкаф был распахнут, а на столике возле кресла стоял пустой бокал.
* * *Кора посмотрела на часы.
Половина двенадцатого. Ничего себе выдался день! Столько событий, что в иной ситуации на них не хватило бы и недели.
Следовало тщательно обдумать все, что уже произошло, но голова отказывалась думать.
Кора окинула взглядом комнату. Разумеется, голова не сможет думать, пока тело находится в таком окружении. Решив так, Кора за пять минут бешеной деятельности привела номер в порядок. Теперь лишь мусорное ведро, полное битой посуды, да треснутое зеркало в шкафу напоминали о прискорбном инциденте с императором Нью-Гельвеции.
Работа помогла Коре восстановить бодрость мышц и ясность мысли.
Но главную проблему она распутать так и не смогла.
Проблема заключалась в таинственном визитере, который выдавал себя за предсказателя Парфана и утверждал, что она придет к нему сегодня же ночью. Это было бредовое предположение, если не считать того, что она и в самом деле намеревалась нанести визит предсказателю по подсказке ее несчастных знакомых – советника и дамы Синдики.
Если разгадка этого визита существовала, то она могла заключаться лишь в том, что ее визитеры до посещения гостиницы почему-то поделились своими мыслями с респектабельным Александром Александровичем (если он, конечно, Александр Александрович) и тот счел нужным спрятаться в шкаф в номере Коры.
Но что же в пакете?
Кора достала его и взвесила на руке. Он не тикал, не шумел, не жужжал, вообще не издавал никаких звуков. На ощупь он был тверд, но не настолько, чтобы казаться металлическим.