К счастью, Талли нашел себе развлечение: он целыми днями пропадал в лаборатории мастера Меелина, где тот вместе со старшим Гинзбургом пытался починить таинственного дроида. Находка мальчика с каждым днем ставила перед взрослыми все больше и больше загадок.
Дроид и в самом деле использовал нанотехнологии. Едва его погрузили в огромный чан с органическим бульоном из дохлого крата, как вокруг скелета начала непостижимым образом нарастать плоть. Всего за день процесс завершился, и глазам изумленных людей предстало странное существо – нечто среднее между кратом и тяжелым танком. Конструкция робота была лишена всякой логики, бронированные щитки соседствовали с обнаженной плотью и, хотя внешний облик машины поражал своим совершенством, ни малейшего признака рациональности в ней не наблюдалось. Робот казался декоративной – удивительно красивой и бесполезной – игрушкой, а не боевой машиной. Это в очередной раз подняло вопрос об его истинном предназначении.
– Говорю, бутафория для кино, – утверждал Гинзбург.
– Слишком уж дорогая бутафория... – Мастер Меелин с каждым днем становился все мрачнее, поскольку никаких признаков возобновления мышления дроид не проявлял.
Талли предположил, что перед ними ранняя модель носителя для разума кратов, однако взрослые отмахнулись от этой идеи.
– Такое чудо и сегодня не построить ни в одном городе, – объяснил Меелин обиженному мальчику. – Если б не стандартный разъем на шее, я бы даже сказал, что дроида создали не люди.
– А кто же тогда? – Удивленный Талли оглянулся на сказочно красивую, стремительную машину, безвольно валявшуюся на полу в углу лаборатории.
– Если б я знал, малыш... – Меелин утер со лба пот. – Если б я знал...
Но прошло еще три долгих дня, прежде чем удивительный случай приоткрыл завесу тайны. И в этот раз вновь решающую роль сыграло неуемное любопытство юного зоннера.
Был уже поздний вечер, Гинзбург давно ушел, а Меелин дремал в кресле, уронив голову на грудь. Скучающий Талли возился с кристаллами от визора – ему хотелось вновь увидеть голубое небо, последнее время это превратилось у мальчика в настоящую манию. По левую сторону лабораторного стола тянулся ряд розеток под различное напряжение. Совершенно случайно Талли подключил сетевой кабель в розетку на 480 вольт и в тот же миг услышал за спиной шум. Обернувшись как ужаленный, он успел заметить движение бронированного хвоста дроида – тот приподнялся на полметра и вновь замер в неподвижности. Восхищенно открыв рот, мальчик оглянулся на выключенный визор.
– Блок питания... – прошептал Талли. Бросившись к полке с инструментами, он схватил первый попавшийся трансформатор и, недолго думая, сунул оголенные концы проводов в розетку. Вспышка и грохот разряда разбудили даже мастера Меелина.
– Талли? – спросил тот, протирая глаза. – Что ты де... О-о-о!
Мальчик тоже потерял дар речи. Они с мастером молча смотрели, как робот в углу медленно поднимает голову, смешно моргая металлическими веками.
– Как? – прошептал Меелин, когда немного опомнился.
Талли кивнул на обугленный трансформатор. Меелин открыл рот.
– Ну конечно, процессор давно сформировался и был отключен... – Не cводя глаз c дроида, он нашарил на столе пульт управления. – Талли, звони капитану...
Мальчик дернулся исполнить приказ, но не успел, поскольку древний робот заговорил. И слова его мгновенно разнесли вдребезги все теории, что строили люди.
– Персональных настроек не обнаружено, включаю базовый профиль «домашний помощник», – бодрым мощным голосом заявил дроид. – Идет анализ локации.
Талли и Меелин переглянулись. Между тем робот пружинистым движением вскочил на ноги – пол даже вздрогнул от такого издевательства – и элегантно поклонился, расправив крылья параллелльно земле.
– Гравитационный анализ подтверждает локацию, – сообщил дроид – Напоминаю, что функция спарринг-партнера на Земле запрещена и будет отключена до отлета с планеты.
– Какая функция? – сдавленно переспросил Меелин.
– Спарринг-партнер, – бодро ответил робот. – В соответствии с конвенцией о мирном космосе, пункт девять тысяч сто шестой, параграф сто девяносто первый, продукция, поставляемая на экспорт, не должна содержать потенциально опасных функций. Обучение боевому искусству признано опасным видом тренировок на ста сорока шести планетах Союза, включая Землю.
Талли, не веря собственным ушам, подался вперед.
– Ты с другой планеты?!
– Просьба уточнить: вас интересует точка производства или продажи? – спросил робот.
– Производства... – выдавил Меелин. Дроид перевел на него взгляд светящихся белых глаз.
– Извините, но запрос и подтверждение должны исходить от одного лица.
Талли сглотнул.
– Где и когда тебя сделали? – спросил он нерешительно.
Робот ответил без малейшей запинки:
– Фабрика «60», Корд-1, 2207-й земгод, пятое января, время окончания тестирования 11:49:02.
Талли задохнулся. Прервать молчание сумел лишь Меелин, и тот не сразу.
– Любопытно, – с трудом придя в себя, заметил мастер. – Шесть веков назад... Чертовски любопытно. Талли, ты позвонишь капитану или мне сделать это самому?
– Я... – Мальчик судорожно вздохнул. – Мне... Надо идти...
– Ты хочешь уйти?! – Меелин недоверчиво оглянулся. – Сейчас?!
Талли с отчаянием кивнул.
– Мне очень нужно!
Потрясенный мастер машинально развел руками.
– Ну что ж, иди...
– Скоро вернусь, – выдавил Талли и опрометью бросился прочь.
Еще никогда его сердце не билось так отчаянно.
5
На пропускном пункте Талли пришлось использовать всю силу воли, чтобы выглядеть невинно. Но солдаты не особо приглядывались. По пустынному пятому ярусу пугающе металось эхо, когда Талли бежал вдоль сумрачных коридоров. Постоянной охраны здесь никогда не держали...
Люк открылся с оглушительным скрипом. Морщась от вони – цистерну никто не убирал – Талли забрался на лесенку и ступил в темницу пленного крата. Тот неподвижно лежал в углу в луже собственных испражений.
– Шерр’кхан! – позвал мальчик.
Ящер не реагировал. Талли, глубоко вздохнув, подобрался к нему ближе и толкнул ногой. Зверь слабо застонал.
– Шерр’кхан, с какой планеты ты прилетел? – тихо спросил мальчик. – Прошу, мне надо знать. Это очень важно.
Крат с огромным трудом приподнял воспаленные веки и некоторое время молча смотрел на Талли.
– Зачем? – прошептал он с мукой.
– Я должен знать!
– Я скоррро умру... – прошептал ящер. – И вам будет некого высссмеивать...
Талли в отчаянии топнул ногой.
– Прошу, скажи! Я не смеюсь!
Крат опустил веки.
– Мой мир носит горррдое имя, – выдавил он. – Вам его не выговорррить.
Талли упрямо мотнул головой.
– Нет, ты уже называл эту планету, когда я был здесь неделю назад!
Ящер слабо качнул головой.
– Ложь, – ответил он едва слышно. – Я говорил, откуда прилетели погибшшшие колонисты. Их мир носит имя Корррд-4. Сам я с дррругой планеты и никогда не бывал в системе Корррд...
– Корд! – Талли отпрянул, в ужасе глядя на изможденного ящера. – Черт, так ты не врешь!
Крат приоткрыл глаза.
– Веррришь? – спросил он тихо.
– Теперь верю... – Талли зажмурился и яростно мотнул головой. – Нет, еще не верю! Капитан сказал, что проверил твою кровь в городе! Ты есть в их базе данных!
Ящер хрипло вздохнул.
– Конечно, есссть. Меня приняли за одного из нихххх... – Он слабо зарычал, но тут же закашлялся и умолк. Продолжил лишь после паузы, явно превозмогая боль:
– Я приземлился в горах... Покинул корабль, и меня сссразу сбила летучая машшшина людей. Почти нассссмерть. Когда пришшшел в себя, все называли меня Кларррк... – Ящер вновь попробовал зарычать. – Насссстоящий Кларк пропал много дней назад. Его все исссскали, а нашшшли меня... И перррепутали. В базу занессссли мои данные...
Талли топнул ногой.
– Почему ты не рассказал все это капитану?!
– Я расссссказывал... – прошептал ящер.
Талли недоверчиво оглядел пленника.
– Потрясающе! – Мальчик всплеснул руками. – Так что же выходит, все краты могут думать сами?! Без людей?!
Ящер рывком приподнял голову и гневно взглянул на Талли.
– Кто ты, взявшшший на сссебя право издеватьссся надо мной? – хрипло прорычал пленник.
Талли вздрогнул.
– Я не издеваюсь, – сказал он тихо. – Я тебе верю, Шерр’кхан. Теперь верю.
Ящер, видимо, истратив остаток сил, вновь уронил голову на грязный пол.
– Какая ррразница... – прошептал он с мукой. – Мне уже не долететь до корррабля. Я умррру здесь, и мой нарррод проведет еще долгие годы в самом стрррашном рррабсте в галактике...
Талли отчаяно замотал головой.
– Нет! Не проведет! – Он упал на колени и заглянул в громадные глаза изнуренного ящера. – Я найду твой корабль и подам весточку! Твои родичи уничтожат всех кратов, ведь правда?
Шерр’кхан слабо растянул чешуйчатые губы в улыбке.
Шерр’кхан слабо растянул чешуйчатые губы в улыбке.
– Глупое млекопитающщщее, – шепнул он. – Ссссигналы не летают быссстрее сссвета. Только корррабли.
– Тогда я освобожу тебя! – гневно стиснув зубы, Талли встал. – И ты сам полетишь домой!
Ящер с хрипом втянул воздух сквозь окровавленные ноздри.
– Я даже ххходить не могу...
– Сможешь, – с неожиданной злостью бросил Талли. – Вспомни, что делают в городах с вашими детьми. И что они делают с нами! – Он ударил себя в грудь. – Я пошел за инструментами. Будь готов, когда я вернусь.
Больше не тратя время, мальчик бегом бросился прочь. Его провожал взгляд огромных черных глаз с вертикальным зрачком.
* * *«Он не дойдет», – понял Талли спустя пять минут после того, как ржавый грузовой лифт доставил их с Шерр’кханом на поверхность. Измученный ящер едва переставлял лапы, хвост и крылья безвольно волочились. Вдобавок погода была плохой, метель гнала серую поземку по радиоактивной земле. В совершенно чистом небе, шокирующим застывшим ливнем сияли мириады звезд.
– Далеко твой корабль? – уже безо всякой надежды спросил мальчик. Толстая меховая одежда сковывала его движения, но в сравнении с Шерр’кханом Талли выглядел просто реактивным.
Ящер в ответ на вопрос с трудом приподнял голову и огляделся.
– Слишшшком далеко... – сказал он мертвым голосом.
Мальчик стиснул зубы.
– Ты хорошо переносишь радиацию? Как все краты?
– Я не кррррат! – рявкнул Шерр’кхан.
– Да, да. Так все же?
– Очень хорошшшо.
– Тогда идти вон к той воронке. – Талли указал на ближайший кратер. – Там всегда тепло и ты не замерзнешь. Я скоро вернусь.
Шерр’кхан поднял голову.
– Куда ты?
– За вездеходом... – хмуро отзвался Талли.
Лифт уже ехал вниз, а плана у мальчика так и не родилось. Похитить последний большой вездеход Шахты 17 означало обречь сотни людей на голод и смертельно опасные лыжные рейды. Аэросани просто не сдвинут огромного ящера с места...
Двери раскрылись на пятнадцатом ярусе, и все мысли начисто покинули голову Талли. У самого лифта стоял Медведь. Старый охотник бросил на приемного сына лишь один короткий взгляд, но этого хватило мальчику, чтобы понять: Медведь ЗНАЛ.
– Айван... – Талли подошел к охотнику. – Надо поговорить.
Медведь угрюмо качнул головой.
– Не о чем.
– Я должен был его выпустить! – горячо возразил Талли. – Это наш единственный шанс!
– Шанс? – Медведь грузно повернулся всем телом и скрестил за спиной руки. – Шанс был. Теперь его нет. Теперь краты знают, где вход в шахту 17.
Талли яростно вскинул голову.
– Они и раньше знали!
– Это тебе новый дружок сообщил? – усмехнулся Медведь.
Мальчик стиснул кулаки, но ответил спокойно:
– Нет. Так сказал мастер Меелин капитану Джейсону.
– Ну-ну... – Медведь угрюмо отвернулся. – Ко мне-то зачем пожаловал? Ты теперь взрослый, вон какие решения принимать научился. За всех скопом.
Талли едва не заплакал, но страшным усилием воли сдержался. Он не имеет права сдаться сейчас.
– Шерр’кхан умирает, – тихо сказал мальчик. – Он сейчас на поверхности, прямо над нами. Если ему не помочь, все погибнет, и краты продолжат управлять нашим миром.
Медведь приподнял левую бровь.
– Вот как?
– Да! – гневно, глотая слезы, Талли схватил названого отца за руку. – Айван, Медведь, учитель, ведь я никогда не подводил тебя раньше. Поверь мне сейчас! Шерр’кхан не крат, он настоящий пришелец! Я проверил!
Охотник долго молчал.
– Мал ты еще, Талли, – глухо ответил он наконец. – Слишком мал для такого выбора.
– Пожалуйста, поверь мне! – взмолился мальчик. – Это наш первый и последний шанс свергнуть кратов! Разве ты не мечтал сбить их проклятые города, разрушить концлагеря брэнов?!
– Хорошо ли ты все взвесил? – очень серьезно спросил Медведь. – Допустим, твой ящер и в самом деле ящер, а не поганый аристократ из Торонто. Ты подумал, что станет с нами, если из космоса нагрянет целый флот разъяренных ящеров?
Талли запнулся.
– Но... Но они же не нас резать станут!
– А кого? – тихо спросил Медведь. – Ты не видел войны, малыш. На такой войне нет времени разбирать, кто друг, кто враг. Да, мы ненавидим кратов не слабее, чем ящеры, но ведь и мы, и краты – люди. Нас уничтожат всех вместе...
– Нет! – яростно прервал Талли. – Ты не прав! Посмотри на меня! – Он гордо вскинул голову. – Шерр’кхан такой же ящер, как и носители кратов, но он нам не враг, и я это понял! Я ему помогаю! Так и они, когда прилетят, поймут, где друзья! Как понял я!
– Ты не человек, Талли, – сурово сказал Медведь.
Эти слова буквально заморозили мальчика.
– Что? – спросил он после долгой паузы.
– Ты не человек. Ты зоннер.
Талли сглотнул.
– И... И что?
– Ни один человек не стал бы помогать Шерр’кхану, – угрюмо ответил Медведь. – Пойми, он наш враг. Ящер или крат – нет разницы, он ненавидит нас всех. И уничтожит при первой возможности.
Талли молча стоял, глотая слезы. Медведь смотрел в сторону.
– Дашь нам вездеход? – после долгого молчания спросил мальчик.
Медведь с болью зажмурился.
– Нет, – сказал он глухо. – Я не имею права.
– А если б имел, дал бы? – совсем тихо спросил Талли.
Старый охотник медленно покачал гловой.
– Почему? – Талли сжал кулаки.
– Мне жаль Шерр’кхана, но страдания ящеров – не наше дело, – хмуро отозвался Медведь.
– Они страдают по нашей вине.
– Мы не отвечаем за кратов.
– Но отвечаем за себя!
– За себя я и отвечаю, – буркнул Медведь. – Разговор окончен. Можешь возвращаться к своему ящеру. Его не тронут, Джейсон обещал.
Талли отпрянул.
– Капитан знает?!
– А ты думал, нет? – Медведь фыркнул. – Тебе позволили еще разок проверить ящера. Он, кажись, и в самом деле не крат, иначе я давно поднялся бы на поверхность с винтовкой.
Стиснув зубы, Талли отрывисто кивнул и вошел в кабину лифта. Медведь смотрел ему вслед.
– Все же уходишь? – угрюмо спросил старик.
– Это мой выбор, – коротко ответил мальчик и нажал кнопку первого яруса. Там, спрятанный среди торосов, стоял последний вездеход Шахты 17. Медведь давно обучил приемного сына, как заводить вездеход без кодовой карты – на случай его, Медведя, неожиданной смерти.
Пока кабина поднималась, Талли стоял с закрытыми глазами. Он вспоминал свою жизнь среди людей, вспоминал несчастную малышку Лань и чувствовал, как черная ненависть к кратам захлестывает душу.
Он, не задумываясь, продал бы эту душу за шанс отомстить.
В принципе, так он и сделал.
Владимир Михайлов (1929—2008) Чёрный ящик с Руддерогги
Неприятности начинаются с мелочей. Так принято считать, хотя на самом деле мелочей вообще не бывает. Ладно, по порядку.
Я летел на Антилию. Ну, вы должны помнить: это тот мирок, где экспедгруппа Лепета нашла следы цивилизации, что потом получила в науке имя Второй Великой. Я к этой находке никакого отношения не имел, а что касается её потери – ну, тут многое зависит от точки зрения.
А дело было так: мне дали отпуск – дополнительный, после того, как нам удалось успешно разобраться с делом, известным как «Поиск исчезающих». Это на Милене, об этом перестали писать и говорить совсем недавно. На самом деле они, конечно, вовсе не исчезали, но разобраться в этом можно было, лишь потратив большую кучу времени и нервов. Потому мне и дали целый месяц свободы – в дополнение к законному.
На что употребить это время, я долго не раздумывал. На Милене я крутился чуть ли не полгода, а когда наконец вернулся, Дении на Теллусе и след простыл: как и предупреждала, она упорхнула на Антилию в составе МГПЦ – Мобильной группы поисков цивилизаций с доктором Лепетом во главе. Мне очень хотелось хоть немного пожить спокойно вместо того, чтобы снова окунаться в пространство. Но я уже тогда чётко понимал, что спокойная жизнь для меня возможна только при условии, что Дения где-то тут, рядом, в прямой видимости и слышимости. Без неё это была бы может и спокойная, но уж никак не жизнь. Да и шеф сказал:
– Там эта их цивилизация... чем-то таким от неё пахнет. Раз уж ты настроился махнуть туда – заодно погляди с наших позиций, что там и как. Фактов нет, но мне кажется...
Продолжать он не стал, только неопределённо пошевелил пальцами. Однако, его интуиции вся наша контора доверяет больше, чем таблице умножения.
Так что я даже не стал распаковывать свои котомки, а просто перенёс их с одного борта на другой – и полетел. Правда, ещё успел отбить Дении депешу – то есть предупреждение, чтобы невзначай не поставить её в неудобное положение. Вообще-то в такую возможность я не верил, но понимал, что в жизни может приключиться всякое.
Оно и приключилось. К счастью, к Дении это никакого отношения не имело. Так что спешу успокоить вас: у нас с ней и сейчас всё в порядке. В полнейшем.
А приключение действительно началось с, может показаться, мелочи. Дело в том, что на Антилию никаких регулярных рейсов, конечно же, не происходит. Так что экспедиции – а в те дни их там было целых две, гражданская и – скажем так: другая, обходились своим транспортом. Но если у других с кораблями и всем прочим царил полный порядок, то в распоряжении научников-цивилизатов было всего два кораблика. Будь я начальником, я бы запретил таким с позволения сказать судам выходить за пределы внутренних орбит. Они давно уже проволокой связаны для крепости. Но учёные – народ, прямо сказать, ненормальный, крыши у всех поголовно сдвинуты набок до предела. А у цивилизатов в особенности. И экипажи – им подстать. Так что на этих своих обломках кораблекрушения ныряют в Простор почём зря. Но я удивляюсь не тому, что ныряют, а тому, что и выныривают, и добираются и туда, куда надо, и оттуда.