Художник: Юлиана Гудайтите, 11 лет
– Ух ты! Чудо какое! Обязательно отблагодарю её. Тётушкина Найда – отличная собака.
Попрощавшись с Ургуном, Азмун пошёл домой. Мысль о нападении тигра не давала лесничему покоя. Давно в этих амурских местах не случалось такого. Даже по приходе домой эта мысль всё так же беспокоила лесничего. Азмун знал из опыта, что раненный тигр представляет опасность и его приходы в деревню могут продолжиться. Он решил, что завтра утром, сделав в лесу свою обычную работу, обязательно обойдёт известные ему таёжные места, где он раньше встречал хозяина амурской тайги.
Лесничий достал свой рюкзак и принялся собираться в дорогу. Сон всё равно не шёл.
Через час рюкзак был собран. Нашлось место в нём и лечебному бальзаму, приготовленному из нижнеамурских трав. Такое снадобье готовила ещё бабушка Азмуна. Многих людей она своими лекарствами выходила и на ноги поставила. Кое-чему и Азмун у неё научился. Он ещё раз проверил своё оружие. Как всегда, оно было в полном порядке. Помимо простых патронов, Азмун приготовил и усыпляющие. Закончив последние приготовления, лесничий погрузился в спокойный сон.
Проснувшись на рассвете и выпив крепкого чая, Азмун, взяв своё снаряжение, пошёл к лесу. Добравшись до поляны, лесничий подсыпал корм для животных. Теперь его путь лежал вглубь тайги, к тем местам, где, по его мнению, мог находиться раненный тигр. Лесничий зарядил ружьё усыпляющими патронами и пошёл дальше. Азмун хорошо знал эти места. Ещё вместе с бабушкой он ходил сюда по грибы и по ягоды, вместе собирали лекарственные травы и просто любовались нижнеамурской природой. Шёл он уже довольно долго. И всё время ему казалось, что за ним кто-то наблюдает. Вдруг за спиной у Азмуна послышался хруст поломанной ветки. Он остановился, оглянулся, вскинул ружьё и стал внимательно всматриваться сквозь деревья и кусты. «Тигр», – мелькнуло в голове у лесничего. Но видимо, и тигр, почувствовав опасность, сильно прихрамывая на заднюю лапу, начал уходить вглубь тайги. Лесничий прицелился и выстрелил в раненное животное. Сделав несколько шагов, тигр пошатнулся и упал.
Выждав несколько минут, Азмун подошёл к уснувшему раненному животному. Тигр спал – снотворное сделало своё дело. Лесничий сразу увидел большую рану на задней ноге бедного животного. «Всё ясно. Вот почему ты приходил в гости к людям», – подумал про себя Азмун. Он достал из рюкзака всё необходимое для того, чтобы оказать помощь тигру. Вытащив пулю, он обработал рану. Тигр спал спокойно. Азмун намазал рану своим лечебным бальзамом и заклеил её пластырем. «Ну вот и всё. Теперь ты поправишься. И я надеюсь, ты не будешь нас беспокоить, а заживёшь своей нормальной жизнью», – подумал лесничий. Время действия снотворного подходило к концу. Азмун собрал рюкзак и с лёгкою душой отправился в обратный путь.
Домой лесничий вернулся под вечер. Он очень устал, но был доволен собой, так как сделал такое важное дело – вернул тайге редкое животное. Уснул Азмун с чувством выполненного долга и крепко проспал до самого утра.
Прошёл месяц. Набегов на деревню больше не было. Жизнь текла своим чередом. Азмун, как обычно, следил за порядком в лесу, подкармливал животных. Однажды, находясь на своей поляне, он встретил тигра. Страх овладел им. Человек и животное смотрели друг на друга. Азмуна удивил этот тигриный взгляд. «Старый знакомый? Живой? Ну слава Богу», – подумал мудрый нивх. Царь амурской тайги гордо и величаво, с благодарностью в глазах подошёл к человеку, спасшему ему жизнь. Чувство страха почему-то покинуло Азмуна. Тигр, своим шершавым языком лизнув руку своего спасителя, отправился в свои владения.
А в деревне ещё долго говорили, что люди не раз видели у опушки леса тигра, который гордо и величаво смотрел в сторону деревни, словно охраняя её.
Сказка о спасении Буратино
Аннета Прохорова, 10 лет
Чувашская Республика, пос. Урмары
рисунок автора
Художник: Екатерина Данилова, 12 лет
Сказка о маленькой Школе
Егор Рахманин, 14 лет
Краснодарский край, хутор Коржевский
ет, не в тридевятом царстве, а в Российском государстве, в Кубанской во сторонушке да во казачьем краю, недалече от града Краснодара, в маленьком степном хуторке жила-была… Школа. Да, да, самая настоящая. Родилась наша девица-красавица в прошлом веке в году семидесятом. Была она высоконькая, чистенькая, свеженькая – весь народ в округе радовала. Целыми днями она своими глазоньками-окнами на мир смотрела, приветливо широкие двери распахивала. Важные люди приходили к Школе, придирчиво каждый уголок рассматривали и одобрительно кивали, мол, хороша-хороша.
А Школа от слов таких светилась радостью. Тёплый летний дождик её умывал, солнышко ласкало своими лучиками, бархатный вечер рассказывал волшебные сказки, а звёздная ночь убаюкивала колыбельными песнями.
Но как-то в первый осенний день прозвучал заливистый колокольчик. Двери с шумом распахнулись, и в Школу ворвалась гурьба мальчишек и девчонок. Они бегали, кричали, смеялись, да так, что у Школы голова кругом заходила, она готова была расплакаться. Вдруг опять прозвенел колокольчик, и в одну минуту стало тихо-тихо. Школа облегчённо вздохнула, даже улыбнулась, но было это недолго, прошло немного времени, и опять взорвали тишину звонкие трели.
Пришёл мрачный дедушка-вечер, и всё понемногу затихло. Школа зевнула и заснула крепким сном. Но как только проказник-рассвет прогонял сонную ночь, всё повторялось сначала. Такой сумасшедшей жизнью Школа жила целых два месяца.
А однажды утром звонок не прозвенел. Не прозвенел и на следующее, и ребята в школу не приходили.
«Как же так? – начала волноваться Школа. – Я, наверное, обидела чем-то детей, если им совсем не понравилось у меня?» Она испугалась собственной тишины, у неё разболелась голова от одиночества. С грустью смотрели глаза-окна, осенний дождь слезами-струйками катился из них.
В эту ночь Школа не спала совсем, только под утро задремала тревожным сном. И вдруг… засмеялся, захохотал весёлый звонок, двери открылись, и ребята шумной толпой вбежали в школу.
С этого дня Школа узнала, что есть праздники и весёлые каникулы. Она догадалась, что каникулы такие же озорные и шустрые, как дети, потому что они быстро прибегали и уводили с собой ребят на целые недели.
И когда утром звонок опять не прозвенел, Школа не волновалась, хотя ей и стало немного грустно. Ведь дети скоро вернутся.
Приближался её первый день рождения. Школа ждала его с нетерпением, прихорашивалась. Но день оказался очень грустным, потому что самый любимый 11 «А» с ней прощался. Даже добрые слова, огромные букеты и подарки её не радовали.
«Как же так, – думала Школа, – если каждый год будут уходить ребята, да такие умненькие, да такие разумненькие… значит, я никому не буду нужна?»
Глупенькая, она и не знала, что в сентябре придут другие ребята, первоклашки. Пройдёт время, и они уступят свои парты другим незнайкам и почемучкам.
Был у нашей Школы ещё один очень любимый праздник. Он приходил в начале февраля. За окнами снег пушится, а в Школе тепло, даже солнечно от улыбок и смеха. Это приходят её выпускники, самые желанные и долгожданные. А ребята взрослые, красивые, с цветами и конфетами, по Школе соскучились, в каждый класс заходят, с учителями обнимаются. Как жаль, что они теперь только гости.
Так и живёт наша Школа: встречает и провожает. За 40 лет немного постарела, но ребята этого не замечают, потому что каждое лето её с любовью красят, белят, обсаживают цветами и деревьями.
Довольна Школа, не каждому выпадает такое счастье: любить всю жизнь всех, провожать в далёкий жизненный путь одних и радоваться, встречая других.
Так и живёт наша Школа: встречает и провожает. За 40 лет немного постарела, но ребята этого не замечают, потому что каждое лето её с любовью красят, белят, обсаживают цветами и деревьями.
Довольна Школа, не каждому выпадает такое счастье: любить всю жизнь всех, провожать в далёкий жизненный путь одних и радоваться, встречая других.
Художник: Инна Бочарова, 11 лет
Сказки старого учебника
Анастасия Селеткова, 14 лет
г. Кемерово
– Уф! На сегодня всё, – вытирая руками пот со лба, радостно сообщила молоденькой библиотекарше школьная уборщица тётя Клава, после чего водрузила на стол Наташи, перед её носом, стопку новеньких учебников математики.
Наташа поправила очки и вежливо выдавила из себя: «Спасибо вам, Клавдия Николаевна».
– Да чего уж там, – пододвигая стул и наливая без спроса из её термоса себе кружку чая, расчувствовалась грузная пожилая женщина, – вот только грязновато здесь у тебя. Совсем книжные полки за лето пылюкой покрылись. Надо бы прогенералить к первому сентября. Сама-то за вечер управишься?
Библиотекарша Наталья с сомнением в собственных силах покосилась на дружные ряды книжных стеллажей и неуверенно кивнула в ответ. Пожилая, краснощёкая и частенько не очень трезвая школьная уборщица тётя Клава ей решительно не нравилась, поэтому Наташа сейчас меньше всего хотела давать повод тёте Клаве задерживаться с ней в библиотеке ещё лишний час. А то и целых два.
– Ну, тогда до завтра, что ли, – не заметив её сомнений, весело попрощалась тётя Клава, ласково хлопая молоденькую библиотекаршу по плечу.
От её дружеского жеста плечико у Наташи неприятно заныло и покраснело. Проводив взглядом исчезающую в дверях тётю Клаву, Наталья с облегчением вздохнула и потянулась за мобильником. Судя по времени на экране телефона, она опоздала на последнюю маршрутку. Топать в общагу на ночь глядя в такую даль Наташе не хотелось. В библиотеке, кроме книжных рядов, стояло уютное старенькое кресло-диван. Кто-то из ночных сторожей или её предшественниц оставил на кресле пушистый клетчатый плед.
«Заночую здесь», – решила Наташа, всё равно ей завтра нужно было с утра ехать сюда через весь город. Она устроилась в кресле, укуталась в плед и, читая потрёпанный томик рассказов Стивена Кинга, незаметно задремала.
…
В библиотеке было темно. На ближайшей книжной полке к Наташе были новенькие учебники: «Русский язык», «Математика» и «Литература». А сразу за ними стояли изрядно потрёпанные «История» и «Биология».
– Приветствую вас, старый друг, – радостно поздоровалась «История» с учебником биологии.
– Хи-хи, сразу видно, старикашки тянутся к общему знаменателю, – заметила новая «Математика» учебнику русского языка.
– Вы совершенно правы, сударыня, – ответил ей «Русский язык». – Что с них взять? Представители старого поколения. Я бы даже сказал, старых формаций…
– Цыц, цветные картинки! – прикрикнула на них «История». – Мне всего-то два года! Ещё неизвестно, как будете выглядеть вы сами к следующему учебному году!
– Я всегда буду велик и могуч, – уверенно заявил «Русский язык».
– А я всегда буду царицей наук, – в тон ему гордо сообщила «Математика». – Мои страницы всегда будут безупречны.
– Ага, как же, как же, вот я посмотрю на тебя с твоими страницами к концу первой четверти, – хмыкнула «Биология».
– А что с ними может случиться? – удивилась новенькая наивная книга.
– Ты видишь, что случилось с моими страницами? – осведомилась у «Математики» «История».
– Они исчирканы какими-то цифрами и рожицами, – подсказал «Математике» учебник русского. Он лежал на книжной полке ближе всех к «Истории».
– Какой ужас! – заглядывая через него в страницы «Истории», посочувствовала той царица наук.
– Кто это сделал? – со страхом спросил «Русский язык».
– Дети, – коротко ответила «История».
– А с тобой? – поворачиваясь к соседке, спросила «Биологию» притихшая и уже не очень уверенная в себе «Математика».
– И со мной дети, – подтвердила «Биология».
– Это же немыслимо! Это же преступление! – подала голос молчавшая всё это время «Литература». – Скажите, неужели их преступление так и останется без наказания?
– А что мы можем им противопоставить, если у нас нет ни рук, ни ног, ни даже головы? – печально прошелестела страницами «История».
– Позвольте, дамы, но что-то же есть и у нас с вами, – разгорячился «Русский язык».
– Да, есть, – согласилась с ним «История», – страницы и пыль.
– Пыль? Пыль! Точно-точно! У нас есть пыль! – возликовала «Биология».
– Не понимаю, чему ты так рада, – удивилась её восторгу «Математика». – Это же нелогично, я не нахожу повода для радости в наличии пыли.
– Да что ты! – не унималась «Биология». – Пыль – это прекрасно!
– Пыль – это, скорее, синоним грязи, – поправил дотошный «Русский». – Я бы сказал, пыль это не прекрасно, а ужасно и грязно.
– Нет, – отрезала «Биология», – пыль – это именно прекрасно. Потому что книжная пыль – это пылевые микробы и клещи!
Все замолчали. В воздухе библиотеки повисла тишина. В окно заглянула любопытная луна и, скользнув по книжным полкам, залюбовалась танцующими в собственном свете частичками книжной пыли. Тёплый ветер уходящего лета ворвался в форточку и, подхватывая танцующую в свете луны пыль, закружил её спиралью возле приоткрытой антресоли старого книжного шкафа. За дверцами антресоли хранились бутылочки, пробирочки, колбочки из кабинета химии. В кабинете химии шёл ремонт, и коробки с реактивами на время перенесли в библиотеку, убрав в шкаф.
Художник: Мария Малышева, 9 лет
Ночной ветер раскачал скрипучие дверцы шкафа, и те, повинуясь сквозняку, с силой несколько раз громко хлопнули. Стоявшая у самого краешка коробочка с пробирками упала на пол. Любопытная книжная пыль, оставшись без поддержки утихшего ветра, медленно опустилась сверху на растёкшуюся по полу лужицу. Лужица перемешавшихся реактивов издавала голубовато-зелёное свечение. В самом центре лужицы лежал кусочек непонятного камня.
– Этот осколок метеорита Марьиванна в конце прошлого учебного года отобрала на уроке у Васи Пупкина из девятого «Б», – сообщила «родословную» странного камушка со своей верхней полки «Химия».
– Говорят, он украл его на выставке в музее, – пискнула тетрадка по химии. Её забыли и сдали в библиотеку прямо вместе с учебником.
Все учебники переглянулись и притихли. Пыль, оседающая в радиоактивную лужицу, соприкасаясь со странной светящейся жидкостью, превращалась в огромные серые полупрозрачные шары с кривыми иголками наружу.
– Пылевые монстры? – с ужасом прошептала «Литература».
– Пылевые микробы, ставшие монстрами, – подтвердили в голос «Химия» и «Биология».
– Йа-йа, теппэрр мы захффаттим школа! – донеслось с полки, на которой стояли учебники немецкого языка.
– Ви думаете, сэр, что это есть good идея? – спросили с соседней полки учебники по английскому.
– Йа-йа, это карроший идей! Мы отпраффим заффтра утрам полки пыллеффых микробофф и клещэй в атака на ученикофф эта школа, – не унимался кто-то из учебников немецкого языка.
Наташе, которая уже давно проснулась и слышала весь разговор учебников в библиотеке, стало страшно. Она боялась пошевелиться. Чтобы не выдать себя, Наташа укрылась с головой пледом и притворялась спящей. Но в мыслях у неё зарождался хитрый план побега из захваченной монстрами библиотеки.
– Заффтра перффого сэнтябра, кагда ффсе дети и педагоги придут в школа, мы ффы-пустим им на встреча полчаща пыли, и ффсе люди начать болет! – объявил со своей полки всё тот же учебник немецкого языка.
Наташа, съёжившись от ужаса, старалась не дышать, опасаясь, что агрессивная пыль, которую обиженные детьми учебники решили натравить на людей, почувствовав её пробуждение, сразу же на неё нападёт. Голова начала кружиться. Наташа почти потеряла сознание.
– Ты что, всё-таки ночевать здесь собралась? Так пошли ко мне на вахту тогда. Там у меня и телевизор работает. И чаёк я такой заварила! М-м-м… с ватрушками! С домашними. Мне внучка сегодня вареньице от дочки с сада привезла. Свеженькое, из облепихи, – уборщица, а по совместительству школьный сторож тётя Клава слегка приоткрыла дверь в библиотеку.
– В атаку-у-у! – скомандовал пыльным полкам со своей полки «Немецкий язык».
Миллиарды полупрозрачных серых маленьких монстров, отделяясь от липкой светящейся лужицы на полу, стали стремительно увеличиваться в размерах и…
Бац!
– Ой, извини. Я совсем забыла, что тут у тебя ведро с водичкой стоит, – широко распахнув дверь и включая свет, развела руками тётя Клава.
Наташа откинула плед и, улыбаясь, смотрела на то, как вода, пролитая на пол, смыла ветящуюся зеленовато-голубую лужицу и уничтожила всех пылевых монстров-мутантов.